Сидящий рядом Медведев роняет:
— Прекрасно выглядите, Леонид Ильич.
Мне показалось, или он прячет усмешку. С этим надо что-то срочно делать, потому глухо ворчу:
— И не только я.
Провокационная фотография получилась. Так, о чем это я подумал перед ответом?
— Наберите мне Голикова, ребята.
Хорошо иметь сотовую связь в машине. По моей подсказке и крепкому пинку Предсовмина систему сотовой связи начали развивать на перспективу. В Советском Союзе первый звонок по мобильному был совершен еще в 1957 году. В том году инженер Л. И. Куприянович получил авторское свидетельство на «Радиофон» — автоматический радиотелефон с прямым набором. С этого аппарата через автоматическую телефонную радиостанцию можно было соединяться с любым абонентом сети в пределах действия передатчика устройства. Был готов и первый действующий комплект аппаратуры. Устройство было названо изобретателем «ЛК-1». Продолжая работать над созданием именно портативного радиотелефона, к 1961 году Леонид Куприянович достиг существенных успехов. Новая модель ЛК-3 весила всего 70 грамм и помещалась на ладони. Диск для набора номера был уменьшен в несколько раз, что позволило сделать радиотелефон более компактным.
Параллельно с разработками Леонида Куприяновича в Воронеже в НИИ связи в 1958 году начались работы по созданию системы сотовой телефонной связи «Алтай». Решение, предложенное группой инженеров под руководством Леонида Моргунова, выглядело следующим образом: радиопередатчики, именуемые базовыми станциями, устанавливаются на шпилях и на крышах высотных домов. Созданная сеть позволяет плотно покрыть город зонами уверенного приёма сигнала, так называемыми сотам). Первая базовая станция была установлена на высотке на Котельнической набережной в 1963 году. 30 «Волг» из спецгаража получили телефонные аппараты, на которых тестировалась система «Алтай».
Радиотелефоны, сделанные в Воронеже, были с кнопочным набором номера и для того времени выглядели весьма необычно. Понятно, что первым массовым приобретателем аппарата, конечно же, стал КГБ. Я поставил задачу в короткий срок обеспечить сотовой телефонией все областные центры. Чтобы любой крупный руководитель всегда был на связи. Её же получили все оперативные машины спецслужб. В том числе и «Скорые». Не жалкие 25 тысяч абонентов в восьмидесятые, а миллионы в ближайшие годы. Больше всех ныла радиотехническая промышленность. И я их понимаю. Но кто мешает министерским выйти на Совмин к Мазурову или на меня, и попросить финансы на новые заводы? Переговорив с Устиновым, решил скинуть производство на ВПК. Заодно и военным пусть что-то наклепают. Частоты мобильные телефоны используют иные, может пригодиться на поле боя. Я же помню из будущего, что зачастую там важнее стали мобильные телефоны с мессенджерами, чем рации. Главное, чтобы сеть имелась. Для нашей страны с ее масштабами телефония без проводов — это настоящее спасение. Одна вышка не деревню, вместо десятков километров проводов. И заодно продвинем вперед элементную базу.
— Виктор Андреевич, найди мне, пожалуйста, прямо сейчас корреспондента «Таймс» в Москве. Да-да, вот именно сейчас.
Голиков на том конце провода незаметно выдохнул. Он вроде уже привык к моим постоянным закавыкам, но все равно «иногда выпадает в осадок». Но я знаю, что в его записной книжке чего-то только нет, и терпеливо жду, когда в трубке послышится гудок, а затем сонный голос на ломаном русском вопрошает:
— Корреспондент-офис. Я есть слушать.
Тут же перехожу на английский. Правда, я тренировал американское звучание, но поймет.
— Доброе утро, вы меня хорошо слышите? Узнали?
На том конце провода возникло некоторое молчание. Затем порывистый голос, мешая русские и английские слова, ответил:
— Здрафствуйти, товарищ Леонид Ильич Брежнев!
Смеюсь:
— Вот и ладненько. Хотя выставлять чужие фотографии не стоит. Я о последнем вашем номере.
После некоторого молчания, осторожно отвечают:
— Нам передать фотографию приват…частное лицо, товарисч Первый секретарь.
— Но фотографу ведь должны выдать гонорар? Или вы прикарманили его авторское право? — на том конце провода грустно сопят. — Ладно, разберемся. У меня вот к вам какое деловое предложение: зачем задавать вопрос на обложке, кто я, если можно просто спросить у меня напрямую? Найдите еще парочку толковых коллег из Америки и выйдете на моего помощника Голикова. Там и согласуем время для совместного интервью. Как вам такая идея?
В это раз период молчания был коротким, вдобавок послышался звук журчащей воды.
— Это есть безумно интересно, товарисч Первый секретарь! Я сегодня же искать компаньонов и обращаться к вам.
— К товарищу Голикову. И пусть один из журналистов будет с телевидения.
— Супер!
— Тогда до встречи.
Отдаю Федору трубку и посмеиваюсь.
— Он, наверное, от радости в штаны написал!
Охрана скромно поддерживает мой смех. Они всегда довольны, когда у меня настроение хорошее. Подхалимы. Внезапно понимаю, что начинаю привыкать к лести и откровенному подхалимажу. Вот она вторая сторона власти!
Мы тем временем неспешно вкатываем во двор Министерства обороны. Меня уже встречают. Нет, не расстрельной командой, а почетным караулом. Заставил я себя за последние месяцы уважать и бояться. Много генералов улетело с тепленьких местечек, да и остальные нынче в подвешенном состоянии. Пока мы еще прорабатываем нормативы, по которым будут приниматься окончательные решения. Но генералитет нуждается в тотальной чистке. Это уволенных младших офицеров я обязательно пристрою. Не брошу, как Никита, а дам возможность получить новую профессию, обеспечу квартирами. То есть покажу командному составу, что ценю всех, даже бестолковых. Ну не ту стезю человек выбрал, но Родине все равно послужил и достоин награды. Такое оценят.
Самые умные из военачальников уже осознали, что время танковых клиньев давно прошло. И учить войска по лекалам конца Второй мировой войны не стоит. Обойдется впоследствии слишком дорого. Да и противник изучил их прошлую тактику и подготовил на перспективу ловушки. Американцы делают ставку на вертолеты с ПТУР, штурмовую авиацию, массовое использование ПТО. Западные немцы готовят взрывать у себя шлюзы и дамбы. Это я уже из послезнаний штабным накинул, заставил самых упертых вздрогнуть от возникших перспектив. Нет, ребята, Дранг нах Вестен не получится. А выйдет радиоактивная пустыня от Эльбы до Шербура! На фиг она нам не вперлась.
Вдобавок на всех офицеров здорово повлиял опыт нынешней Вьетнамской кампании. Мы его широко распространяли в армии, даже устроили несколько дискуссий в рамках Генштаба. Молодежь живо просекла фишку, оценив перспективу стремительно сделать во время перемен карьеру. Такое выпадает нечасто. Поэтому споры вышли необычайно горячими, но по делу. Командиры воочию увидели, что современная война стала созвучна с эпохой НТР. Мало присобачить ракеты на автомобильную платформу, надо еще уметь их грамотно использовать и самому при этом остаться жить. Активное применение потенциальным противником технологически продвинутой авиации, боеприпасов, в том числе напалма произвел на всех большое впечатление. Потому что бомбить будут уже нас. А противодействие врагу при наличии отличнейшей техники пока еще недостаточно проработано. Проблемы во взаимодействии, штатном расписании, со связью.
По взаимодействию уже решаем. Генштаб плотно взялся за работу исправления системы управления войсками. Я им добавил перчику из послезнаний. Нам остро нужны на местах младшие и средние офицеры с грамотной инициативой. Советская армия поствоенного периода — полный антипод армии победительницы. Как стремительно убирались в послевоенное время из Вооруженных сил командиры, имеющие собственный взгляд на вещи. А ведь благодаря им у нас получились победоносные 44 и 45−1 года! И как стремительно генералы Победы стали нетерпимы к чужому мнению! Вот откуда взялось начало развала страны. Нет армии, нет Империи!
После летних учений в Генштабе пришли к мысли, что стоит полностью пересмотреть принципы управления войсками в боевой обстановке. Как и использование ими техники. Потому что по факту наши колонны на марше зачастую шли без прикрытия, без него и развертывались. Авиация почти постоянно запаздывала, сами войска еще не были насыщены ПВО типа ЗСУ-23–4 «Шилка. А такие зенитно-ракетные комплексы, как 'Куб» еще в разработке. Тут надо признаться, что военная мысль еще работала, и техника скоро будет. Успеть бы еще опробовать её во Вьетнаме.
Но главное состояло все-таки в том, что в Генштабе задумались о совершенно ином построении боевого управления. Чтобы командиру боевой группы: дивизионной или армейской подчинялись напрямую все рода войск, в том числе и авиация ВВС. А боевые порядки были насыщены авиационными и артиллерийскими наводчиками. Вдобавок остро необходима именно армейская авиация: штурмовики прямой поддержки и вертолеты. И связь, беспрерывная связь!
Связь в советской и российской, это вообще отдельная песня. Тут мы отстаем от Америки на пару десятков лет, в будущем ситуация будет не лучше, и это отставание надо в срочном порядке уменьшить. Основу многоканальной связи американской пехотной дивизии составляют линии радиорелейной связи. Они стали широко внедряться в тактическом звене армии США с начала 50-х годов. Это увеличило ёмкость сетей многоканальной связи дивизии с 264 каналов в 1956 году до 396 в 1970 году. Нам такое пока и не снилось. Вдобавок отечественная радиопромышленность не могла дать современные миниатюрные радиостанции как армии, так и народному хозяйству. Габариты обуславливались компонентной базой, а вот она-то у нас и хромала на обе ноги.
Причины были разными. Но основная состояла в том, что на Западе десятилетиями шёл активный обмен лицензиями, их как покупали, так и продавали. И особо не заморачивались идеологически, прибыль оправдывала затраты с лихвой. СССР же был одиночкой и не имел такого мощного потенциала даже по сравнению с Европой. Страны соцблока можно вообще не рассматривать, они мало чем помогали в развитии. Разве что от ГДР в перспективе мы начнем получать ништяки. Вернее, через них посредством разведслужб. И то неизвестно, сколько времени нам удастся вытягивать с Запада технологические новинки безнаказанно. Рано или поздно на утечку обратят внимание. Международного скандала будет не избежать. Но ГДР в принципе на это наплевать.