Пехотный полк белых добровольцев не превышал 700 человек. Немногим больше была численность стрелковых полков у их противника. К примеру, в 51-м стрелковом полку 6-й дивизии числилось: 44 командира, 258 штыков, 150 бойцов в полковых командах и 254 нестроевых.
Родзянко знал, что в наступлении белых заинтересована Эстония: от Нарвы в случае успеха отбрасывались красные эстонцы. Поэтому ее правительство и лично генерал Лайдонер пообещали ему выделить в помощь корабли и высадить Ингерман-ландский батальон (400 добровольцев) у пристани Пейпия в Копорском заливе.
Скорее всего, командование 7-й армии не ожидало удара. Его не встревожила даже разведка боем добровольцев, проведенная 6 мая несколькими ротами Талабского полка. Они застали врасплох батальон красных стрелков, занимавший позиции у села Фитинка и разгромили его. Талабцы отступили только тогда, когда к месту боя подоспел соседний стрелковый полк красной 19-й дивизии.
Родзянко начал наступление на Петроград в ночь на 13 мая. Оно началось с впечатляюще удачной диверсии в красный тыл немногочисленного партизанского отряда поручика Данилова, в служебной аттестации которого было записано следующее:
«Храбрый из храбрых. Любим солдатами и офицерами. Спартанец в боевой обстановке и личной жизни».
Бойцам даниловского отряда (с шестью подрывниками) не требовалось переодеваться в красноармейскую форму: они просто сняли отличительные знаки добровольцев. Отряд незаметно пробрался лесом к селу Попкова Гора и разгромили штаб 2-й бригады 19-й стрелковой дивизии. В плен попали командир бригады бывший генерал А. П. Николаев и его штабисты. Бежать удалось только начальнику штаба Силкину.
Подрывники поручика Данилова взорвали полотно железной дороги, и двум бронепоездам противника, курсировавшим на линии Нарва — Гдов, был отрезан путь к отступлению, то есть к Петрограду.
В ту ночь полный успех сопутствовал и другой команде охот-ников-добровольцев. Внезапным набегом были захвачены артиллерийская батарея красных и железнодорожный мост через реку Плюсса. Там тоже было повреждено полотно железной дороги
Дальше события развивались так, как они описаны Д.Н. На дежным о событиях лета 1919 года под Петроградом:
«Колонна полк. Георг около 22 часов 12 мая атаковала 2-й батальон 167-го стр. полка в районе с. Низы и, овладев перепра вой через р. Плюсса, легко сбила его разбросанные на значительном протяжении части, причем были подорваны два бронепоезда, курсировавших по линии Нарва — Гдов.
Одновременно с этим колонны полк. Палена и Ветренко обрушились на 53-й стр. полк, который был так же приведен і полное расстройство, как и 167-й стр. полк.
Командир 53-го стр. полка, присоединив остатки 2-го батальона 167-го стр. полка, отступил в направлении с. Ариновка, куда и прибыл около 13 часов 14 мая всего с 50 человеками своего полка. В с. Ариновка он приказал командиру 2-го батальона 167-го стр. полка, имевшему в своем распоряжении из состава батальона отошедших с ним 39 человек, выставить сторожевое охранение к югу от мз. Долгая Мельница, но по дороге туда люди этого батальона разбежались, а его командир с 6 человеками отправился в Ямбург.
Вследствие этого обстоятельства, около 4 часов 15 мая передовые части колонны полк. Палена неожиданно ворвались востока в с. Ариновка, где едва не захватили в плен командира 53-го полка, которому удалось с небольшой кучкой людей в 13 человек обойти по заболоченному лесу на г. Ямбург.
Первые сведения о катастрофе на левом участке сообщил в штаб дивизии начальник штаба бригады Силкин из с. Валово, где ему удалось собрать 14 мая 76 человек, отходивших с участков обоих полков бригады, причем только у 25 из них оказались винтовки. Начальник дивизии приказал ему, оставаясь в этом селении, собирать отходивших людей и организовать оборону.
Затем в штабе дивизии было получено донесение от заведующего хозяйством 53-го стр. полка из мз.* Долгая Мельница, в котором сообщалось о том, что им собрано около 60 человек 53-го стр. полка.
* Мз. — мыза. {Прим. ред.). - 322
Получив эти сведения, начальник дивизии Фейдман полагал, что события, разыгравшиеся на левом боевом участке, произошли в результате одного из обычных налетов белых, вследствие чего положение там может быть восстановлено в ближайшее время».
Окрыленные таким первоначальным успехом, «северяне» продолжили наступление на гатчинском направлении. Чтобы отрезать противнику пути отступления, они мобилизовали у местного населения подводы с возчиками, и теперь пехота добровольцев стала обгонять разрозненные группы отступавших красноармейцев.
У командования 7-й красной армии возникли опасения, что в события может вмешаться английская эскадра адмирала В. Коуэна, которая находилась в восточной части Балтийского моря и в Финском заливе. Над Петроградом и Кронштадтом нависла угроза иностранной интервенции. Эскадра британцев была достаточно сильной: 12 крейсеров и 20 эскадренных миноносцев, не считая малых кораблей и вспомогательных судов. Но опасения пока были напрасны: адмирал Коуэн ограничился демонстрацией могущества Великобритании у морских границ Советской России.
В наступление перешла 1-я эстонская дивизия, которая, получив поддержку Островского полка полковника Ярославцева, тесня красных, начала успешно продвигаться вдоль берегов Финского залива и Лужской губы, Белоэстонцы захватывают Пейпию на берегу Копорского залива. Белые добровольцы взяли Котлы и подошли к Копорью — древней новгородской крепости, выстроенной еще против ливонских рыцарей. Был высажен десант в устье реки Луга.
Генерал-майор А. П. Родзянко решил оказать на противника и психологическое давление. Связисты Кронштадтской крепости приняли вражескую радиограмму следующего содержания:
«За нами идет эскадра с десантом и продовольствием. На фронтах сдаются без боя. Не губите жизней и народного дела и приготовьтесь к сдаче, друзья России. Родзянко».
6-я красная стрелковая дивизия, оказавшись в полном расстройстве, начала отход окружным путем к селению Копорье. Была брошена тяжелая артиллерия, завязшая в болоте. Орудия сбрасывались в придорожный ручей, замки их вынимались и топились. Впоследствии Родзянко писал, что в том боевом эпизо-
де «северянами» было подобрано более 15 орудий, треть из которых оказалась крупных калибров.
Белые наступали главными силами вдоль Балтийской железной дороги. Был занят город Ямбург, в котором противник бросил значительные запасы продовольствия и снаряжения и около 500 железнодорожных вагонов. Но боеприпасов среди трофеев почти не нашлось.
Главнокомандующего Юденича, который получал от генерал-майора А.П. Родзянко сводки боевых действий, поразило, насколько легко и удачно был взломан неприятельский фронт. Малочисленные белые войска, не встречая пока упорного сопротивления со стороны 7-й армии, успешно развивали наступательную операцию в сторону Петрограда.
Это был один из тех эпизодов Гражданской войны, когда могла быть достигнута важная победа. Из-за неразберихи в ходе натиска «северян», командование 7-й армии в майские дни не смогло оперативно быстро и достаточно ясно нарисовать перед Москвой всю картину своего катастрофического положения на Нарвском фронте. Пожалуй, лучше всего она была обрисована в работе Надежного, в основу которой легли архивные документы его армии:
«К вечеру 17 мая белые, потеснив 2-й Петроградский полк, заняли сс. Беседы и Кряково.
2-й Петроградский полк отошел к ст. Вруда и занял позицию на линии сс. Конохоницы и Овинцево, а к югу от него расположился на лини сс. Ямки, Горицы и Ухора прибывший из Петрограда 4-й стр. полк; сформированная из остатков 167-го и 171-го стр. полков и дивизионной школы сводная рота составляла резерв участка.
Около 12 час. 30 мин. 18 мая белые, совершив глубокий обход, атаковали ст. Вруда с востока, и 2-му стр. полку с большим трудом удалось отойти к с. Терпелицы. На станции были оставлены бронепоезд и продовольственная база. Командир 1-й бригады Ярчевский едва избежал плена и к утру 19 мая с 80 человеками прибыл на ст. Войсковицы, оказавшись, таким образом, в 30 с лишним километрах в тылу своих частей и позади штаба дивизии, отошедшего на ст. Елизаветино.
Необходимо отметить, что в этот период местное население района, где происходили боевые действия, выказывало большое тяготение в сторону белых, в результате чего их ряды стали пополняться добровольцами и добровольческими партизанскими отрядами. Одновременно с этим были зарегистрировано несколько случаев нападения на отходившие мелкие части советских войск».
Штабу отступавшей 6-й красной стрелковой дивизии все никак не удавалось наладить ни связь с частями, ни тем более оперативного управления ими. Из штатной артиллерии оставалось всего шесть орудий, были утрачены телефонное имущество и мотоциклы, большая часть дивизионной кавалерии. При отступлении были брошены полковые обозы и полевые кухни.
Положение не спасало прибытие Петроградских полков, Кронштадсткого крепостного полка, отряда новгородских курсантов и «отлов» в тылу дезертиров, которых возвращали на передовую. У командования 7-й армии имелись серьезные резервы в самом Петрограде и можно было снять немало сил с позиций на Карельском перешейке, но на это требовалось время.
Из штаба 7-й дивизии потребовали от начальника 6-й стрелковой дивизии Фреймана закрепиться на занимаемой позиции и не допустить выхода неприятеля к Варшавской железной дороге. Однако это приказание оказалось запоздалым и «потому выполнено быть не могло не только в целом, но и в частности». За неуменье ориентироваться в обстановке и нераспорядительность Фрейман был смещен со своего поста.
Вступивший в командование Нарвским участком Иванов в разговоре с командующим 7-й армией 22 мая обрисовал положение на фронте в «более благожелательных тонах», чем это было на самом деле:
«Поперек железной дороги стоит превосходный 154-й полк и бронепоезда №№ 49 и 12. В районе Копорье стоят 168-й и 166-й полки в тесной связи с красногорской группой, стоящей от с. Перноводо с. Копорье. Положение там устойчивое. Центр наполнен беглецами до трех тысяч, которые устраиваются на линии Ропша — Кипень, — положение слабое. Поэтому туда вечером двинутся из Красного Села 1000 человек учебной школы запасных войск (бывших учебных команд) и три бронемашины.