— У меня нет ответа.
— И это я тоже понимаю. Но всё равно очкую. А вдруг мозги расплескаются?
— В твоём случае ничего критичного не произойдёт, — подколол приятеля я.
— Очень смешно. — Капитан скорчил рожу. — Я серьёзно. Что, если все, кто получил критические повреждения, сдохнут?
— У меня нет ответа, — повторил я. — Но надеюсь, у них есть что-то на этот случай. Ты же видел, как восстанавливались их здания, наверняка имеется возможность и тело залечить. Нам пожрать сегодня дадут или где?
— Тебе лишь бы брюхо набить, — вздохнул капитан. — Ща, что-нибудь замутим.
Минут через пятнадцать мы уже на пару уплетали саморазогрев из сухого пайка. Гречневая каша с мясом, притом очень вкусно приготовленная. Впрочем, заявленного мяса там сильно пожалели.
— Блядь, можно было и побольше мяса положить, — словно прочитав мои мысли, высказался Коробков.
— Не капризничай, вкусно же.
— Что есть, то есть, — согласился он и тщательно облизал ложку. — Жаль, маловато. Тебе добавки принести?
— Губу лучше закатай. Пайки могут в будущем пригодиться, и очень сильно. Ладно, пойду дипломатию разводить.
— Уверен?
— Нет, — честно ответил я. — Но больше откладывать нельзя. Если они решат нас добить, мы им даже ответить не сможем.
— А с китайцами что?
— В смысле?
— Ну, вдруг они не согласятся? Там же мозги совсем иначе заточены.
— А наши согласятся?
— Да тоже без понятия, — пожал плечами Коробков. — Лишь бы эта херня вообще сработала.
— Всё будет хорошо, — пообещал я, хотя сам не был в этом уверен. — Фтсиу, Жухлый! — окликнул зверя я и направился к лесу.
Питомец догнал меня у самой кромки и, сбавив скорость, послушно засеменил рядом. С момента нашего знакомства он сильно подрос. А ведь если прикинуть, вся эта кутерьма в тот день как раз и закрутилась. Сколько времени прошло? Чуть больше месяца, кажется, так. А событий столько, что на две жизни вперёд хватит. Вон, даже войну успели проиграть. И овладеть технологиями, которые нам и не снились.
И всё-таки интересно, что сейчас творится на Земле? Наверное, там уже вовсю носятся по улицам летающие машины, а то и вообще телепортацию освоили. Или же напротив, уничтожили к чертям цивилизацию и снова бегают по планете в звериных шкурах и лупят друг друга дубинами по головам. Как знать? Не исключено, что мы повторили путь предков и устроили войну искусственных интеллектов.
Я всю дорогу размышлял о разной пустоте, наконец сумев задвинуть тяжёлые мысли за задний план. Всё равно придётся действовать по ситуации, а как там ляжет фишка у мутантов, наверное, даже богу не ясно. И я больше не хочу ломать голову над тем, на что не способен оказать влияние. Скажут «нет» — значит, будем сражаться. И я сделаю всё, чтобы продать свою жизнь подороже. Уверен, остальные поступят так же и заставят этих уродов пожалеть о том, что они не заключили с нами мир, когда имелась возможность. Да, может, мы и не в состоянии отстроить базу заново, но ведь есть и другие способы, «как испортить жизнь соседу». Партизанские вылазки никто не отменял. В истории есть прецеденты, когда именно такой образ войны смог заставить противника сдаться. Притом технологически более развитого и даже превосходящего по силе.
И только Жухлому было на всё наплевать. Он носился по лесу, гоняя мелких тварей. Самые нерасторопные исчезали в его пасти. А те, кому удавалось избежать участи быть съеденным, награждались злобным тявканьем и воем.
В один из таких моментов волчонок замер у кустарника и утробно зарычал, намекая, что за ними скрывается нечто опасное. Из оружия у меня с собой был только нож, да и тот я прихватил, чтобы добыть пропитание. Может, и глупо с моей стороны, но провоцировать мутантов не хотелось.
Я замер и уставился на кусты, ожидая того, кто из них выйдет. И нисколько не удивился, когда на поляну шагнул представитель местных.
— Жухлый, фу, — скомандовал я и похлопал себя по ляжке, подзывая питомца.
Зверь подчинился, но рычать не прекратил. Мутант тоже не спешил идти на контакт и некоторое время с любопытством, рассматривал меня. А может, мне это показалось. Хрен их там разберёт, что на их рожах написано.
— Идти сюда, — проскрипел абориген и исчез за ветвями.
Удивительно, как тихо они умеют передвигаться по лесу. Мне показалось, что куст перед ним расступился, а затем сомкнулся позади. Как я ни старался повторить его бесшумный проход, мне это даже близко не удалось. На тропу я натурально продрался, устроив такой треск и шелест, что меня наверняка на другом конце леса услышали. А вот Жухлый проскочил следом точно так же, не издав ни единого постороннего звука.
Странно, я не первый день блуждаю по этому лесу, но тропу здесь вижу впервые. И появилась она не вчера, потому как натоптана основательно. Словно эдакий тайный проход, который невозможно обнаружить, если не знаешь, где искать. Не удивлюсь, если она выведет нас прямо к нашей бывшей базе. А вокруг в самом деле настолько густые заросли, что в них не полезешь при всём желании.
— Эй, куда мы идём? — спросил я, но мутант даже не обернулся.
И ведь не боится, что я его в спину ударю. Но как только в голове промелькнула эта не самая здравая мысль, проводник резко занял боевую стойку и угрожающе зашипел. Жухлый отреагировал под стать ситуации: оскалил зубы и поднял шерсть на загривке.
— Эй, эй, тихо, — примирительно поднял руки я. — Что вдруг случилось-то? Нормально же вроде общались.
Мутант успокоился, но глаз с меня не спускал. На его роже отразился мыслительный процесс и, похоже, давался он ему с трудом.
— Идти вперёд, — посторонился он, освобождая тропу.
— Как скажешь, — улыбнулся я и получил хищный оскал в ответ.
Шли недолго. Вскоре абориген приказал остановиться и, присев на корточки, что-то прочирикал. Прямо на моих глазах дёрн расступился, а в земле образовался ровный лаз. Заглянув внутрь, я усмехнулся, обнаружив эдакий пузырь, обтянутый изнутри знакомой, живой тканью.
— Входить! Один, зверь нельзя. — Мутант изобразил приглашающий жест, и я смело шагнул внутрь, оставив питомца снаружи.
А дальше начало твориться то, чего я ну никак не ожидал. Вход затянулся за моей спиной, и я едва на ногах удержался от того, с какой скоростью этот пузырь рванул с места.
— Вот это нихрена себе, — пробормотал я. — Оказывается у них и лифт есть?
Хотя лифтом эту штуку можно было назвать с большой натяжкой. Если сравнивать с чем-то таким, что имеется в наших технологиях, то это скорее эдакое пневматическое метро. Но это всего лишь мои предположения. Реальной ситуации я не видел. Я вообще ничего не видел, и от этого меня начало мутить.
Вскоре пузырь остановился. Стена передо мной лопнула, и я шагнул в тоннель. На этот раз блуждать не пришлось, и буквально через несколько метров я выбрался в просторную залу, похожую на ту, в которой висело сердце. Сейчас его здесь не было. Вместо него на полу расположилась бесформенная куча серого цвета, возле которой стояла Ада. Настоящая, живая и здоровая.
Сердце мгновенно дало сбой. В прошлый раз, когда она была всего лишь образом в голове, я реагировал на неё спокойно, без эмоций. Но видеть её вот так было тяжело.
— Привет, — произнесла она, будто ничего такого не случилось.
— Мы согласны на ваши условия. — Я перешёл сразу к делу. — Но нам нужны гарантии, что вы оставите нас в покое.
Куча зашевелилась, заставив меня вздрогнуть и отстраниться. Из неё вылезли какие-то щупальца, и я инстинктивно схватился за нож. Но, как оказалось, они появились не ради меня, хотя это с какой стороны посмотреть. В следующее мгновение они обвили Аду и влезли ей прямо в уши. Девушка закатила глаза и, обмякнув, запрокинула голову. Выглядело это максимально отвратительно.
— Каких гарантий вы хотите⁈ — словно больной туберкулёзом, просипела Ада.
— Можно вопрос? — поинтересовался я и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ты просчитал мои действия или прочёл мысли?
— Какое это имеет значение?
— Не знаю, — пожал плечами я. — Просто хочу понять, стоило ли мне так напрягаться?
— Я не понимаю, — прохрипела Ада, — чего ты хочешь?
— Хочу донести до вас одну простую мысль, — ухмыльнулся я и извлёк из кармана небольшой шарик. — Отвалите от нас. — Я вдавил кнопку активации, и шарик издал противный ритмичный писк. — Мы не станем лезть в древние руины, а вы больше не полезете к нам. На этом всё.
Закончив речь, я бросил шарик в бесформенную кучу и резко подался вперёд. Размах, конечно, я взял капитальный. Думал, что эти щупальца окажутся упругими, по типу змей, однако нож рассёк их, не встретив никакого сопротивления. Ада рухнула на пол, всё ещё оставаясь в отключке. Я присел возле неё и наспех скинул с неё остатки щупалец, затем взвалил на плечо и ломанулся к выходу, который уже начал затягиваться.
Похоже, до разума наконец-то дошло, что именно я сделал. Единственное, что он никак не мог знать: этот крохотный шарик таил в себе огромную мощь атомной энергии. Я даже не был уверен, что успею выбраться из ловушки, прежде чем он рванёт.
Я понимал: мои действия не смогут уничтожить этот долбаный компьютер. Но как ещё показать этим ублюдкам нашу готовность идти до конца, несмотря ни на что⁈ Они должны осознавать, что даже без поддержки древних технологий мы способны сражаться и нанести колоссальный урон. Может, я и неправ, но жизнь научила меня именно этому. Если ты не в состоянии дать сдачи, общество тебя сожрёт. В мире нет места для тех, кто, однажды получив по зубам, подставляет вторую щёку — подобные люди считаются слабаками. И если не огрызаться, не демонстрировать силу, рано или поздно эти твари за нами придут.
Я не знал, куда меня ведёт этот тоннель. Мне нужно было как можно дальше удалиться от места взрыва. Выход буду искать потом, если вообще смогу выжить. Сколько времени у меня осталось? Минута, может, полторы? Таймер был выставлен на пять, и по моим расчётам, за это время я смогу пробежать около полутора километров. Должно хватить, чтобы покинуть зону поражения. Но мой расчёт делался на одного, то есть не учитывал дополнительной нагрузки на плече. Плюс постоянные виляния и разветвления тоннелей, которые непонятно куда ведут. Если исходить из прошлого опыта, то эта зала должна находиться в центре строения. Впрочем, какая разница? Главное — ориентироваться так, чтобы удаляться с каждым шагом…