— Вижу, есть результат?
— Еще какой!
Не тороплю, делаю глоток. А хороший коньяк умеют делать армяне! Что за бренд?
— Выпьешь, Саша?
Начальник охраны отрицательно махает рукой и расслабляет узел на галстуке. Смотрю ему в глаза, и он начинает докладывать.
— Прослушка в зале и в этом кабинете. Сделана тонко, но самое главное — непонятно кем.
— Как это?
— Не нашими точно. Я тут осторожно интересовался у ребят. Скрыть такое полностью невозможно. Но делали её одновременно со строительством дачи. Думаю, что под видом электриков работали специалисты. Снимали звук по телефонному кабелю. Станция может стоять где угодно.
Я молча киваю. Кому это в самом деле понадобилось? Я, то есть Ильич тогда был всего лишь Председателем Президиума Верховного Совета СССР. А председателем КГБ тогда являлся как раз Шелепин. С этого козла станется! Да что же ему так власти хочется? Не скрываю своего гнева.
— Комсомолец!
Вижу по глазам, что Александр Яковлевич такого же мнения.
— Что делать будем, Леонид?
— Снимать штаны и бегать! — делаю глоток, коньяк стал еще интересней. Тонкие нотки вишни с привкусом малины. Или это так обострились чувства от понимания значения опасности. — Значит, еще при Грибанове устроили.
Рябенко чуть не отпрянул. Уж он-то знал, кто такой шеф советской контрразведки. Это на вид он, как заурядный советский бюрократ. Коренастый и лысеющий, в мешковатых брюках и очках. На самом деле генерал-лейтенант был смелым неординарным мыслителем и одним из семи или восьми самых важных людей в КГБ. Активно руководил массовыми арестами во время Венгерского мятежа. Под руководством Грибанова проходило массированное внедрение подслушивающих устройств в дипломатических представительствах капиталистических государств, в частности в посольствах и консульствах США, Великобритании и Франции в Москве, широкое использование практики сексуальной компрометации и вербовки объектов разработки обоего пола, так называемой «медовой ловушки» — термин западных спецслужб. Была блестяще проведена операция по вербовке посла Франции Мориса Дежана, разоблачение Петра Попова — первого агента ЦРУ в советской военной разведке, разоблачение и поимка агента иностранных спецслужб, полковника ГРУ Олега Пеньковского (1961—1962).
Уволили из КГБ СССР и исключили из партии за то, что его непосредственный подчиненный Юрий Носенко, сын тогдашнего министра судостроительной промышленности СССР, стал перебежчиком. Такие вот загогулины иногда преподносит нам судьба.
Александр уже отошел от шока:
— Зачем это ему?
— Значит, не ему. Саша, не лезь в пекло, — мой начальник охраны был человеком опытным, потому что тут же поджал губы. Я же прикинул в уме задуманное и решился. — Подготовь смежников и своих ребят к понедельнику. Поедем в ЦК. Набери туда надежных людей из Девятки побольше. Пусть оцепят этаж… — делаю театральную паузу, — да и, пожалуй, все здание. Поставь в известность Чекалова. Но в последний момент. Только пусть сначала с мной свяжется, а уж потом со своим непосредственным начальством. И скажу, что я это обязательно проверю.
Владимир Яковлевич Чекалов был руководителем 9-го Управления КГБ СССР при Совете министров. В ведение управления входили охрана высших должностных лиц страны, важнейших правительственных и партийных объектов. На её балансе находились дачи и все места отдыха руководителей партии и правительства. Заодно проверю насколько можно ему доверять. Есть мысли насчет отделения девятки в отдельное управление, что произошло в девяностом году.
— Все будет выполнено, Леонид Ильич, — получив конкретное задание Рябенко успокаивается. Все они выходцы из армии и привыкли к дисциплине. Так им проще принимать решения и подчиняться.
— Тогда отдыхай. Я буду здесь. Хотя подожди, — вспоминаю, что Ильич был страстным любителем кино. Да и мне стоило передохнуть развлечься. Нам завтра какой-нибудь фильм привезут?
Рябенко молодец, не оторопел от резкого перехода разговора. Бодро отвечает.
— Какие-то «Весенние хлопоты», вроде комедия. И еще одна, в прокат не вышла. «Женитьба Бальзаминова». Там Вицин и Мордюкова снялись.
— Вот как? Это хорошо!
Вкусы Ильича в целом незатейливы, именно благодаря Генсеку советские люди увидели множество хороших и добрых фильмов. И не только комедий. Некоторые кинодеятели знали слабость Брежнева и сначала посылали копии фильмов ему. Таким образом Ильич «спас» знаменитое «Белое солнце пустыни», Шукшинскую «Калина красная», «Джентльмены удачи» и конечно же «Белорусский вокзал». Фильм о фронтовиках так его растрогал, что он плакал на просмотре. Ильич, вообще, к ветеранам относился с должным уважением. Он также хлебнул на войне лиха. Хоть и не был рядовым, но своими глазами видел, что это такое — смерть солдата на передовой. Как тело здорового и бодрого человека в один миг превращается в кусок окровавленного фарша.
Меня же всегда выбешивала ситуация, что талантливые режиссеры должны были проходить семь кругов ада. Нет, цензура должна быть, но не такая пакостливая и мерзкая. Ведь страдала не только съёмочная команда, но и бюджет, недополучив от проката кучу денег. Дали в прокате не тот ранг и государство по недомыслию или личной неприязни недополучило кучу денег. В кино по моему разумению в первую очередь не должно быть мата, грязи и пошлости. Прославляя мещанские забавы и низкие страсти мы ведем общество к деградации. А свинья грязи найдет! Хороший художник снимет эротическую сцену совсем не пошло, а боевик, не заходя за грань.
В будущем появилась «свобода» пихать это дерьмо в фильмы. Плюс буквально индульгенцией для продвижения стало обсирание всего советского. Узкая тусовочка зачастую не русских деятелей тщательно следила, чтобы не дай бог на экраны попала патриотическая или по-настоящему умная лента. Они скрупулезно пропалывали молодые таланты и продвигали «своих» рукопожатных. Так что «свободы тварчества» при мне не будет, но цензорами надо ставить более умных товарищей. И завести, назовем её так — «Фокус группу». Мы же страна народоправства? Хитро улыбаюсь сам себе. Вот у кого-то точно пригорит! Как так, народ имеет право решать? Зачем тогда мы нужны?
Вечер провел с записными книжками и книгами. Библиотека у Ильича была неплохая. Но заметно, что некоторые книги он даже не трогал. С некоторых томом собрания Ильича, но уже Владимира даже пришлось сдувать пыль. Вечером я сделал несколько важных звонков, потом пошел спать. Все жду, когда начнутся намеки от Виктории Петровны. Или у них уже все? По советским меркам они старенькие. Но Ильич же имел отношения с медсестрой? И вряд ли они были платоническими. Ох ты, лучше бы я об этом не думал. Сейчас хрен заснешь! Все мы в девяностые отдали должное забористому немецкому порно с различными персонажами. И медсестры там появлялись часто.
21 февраля 1965 года. Подмосковье. Завидово
Солнце, день чудесный! Да фиг вам, позёмка метет. Февраль месяц. Но я неумолим. Ранний подъем уже привычен. Разминка, каша, зеленый чай и в путь дорожку. Ребят в охране осторожно позевывают, я лишь усмехаюсь, а потом завожу разговор о физкультуре. Не вообще, а для меня любимого. Дом у Первого пусть и основательный, но не хоромы. В моем будущем даже у мелкопоместных нефтяных баронов покруче были, я уж молчу о верхушке топ-менеджмента. Олигархи по местным меркам вообще небожители. Яхты величиной с эсминец, куча дворцов и вилл по всему миру.
— Саша как ты смотришь на то, чтобы построить рядом спортивный центр.
— Это как? — осторожно спрашивает мой начальник охраны.
— Спортзал с тренажерами, бассейн, можно организовать место для игр. Настольный теннис, например. Мне нужна нагрузка, врачи рекомендуют. Вот в такую погоду особо не погуляешь. В Завидово не наездишься. Плаваю только в Крыму. А кардионагрузка в моем возрасте необходима. Да и твоим ребятам будет, где порезвиться.
Рябенко пытается понять, к чему я клоню.
— Нагрузка для эти лосей занятие полезное.
— Правильно, вот совместим приятное с полезным. Подадим в Совмин под соусом оздоровительно-тренировочного комплекса. Можно вон там за забором в леску построить. Я не прочь поделиться с высокопоставленными соседями.
Идея моя проста. Только усевшемуся на место Первого не к лицу сразу устраивать благоустройство на государственной даче за государственный же счет. На барство смахивает. Этим тут же смогут воспользоваться недоброжелатели. А мои позиции еще не так сильны. Но бассейн хочу уже сейчас. Не из-за блажи, он потребен для здоровья. Остаток зиму проведу на лыжах, там весна, прогулки, лето в Крыму. А к осени хочется видеть спорткомплекс готовым. Зная наши реалии и, что потребуется время для проектирования и строительства пробивать следует уже сейчас.
Кстати, по дачам. Посматривая на трудовой энтузиазм советских людей, проявляемый не по месту основной работы, а на дачном участке, власть периодически осаживала народ. Никита Сергеевич уже был головой в коммунизме и жестко пресекал любые частнособственнические инстинкты. Сколько вреда этим он нанес сельскому хозяйству! Я уже давно понял, что хуже внутреннего врага в виде идиота ничего нет. В двадцать первом веке даже возникнет такое выражение, как «Госдура».
Постановлением Совмина СССР от 30.12.1960 № 1346 по инициативе Никиты «Об индивидуальном строительстве дач», предусматривался неприятный предновогодний сюрприз своему народу: «Запретить повсеместно отвод гражданам земельных участков под индивидуальное дачное строительство. 2. Признать необходимым прекратить продажу гражданам дачных строений государственными, кооперативными и общественными организациями.»
И лишь при более приземленном и видевшем Целину с её ростом и катастрофами Брежневе садоводческие товарищества получили официальное разрешение на строительство «летнего садового домика», а дачное строительство приобретает массовое распространение по всему Советскому Союзу. Согласно Постановлению Совета Министров РСФСР от 12 апреля 1965 г. «О коллективном огородничестве рабочих и служащих», отвод и закрепление земельных участков для данных целей осуществлялся также «за предприятиями, учреждениями и организациями на срок до пяти лет».