— Хорошо. Я поняла, — решительно кивнула она.
После чего мы, дойдя до очередной развилки, мило и показательно попрощались друг с другом и пошли каждый в свою сторону.
Абрамовой проследить за девчонкой особого труда не составило. Это было даже чересчур легко.
Как только закончились занятия в училище, та понеслась, как на крыльях любви, прямиком навстречу со своим гимназистом, не глядя ни по сторонам, ни назад — только вперёд. Журналистка, конечно, не стала совсем внаглую топтать по пятам, следовала в некотором отдалении, готовая, чуть что, сразу свернуть в сторону, чтобы не вызвать подозрений. Но не понадобилось. Кадета, как всякая влюблённая дурочка, не замечала вокруг ровно ничего.
Спустя каких-то десять минут слежка привела журналистку к университетскому саду, и она тут же довольно произнесла:
— Ага! — сразу сообразив, что это и есть место будущей встречи.
Банальное и даже, на взгляд женщины, отчасти вульгарное. Влюблённые парочки здесь были частыми гостями.
С другой стороны, куда ещё податься недоучившимся юноше и девушке, у которых ни своего жилья, ни денег толком.
Углубившись внутрь сада, следя за мелькающей меж деревьев формой кадеты, она тут же заприметила, как к ней присоединился компаньон. Абрамова, конечно, не совсем поняла, откуда он возник, вот его не было, а вот он уже стоит и мило с Ивановой беседует. Но это было не так важно. Главное, встреча состоялась.
Она ещё раз умилилась, глядя, как он нежно берёт её под ручку, и они, воркуя, влюблённой парочкой прогуливаются по аллее. Однако, в душе у женщины ровным счётом ничего не колыхнулось. Она была давно и прочно связана браком со своей работой и по поводу всякой там любви только саркастически хмыкала. Для удовлетворения своих потребностей ей хватало несколько раз в месяц зайти в дом терпимости к месье Прянишникову, который предоставлял соответствующие услуги. И на этом вся любовь у женщины заканчивалась.
Она планировала не просто понаблюдать за этими двумя. В сумочке у неё лежал компактный фотоаппарат — один из последних, позволявший делать неплохого качества фото, которые она собиралась использовать в качестве доказательств. Правда, желательно было сфотографировать обеих голубок не со спины, а лицом. Вот только стоило к ним приблизиться, как Абрамова мгновенно поняла, что парень её интерес ощутил и насторожился, в отличие от продолжавшей влюблённо на него смотреть кадеты. Острый взгляд юноши пробежался по ней, и женщина внезапно почувствовала лёгкие мурашки на коже. Это было с ней нечасто, но от желания как-то украдкой их здесь пофотать она немедленно отказалась.
Было в этом юноше что-то такое, не по-мужски опасное. Тонкий запах угрозы характерный, скорее, для какой-нибудь серьёзной дамы, военной или чиновницы. Что-то такое, сходу отбивавшее желание с ним шутить.
Теперь журналиста окончательно поняла сиделицу — этот парень был из тех, кто всегда получает то, что хочет. И добивается своего. И если до этого она подозревала, скорее, кадету в охмурении гимназиста, то сейчас, пожалуй, допускала, что жертва тут вовсе не он.
«Ну да ладно», — решила она для себя. — «Какая, в сущности, разница? Явно родители будут не в восторге от такого. Ну и мне за своевременное предупреждение неплохо заплатят».
Тут парочка внезапно начала прощаться, и Абрамова всполошилась. Мало того, что фото не сделала, но и о личности молодого человека ничего не узнала. Когда они разделились, она без раздумий пошла вслед на гимназистом, стараясь, правда, держаться поодаль, чтобы не провоцировать его подозрительность лишний раз. Поэтому, когда он вышел на Соборную площадь, немного выждала, прежде чем выскочить вслед за ним, наивно полагая, что такую заметную фигуру найдёт легко.
Но не тут-то было. Оказавшись на площади, она орлиным взором окинула окрестности и озадаченно замерла. Высокого гимназиста нигде не было видно.
Она рысью пробежалась по площади, не обращая внимание на недоумённо провожающих её взглядами прохожих, но всё было тщетно, парень как в воду канул, оставив её ни с чем.
— Вот поганец, — раздосадовано пробормотала женщина, — ушёл-таки.
Вздохнув, она поправила чуть сбившуюся чёлку и, не торопясь, направилась в сторону Почтамтской. Спешить уже необходимости не было.
Похоже, её всё-таки срисовали. Ну ничего, решила женщина, в следующий раз слежку будет вести уже не она, а парочка мелких жиганок, кое-чем ей должных.
— Никуда вы от меня не денетесь, — пригрозила она тихонько, не заметив буквально в паре метров от себя стоявшего в тени колонны парня, задумчиво проводившего журналистку взглядом.
Про автомобили я тоже не забывал. Конструкцию парамобиля изучили, знаки и правила разобрали, и сегодня должен был быть первый выезд с инструктором в город.
Волнительно, скажу я вам. Даже для меня. В бытность ону я успел перепробовать множество транспортных средств, среди которых были не только лошади, но и создания, больше напоминающие бронированных насекомых. И полетать на драконоподобных ящерах, видоизменённых нашими химерологами вивернах, тоже успел. Но это, в основе своей, были всё равно живые существа, двигавшиеся за счёт мускульной или маго-мускульной силы. А здесь совершенно неживой аппарат, который по прямой дороге можно было разогнать вдвое быстрее, чем лошадь, а некоторые экспериментальные мобили даже втрое, как я слышал.
Поэтому, разобравшись с не в меру любопытной мещанкой, я, придя чуть заранее, уже стоял возле одного из автомобилей Общества, готовый к поездке.
Не самый новый аппарат, как я уже успел убедиться. Но весьма надёжный и красивый, двухместный «Дукс-Локомобиль». Именное его котёл уже был растоплен и, судя по звуку, достаточно разогрет для немедленной поездки. Что и привело меня к выводу, что обучаться я буду на нём.
— Ученик?
Вышедшая на крыльцо шофёра, крепкая, в чуть мешковатом комбинезоне и широкой кепи, натянутой на лоб, так что глаза едва выглядывали из-под козырька, оглядела меня с некоторым сомнением, после чего, кивнув на «Дукс», сказала:
— Ну, залезай, ученик, буду тебя учить.
Энтузиазма в её голосе было немного, но я не обращал внимания, ведь прямо сейчас начинала исполняться моя мечта. Только вежливо кивнул и, отперев дверцу, нырнул на место шофёры.
— Итак, — скучным голосом произнесла женщина, расположившись на сиденье рядом, — меня зовут инструктора Кошелева.
— Святослав, — тут же представился я.
— В курсе, — буркнула та, — и пока проверим, что ты запомнил из теории. Вот это что?
Она ткнула в один из манометров.
— Индикатор давления пара, — быстро ответил я.
— Правильно, — кивнула инструктора, — а это?
— Уровень воды в баке.
— А это?
— Кнопка зажигания фар.
— Хорошо. Вижу. Знаешь.
Женщина ещё раз оглядела меня, продолжая сомневаться, но я сидел в чуть небрежно расслабленной позе, всем видом выражая непоколебимую уверенность в себе, и слегка улыбался. Моя левая рука крепко сжимала руль, а правая поглаживала рифлёную рукоять ручного тормоза.
Она на секунду залипла, глядя на возвратно-поступательные движения ладони, затем слегка покраснела и, поспешно отвернувшись, произнесла:
— Кхым, тогда, как будешь готов, начинай движение.
Ещё одна проверка! Она не стала говорить мне, что делать конкретно, значит смотрит, правильно ли я на теории запомнил порядок. Ну что ж, не будем её разочаровывать. Тем более, что я знал парочку фирменных штук, подсмотренных у материной шофёры.
Глянул в боковое зеркало, убедившись, что сзади меня никто не едет. Одним движением толкнул вниз рычаг тормоза и, подав короткий звуковой сигнал, чтобы предупредить окружающих о том, что я собираюсь отъезжать, плавно, с нажатием педали газа, выкрутил руль влево.
— Хм… — Только и произнесла инструктора, глядя, как я уверенно выруливаю на дорогу и так же плавно добавляю газу, начиная разгоняться.
— Ездил раньше? — спросила она.
— Не-а, — улыбаясь сильнее, покачал я головой. — Первый раз за рулём.
Не буду же я упоминать о том, что в нашем гараже, не единожды сидя на шофёрском месте в заглушенной машине, я натренировался жать на педали и крутить баранку, представляя, как это всё будет вживую. И вот теперь наработанные навыки мне помогали в реальности.
Ещё минут десять она внимательно наблюдала за всеми моими манипуляциями: как я притормаживаю перед перекрёстком, высматривая помеху справа, как плавно поворачиваю, пропуская перебегавших дорогу пешеходов. Но затем немного расслабилась и, сильнее откинув спинку сиденья, принялась наблюдать уже из-под полуприкрытых век, собственно, доверив мне полную свободу действий. А я что? Мне только в радость!
Я с упоением принялся ездить по знакомым улочкам, то и дело с улыбкой поглядывая на других водительниц, встречавшихся по дороге. На короткое время я даже забыл про те сотни лет вечной войны, что были моей жизнью в прошлом мире, оставшись просто влюблённым в парамобиль мальчишкой, ощущая почти экстаз от слитных движений собственных ног и рук, поворачивающих, переключающих и нажимающих на все эти рули, педали, рычаги…
Они же, завидев меня, как правило, сначала удивлённо округляли глаза, а затем начинали тоже мне улыбаться и, временами, подмигивать. Правда, разок это окончилось не очень хорошо, потому что одна такая, увлёкшись, не заметила, как врезалась в остановившуюся впереди неё другую машину.
Вернее, в последний момент препятствие она всё же увидела, успев приоткрыть рот от удивления и рефлекторно нажать на тормоз. Но было уже поздно. Раздался удар и металлический скрежет, девушку бросило вперёд, лбом впечатывая в руль, а когда она со стоном откинулась обратно на сиденье, я увидел там здоровенный красный отпечаток двуглавого орла — эмблемы «Руссо-Балта».
Потерпевшая, которой помяли зад, кипя негодованием, тут же выскочила на улицу разбираться. И вдоль улицы понеслась гневная ругань. Но я дожидаться развязки не стал. Поехал дальше, ухом ловя постепенно стихающие вопли. В конце концов, не я же виноват.