штинским формальным скипетром. Это всё равно была бы Россия." И через сто лет: "Ну, выиграл бы Карл XII Полтавскую битву, ну, отпраздновал бы, разбойник, победу - а потом? Что делали бы шведы, свались им на руки "шестая часть суши"? Да то же и делали бы. Омск бы строили, ремесла развивали бы и из развала страну вытягивали бы. Как мы сейчас." Это кто -"мы"? Солженицын с Аннинским? Гайдар с Чубайсом? Явлинский с Немцовым? Жириновский с Хакамадой?... Что делали бы одни из них, если бы заменили во власти других из той же компашки? Да то же и делали бы -разваливали страну.
Л.Аннинский лишь своими словами излагает Солженицына, вот такие его откровения: "Полтавская победа была несчастьем для России"(т.1, с. 231). Да, победа, видите ли, одержанная на собственной земле над агрессором, который вторгся в такую глубь её и мечтал разбить нас на Украине, а потом повернуть на Москву, была несчастьем, ибо хотя и давала выход великому государству к морю, распахивала настежь окно в Европу, но, по расчёту мыслителя, не способствовала углублению внутренней жизни русского народа, оно, углубление-то, шло бы гораздо стремительней и плодотворней при закрытых окнах и запертых дверях. В то же время, уверяет Солженицын, открывая глаза Аннинскому, "Полтавское поражение было спасительно для шведов"(т.1 с.277). Почему? Тут они уже как бы в два голоса поют: да потому, представьте себе, что шведы после Полтавы сразу и навсегда "потеряли охоту воевать", увлеклись хоккеем и скоро на зависть всем стали эталоном богатства и благоденствия ... Конечно, мы не рассчитывали, что далёкую историю чужой страны отличник Саня и медалист Лёва выучили в школе лучше, чем современную историю родной, но всё же... Всё же, пускаясь в историко-философские построения на основе прошлого Швеции, надо бы знать, что, во-первых, после разгрома под Полтавой в 1709 году и общего поражения в Северной войне, завершившейся в 1721 году подписанием Ништадтского мира, по которому она понесла огромные территориальные потери в восточной и южной Прибалтике, утратила острова Эзель, Даго, некоторые весьма влиятельные шведы вовсе не потеряли охоту воевать. В стране очень скоро возникла партия реваншистов, которых называли "шляпами" в отличие от "колпаков" -сторонников русской ориентации. В 1738 году "шляпы" пришли к власти, и не мешкая, в 1741-м затеяли новую войну с Россией. Война закончилась в 1743 году полным поражением Швеции, от которой теперь отошла в пользу России еще юго-восточная Финляндия. Но и это не привело в чувство воинственные "шляпы": они еще вмешались на стороне Франции и России в Семилетнюю войну. Опять полная неудача, полный разгром! Ну, вот после этого свирепые вояки на несколько десятков лет присмирели, занятые внутренними распрями. Однако в конце века король Густав Третий совсем было уже собрался нарушить передышку - готовился начать интервенцию против революционной Франции, но в 1792 году его убили. Только это, видимо, и опасно шведов еще от одной войны. Прошло с точки зрения истории не так уж много времени - и черт дернул Швецию ввязаться еще в одну заваруху: в 1805 году под нажимом Англии она вступила в очередную антифранцузскую коалицию, что в 1808-м привело её к войне против России и Дании. Эта война оказалось для страны ни чуть не радостей предыдущих. В 1812 году Александр Первый пообещал Швеции за помощь против Наполеона соседнюю Норвегию, которая тогда принадлежала Дании. Однако запроданная Норвегия не пожелала добровольно стать шведской окраиной, и неугомонные шведы начала еще одну войну. Ну, на сей раз поживились: Норвегия стала частью Швеции. Правда только до 1905 года, когда норвежцы выгнали шведов. Эта война и была последней в истории Швеции. Как видим стране "шляп" и "колпаков" потребовалось после разгрома под Полтавой еще почти двести лет, много войн и много жестоких поражений, пока она не отказалась от всяких захватнических поползновений. Но дух реваншизма жил еще долго. Были в стране весьма деятельные охотники отвоевать Финляндию и объединить всю Скандинавию под эгидой шведской короны. Ради осуществления этих планов Швеция, поощряемая Англией и Францией, была готова даже ввязаться в Крымскую войну, да что-то, слава тебе, Господи, промешкала.
Что же касается пресловутого эталона материального благоденствия Швеции, будто бы свалившегося на нее сразу после разгрома под Полтавой, то для его характеристики приведем лишь два факта: в начале XIX века это благоденствие доходило до того, что шведский король вынужден был заложить Мекленбург-Шверинскому княжеству за 1,5 миллиона риксдалеров свой город Висмар, а в 60-80 годы того же века по отливу населения, искавшего пропитание на чужбине, Швеция стояла в Европе на втором месте после нищей Ирландии. А что касается современности, то не даёт ли пищи для размышлений о благоденствии тот факт, что Швеция, если её в последние годы не обогнала Россия, стоит на первом месте в Европе по числу самоубийств... Я не удивляюсь Солженицыну: откуда ему, регре1иит-свистуну и горлохвату, знать всё это? Но Аннинского, которого знаю 45 лет, я всегда держал за человека и ума острого и образованного. А оказалось, он не знает, что белорусы недавно разгромили шведов... Так что если Солженицына со спокойной совестью можно назвать шляпой, то и Аннинскому подойдёт кличка "колпак". Но спасибо Лёве уже за то, что он не лезет дальше Полтавы. А ведь учитель-то его осветил и войну против Наполеоновского нашествия:
"Французская оккупация, -говорит, - не была для России реальностью"(т.1, с.277). Вот те на! Лилась русская кровь, десятки тысяч соотечественников отдали жизнь на Бородинском поле и в других сражениях , враг захватил Москву, - и всё это не было реальностью? Да, заявляет шляпа. Провозгласив девиз "Довольно лгать и ретушировать историю!", он объявляет всему свету, что французы Москву и не захватывали, и не были в ней вовсе, и пожар не полыхал . Как так? Как это? Как это? Как это? А очень просто: Россия же огромна, просторы её, черт их дери, необъятные, а на просторах этих леса дремучие, болота непролазные, вот Наполеон со своими маршалами и не смог, оказывается, среди лесов и болот найти Москву. Так прямо черным по белому и вывел: "Наполеон почему Москвы не нашел? Да из-за полесских да ильменских болот"(т.1, с.387). Ну, а если так, если Наполеон и его маршалы не знали даже, где запад, где восток, и заблудились, как в известной песне матрос Железняк, который "шел на Одессу, а вышел к Херсону"(между ними, поди, верст триста) и перли на Москву мимо Ильмень-озера, что между Новгородом и Старой Руссой, и не нашли её, то, конечно, французская оккупация не была реальностью, и не лилась обильная кровь на Бородинском поле, и бессовестно морочил нам головы Лермонтов, когда писал: "Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана..." Вот какова правда истории без ретуши!
А если бы французы разбили наголову русских, заняли Москву, а потом, еще раз миновав Ильмень-озеро, и Петербург захватили, оккупировали бы всю Россию, Превратили её в свою колонию, то Солженицын был бы этому только рад... И как же тут не вспомнить опять лакея и отцеубийцу Смердякова, который говорил: "Я всю Россию ненавижу... Я не только не желаю быть гусаром, но желаю, напротив, уничтожения всех солдат-с". Из дальнейшего выясняется, что он желал уничтожения не всех солдат вообще, а солдат лишь той страны, которую ненавидел - России. Смердякова спрашивают, кто же без солдат стал бы защищать отечество от неприятеля. Он отвечает голосом Солженицына: "В Двенадцатом году было на Россию нашествие императора Наполеона Первого французского, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с."
Впрочем, вся философия Солженицына рушится в прах, когда у него дело касается не отвлеченных рассуждений о прошлом, а о насущной современности, достаточно крепко задевающей его. Вот США, потеряв почти в десятилетней войне во Вьетнаме 58 тысяч своих солдат и офицеров, потерпели поражение и выброшены оттуда. Вроде ды Отшельник должен ликовать и поздравлять американцев: это, мол, углубит вашу внутреннюю жизнь. Но ничего подобного! Пребывая в США. он тогда возмущался, негодовал, проклинал: "Мы не могли понять хлипкости перемирия во Вьетнаме. И вдруг это перемирие премируется нобелевской премией мира! Трагическая и ироническая премия!" И дальше: "Так и писали многие газеты на Западе: скорее бы кончилось кровопролитие во Вьетнаме и наступило бы в США национальное единение. А одна из ваших газет после конца Вьетнама (так он назвал окончание вьетнамской войны, - В.Б.) на целую страницу дала заголовок: "Благословенная тишина". Это уж совершенно взбесило Отшельника, обожателя поражений: "Врагу не пожелал бы я такой благословенной тишины. Врагу не пожелал бы я такого национального единения" (Русская мысль, 17 июля 1975). Как известно, американцы обрушили на Вьетнам бомбовой груз, вдвое превышающий всё, что было использовано с обеих сторон во Второй мировой войне, убили два миллиона сынов и дочерей этой страны, но Отшельнику всё мало, и он продолжал подстрекать и науськивать. Это - лишь одна из граней его беспримерной лживости.
Однако вернемся к его ученику Рашу. Беспредельный патриотизм не мешает ему делать самые оскорбительные заявления и о нашей армии, и о стране, и о народе. Так, он объявил Константинополь "вечным позором русской армии". Как легко язык ворочается! И не соображает, что если это позор, то прежде всего - "святейшим" и "православнейшим" помазанникам Божьим, поскольку-де все они от Петра Первого до Николая Второго хотели, говорит, захватить Константинополь. Уверяет, что "Николай для этой именно цели в 1916 году назначил на Черноморский флот адмирала Колчака". Да какие этому доказательства? И что за выдающийся флотоводец Колчак? Какие победы одержал? (Оттого, что ныне его нахваливает "Советская Россия", исторический лик его не стал светлее). Ведь негодует же Раш по поводу того, что во время японской войны "во главе флота (Не флота, а лишь Тихоокеанской эскадрыВ.Б.) поставили учёного адмирала Макарова, не выигравшего ни одного морского сражения". Вспомнил хотя бы о том, что Степан Осипович Макаров погиб в самом начале войны и не имел возможности показать себя в ней. Покрыв вечным позором нашу армию, суровый судья принялся за в