анга. Лишь среди Мурум встречались способности, демонстрируемые сейчас Гристьеном.
«Полукровка? – мелькнула мысль в голове перерождённого в тот момент, когда якобы Фуга без всяких усилий заставил землю под своими ногами вздыбиться на манер волны – и ушёл из-под удара, заодно закрыв этим валом подставившегося Локана. – Но кто вообще отпустил сюда столь ценный кадр?»
Подумал – и буквально мгновением позже заметил ошалелый взгляд Фламма, направленный в ту же сторону. Видно, в стенах Китежа Гристьену недоставало приключений…
– Китеж! Собраться! – наконец гаркнул Фламм, едва анима Элина уничтожила чужую сеть под землёй. – Новое направление…
– Поздно. – Толен резким движением сорвал со спины гигантский свиток, уперев его в землю и сорвав печати. Одновременно с тем артефакт, казалось, пробудился: единожды взвыл ветер, разметав в стороны осыпавшийся песок и мелкий мусор. – Подумай, песок вне радиуса техники никуда не делся, и мы не знаем, насколько обширна ловушка.
– Предлагаешь принять бой? – спросил Фламм с явным скепсисом в голосе.
– Да. Если бы эта мразь превосходила нас в силе, то никаких ловушек не было бы вовсе.
Разумное рассуждение, если проигнорировать такую вещь, как предпочтения. Нельзя было сказать, не избрал ли враг такой метод только потому, что ловушки и засады нравились ему больше классических схваток. Перерождённый был уверен лишь в одном: неизвестный действительно силён, так как опутать управляемой боевой сетью такую площадь за считаные минуты – задача не из простых. Тут нужны и космических размеров резерв, и невероятный контроль.
С другой стороны, враг мог специализироваться именно на подобного рода засадах, и ни на чём больше. Анимусы всегда делились по категориям, и речь здесь не о принципиально отличных друг от друга направлениях боевиков, мастеров рун и целителей. Те же боевые анимусы могли быть экспертами в защите и полными немощами в атаке; могли тихо и незаметно устранять цели, но превращаться в беззащитный кусок мяса в случае раскрытия; могли, в конце концов, быть универсалами, умеющими всего по чуть-чуть.
Всё это зависело не только от собственных талантов анимуса, но и от используемого демонического зверя. При том обо всех демонах мира не мог знать даже абсолют, а уж абсолют из другой реальности – и подавно. Элин уже привык спокойно воспринимать даже нечто совершеннейшим образом абсурдное, приняв существование «паутины» из управляемого песка за данность, но ни Фламм, ни Толен, ни кто-либо ещё сейчас не задавал вопросов о странной технике. По крайней мере, вслух.
– Спорное утверждение, Тол. – Видно, Игнис был действительно взволнован, раз уж по-панибратски обратился к Фуга. – Сможешь его неприятно удивить?
– Определённо. – Анимус одним движением развернул свиток, которому, казалось, было наплевать на грязь и витающий в воздухе чадящий дым: неподалёку занялся пламенем лесок, который Фламм неосмотрительно задел. – Растормоши авалонцев, пока они там не подохли от старости…
– Некого тормошить, – вставил перерождённый, только сейчас осознавший, что кроме их семёрки в радиусе вибрационного восприятия остался только один человек.
Отряд Авалона, казалось, всё ещё держал барьеры, из-за чего их не было видно в восприятии анимы, но вибрации говорили сами за себя. Там, за мутными стенами высокоуровневых защит, уверенно шагал вперёд лишь один человек.
– В каком смысле – некого? – тихо спросил Локан, не удержавший контроль и позволивший небольшим волнам пламени заструиться меж пальцев.
Все были на взводе, и эта участь не обошла стороной даже Элина. Это очень непросто – осознавать собственную слабость столь же ясно, как и надвигающуюся угрозу. Обычный анимус золотого ранга мог даже и не понять, насколько близко к нему подобралась смерть. Сок, Локан и Гристьен были сильными, но обычными. Они не могли потягаться в таланте и опыте с Фламмом или Толеном; даже Парес и тот был не сильнее, но совершеннее. Фактически в горячке боя только Элин, Фламм и Парес самостоятельно отыскали метод борьбы с замаскированными кругами, а последний так и вовсе бил не наобум, каким-то образом определяя примерное местоположение цели. Один только этот навык стоил того, чтобы назвать боевитого целителя одним из самых ценных членов отряда.
– Держимся рядом друг с другом. Готовьтесь к тому, что он может в любой момент пустить в дело песок.
Элин в ответ на эти слова Фламма лишь тихо хмыкнул. Он предполагал, что, возможно, оптимальным вариантом будет рассредоточение, но при таком раскладе выиграют лишь сильнейшие. Бросать же тех, с кем вот уже две недели делил кров и еду, перерождённый не собирался. Без веской причины, если вернее.
Тем временем последний авалонец приблизился ко всё ещё поднятому барьеру – и развоплотил технику, отправив в свободное плавание огромные объёмы анимы. Одновременно с этим Элин уловил нечто на грани сознания и, отступив на полшага назад, жёстким волевым усилием приглушил одно из направлений своего восприятия – то, в котором находился эпицентр устроенной врагом бури анимы.
И воцарившаяся вокруг тишина – с учётом буйства артефакта Толена и фона остальных готовых к бою анимусов – открыла перерождённому глаза.
Глубже, гораздо глубже, чем можно было себе представить, таилась маленькая звезда, будто бы укрытая пологом непроглядной тьмы. Разглядеть её, не отворачиваясь от солнца – буйствующих над поверхностью потоков анимы, – было попросту невозможно, из-за чего весь отряд пребывал в полнейшем неведении относительно происходящего. И даже заново проложенная сеть песка изящно избегала внимания, маскируясь среди куда более ярких потоков энергий.
Отряд покорно шёл прямо в ловушку, изображая из себя стадо безвольных, обречённых на заклание овец, и Элин не мог придумать, как превратить ошибку в преимущество. Что так, что так отряд всё равно оказывался в невыгодном положении, и с каждым мгновением шансы на благоприятный исход становились всё меньше и меньше…
«Эрида, под землёй что-то есть. Проверь…»
«Это симбионт!» – воскликнула змейка, даже не дав Элину договорить. Перерождённый же, едва осознав услышанное, тут же обернулся к Фламму:
– Под землёй разумная тварь!
Подозрительный взгляд лидера отряда – последнее, что сейчас волновало Элина. Прошлая стычка с обезумевшим – якобы – демоническим зверем принесла много проблем, притом что он был довольно слаб. Сейчас же всё было гораздо хуже.
– Просто поверь!
– Ранг? – Игнис одарил Элина тяжёлым взглядом, после чего повернулся ко второму анимусу платинового ранга. – Толен, в бой не вступай, будь наготове. Возможна ещё одна засада.
«Они не доверяют?»
«В их глазах я новичок…»
Анимус проследил за волной пламени, в окружении которого Фламм ринулся на врага. По левую руку от него бежал Локан, намеревающийся поддержать соклановца, а по правую, в значительном отдалении, занял позицию Парес, явно подготовивший всё для наблюдения и последующего анализа происходящего.
«…А беспрекословно верить непонятно кому не будет никто».
Тем временем ударная двойка Китежа достигла цели, влетев прямо в не спешащее исчезать облако анимы. Череда взрывов, последовавшая мгновением позже, опустила видимость в ноль, подняв в воздух тьму пыли и грязи, но вместе с тем уменьшила плотность витающей в воздухе анимы, практически вернув восприятию анимусов былую эффективность.
Но на землю это не распространялось, из-за чего Элин не мог даже примерно определить уровень сил замаскированного симбионта, который между тем очень неплохо управлялся со своей куклой.
Да, теперь и перерождённый, и все остальные отлично видели якобы авалонца-предателя, с ног до головы покрытого слоем проклятого песка. Марионетка не блистала особыми талантами, зато её живучесть находилась на уровне, который прежде не демонстрировал ни один из поражённых демонических зверей. Лишённая обеих рук тварь скакала по болотам так же стремительно, как и в начале стычки.
«Как… забавно. – Чужой, холодный и любопытный голос раздался в голове перерождённого спустя секунду после того, как он сам ощутил прикосновение к своему разуму. – Мы убили тебя для того, чтобы ты вновь появился здесь, Марагос?»
«Я не могу закрыть этот канал!» – параллельно с незнакомцем воскликнула змейка, бросившая все силы на защиту разума носителя. Но так как никакой атаки не последовало, она заподозрила неладное и поспешила разорвать абсолютно все контакты, с чем пока справиться не смогла.
Элин же, замерев на месте, оставил всю работу напарнице – и коснулся чужеродного телепатического канала.
«Боюсь, что ты меня с кем-то спутал».
Несмотря на то что для экс-абсолюта заигрывания с ментальными силами были в новинку, он быстро разобрался с использованием канала, сумев не только передать сообщение, но и избавить его от примеси эмоций. Демонстрировать свою растерянность в начале разговора – не самая лучшая идея.
«Или ты потерял память, Змей, как и Эрида – силу. – Его мысли подкрепляла нешуточная уверенность. – Или, быть может, ты – всего лишь наследник? Нет, – сам спросил и сам же ответил симбионт. – Он никогда не передал бы своё детище даже родному сыну. Так кто же ты, владелец Короны и пленитель Слуги?»
«Кто угодно, но не Марагос…» – ответил перерождённый, с ужасом глядя на то, как рассыпается на части маскировка симбионта.
И это можно было сравнить лишь с зажжённым в абсолютной тьме факелом, свет которого больно бил по глазам. На поверхность готовился выйти очень, очень сильный алмаз, который до сего момента просто играл с людьми, не собираясь всерьёз за них браться и уж тем более раскрывать себя. Но присутствие в отряде Элина, в котором разумный и сильный симбионт моментально определил подлинного носителя, навлекло на людей злой рок.
«Если это правда, то ты должен быть достаточно сильным, чтобы одолеть и подчинить себе Эриду. Но я не вижу в тебе той абсолютной мощи, что для этого необходима…»
В следующие секунды произошло сразу несколько вещей, первая из которых – разительное изменение обстановки на поле боя. Симбионт практически моментально вырвался на поверхность, отбросив в очередной раз доставшего марионетку Фламма в сторону так, словно тот был бессильной тряпичной куклой. Анимус платинового ранга пролетел с полсотни метров, прежде чем справился с последствиями пропущенного удара и, извернувшись в воздухе, бросился на нового врага. А тот к этому моменту уже расправился с Локаном, держа его агонизирующее, обезглавленное тело в огромной когтистой лапе.