Не долго думая, я достал подставку с табличкой, которая там находилась, судя по дате, лет сорок и закинул их за шкаф, а остальные экспонаты подвинул так, чтобы они скрыли возникшую пустоту. Сам же жезл без сантиментов запихнул рукав.
— Видали ентова? Паж, говорят.
— Ага, ни разу пажов не видела.
— Красивый. Вот бы с ним…
— Ха, губу закатай. Где ты, а где он. Да и, говорят, сама их высочество на него глаз положила.
— Небось кувыркается с ним кажный вечер.
— А ну цыц! раскудахтались, фельдебель идёт. Услышит, что ты про царскую фамилью болтаешь, таких трындюлей даст!
— Да молчу я, молчу.
— Дамы, и как вам новое увлечение её высочества?
— Увлечение? Просто за увлечение придворный чин не дают. Вот увидите, дамы, скоро о юном княжиче заговорят как о новом фаворите.
— Да? А мне казалось, не по этому к нему столь благосклонны. Парень умеет зачаровывать пули и весьма метко стреляет из ружья.
— О да, я уверена, из своего ружья он стреляет очень метко, если вы понимаете, о чём я. И не по одному разу.
— Ну как обычно, поручица Ржевская, стоило вам появиться в официрском собрании, как вы сразу всё опошлили.
— Ничуть, дамы, я просто честна сама с собой. Будь княжич моим, я бы каждую ночь заставляла его выпускать весь свой боезапас.
— Так, дамы, во-первых, хватит, а во-вторых, вон там поручица Деева, родная сестра княжича и только сегодня дважды чуть не дошло до дуэли на магии. А если дойдёт, её высочество непременно поинтересуется причиной. А крутой нрав госпожи все знают.
— Кхым, кхым… Но всё же, княжич горячая штучка, ответственно вам заявляю.
— Поручица!
Глава 20
Разрешение своё профессора получила. Правда и сама Ольга тоже непременно захотела присутствовать. Ну мне от этого не жарко и не холодно, поэтому я, вместе с адъютаной пошёл к гарнизонной каптенармус, за полевым снаряжением. Не в брюках же и рубашке там бегать, право слово. Да и пажеское тоже не подходило, тем более, что его ещё не успели пошить.
Вещевой склад находился в длинном приземистом кирпичном здании прилепившемся к западной стене крепости. Что логично, ведь основная угроза идёт от портала с востока.
Спустившись по ступеням на полэтажа вниз, мы оказались небольшом тамбуре, отделённом от остального помещения железной решёткой, с оконцем перекрытым стальным листом. В открытом положении лист закреплялся параллельно полу и служил чем-то вроде полки, на которую можно было выкладывать всё необходимое.
— Так-так, кто к нам пожаловал? — услышал я низкий женский голос отдававшийся эхом в каменных сводах, а за решеткой показалось натурально бочкообразное тело. Я даже поразился, как, при такой комплекции, каптенармус вообще могла протиснуться между складских стеллажей и пирамид различных ящиков и мешков. Но как-то протискивалась, судя по всему. Не иначе как магией.
— Я тебя сейчас так пожалую, дура, — рявкнула до этого весьма молчаливая адъютана, —
— что мои пожалования полгода со спины сходить будут.
— Ваше высокоблагородие! — охнула та, — не признала. Так это, богатой будете!
Железный лист тут же принял горизонтальное положение, а в окошке появилась круглая бабья морда с растянутой до ушей и насквозь фальшивой улыбкой.
— Ворует, — глядя на неё, произнёс я, — вон какую ряху наела.
Мне всегда казалось, что воровство интендантами в армии, это какой-то особый вид спорта. Словно есть где-то какая-то всемирная книга рекордов и все интенданты между собой соревнуются, кто сворует больше всего и займёт высшую строчку. И борьба идёт непримиримая, не жалея себя. Хапать, хапать, хапать, всё до чего дотянутся руки.
Причём спорт интернациональный. У светлых эти деятели воровали ничуть не меньше, если не больше. У нас-то Империя Зла, за воровство руки отрубить могут, а то и голову, если на крупном поймают. А у них Союз Света и Добра, руки и головы рубить нельзя. Оштрафуют или уволят, если не повезёт. Это если слишком жадный и с кем надо не поделился. А если умный и поделился, то просто переведут на годик другой на другой склад в другом подразделении, пока шумиха не уляжется.
Вот и на Земле всё тоже самое, видимо таблица рекордов даже не мирового, а вселенского масштаба какая-то есть.
— Ворует, — согласилась со мной адъютана, — а кто не ворует? Другую поставь, так ещё пуще воровать начнёт.
— Ну да, — согласился я, — как там говорила генераллисимус Анна Фёкловна Суровая, любого интенданта после пяти лет службы можно спокойно вешать.
— За что? — всполошилась каптенармус.
— За шею, — лаконично ответил я.
Адъютана хрюкнула, посмотрела на меня с прорезавшимся уважением, затем перевела посуровевший взгляд на притихшую бабищу за решёткой:
— Слышала? А теперь давай бегом на его сиятельство комплект полевой формы по размеру, сапоги, портупею, ружьё и пару патронташей.
— Так ведь, ваше высокоблагородие, у меня всё женское, мужского нет.
— Так подбери! Я, что-ли, это делать должна?
— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!
Каптенармус действительно мгновенно испарилась, и только шум и шорох в дальнем конце склада, сигнализировали, что она не исчезла совсем, а добросовестно выполняет поручение.
— А вы, ваша светлость, умеете шутить, — не преминула заметить подполковница, пока мы стояли вдвоём, — и юмор такой, знаете, армейский. Не ожидала.
Я вежливо улыбнулся в ответ, а затем, вспомнив кое о чём, предложил:
— А хотите анекдот, про армию?
До меня дошли слухи, что кое-кто из поручиц гарнизона, распускает обо мне фривольные шутки и даже фамилия этой дамы была известна. Вика всё порывалась вызвать ту на дуэль, да я отговорил. И вот теперь пришла в голову неплохая идея как ответить шутнице той же монетой.
— Анекдот? Ну что ж, не откажусь.
И я, вспомнив кое-что из своего армейского опыта, вдохновенно начал:
— И так, жалуется поручица Ржевская…
— Погодите, — перебила меня адъютана, — это наша, что ли, гарнизонная?
— А что, у вас в гарнизоне есть поручица Ржевская? — сделал я удивлённое лицо, — ну да неважно. В общем, жалуется поручица Ржевская другим официрам, — Дамы, не представляете, какие невежливые пошли подпоручицы, пока из трактира выходила, все руки оттоптали.
— Гм… — ранг не позволил подполковнице засмеяться, но улыбку она скрыть не смогла.
— Или вот ещё, — поручица Ржевская недолюбливала мужчин, — не успевала.
Улыбка адъютаны стала шире.
— Но это короткий, давайте другой, подлинней. Поручица Ржевская проездом в Петербурге, зашла к известной поэте, — Матушка, не соблаговолите ли сочинить какой каламбур, чтобы я в гарнизоне всех официр удивила. Та подумала немного и выдаёт экспромт: — Идёт по морю клипер, на клипере шкипер, у шкиперы триппер. Ржевская возвращается и на официрском собрании объявляет, — Дамы официры, внимание, привезла вам новый столичный каламбур, не помню как там точно было, но в общем, плывёт по реке баржа, на ней куча народу и у всех, представляете, сифилис!
— Ох, — вздохнула адъютана, отсмеявшись, — пожалуй хватит с анекдотами на сегодня.
Хватит-то хватит, но я успел заметить, что каптенармус активно греет уши неподалёку, а это значит, скоро эти анекдоты будет знать каждая первая солдата. Подполковница-то, максимум в близком к великой княжне кругу расскажет, до просвещения официр ниже не опустится, а эта точно всё разболтает. И хорошо.
Я тоже умею шутить. Пока на словах. А не поймёт поручица намёка, то и на деле пошучу, мало не покажется. Но потом.
Выход с группой, да еще и в придачу с Великой Княжной заставил весь гарнизон нехило напрячься. Особенно с учетом, что я, в отличие от остальных, ауру прятать не умею. А значит, в теории, способен привлечь к себе нежелательных тварей. Командовала вновь та же майора, только в этот раз я узнал, как её зовут: Влада Петрова. Из простолюдинок, с потолком в ранге колдуньи, но очень и очень опытная. Я бы таким, наверное, присваивал бы какой-нибудь ранг «Колдунья плюс», потому что обычных колдуний она могла бы есть на завтрак, да и неопытным заклинательницам бы тоже изрядно поплохело. Собственно, такие майоры, что здесь, что в моей армии, применительно, естественно, были становым хребтом всей военной машины. Командиры уровня батальонных или, в моем случае, полутысяцких. Ну, а в диверсионной среде это как раз уровень лидеров групп. Именно про таких я тогда говорил Вике, кого стоит держаться. Что ж, очень повезло, что сестре удалось попасть именно к ней.
В этот раз решено было идти значительно увеличенным составом. Во-первых, серьезный заслон из обычных солдат и одаренных чаровниц в точке эвакуации. А во-вторых, еще две страхующие боевые пятерки, которые пойдут с нами в портал.
Идти будут расходящимися крыльями, чтобы, если что, прикрыть нас с флангов. И всё ради того, чтобы мальчику Славе с комфортом прогуляться по осколку. Ну что ж, я даже немножечко собой возгордился. Пусть не напрямую, но мне удалось добиться наилучшего для себя результата.
Выданная форма была простой: свободный пятнистый комплект из штанов и куртки, какой обычно носят армейские дозоры из неодаренных. На боевой комплект магичек он совсем не походил, ну и пусть. Все одно те были шиты строго по фигуре, естественно, женской, и под мужскую их подгонять было бы несколько сложновато. А вот такой легкий, не сковывающий движения камуфляж мне вполне подходил. В нагрузку к этому я, перекинув через голову ремень, приладил ружье за спину, а на ремне повесил два плотно набитых патронами патронташа. Ну и, конечно, револьвер в наплечной кобуре, и к нему еще патроны россыпью по карманам. После моего предыдущего вояжа по порталам, старался носить их с собой как можно больше.
Когда я во всеоружии появился на плацу, то сразу же привлек к себе всё внимание кучковавшихся у автомобилей магичек.
— Какой бравый боевой солдатик, — с интересом произнесла великая княжна, что стояла, по обыкновению, чуть в стороне.