» (курсив. наш. – В.В.). Тепло и холод и все остальные перечисленные здесь качества очерчивают сферу качественных изменений. Например, в «Федоне» Платон говорит об охлаждении и нагревании, имея в виду качественное изменение (Федон, 71а – с).
В подчеркнутом нами месте Платон ясно формулирует связь рассмотренных им выше видов движения с качественным изменением: качественное изменение сопровождает эти виды движения, оно возникает на их основе или вытекает, следует из них – supervenes, как говорит Корнфорд [47, с. 198]. Это место проливает свет на причины устранения Платоном качественного изменения из классификации видов движения в «Законах». Изменение позиции Платона по отношению к качественному изменению обусловлено тем, что в период, прошедший между написанием «Теэтета» и «Законов», Платон развил свой математический подход к физике, в рамках которого оказалось возможным свести качественное изменение и сами качества к «сочетаниям и взаимопереходам фигур» (Тимей, 61с), их пространственному движению и к механическим процессам соударения, дробления, рассекания, соединения и сплачивания воедино (Тимей, 56а – е).
Рассмотрим некоторые примеры такой редукции качественного изменения, которые содержатся в «Тимее». Объясняя происхождение болезней тела, Платон указывает, что их причины нужно искать в искажении гармонии элементов, или четырех родов, из которых состоит тело человека (земли, огня, воды и воздуха): «Стоит одному из них оказаться в избытке или в недостатке или перейти со своего места на чужое… как уже возникают смуты и недуги» (Тимей, 82а). Какие же смуты происходят? «От этих несообразных с природой событий и перемещений, – говорит Платон, – прохладные части тела разгорячаются, сухие – набухают влагой, легкие – тяжелеют и вообще все тело претерпевает всяческие изменения (καί πάσας πάντη μεταβολάς)» (Тимей, 82а – b). Значит, причины качественных изменений, нагревания, высушивания, утяжеления и т. д. лежат в смещениях элементов, в изменении их пропорций. Но элементы и их действия объясняются Платоном исходя из геометрии и механики. Так, например, тепло огня обусловлено воздействием его режущих и колющих граней и углов (там же, 61е). Сам процесс перехода здорового тела в больное есть качестаенное изменение. Кстати, у Аристотеля этот переход часто выступает как модель для анализа качественного изменения. Истолкование Платоном заболевания организма показывает, что у него качественное изменение полностью сводится к геометрико-механическим факторам.
Другой процесс, обычно рассматриваемый и Платоном и Аристотелем как образец качественного изменения, – это побеление или почернение тел. В «Тимее» такие процессы объясняются чисто пространственным фактором: «”Белое”, – говорит Платон, – то, что расширяет зрительный луч, “черное” – то, что его сужает» (67е). Очевидно, что в этом случае переход белого в черное будет объяснен сужением зрительного луча, а обратный переход – расширением. Качественное изменение опять cведено к механическому процессу.
В «Тимее» есть и классификация движений, причем в ней нет качественного изменения, как нет в ней и других видов движения, вычленяемых скорее в ходе анализа генезиса, чем кинезиса (соединения и разъединения, роста и убыли). Классификация движений в «Тимее» представляет собой фактически классификацию пространственных движений, т. е. механических перемещений. Шесть видов движения определяются шестью направлениями: «вперед – назад, направо – налево и вверх – вниз» (43b). Выше этого места Платон к указанным шести видам добавляет седьмой вид, состоящий в единообразном вращении на одном месте, в самом себе. Этот вид движения «ближе всего к уму и разумению» (34а), т. е. является безусловно самым высшим из всех. Недаром демиург сначала устранил эти шесть видов движения, дабы «не сбивать первое» или седьмое (там же). Шесть видов движения присущи созданным впоследствии одушевленным существам, а седьмой, высший, вид присущ космосу как совершенному живому целому. Очевидно, что это высшее движение, будучи движением в самом себе самотождественного космоса, свободно от всяческих «изменений», в том числе и качественных: на этом уровне качественного изменения нет, и здесь Аристотель вполне согласен с Платоном. Но у Платона в данной классификации его нет и на более низких уровнях, с чем Аристотель уже не мог бы согласиться.
Прямую оценку отношения Платона к проблеме качественного изменения Аристотель дает в первой книге «О возникновении и уничтожении». Он суров в своей оценке Платона до несправедливости. И, напротив, весьма благосклонен к атомистам. Видимо, физическая теория атомистов ему ближе, чем математическая теория Платона, хотя и с атомистами он, конечно, принципиально расходится. «Платон, – говорит Аристотель, – затронул только возникновение и уничтожение, и то, как последнее происходит в вещах, причем он говорит не о всяком возникновении, но только о возникновении элементов. Что же касается способа образования плоти, костей, или какой-либо иной гомеомерии подобного рода, то он об этом не говорит. Более того, он не исследует и того, что касается качественного изменения (περί ἀλλοιώσεως) и роста, того, как они происходят в вещах» (GC I, 2, 315а 29–33).
В этом высказывании каждое утверждение Аристотеля влечет контрпример. Действительно, Платон говорит не только о возникновении элементов, но и о генезисе вообще, например в «Тимее» 52d, или в рассмотренном нами тексте из «Законов» (X, 894а). Платон также весьма подробно говорит об образовании органических тканей, мозга, костей, сухожилий (Тимей, 73b – е). Наконец, вряд ли можно согласиться с Аристотелем, что Платон совсем не исследует качественного изменения и роста, процесса их осуществления. Мы уже видели, что анализ причин болезней тела в «Тимее» и определение роста через соединение частей в «Законах» являются в определенной мере попытками объяснения процессов качественного изменения и роста. Конечно, можно привести и другие примеры, опровергающие это суждение Аристотеля о Платоне. В чем же тут дело? Нам думается, что Аристотель пристрастен потому, что борется с математическим подходом, который, видимо, был широко распространен в Академии, и он имеет в виду не одного Платона и даже, быть может, не столько его самого.
Затем, надо принять во внимание, что качественное изменение именно в связи с развитием математического подхода вычеркивается из списка видов движения и переходит в план вторичных, чисто производных явлений, которые, разумеется, в целом не слишком занимают Платона. Возможно, что рассуждения его в «Тимее» о возникновении костей, мозга и других гомеомерий не слишком принимались всерьез Аристотелем из-за их мифологического контекста (бог-демиург, который творит тело, статус правдоподобного мифа, резервируемый самим Платоном за всеми этими рассуждениями). Иное дело математическая теория, действительно объясняющая природу элементов, но она-то и была принципиально неприемлемой для Аристотеля. Физическому мышлению Стагирита ближе и понятнее атомизм. После жесткого приговора Платону Аристотель хвалит атомистов за то, что они, в отличие от Платона, объяснили и генезис и качественное изменение: «Демокрит и Левкипп, напротив, – говорит Аристотель, – после того, как они выдвинули атомы (σχήματα), получили из них качественное изменение и возникновение: разъединение и объединение этих фигур дает возникновение и уничтожение, а их порядок и положение – качественное изменение» (GC, 315b 6–8).
Подведем итоги нашему анализу проблемы качественного изменения у Платона. Рассмотрение его диалогов приводит нас к выводу, что качественное изменение сначала со всей определенностью рассматривалось Платоном как вид движения, а затем с не меньшей определенностью оно устраняется им из классификации видов движения. Почему Платон не удостаивает качественное изменение ранга вида движения? Видимо, основная причина в том, что качественное изменение в силу «приземленности» его локализации не дает возможности математизации физического мира в отличие, скажем, от перемещения, от соединения и разъединения. Перемещение у него поэтому выше по рангу, чем качественное изменение. С этим в принципе согласен и Аристотель. Но и в низших сферах космоса качественное изменение оказывается для Платона лишь производным эффектом, зависящим от механо-геометрических факторий. Попытка редукции качеств и качественного изменения, можно предположить, была расценена Платоном как удачная: она соответствовала общему характеру его мышления с характерным для него доминированием «вертикальной» ориентации над «горизонтальной», «аристократического» принципа над «демократией».
Платон впервые превращает разрозненные и частные обозначения качеств в категориальное собирательное значение. Подобным же образом он превращает и качественное изменение в понятие и наделяет его устойчивым термином. Содержание этого понятия формируется с двух сторон: с точки зрения анализа движения (качественное изменение как дополнительный вид движения по отношению к перемещению) и с точки зрения анализа генезиса (качественное изменение как переход противоположностей). Однако наложение этих аспектов и разработка проблемы генезиса приводят Платона к сведению качественного изменения к механо-геометрическим факторам и видам движения, в результате чего в его последней классификации движений качественное изменение отсутствует.
Аристотель наследует достижения Платона в категоризации качества и качественного изменения, но расходится с ним в оценке редукции качественных изменений с помощью математического подхода. Причины, по которым Платон удалил качественное изменение из классификации движений, вероятно, не могли удовлетворить Аристотеля. Аристотель, развернув теорию категорий как родов бытия, включает со всей определенностью качественное изменение в число основных четырех видов движения и никогда не отказывается от данной классификации.
Сольмсен предположил, что «высокий статус, которым обладают качества и понятие о качестве в системе Аристотеля, должен был усилить его доверие к качественному изменению и заставить примкнуть к первоначальному признанию Платоном этого вида движения» [124, с. 60]. Такое предположение вполне правомерно, хотя надо иметь в виду, что в плане теории категорий качество оказывается категорией второго ранга по сравнению с сущностью, но среди всех прочих категорий (кроме сущности) оно занимает вполне равноправное место, что и отражается в класси