вы настолько, что ее хватил припадок молниеносного помешательства. Ну, а как не врачу, а твоему другу, другу знаменитого сыщика, мне приходит в голову такое соображение: не замешан ли во всей этой драме самый обыкновенный любовный адюльтер... Наши чопорные матроны на этот счет грешат, ей-богу, не менее чем деревенские Матрены.
¾ Браво, доктор! — оживленно воскликнул мой друг. — Твое последнее соображениемне нравится...
¾ Ваше превосходительство! — раздался голос агента в дверях кабинета. — Какой-то будочник-полицейский домогается вас видеть.
¾ Так впустите его, голубчик.
В кабинет в своей классически знаменитой форме былых полицейских-будочников почтительно-робко вошел саженный детина. Вошел и вытянулся, руки по швам.
¾ Здравия желаю, ваше превосходительство! — гаркнул он.
Путилин улыбнулся. Он сам, вышедший из маленьких полицейских чинов, любилэтих наивных, бравых «служивых» и всегда относился к ним мягко, сердечно и в высшей степени доброжелательно.
¾ В чем дело, голубчик? По какой надобности ко мне пожаловал?
¾ По необыкновенной!
¾ Почему же ты в квартал свой не обратился, если у тебя необыкновенный случай?
¾ Так точно, ваше превосходительство, мы обращались с донесением, а нам, как бы сказать, по шее накостыляли.
¾ Нам? — расхохотался Путилин. — Кому же «нам» — тебе и мне?
Будочник даже засопел от страха.
¾ Ну, ну, выкладывай, что с тобой стряслось.
¾ Так что, примерно, ваше превосходительство, по городу нечистая сила разъезжает! — с какой-то отчаянной решимостью выпалил он.
¾ Что такое? Нечистая сила?
¾ Так точно-с! Стою это я позавчерась у моей будки, вдруг гляжу, несется, словно вихрь какой, тройка, чуть не прямо на меня. Я, стало быть, еще ямщику крикнул: куда, дескать, дьявол, прешь? Поравнялась со мной, глянул я на седоков, кои в санях сидели, да так и присел наземь. Мать Пресвятая Богородица, страсть-то какая! Не люди в санях сидят, а нечистая сила, черти! Вот как перед Богом говорю, ваше превосходительство! Закутаны-то они в шубы человечьи, а лики-то уних сатанинские, дьявольские.
¾ Какие же именно?
¾ А так, примерно сказать: глаза круглые, навыкате, будто шары какие, и горят это они огненным огнем. Стра-а-асть, голова круглая, губищи — во какие! — оттопырены, и из них тоже будто огонь идет. Ахнул я, а тройка уж мимо меня промчалась.
¾ Сколько людей, то бишь, чертей сидело в ней? Один?
¾ Никак нет, только не один... Три будто, а то — четыре.
¾ А тебе все это не причудилось? Пьян ты не был?
¾ Никак нет, ваше превосходительство.
¾ И больше чем один был в санях?
¾ Больше.
¾ И тебе это не со страху в глазах утроилось?
¾ Никак нет-с!
¾ Один только раз видел заколдованную тройку?
¾ Вчера-с опять видел!
¾ Что же сказали тебе в квартале, когда ты рассказал о своем диковинном видении?
¾ Что будто я пьян, а потом... того... накостыляли.
¾ Ступай. Запишись у агента: кто ты, где твоя стоянка.
¾ Слушаюсь, ваше превосходительство! — лихо гаркнул будочник и вышел из кабинета.
¾ Однако, — задумчиво произнес Путилин, — надо, доктор, действовать и действовать поспешно. Помилуй Бог, первый раз в жизни мне придется иметь дело с существами из оккультических наук! Вампиры-кровопийцы... Гм... Так как я не имею удовольствия принадлежать к разряду красивых женщин, которых они, эти вампиры, милуют, то... то мне грозит смертельная опасность. Так ведь, доктор?
¾ Так, если тебя не вывезет твоя знаменитая «кривая»... — серьезно ответил я.
Прошли сутки, в течение которых я не видел моего друга. Под вечер я получил экстренную записку от него:
«Приезжай, доктор, немедленно. Помимо общего интереса, требуется твоя медицинская помощь. Вампиры не на шутку шалят!
Путилин».
Говорить ли вам, с какой быстротой мчался я к Путилину? Скажу только, что ровно через двадцать две минуты я ураганом влетел в его кабинет.
¾ Что такое? — начал было я. — И... осекся. На широком диване в сильнейшей истерике билась элегантная красивая дама. Роскошная ротонда на белом тибете свесилась с ее плеч. Черный бархатный лиф был расстегнут.
¾ Аха-ха... xa! А-а-а! — вырывались из ее прекрасного рта спазматические выкрики.
¾ Доктор, скорее окажи помощь княгине! — взволнованно обратился ко мне Путилин.
«Княгине? — удивился я. — Час от часу не легче: то графиня, то княгиня...»
Лицо ее было бледно, с легким синеватым оттенком. Очевидно, это был припадок сильной истерии (histeria magna).
¾ Был кто-нибудь из докторов?
¾ Никого, никого... Скорее, доктор! — нетерпеливо прошептал мой друг.
Барынька, очевидно, была в корсете. Прежде всего надо было ее расшнуровать.
Я подошел к ней, шепнув Путилину:
¾ Покуда я буду оказывать помощь княгине, расскажи хоть в нескольких словах, в чем дело.
¾ Сейчас мне донесли, что у подъезда нашего остановилась карета, что случилось какое-то несчастье. Я, словно предчувствуя что-то недоброе, бросился вниз. Действительно, у подъезда стояла щегольская карета с гербами. Я быстро распахнул дверцу и увидел эту даму, лежавшую в глубоком обмороке. Противоположная дверца была раскрыта.
¾ Не подходите! Ах! Пощадите! — вдруг раздался дико испуганный крик в кабинете. — Вампир! Вампир! Кровопийца! Что вы со мной делаете?! Вы хотите высосать мою кровь! Спасите!
Путилин не докончил начатого рассказа, подошел ко мне и княгине.
¾ Сударыня... княгиня... Ради Бога, придите в себя, успокойтесь, — прошептал я, стараясь разорвать шнур от ее корсета. — Не бойтесь меня: я не вампир, а доктор.
¾ Нет, нет, вы лжете... вампир, вампир!.. Аха-ха-ха! — забилась у меня под руками бедная княгиня.
Благодарю покорно! Я — доктор, и вдруг — кровопийца-вампир!
¾ Иван Дмитриевич, давай скорее из моей сумки морфий и шприц, — отдал я приказ великому сыщику.
Путилин подал мне то и другое, продолжая хладнокровно рассказывать далее:
¾ Со слов насмерть перепуганного кучера я узнал следующее: когда карета почти поравнялась с нашим подъездом, до него, кучера, донесся из кареты подавленный крик. Он взглянул в окно кареты и увидел, как из нее быстрее молнии выскочила какая-то черная фигура. Его госпожа лежала, опрокинувшись навзничь. Предчувствуя несчастье, он круто остановил лошадей. Два дежурных агента внесли ее в мой кабинет. Узнав от кучера, кто его госпожа, я послал с ним агента за князем. Он сию минуту должен прибыть сюда.
Наполнив шприц слабой дозой морфия, я решил сделать новой жертве вампира подкожное впрыскивание, но лишь только я коснулся шприцем ее руки, как опять она вздрогнула, широко раскрыв испуганные глаза, и голосом, полным ужаса, закричала:
¾ Чудовище!!! Спасите!.. Выпивает кровь!
Она стала рваться с такой силой, что я — при всем моем желании — не в силах был сделать укола.
В эту минуту, к счастью, явился князь В. Узнав, в чем дело, он принялся горячо благодарить Путилина, произошла трогательная сцена с женой, приглашение-просьба «расследовать» дело, и... и, поддерживаемая своим мужем, вторая жертва вампира благополучно покинула кабинет великого сыщика.
Путилин, смеясь, развел руками.
¾ Вот и все, мой дорогой доктор, что даломнепредварительное следствие.
¾ Да, немного! Зато я попал в сонм кровопийц-вампиров. Вечно ты, Иван Дмитриевич, подведешь меня под какую-нибудь пакость! — шутливо ответил я.
Весть о таинственных приключениях с двумявысокопоставленными дамами каким-то чудом с быстротой молнии разнеслась по Петербургу.
Прошло два дня — и столица была объята паникой.
Начиная от фешенебельных гостиных и кончая «улицей», только и было разговоров, что о каких-то извергах, высасывающих кровь из грудей живых людей.
Даже огненную тройку, запряженную дьяволами, с Сатаной на козлах видели!
¾ И гляжу это я, матушка, и только молитву творю: несется это, матушка, огненная колесница, а в ней — не к ночи будь помянуто! — красные хари.
¾ Да неужто? Ахти нас, грешных! — испуганно прерывали «очевидицу» устрашенные слушатели и слушательницы.
¾ Хорошо! Едет эта самая колесница, вдруг — стоп! Выскакивают хари звериные — и прямо ко мне шасть. «Крови, — кричат, — крови давай, Анфиса Кузьминична!» Сомлела это я со страха...
¾ И что же, матушка, высосали?
¾ Кровь-то? Высосали, окаянные, почитай, штофа два из меня крови высосали.
¾ А ты как же кровь-то двумя штофами вымерила? Ась? — смеялись иные скептики.
В великосветских гостиных таких разговоров, конечно, не было, но зато там шло великолепное и тонко язвительное шушуканье о приключениях с двумя их сиятельствами. Однако вскоре, дня через два, и эти злословия прекратились, ибо... ибо за этот срок мой друг уже насчитал шесть новых жертв неведомых чудовищ, в число которых попали и некоторые из шушукающих великосветских львиц beau mondé’a.
Тогда паника приняла огромные размеры.
Немногочисленные газеты того времени захлебывались в истерично-выгодном (для розницы) негодовании.
«Еще новая жертва неслыханных таинственных существ.
Вчера на груди (левой) графини уже совершенно ясно были видны укусы-проколы. Из графини выпущена вся кровь... Вампиры летают и пьют кровь массы жертв. Где же прославленный гений нашего начальника сыскной полиции господин Путилина?! Наши жены и дочери в смертельной опасности, а наши Лекоки спят...»
¾ Ну не дураки ли, доктор? — со смехом обращался ко мне Путилин, читая эти газетные «ламентации». — Во-первых, никто из репортеров никогда и не видел «левой груди» графини, княгини, баронессы, а во-вторых... как может обыкновенный смертный поймать «таинственных», «летающих» вампиров? Экие болваны, помилуй Бог!
¾ Ты напал на какой-нибудь след?
¾ Я начинаю выводить мою «кривую»... Вчера я беседовал с некоторыми пострадавшими, но... откровенно говорю тебе, доктор: это — одно из наиболее темных дел, какие только мне приходилось раскрывать.