ТУШИТЕ СВЕТ
Можно привести много примеров того, как Кодзима жестоко обошелся с сюжетом MGS4, предав свои темы, загубив персонажей и саботировав потенциал грандиозного финала. Мы могли бы поговорить о Дребине – надоедливом зануде с одержимостью престидижитацией. И как можно забыть Литл Грея (Little Gray – «Серый малыш») – его безволосую, пристрастившуюся к кофеину и никотину, ручную обезьянку в подгузнике. Кодзима якобы добавил в игру мерзкую обезьяну и дурацкие фокусы только потому, что посчитал Дребина неинтересным персонажем. Тревожный звоночек! Кодзиме ничто не мешало сделать Дребина интересным и важным персонажем, раскрыв его в побочных линиях и драматичных поворотах сюжета. Не было никакой нужды прибегать к такому абсурду. Номинальный черный персонаж с яркими крашеными волосами, показывающий убогие фокусы и монотонным голосом сверлящий нас и Снейка монологами, длящимися по несколько минут, которые превращаются в бесконечность, – это издевательство, а то и пытка. Обезьяна еще эта… Стыд какой-то и вообще полная противоположность «интересного». Кодзима умеет создавать персонажей, которые в десятки, если не в сотни раз лучше.
Мэй Лин же ни с того ни с сего стала капитаном линкора, спасающего мир. Если вы не видите, какой это идиотизм, то вы все еще спите. Проснитесь! Она прошла путь от застенчивой изобретательницы радара «Солитон» до вступления в военно-морской флот. По какой-то непонятной причине. И за короткий отрезок времени заслужила целую кипу медалей. За неизвестные заслуги. К тому же ее поставили во главе судна-музея и повысили до капитана только потому, что она приглянулась какому-то безымянному, неважному, никчемному и вообще не появляющемуся в игре адмиралу. Мэй Лин тем не менее серьезно относится к своей должности и умудряется завоевывать уважение огромной команды корабля, несмотря на то что выглядит и говорит как несмышленый ребенок. Когда она пытается рассказать всем о своем плане, то кажется, что в мир явилось физическое воплощение неуклюжести. То Мэй Лин не понимает, как пользоваться раздвижной указкой, то роняет ее. В момент, когда она пытается ее поднять, Кодзима направляет камеру на ее попку, а затем показывает реакцию всех присутствующих на аппетитные капитанские формы. Особенно впечатлен Джонни, который позже пытается схватить ее за зад, но получает нагоняй от Мэрил. Несмотря на то что Мэй Лин играет роль комедийного персонажа в абсурднейшей из абсурдных ситуаций, она обещает догнать и одолеть «Аутер-Хейвен» – супертехнологичную подводную крепость. Правда, у ее корабля нет радиолокационных средств, да и на активной службе он не состоит. Так с чего вдруг люди под ее руководством готовы сражаться и умирать? Здесь нет и следа реализма. Карикатурная, уму непостижимая огневая мощь корабля-музея и его катапульты для людей, перебрасывающие Снейка со товарищи на борт вражеского судна, продолжают хлестать нас по щекам в надежде разбудить. В конце, когда бой окончен и мир спасен, на свадебной церемонии Джонни и Мэрил букет невесты ловит не Мэй Лин, а Литл Грей, огорчая ее настолько, что она пускается в погоню за счастливой обезьяной. Это уже не Metal Gear, а пулеметная очередь плевков в лицо.
Даже из безобидных на первый взгляд деталей и то сочится яд. Ну какая кому разница, что Кодзима решил сделать ребенка Ольги девочкой. Это же ничего не значит, верно? Но это намеренный средний палец американскому переводу MGS2, в котором ошибочно использовано слово «его» по отношению к ребенку. Кодзима тщательно следил за тем, чтобы в японской версии использовались исключительно гендерно-нейтральные местоимения, что затрудняло перевод на языки без нейтральных форм. И хотя в английской версии MGS2 персонажи говорят «ее ребенок» и «мой ребенок» вместо естественных «он» или «она», в последней реплике, касающейся ребенка, допустили оплошность, и его пол стал известен. Поздравляем, у вас мальчик! «Я его найду», – уверяет Снейк Райдена. Переводчик создал неувязочку, а в одержимом сознании Кодзимы неувязочка влекла за собой серьезное наказание. Сделав Санни девочкой, он заставил фанатов выбрать сторону: избрать английский перевод MGS2, где говорится, что ребенок – мальчик, или утверждение Кодзимы в MGS4 о том, что это девочка. Нельзя принять оба варианта – один из них фактологически неправильный. И так далее. Каждый раз восклицая про себя «какого черта?», мы должны искать ответы не только в играх, но и в авторе. Нас подталкивают к этому. Мы понимаем, что Кодзима не просто хочет давать ответы – он хочет стать ответом. Это и есть Код Кодзимы.
Но сценарий Guns of the Patriots – не только сплошные диверсии и саботаж. Это новая головоломка, где ключевые слова складываются неожиданным образом. Большинство игроков ее не заметили, но в этой главе мы ее найдем и разгадаем.
На протяжении всей игры персонажи используют такие слова, как «чудовище», «грехи», «искупление», «тени», «свет», «ноль» и «внутри». Они повторяются снова и снова в очень запутанных диалогах, где не имеют буквального смысла. Вы поймете, что я имею в виду. Персонажи, которые по логике никак не могли употреблять одни и те же специфические термины, в итоге используют их так, как будто состоят в одном книжном клубе и выдумали кодовый язык. Мы должны использовать эти странные ключи, предоставленные Кодзимой, чтобы разгадать тайное послание. Например, Дребин рассказывает Снейку, что война превращает людей в «чудовищ», а Отакон говорит, что «Метал гир Rex» был «чудовищем», за которое он должен «искупить вину». Или вот слова Ликвида Оцелота: «Снейк, мы были созданы „Патриотами“. Мы не люди. Мы тени в человеческом обличье. Мы уроды, которым не следовало появляться на свет! Система – это мы… Залог того, что будущим поколениям уготованы лишь страдания». Он хочет, чтобы все «вернулось к нулю», и позже добавляет: «Мы – чудовища, порожденные людьми. И пока не потушен свет, всегда будут возникать тени. Пока он горит, от теней не избавиться».
У Биг Мамы удивительно похожий взгляд на вещи: «Ты мало чем отличаешься от тех чудовищ… Выжженные тени, явившиеся в этот мир. Когда чудовище выходит на свет, тени следуют рядом с ним, пока свет не будет потушен. Пока есть свет, есть и тень. Чтобы вернуть все на круги своя, свет должен угаснуть».
Снейк говорит Райдену: «Я тень. Мне не увидеть света дня. Пока ты следуешь за мной, ты будешь блуждать во тьме». И позже Отакон напоминает товарищу: «Снейк, ты же сам говорил, что тебе нечего передать следующему поколению. Что твои гены и мемы созданы искусственно… Что ты – чудовище», на что Снейк отвечает: «Именно. Я – синяя роза. Никакая красавица не спасет такое чудовище. И оставшееся мне время я собираюсь прожить в зверином обличье. Скрывая внутри тень… ушедшей эпохи».
Наоми же выражается так: «Снейк… Ты появился на свет, чтобы исполнить свое предназначение. Когда ты сделаешь это, у тебя не останется выбора – тебе придется принять неизбежность смерти. Знаешь, почему нам дарована жизнь? Чтобы мы могли искупить грехи. За этим ты здесь. И за этим был создан. Мы не можем убежать от искупления грехов. Их тяжкий груз не должен лежать на плечах следующих поколений. Мы обязаны избавить от них будущее. Такова твоя судьба… Даже тебе ее не миновать». Спустя некоторое время Отакон с грустью подмечает, что Наоми участвовала во всем этом только для того, чтобы «искупить свои грехи».
Подождите, это еще не все. Погрязший в самобичевании Райден говорит, что он даже родился в дождливый день, но Снейк поправляет его: «Все совсем не так. Ты был яркой молнией в том дожде. И ты можешь рассеять тьму». Тут в игру вступает любовь Кодзимы к каламбурам: в переводе с японского «Райден» означает «молния». И тема света и тьмы тоже не забыта. Райден может стать светом во тьме, но Снейку уготовано до конца жизни оставаться тенью. Когда Райден признает, что хочет сражаться, а не жертвовать собой, он говорит Снейку: «Я – вспышка молнии… Дождь преображенный». А когда он в финале воссоединяется с Роуз и их сыном Джоном, то заверяет их: «Я вас никогда больше не брошу. Будем жить долго и счастливо, как в „Красавице и чудовище“». «Не говори так. Ты не чудовище. Ты мой муж. И его отец», – отвечает Роуз.
Сумеете догадаться, в чем тут дело? Зачем вместо живых, правдоподобных диалогов сочинять такие нелепые и вычурные речи? На первый взгляд тут несет графоманством или халтурным переводом, но для меня очевидно, что Кодзима заострял внимание на этих повторяющихся словах как на материале для интерпретации. Если вы читали много японских интервью или хорошо знакомы с японскими диалогами, то знаете, что в самом начале японцы склонны выделять конкретное ключевое слово или фразу, к которым возвращаются на всем протяжении общения, подкрепляя с их помощью свою точку зрения или делая их центральной темой своей речи. Они повторяют эти слова снова и снова, как бы выстраивая аргументацию или показывая свою концепцию под другим углом. Если в английском переводе сохраняется такая манера изложения, эти слова заключаются в кавычки, чтобы показать, как обычное слово обретает новое значение. Например, в речи представителя какой-нибудь компании будет постоянно говориться о том, что особое внимание в их деятельности уделено «привычности». Постоянные повторы в художественных произведениях сильно изматывают переводчиков – для западного уха это звучит неестественно. Но MGS4 пестрит повторениями и не стесняется этого.
ГРЕШНЫЕ ЧУДОВИЩА В ТЕНЯХ
По крайней мере, часть ответа кроется в оригинальной Metal Gear Solid. В этой игре киберниндзя с Шэдоу-Мозеса оказывается воскрешенный с помощью чудес науки Грей Фокс, считающий себя «бессмертной тенью в мире света». Так он дает понять, что неспособен жить нормальной жизнью, что он по своей сути – отвратительное чудовище, которому придется и дальше влачить проклятое существование, если он не принесет себя в жертву. Мир полон света, но мерзость подобна нестираемой тени. Она в плену бесконечных страданий. Шаман Вулкан Рэйвен предупреждает Снейка, что тот – противоестественное чудовище, которое никогда не обретет покой и будет вечно преследоваться смертью и войной. А Наоми Хантер велит Снейку порвать с прошлым, освободиться от предрешенной судьбы и искусственных корней и начать жить свободно.
Вторую часть ответа, как мне кажется, стоит искать в «Принцессе Мононоке». Мир природы в ней чист, прекрасен и полон духов, в то время как военная машина человечества сеет смерть, жестокость, грязь и уродует природу. Величественные духи превращаются в демонических чудовищ, извергающих черные потоки ненависти. Под воздействием войны и науки они буквально превращаются в монстров из теней. Как мы уже знаем, герою этой истории суждено умереть от проклятия, наложенного на него теневым чудовищем. Но он не поддается проклятию и не впускает в себя ненависть. Послание состоит в том, что нужно отринуть погружение в круговорот мести и искупить все грехи, а иначе вас навечно поглотят раздоры.
А еще «искупить грехи» означает разобраться со всеми недостающими ответами, с которыми никто, увы, дела иметь не хотел. «Грехи» – это мириады сюжетных дыр, нераскрытых тайн и вопросов. Наоми говорит Снейку, что этой судьбы ему не миновать. Ее речь о принятии смерти и появлении на свет лишь для того, чтобы искупить грехи – настоящая жесть, учитывая, что именно она напутствовала Снейка стать после Шэдоу-Мозеса свободным человеком и выбрать обычную жизнь. Ее оптимистичный настрой испарился, и теперь она велит ему просто искупить грехи и умереть. Райден же считается чистым и непорочным – он не зверь и не тень. Всего-навсего претендент на место Главного героя в следующей игре, и следующее поколение разработчиков Kojima Productions вольно распоряжаться им по своему желанию.
Но чтобы добраться до самой сути вопроса, необходимо изучить речь Биг Босса. Да, вернувшегося с того света, чтобы поговорить со Снейком. И кто это с ним? Его старый приятель Зеро.
БИГ БОСС И ЗЕРО, ОТ И ДО
Возвращение Биг Босса после заключительных титров стало для фанатов настоящим шоком. Это один из самых впечатляющих моментов в этом тоскливом действе. Правда, детали того, каким образом его так замечательно подлатали и вернули к жизни, неизвестны. Известно лишь то, что компьютерный вирус наших богинь Наоми и Санни остановил Систему ИИ, державшую Биг Босса в искусственной коме. После уничтожения Системы «Патриотов» он просыпается, находит майора Зеро, превратившегося к этому времени в обездвиженную тень себя прежнего, и отправляется на кладбище, где Снейк решает прервать свою жизнь. Там Биг Босс заверяет Снейка в добрых намерениях и начинает раскрывать полную картину происходящего. В его речи полно объяснений и ответов на волновавшие нас вопросы, но в итоге все сводится к метафоре «ноля», который становится «сотней». Прочтите внимательно:
Биг Босс: Все с чего-то начинается. Но начинается оно не с «единицы». Все сущее берет начало задолго до этого. Из хаоса. Мир зарождается… из ноля. Жизнь пробуждается в момент становления ноля единицей. Где единица – там и двойка. Двойка становится десяткой. А десятка – сотней. Откат к единице не решит ничего. Пока есть ноль, единица рано или поздно снова станет сотней. Поэтому мы и решили стереть ноль… Стереть Зеро. Даже всемогущие «Патриоты» начались с одного человека. Его амбиции росли… пока не стали поистине чудовищными. Получив контроль над технологическим прогрессом, он начал манипулировать экономикой. Мы слишком поздно осознали, что породили чудовище. Мы помогли Зеро вырасти из ноля в сотню. Его грех лежит на нас. И поэтому мой долг – превратить Зеро… обратно в ничто.
Биг Босс говорит, что пока существует ноль, единица рано или поздно снова станет сотней. Заметили, как это напоминает речи Оцелота и Биг Мамы? «Пока не потушен свет, всегда будут возникать тени», так? В обоих случаях речь идет об уничтожении проблемы в ее источнике. Но мы не знаем, что же такое этот «источник». Предполагается, что это финальная Metal Gear и больше уже не будет, так что с точки зрения подведения итогов тут все чин чином, но если вы думаете, что речь идет исключительно о Зеро, «Патриотах» и Системе, то аллегория проскользнула мимо вас.
Вымышленные миры возникают из ничего. Они зарождаются в хаотичном царстве замыслов и идей. На этапе разработки концепции возможно абсолютно все – вы вольны творить безо всяких ограничений, потому что не существует никаких фактов. Ничто не может встать на пути вашего воображения. Но как только вы устанавливаете один-единственный факт, касающийся места действия, персонажей или событий, вы одновременно поднимаете тысячу вопросов и стираете тысячу возможностей. Ноль становится единицей. Хаос становится порядком. Любой писатель знает, что так это и работает, но это редко становится для них серьезной проблемой – отчасти потому, что хорошие писатели умеют действовать в заданных рамках. А еще потому, что, придумывая развязку, они никуда не торопятся. При наличии времени, сил и сиквелов можно разрешить самые запутанные ситуации. К несчастью для Кодзимы, он дал себе всего одну игру, чтобы все распутать. Тут и бегающий по стенам и воде бессмертный вампир, и крупнейшее в истории теневое правительство, и судьбы десятка удивительных персонажей, у которых нет ни одной причины пересечься.
ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ РАЗРЕШИТЬ ВСЕ ПОСТАВЛЕННЫЕ В MGS2 ВОПРОСЫ, НЕ ПРИЗНАВАЯ, ЧТО ЭТО ЛИШЬ КОМПЬЮТЕРНАЯ СИМУЛЯЦИЯ В ГОЛОВЕ РАЙДЕНА, НЕОБХОДИМО БЫЛО РАСШИРИТЬ ВСЕЛЕННУЮ METAL GEAR. НО КОДЗИМА ХОТЕЛ НЕ ЭТОГО.
Для того чтобы разрешить все поставленные в MGS2 вопросы, не признавая, что это лишь компьютерная симуляция в голове Райдена, необходимо было расширить вселенную Metal Gear. Но Кодзима хотел не этого. Помните, что для него вопросы сюжета никогда не стояли на первом месте, более того – они не стоили ответов. Даже в MGS2 они не имели никакого значения и не относились к основному посланию, и нам, по сути, было предложено их игнорировать. Вот почему речи Биг Мамы и Оцелота – метафоры истинной темы. Темы о творце, который пытается ответить на вопросы.
Каждый раз, когда вы освещаете что-то светом, вы порождаете тень. Например, если сообщаете аудитории, что персонаж родился в Германии, но сейчас живет в Китае, вы раскрываете только два факта. Но не поясняете, как персонаж туда попал. Автору не нужно задавать этот вопрос – он просто есть и ждет ответа. Все, на что вы не «проливаете свет», то есть все, на что не даете ответа, остается «тенью» – тайной. Если скажете, что персонаж прилетел в Китай на самолете, то все еще не ответите, когда это произошло или почему. Неизбежное, абсурдное нагромождение вопросов и ответов – вот что имеет в виду Кодзима, говоря о «единице, которая станет сотней». Вот что он думал о своих играх.
Конечно, если бы публику не интересовали такие пустяковые вопросы, то не стоило бы и беспокоиться. Если вы прочитаете «Кодзиму – гения», то увидите, какой удручающей и противоестественной показалась Кодзиме негативная реакция на MGS2. Даже если бы его послание не смогла передать одна лишь MGS3, можно понять, почему он захотел «погасить свет» серии Metal Gear и вернуть все «обратно в ничто». Ведь все произошло из ничего, и творец это знает. Эти тайны не важны. Это всего лишь истории, выдуманные и разыгранные, чтобы передать другое послание, донести высший смысл. Возможно, вы понимаете, почему главная угроза в MGS4 представлена безликой, всепроникающей Системой, отнимающей смысл у всего в мире и порождающей беспочвенные конфликты. Даже злодеи хотят уничтожить Систему. Все в игре стремятся освободиться, потому что больше всех на свете хочет свободы Кодзима. Истинное зло мира – покорность. Механические действия. Обязательства. Стандартная процедура. Бездумный конформизм, ведущий к бездумному конфликту. Недаром единственная цель главного героя – не уничтожение гигантского робота или победа над злодеем в рукопашной схватке, а прекращение цикла бессмысленной, набирающей обороты тщеты. Если когда-либо и существовала метафора того, что Кодзима чувствовал по поводу непрекращающихся вопросов в свою сторону, то это именно она. Потушите свет. Все тени исчезнут.
Снейку сложно понять смысл слов Биг Босса. Но даже сейчас Биг Босс пытается донести до него, что тот продолжает бессмысленный круговорот смерти. Прямо на кладбище. Пока они разговаривают, Foxdie в теле Снейка убивает Биг Босса, как уже убил Биг Маму и Оцелота. «Им снова это удалось. Они использовали тебя, чтобы убить меня. „Патриоты“. Нет… Их прокси. Желая от нас избавиться… они пошли проторенной дорожкой. Что ж… В конце концов, чего еще ждать от программы. Она умеет только повторять заложенные в нее шаблоны. Снова и снова».
Можно задаться вопросом, каким образом прокси-ИИ «Патриотов» организовали это безумие. Даже с учетом объяснения, от которого глаза на лоб лезут (а уши улетают в другую реальность) – что старый отряд «Лис», Оцелот и Ева были способны десятилетиями управлять американским правительством и в итоге закодировали свою философию в системах ИИ, мы теперь должны поверить, что эта система способна подстроить все так, чтобы вирус Снейка уничтожил оставшиеся угрозы, но не способна внести миллион-другой логических поправок, чтобы остановить вынашиваемый ими план. Это самая совершенная, идиотская, безмозглая, гениальная система, но – работает же, когда нужно. Разумеется, мы не должны верить во все это. Кодзима в лоб заявляет о том, что нам следует заткнуться и ждать конца. Хватит вопросов о логике и сюжете. Его формула для серии – повторяющийся шаблон. Его равнодушие к вопросам – программа и ее безликие, не имеющие значения прокси.
Биг Босс: ИИ были лишь небольшой частью огромного механизма, который построил Зеро. Корпорации, НКО и аналитические центры военно-промышленного комплекса – все они были частью одной системы. [201]Они финансировались средствами, которые автоматически выделяли ИИ. Со счетов, принадлежащих «Патриотам». Сеть охватывала все – от разработки оружия до инвестиций в его производство и маркетинг. В итоге на нее работали и люди, и компании, и законы, защищающие ее. Политика и экономика выродились в шестеренки этого бездушного механизма.
Вы видите, как категорично Кодзима осуждает обезличенную природу этой военной экономики? Значительная часть предсмертной речи Биг Босса посвящена возмутительному подходу к конфликту – ведь это не что иное, как стандартная процедура. Дело не в гибели людей, не в эмоциональной травме целого поколения, а в отсутствии настоящей идеологии и оснований для его начала. Ни великого лидера, ни коварного злодея, ни… творца с собственным видением?[202]
«Не думаю, что кто-то осознавал, что все это было лишь отлаженной схемой, набором простых правил. „Патриоты“ и были этими правилами – максимально упрощенной нейронной сетью. Вот что они символизировали. Единообразие. Никакой индивидуальной воли. Никакого развития. […] Изначально Зеро намеревался воплотить в жизнь волю Босс – глобальное мировое правительство… Скрытый мир для посвященных. […] Но порожденный им мир оказался лишен смысла. В нем больше не оставалось места ни идеологиям, ни принципам, ни идеалам… Как и тому, что Босс ценила больше всего… Преданности. Военная экономика поглотила его. Катастрофическая ошибка в расчетах, которую Зеро не сумел предвидеть».
Изучая его игры, мы понимаем, что проповедовал Кодзима. Это был священный долг и честь человека отстаивать свои личные убеждения, особенно когда он бросает вызов нарративам скрытой мировой элиты, освобождаясь от их иллюзий и стремясь сделать мир лучше. Кодзима пророчит клеймо преступника или террориста всем, кто решится на этот шаг, но все равно восхваляет его. Он добивается того, чтобы игроки начали бороться за правду, не позволяя никому стереть прошлое; чтобы они изучали историю, которая прольет свет на события наших дней. Кодзима хочет, чтобы мы использовали дарованные цифровой эпохой возможности и свободы, которые у нас еще не отняли, для того, чтобы раскрывать правду, отстаивать ценности и быть сынами свободы, а не оружием «Патриотов». Быть революционерами, а не инструментами правительства. Быть борцами за свободу, подобно Кодзиме, который с самого начала бился за свою. Мы можем творить, чтобы передавать послания, разрушать заслоны цензуры и помогать другим вырваться из плена виртуальной реальности.
Покончив со своей вселенной, Кодзима освободил всех. Миссия выполнена. Он искупил грехи и мог покоиться с миром. Теперь новому поколению предстояло толковать его труды, найти собственную цель и рассказать новую историю.