Зачем-то он решил передо мной оправдаться. Хотя я его понимаю, с самого начала он производил впечатление принципиального человека и, видимо, не захотел, чтобы этот образ разрушился.
— Понял, — кивнул я. — Обойду пока что старых пациентов, осмотрю их.
— Давайте, — Зубов буркнул как обычно — недовольно, но я сумел услышать поощрение в его словах.
Пациентов он давал пока что только на один день. Далее занимался лечением сам или передавал другим терапевтам. Но мне всё равно хотелось наблюдать всех своих больных, я чувствовал за них ответственность.
По другим палатам я прошёлся довольно быстро, все пациенты чувствовали себя лучше, что не могло не радовать.
Вернувшись, Зубова я уже не обнаружил. Зато в сумке нашёлся Клочок.
— Ну что, выяснил? — спросил я.
— Да, хозяин, — отозвался крыс. — Это точно не Тарасова. Но я нашёл, чей это был запах.
— Ну говори уже, не томи, — поторопил его я.
— Ампулы и ключи вам подбросила… — крыс сделал драматическую паузу, — ваша главная медсестра.
Значит, я был прав. Всё-таки это Ольга Петровна…
Глава 6
Я заподозрил главную медсестру почти сразу же, как понял, что Тарасова это сделать бы не могла. И начал рассуждать, у кого ещё была такая возможность.
И Ольга Петровна подходила просто идеально. За её передвижениями никто не следил, она тоже имела доступ к ординаторской, она прекрасно могла подгадать момент, чтобы взять морфин.
Да и когда она забежала, чтобы сообщить о находке под своим шкафом — выглядела очень уж шокированной. Ещё бы, самой всё это провернуть и чудесным образом найти препарат у себя же в сестринской!
Скорее всего, она испугалась, что это моё своеобразное возмездие ей. И поспешила признаться, чтобы избавиться от подозрений самой.
Вчера я не подозревал её, потому не сильно обращал внимания на всю её реакцию.
Она казалась сильно напуганной, что было бы логично, ведь это её ответственность. Но оказалось, напугана она была из-за своего поступка.
Скорее всего, одна бы она не стала это делать. Ей это просто незачем. А значит, её кто-то подговорил. И вот тут сразу две кандидатуры. Шуклин и Соколов. А может быть, они сделали это и вместе.
— Хозяин, что будем делать? — оторвал меня от размышлений Клочок. — План отмщения готов?
— Пока ничего не будем, — отозвался я. — Недостаточно информации. Побудь сегодня в роли шпиона и последи за Соколовым и Шуклиным.
— Сделаю, — отозвался крыс. — Всё будет в лучшем виде.
Мы разделились, я отправился к своему пациенту, а Клочок — на разведку.
Третья палата оказалась ещё более современной и обставленной, чем все предыдущие, где я бывал.
Здесь в углу стоял диван с журнальным столиком. Палата была всего на два человека и занята при этом одна койка. Да и по размерам она была чуть ли не больше моей студии.
— Доброе утро, — поздоровался я с пациентом. — Вы Лаврентьев?
— Да, — кивнул мужчина. — А вы санитар мой сегодня?
Знакомство не заладилось с самого начала.
— Нет, — отрезал я. — Я ваш лечащий врач на сегодня, Боткин Константин Алексеевич.
— Ну-ну, — поджал губы Лаврентьев. — Не доросли вы ещё до врача, как по мне. Я не для того ложился в элитную клинику, чтобы меня лечило какое-то отродье.
Сильное ругательство для аристократов. Отродье — это человек, которого изгнали из собственного рода, если использовать это слово в прямом значении. А также это способ сильно оскорбить аристократа.
— Не лучшее слово вы подобрали для обращения к лечащему врачу, — ответил я. — Вам следует за это извиниться.
— Или что? — приподнял он бровь. — Я пациент, вы врач. На дуэль вы меня сейчас не вызовете. Вредить моему здоровью вы не имеете права. Так что вы мне сделаете?
Да уж, не самый приятный человек. И главное, так уверен в собственной правоте. Хотя в этом случае он совершенно не прав.
— Колоноскопию вам назначу, — улыбнулся я. — Знаете, что это такое?
Колоноскопия — это обследование, при котором слизистая оболочка толстой кишки осматривается с помощью эндоскопа. Как я сам любил объяснять это обследование, это как ФГДС, только с другой стороны.
Судя по лицу пациента, он прекрасно знал, что это такое.
— Вы не посмеете, — заявил он. — Это же отразится на моей чести!
— Зато это хороший метод обследования, — пожал я плечами, — правда, на тот случай, если у вас будут подходящие жалобы. Но поверьте, для любой системы органов я найду такой способ визуализации, который будет весьма неприятно выполнять. Так что лучше вам всё-таки извиниться и забрать свои слова назад.
Лаврентьев покраснел от злости. Разумеется, я не собирался использовать медицинские способы обследования как наказание. Это неэтично и совершенно неподходящий способ разрешения личных конфликтов. Я всего лишь решил его припугнуть. И это сработало.
— Приношу свои извинения, — поджал он губы. — Я погорячился.
Признал свою вину скорее от безысходности. Что ж, пойдёт.
Это не должно отразиться на моём лечении. А в качестве наказания всегда можно назначит витамины группы В внутримышечно. Болезненные уколы, зато для организма очень полезные.
— Рассказывайте, что вас беспокоит, — проговорил я.
Лаврентьев снял носок с ноги и продемонстрировал мне стопу. Сустав первого пальца был распухшим, покрасневшим и увеличенным в размерах.
— Болит ужасно, — заявил он. — И стопу из-за этого согнуть вообще невозможно.
— Температура есть? — уточнил я. — Мерили вам?
— Вчера в приёмном была, — кивнул аристократ. — Сегодня не знаю, по ощущениям вроде как есть.
Итак, температура, опухание и воспаление первой фаланги большого пальца стопы. Диагноз уже вырисовывается.
— Ещё жалобы есть? — спросил я.
— Нет, — покачал он головой. — Резко сустав заболел, когда день рождения друга праздновали. Ну меня сразу на скорой, и сюда. Дали какую-то таблетку, боль поутихла. Отпросился назад, надо же было праздник закончить!
Действительно, надо было. Зачем нужен вообще этот палец? Поражаюсь со своего нового пациента.
— Раньше такое было? — продолжил я опрос.
— Да года два назад нечто похожее случалось, — чуть задумавшись, кивнул Лаврентьев. — Но там через дня три всё само прошло, я и забыл. Не до того мне вообще было.
Внезапное начало боли в ночные часы, спровоцированное, явное дело, не самыми здоровыми напитками и жирной пищей. Поражение первого сустава стопы. Температура. Похожий приступ в анамнезе. Ну всё как по учебнику.
Я активировал диагностический аспект и ещё раз его проверил. Остальные суставы уже тоже начали подсвечиваться слабым свечением, но главным образом горел именно поражённый сустав.
Подагрический артрит. Заболевание, вызванное отложением в суставах солей мочевой кислоты. В ответ на которое и возникает воспаление.
Подагра — это распространённое заболевание суставов, причём чаще поражает мужчин. Провоцирующими факторами являются магические коктейли, нездоровое питание, малоподвижный образ жизни. Всё то, что так любят аристократы.
Так, по обследованию: общий анализ крови, биохимию с обязательным определением мочевой кислоты, мочу, чтобы проверить, не повредились ли почки. Они мне не подсвечиваются, но по правилам надо перепроверить.
И самое главное — рентгенография сустава.
Если диагноз подтвердится, к пациенту надо вызвать ревматолога для лечения ревматологическим аспектом. Этот лекарь специализируется только на суставах.
Пациента следует посадить на жёсткую диету, исключающую мясо и магические коктейли. И назначить аллопуринол. Препарат, подавляющий синтез мочевой кислоты.
— Никаких болезненных штук не будет? Я боли очень боюсь, — опасливо спросил Лаврентьев, видя, как я заполняю направления.
Можно было бы назначить пункцию сустава для определения состава суставной жидкости, но обследование совершенно не входит в перечень обязательных. Поэтому обойдёмся без него.
— Нет, — успокоил я аристократа. — Обследования самые стандартные. Но впредь думайте, прежде чем что-то сказать врачу.
Я отнёс направления на пост главной медсестры и отправился в ординаторскую. Там меня уже ожидал Клочок, подпрыгивающий в нетерпении.
— Я такое узнал! — пискнул он. — Закачаешься!
— Рассказывай, — кивнул я.
Часом ранее.
В этот раз Клочок решил воспользоваться системой вентиляции. Этот способ ему не нравился, не по-кошачьи как-то лазить по трубам.
Зато удобно, точно никто не заметит, и можно попасть в любое отделение клиники. Так что крыс добрался до сестринской без приключений и затаился, подслушивая разговор.
— Оленька, душа моя, что же ещё тебе от меня нужно? — вздохнул Соколов. — За эту ночь я уже по полной программе отплатил тебе за помощь. При том, что план вообще не сработал.
— Он не сработал не из-за меня, Рома! — возмутилась Ольга Петровна. — Я понятия не имею, как препарат снова оказался в сестринской. Говорю тебе, Константин — далеко неглупый молодой человек, и он раскусил все наши козни. Остановись, пока не поздно, завоёвывай место честным путём! Я же переживаю за тебя.
Медсестра попыталась обнять Соколова, но тот ловко увернулся.
— Солнышко, я же тебе говорил, между нами ничего не может быть серьёзного, — залепетал он. — Ты медсестра, а я врач. Я создан только для коротких романов, меня ведь даже зовут Роман. И ты тоже мой короткий, но очень запоминающийся роман. Поэтому не привязывайся ко мне, и нечего за меня переживать.
— Я думала, мы сблизились после всего произошедшего, — растерянно ответила медсестра. — А вот знаешь что? Я пойду и всё расскажу Боткину! Про то, как ты подговорил меня подкинуть ему ключи и препарат, чтобы его вышвырнули из ординатуры!
— Заинька, мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, — ответил Соколов. — Ведь если решишь потопить меня — пойдёшь ко дну вместе со мной.
Фу, как мерзко он с ней разговаривает!
Клочок поморщился, но с поста не ушёл. Так значит, Роман сговорил