ормации вещей. Этому требованию не удовлетворяет такая важная в другом отношении пара качеств, как тяжелое и легкое. Принципом отбора элементарных первокачеств выступает требование несводимости одних качеств к другим, так сказать, «внутренний» антиредукционистский барьер. В результате применения этого принципа отобранное число качеств сокращается до четырех, образующих две пары: теплое – холодное (активная пара) и сухое – влажное (пассивная пара). Эти две пары, отвечающие всем трем требованиям (т. е. требованиям соответствия осязанию, наличия характеристики активности / пассивности, и, наконец, несводимости одних качеств к другим), являются искомыми элементарными качествами, лежащими в основе элементов.
Рассмотрим теперь проблему соотношения активности и пассивности с четырьмя отобранными качествами. Прежде всего укажем на то, что Аристотель явно приписывает активность теплу и холоду, а пассивность – сухому и влажному. Он говорит: «“Горячее – холодное”, “влажное – сухое” получили свои названия потому, что первые части [этих противоположностей] производят воздействия, вторые – испытывают их: “горячее” – это то, что соединяет однородные [тела]… “холодное” – это то, что собирает и соединяет одинаково и родственные и не родственные [тела]» (GC, II, 2, 329b 24–30, пер. Т.А. Миллер), Видимо, лучше было бы сказать не «первые части», а «первая пара противоположностей», так как в первом случае можно подумать о первых членах пар («первые части»), т. е. о горячем (теплом) и влажном. Итак, горячее и холодное – активны, и их активность определена, можно сказать, в механическом духе: не как способность нагревать или охлаждать (а именно об этом будет идти речь и здесь и далее в биологических сочинениях), а как способность соединения тел в пространстве. Аналогично, т. е. в механическом плане, определена и пассивность влажного и сухого. Однако эти определения – только одна сторона дела. Если мы присмотримся к тому, как Аристотель описывает переходы элементов друг в друга, то увидим, что и влажное и сухое выступают в активном модусе. «Если в огне изменится одно [свойство], то будет воздух (ведь огонь был горячим и сухим, а воздух горяч и влажен, так что если сухое преодолевается влажным, то будет воздух)» (GC, 4, 331а 26–29, пер. Т.А. Миллер, курсив наш. – В.В.). Точно так же влажное может преодолеваться сухим, и тогда из воздуха возникает огонь. Терминология борьбы, преодоления (κρατηϑῆ) указывает, несомненно, на отношение скорее взаимной активности, хотя то, чтό преодолевает, видимо, более активно или более мощно. Этот аспект схватки, сражения, драматического и беспощадного поединка в описании превращений элементов еще сильнее выражен у Платона, чем у Аристотеля: «сокрушается в борьбе и дробится» (Тимей, 56е), «ведет неравную борьбу» (57а) и т. д. Однако и у Аристотеля все качества по принципу противоположности вступают во взаимную борьбу и одно одолевает другое. Мы можем резюмировать этот анализ так: Аристотель использует отношение активности – пассивности как отношение взаимной борьбы по отношению ко всем элементарным качествам, хотя он в то же время и стремится отчленить активную пару (холод – тепло) от пассивной (влажное – сухое). Но это разграничеие и однозначное выполнение одними качествами активных, а другими – пассивных функций скорее характеризует IV книгу «Метеорологии», чем книги «О возникновении и уничтожении».
Анализ отбора качеств на несводимость есть операция «элементаризации». Осуществляя ее, Аристотель устанавливает несводимые элементарные качества. И только через этот набор элементарных качеств конструируются сами элементы. Элементы, дедуцируемые на основе отбора четырех несводимых элементарных качеств, не являются поэтому в строгом смысле слова простыми, так как им соответствует пара элементарных качеств, т. е. они содержат в себе качественное различие. По Аристотелю, простота элементов – кажущаяся. На самом же деле они составлены из элементарных качеств.
Элемент представляет собой сочетание двух элементарных качеств, осуществленное на базе первоматерии как субстрата. В сфере элементарных качеств воспроизводятся универсальные аристотелевские понятия материи и формы: пассивные качества представляют собой ближайшую материю, а активные – форму.
У Аристотеля присутствуют два слоя представлений об элементе. Первый слой – чисто теоретический, элементы в нем составляются из элементарных качеств. Это – представления об идеальном элементе, в котором соприсутствуют симметричным образом оба элементарных качества (активное и пассивное). Второй слой – это представления о реальном элементе. В реальном элементе равновесие элементарно-качественных конституентов смещено в какую-нибудь одну сторону. Так, например, в реальном огне доминирует тепло: «Огонь есть избыток жара [тепла], как лед – холода» (GC, II, 3, 330b 25–26), – говорит Аристотель. Эти два слоя представлений об элементе можно обозначить еще и так: первый слой фиксирует нормальное состояние элемента, второй – его экстремальное состояние.
Итак, подводя итоги, можно отметить, что у Аристотеля речь об элементе идет в двух значениях: о нормально-идеальном состоянии элемента и об экстремально-реальном его состоянии. Эта двузначность в понимании злемента означает, что «совмещение» элементарно-качественных конституентов, согласно Аристотелю, может непрерывно разнообразиться. Иначе говоря, в понимании элемента у Аристотеля присутствует принцип интенсификации элементарных качеств. Этот принцип, позволяющий широко и непрерывно варьировать пропорции элементарных (а тем самым и не только элементарных) качеств, обеспечивает как разнообразие, так и продуцирующую мощь и гибкость чувственно воспринимаемого мира.
Благодаря способности к экстремальному состоянию элементы получают право называться простыми телами: если в реальном огне абсолютно доминирует тепло, то он оказывается действительно простым. Интересно, что характеристикой простоты наделены скорее реальные, чем идеальные элементы.
Космологическое упорядочение элементов накладывает на них такое дополнительное определение, которое нельзя получить из общего учения об элементах. Характерна в этом отношении их группировка: «Огонь и земля являются крайними элементами и самыми чистыми, в то время как вода и воздух являются промежуточными и самыми смешанными» (GC, II, 3, 330b 33–34). Отношения противоположности элементов фиксируются космографическим порядком (огонь – воздух – вода – земля) и отражаются в их качественном «составе». Аристотель говорит, что каждому элементу присуще одно качество как его собственное, т. е. доминирующее: «Для земли это сухость скорее, чем холод, для воды – холод скорее, чем влажность, а для воздуха – влажность скорее, чем тепло, и для огня – тепло скорее, чем сухость» (там же, II, 3 331а 4–6).
Интересно, что основное собственное качество воздуха – влажность, а воды – холод. Эти определения находятся как будто в противоречии с непосредственным чувственным опытом (здравый смысл скорее припишет воде свойство влажности, чем холода), к которому не раз обращается Аристотель. Однако Аристотелю важно выстроить здесь логически четкую схему: огонь и вода противоположны как тепло и холод, а земля и воздух – как сухость и влажность. А такие противопоставления не лишены, впрочем, и определенной эмпирической достоверности. Однако здесь более существенным оказывается чисто теоретический аспект. Собственное доминантное качество элемента в первую очередь отвечает требованиям логики построения системы элементов в целом. Это означает, что в своей качественной физике Аристотель выступает теоретизирующим эмпириком, использующим теоретико-феноменологический подход. Отношения космологической группировки как отношения противоположных по своему качественному составу элементов строго фиксированы. А так как тепло огня фиксировано хотя бы эмпирически, то воде – его качественной противоположности – не остается ничего другого, как иметь холод своим собственным доминирующим качеством. Здесь Аристотель-теоретик использует прежде всего логику. Напротив, в IV книге «Метеорологии» он гораздо более эмпирик.
Согласно Аристотелю, элементы обязательно должны возникать и исчезать, переходя друг в друга. В противном случае вообще изменение вещей, их генезис будет невозможным. Аристотель обосновывает возникновение и превращаемость элементов, исходя, как из несомненного факта, из наличного изменения. Самой элементарной данностью изменения предстает изменение качеств в отношении к осязанию. В основе элементов лежат, как было сказано, именно эти релевантные осязанию качества. Поэтому необходимый процесс изменения качеств означает, что и элементы изменяются, т. е. возникают и уничтожаются – превращаются друг в друга. Для Аристотеля это движение элементов является неоспоримой очевидностью. Вопрос, который он исследует, касается не существования превращаемости элементов, но только конкретных форм, в которых она может протекать.
Однако этот ход мысли эмпирически настроенного исследователя подкрепляется теоретической разработкой проблемы. Превращаемость элементов обосновывается всей теорией элементов как основных чувственно воспринимаемых тел, образованных наложением на первоматерию противоположностей (первокачеств). Таким образом, условием построения теории элементов выступает принцип первоматерии как субстрата, безразличного к специфике элементарных качеств. Благодаря такой индифферентности любое элементарное качество оказывается внешним по отношению к субстрату и поэтому может заменяться любым другим. Однако, поскольку элемент есть сочетание двух элементарных качеств, постольку число реально возможных изменений элементарных качеств, при которых происходит превращение элементов, уменьшается. Поиск ограничений в динамике качеств, ведущей к трансформации элементов, – вот та задача, которую Аристотель ставит перед собой именно как теоретик.
Аристотель различает три способа превращения элементов. Первый способ – это последовательное превращение одного элемента в другой в естественном (космографическом) порядке элементов: