1-я сотня, находящаяся правее подъесаула Кирпы, сбив отдельных всадников, продвинулась на следующие высоты и, заняв их, удерживала натиск, не давая обойти правый фланг.
...призыв о помощи подъесаула Баштанника, окружённого шахсеванами, услышал подъесаул Крыжановский, который с конным вестовым поскакал по направлению криков и вместе с подоспевшим к нему с несколькими казаками хорунжим Брагуновым разогнал нападавших шахсеван. Недалеко от подъесаула Баштанника был найден тяжелораненый казак Кононенко.
...С наступлением сумерек, хорунжий Крамаров с урядником и казаком, видимо, увлёкшись преследованием, были отрезаны шахсеванами, что выяснилось только при сборе всех частей к перевалу. Тотчас же на розыски была послана Специальная команда разведчиков, которая нашла их убитыми и ограбленными вблизи сел. Берзенд.
Потеря отряда за время боя: убиты — 1 офицер, 4 казака; ранен — 1 офицер.
Полковник Букретов».
В бою на Ахбулахском перевале конные отряды шахсеван были разгромлены только к вечеру, настолько упорной оказалась та схватка в горах недалеко от российской границы.
Вскоре из Тифлиса в столицу на имя главы военного министерства от кавказского наместника была послана телеграмма:
«...Генерал Фидаров телеграфирует, что шахсеваны настолько серьёзно разгромлены, что не помышляют о сопротивлении. Для захвата партии главарей... двинулся из Хиова «горы (к горному хребту Савелан. — А.Ш.) отряд полковника Кравченко... шахсеванами сдано около 1000 винтовок.
Граф Воронцов-Дашков ».
Через некоторое время в городе Ардебиле все ханы шахсеванских племён дали клятву: впредь, ни при каких обстоятельствах не поднимать оружие против русских. На границе России с Персией наступило спокойствие.
Любопытно отметить, что шахсеваны после военного поражения от русских неоднократно высказывали желание стать вместе с их землями подданными Российской империи. Но Южный Азербайджан, в отличие от Северного, так и остался одной из провинций шахского Ирана.
Однако на этом боевые столкновения в местах проживания родов шахсеван не закончились. Через Тифлис в российскую столицу поступил, например, такой документ:
«Его Императорскому Величеству.
...Казвин Персия. Командир 1-го Кизляро-Гребенского ген. Ермолова полка ТКВ (Терского казачьего войска).
Рапорт
Вашему Императорскому Величеству всеподданнейше доношу, что командир дивизиона вверенного мне полка... получил донесение от разведчиков 5-й сотни о том, что сел. Чайнаки занято персидскими мятежниками с присоединившимися к ним шахсеванами, всего около 600 человек, и о том, что шайкой этой предполагается сделать нападение на дивизион, решил предупредить это и самому напасть на шайку.
Вызвав из порта Энзели канонерскую лодку «Красноводск» для совместных действий с дивизионом со стороны моря, на рассвете, подойдя к сел. Чайнаки, повёл наступление. В то же время с «Красноводска» по мятежникам был открыт орудийный огонь. Спешенный дивизион в числе 125 казаков бросился в селение, из которого мятежники открыли сильный огонь, но были выбиты, отступили в горы, где и рассеялись.
В дивизионе смертельно ранен казак 4-й сотни Ерёмин. Со стороны мятежников убито 26 и ранено 31.
Казак Ерёмин происходит из казаков ст. Червленной Кизлярского отдела Терской области.
Полковник Рыбальченко».
Этот рапорт — боевое донесение командира терского казачьего 1-го Кизляро-Гребенского полка был прочитан императором Николаем II. Об этом свидетельствует надпись на документе, сделанная рукой военного министра России генерала от кавалерии Сухомлинова:
«Его Величество изволил читать...»
Заключительным аккордом в наведении порядка на персидской территории южнее границы России стало следующее донесение начальника штаба Кавказского военного округа в главное управление Генерального штаба. Юденич представил список 22 шахсеванских ханов и беков, оставленных заложниками в городе Ардебиле.
Действия русских войск на территории Ирана перед Первой мировой войной не носили официальный характер, поэтому историки считают их «Секретной персидской экспедицией».
В Персии постепенно установился относительный порядок. В городах не вспыхивали больше беспорядки, которые выплёскивались с базаров на улицы. По дорогам не рыскали разбойные отряды кочевников, притихли шахсеваны и курды. Шахские генерал-губернаторы стали собирать налоги, меджлис стал послушен иранскому монарху.
Обо всём этом хорошо были осведомлены должностные лица в Тифлисе. Там понимали, что присутствие большого числа русских войск по ту сторону реки Араке затянулось. По этому поводу и состоялся разговор начальника окружного штаба Юденича с наместником графом Воронцовым-Дашковым:
— Ваше превосходительство, позвольте доложить вам последние донесения из наших войск в Персии.
— Есть что-то новое, Николай Николаевич?
— Да, там ситуация изменилась к лучшему.
— В чём это выразилось?
— Донесения последних недель из всех экспедиционных отрядов свидетельствуют, что разбойные отряды рассеяны, а шахские чиновники начинают исполнять свои обязанности.
— А в Тегеране, при шахском дворе это ощущается или нет?
— Илларион Иванович, по донесениям нашего военного агента в персидской столице шахская казна начала пополняться. Выплачена задолженность полкам Персидской казачьей бригады. Часть жалованья получил и тегеранский гарнизон.
— Это действительно дело. Что ещё сообщается командирами отдельных отрядов?
— На каспийском побережье прекратились нападения на местных купцов, что торгуют шёлком.
— Тоже приятная новость.
— В городах Южного Азербайджана прекратили вооружённое сопротивление мятежники-федяи.
— В каком теперь состоянии эти персидские революционеры? Есть такая информация?
— Есть, Илларион Иванович. Наши казаки часть отрядов федяев разоружили. Часть рассеялась в сельской местности, особенно в горах. Ну и шахские власти немало перевешали главных зачинщиков беспорядков в северных городах, в Гиляне и других провинциях.
— А что племена куртинцев, Николай Николаевич? Вот кто постоянно настроен на возмущение.
— Персидский Курдистан утих. После того как мы вытеснили оттуда обратно в Турцию султанские войска, курдские вожди заверили Тегеран в своей покорности и лояльности.
— Несколько ранее было донесение наших агентов о том, что какой-то турецкий мулла обращался с письмом к муллам Хоросана. Как там обстановка на сей день?
— Совершенно спокойная, ваше превосходительство. О том я имею самую исчерпывающую информацию из штаба Туркестанского военного округа.
— Хорошо. А что с племенем туркмен-йомудов?
— Они прекратили разбои в Хоросане. В Туркмению не пошли, поскольку в Каши стоит конный Текинский дивизион. Текинцы знают пустыню как свои пять пальцев. У них под носом не уведёшь на ту сторону даже маленького стада овец.
— Так что мы будем делать с нашей военной экспедицией в Персии, Николай Николаевич?
— Пора войска выводить оттуда на Кавказ. Прежде всего, всю пехоту и артиллерию. А потом и почти все казачьи полки.
— Почему почти все?
— Несколько полков полностью или по несколько сотен от них придётся на время ещё оставить, ваше превосходительство.
— Что вас беспокоят там, за Араксом, генерал?
— Всё та же Турция, Илларион Иванович.
— А что от неё в Персии нам приходится ждать, на ваш взгляд?
— Ну прежде всего в случае войны султанские паши и их германские советники постараются ударить нам во фланг из-за Аракса. А оттуда и до Баку рукой подать, особенно конницей. Та легко пройдёт через Муганьскую степь.
— А что ещё турки могут предпринять против нас в Персии?
— Вне всякого сомнения, попытаются перетянуть на свою сторону курдские племена, других кочевников.
— О том есть сведения?
— Да, ваше превосходительство. Разведывательный отдел штаба округа имеет информацию, что турецкая агентура и германцы в Персии весьма активно ведут себя среди племён близ городов Кум и Хамадан.
— Однако курдские вожди публично заявили о своей покорности. А у шахсеван мы отобрали столько винтовок и прочего оружия, что им нечем будет воевать.
— Оружие кочевники могут купить на турецкие или немецкие деньги: его продаётся на персидских рынках много. И всё больше появляется современных ружей.
— Каких?
— Больше всего немецких и английских винтовок. Торгуют даже нашими трёхлинейками и берданками.
— Так какое же ваше личное мнение: будут кочевники выступать на стороне турок в случае войны или нет?
— Думаю, что сразу не будут.
— Почему так?
— Поостерегутся. Будут выжидать, чья сила будет брать, к тому и перекинутся.
— Или кто больше заплатит вождям, Николай Николаевич?
— Точно так, ваше превосходительство. Восток в своём поведении не меняется с веками.
— Это верно. Так что же будем делать с нашей секретной персидской экспедицией?
— Выводить надо её почти всю. Сегодня вечером я представлю на ваше утверждение состав оставляемых в Персии казачьих отрядов и их диспозицию.
— Кто там будет за старшего из наших генералов?
— Генерала предлагаю оставить за Араксом только одного.
— Кого, наверно, Чернозубова?
— Да, его. На войне в горах он не оплошает, хотя сам степной донской казак.
— Предложения окружного штаба на сей счёт Генеральному штабу, военному министру и премьеру Коковцеву подготовлены?
— Да, ваше превосходительство. Прошу ознакомиться с ними, когда вам будет угодно.
— Хорошо. Я со своей стороны снесусь с государем императором. Думаю, что он наверняка одобрит наши предложения по Персии.
— Дай Бог. Те войска нужны теперь здесь, под Карсом и у Михайловской крепости.
— Что ж, не надо тогда откладывать дела в долгий ящик. Николай Николаевич, готовьте приказ за моей подписью.