По возвращении домой Юджин обнаружил в Анджеле огромную перемену. Утром, когда он уходил, она казалась ожесточенной и озлобленной. Теперь же, несмотря на все свое горе, она казалась мягче и уступчивей, чем когда-либо прежде. Ее энергия была на время сломлена, она пыталась примириться с неизбежным, отнестись к этому, как к божьей воле. Возможно, она и в самом деле бывала черства и холодна, в чем Юджин не раз обвинял ее. Возможно, она слишком уж крепко держала его в узде. Правда, она делала это ради его же блага. Она пыталась молиться, просила небо просветить ее и указать ей выход, и наконец душу ее осенила какая-то тихая грусть. Не нужно больше бороться, говорила она себе. Нужно уступить. Бог направит ее. И ласковая и бледная улыбка, которой она встретила Юджина, застигла его совершенно врасплох.
Ее рассказ о том, как она молилась, какой перелом произошел в ее душе и как она решила дать ему свободу, если это окажется необходимым, несмотря на то, что ждет ее впереди, взволновал Юджина больше, чем что бы то ни было за всю их совместную жизнь. Сидя за столом напротив нее, он смотрел на ее исхудалые руки и лицо, на ее скорбные глаза и старался быть веселым и внимательным. А потом, когда он зашел к ней в комнату и услышал от нее, что она готова поступить так, как он найдет лучшим, слезы хлынули у него из глаз. Он плакал от избытка чувств, от того, что не мог совладать с собой. Едва ли он знал, о чем плачет, но так печально было все, — и жизнь и сложные человеческие отношения, Сюзанна и Анджела, и мысли о смерти и недалекой старости, которая ожидала всех, всех, — что он не выдержал и разрыдался как ребенок. Теперь наступила очередь Анджелы изумляться и жалеть его. Она не верила своим глазам. Уж не раскаивается ли он?
— Иди ко мне, Юджин! — ласково сказала она. — Ах, прости. Значит, ты так сильно любишь? О боже, боже! Если бы я могла помочь тебе! Ну, перестань плакать, Юджин. Раз эта любовь для тебя так много значит, я не стану мешать вам. У меня сердце разрывается от твоих слез. Ну прошу тебя, милый, перестань!
Низко склонив голову, он весь трясся от рыданий, а потом, видя, что она пытается встать, предупредил ее и пересел к ней на постель.
— Ничего, ничего, это пройдет, — говорил он. — Я не мог справиться с собой. Мне жаль и тебя и себя. Мне жаль, что наша жизнь так сложилась. Бог накажет меня за это. Ты хорошая, ты добрая, но я иначе не могу.
Он спрятал лицо в подушку рядом с нею. Тело его сотряслось от рыданий. Наконец он пришел в себя и сразу же спохватился, что своим поведением пробудил в Анджеле надежду. Как бы она не подумала, что может вернуть его любовь, вытеснить из его сердца Сюзанну. Юджин знал, что это невозможно, и жалел, что дал волю слезам.
Снова начался нескончаемый разговор, перешедший в ссору, посыпались взаимные упреки, потом снова они стали договариваться по-хорошему и опять рассорились. Анджела не могла примириться с мыслью, что вынуждена отказаться от него, а Юджин считал, что единственный его долг по отношению к Анджеле — это поделить с нею все, что у них вместе нажито. Он хотел только одного — не иметь с нею больше ничего общего. Он может согласиться жить с нею под одной крышей, вот и все. У него будет Сюзанна. Он будет жить только ради нее. Он стал грозить Анджеле самыми пагубными последствиями при малейшей ее попытке вмешаться в его жизнь. Если она сообщит миссис Дэйл, или скажет что-нибудь Сюзанне, или попытается повредить его служебному положению, он уйдет от нее.
— Вот как обстоит дело, — твердо заявил он. — Тебе остается либо примириться с этим, либо идти напролом и все разрушить. Если ты выберешь последнее, ты потеряешь и меня и все, что связано с моим положением. Если согласишься, я останусь жить здесь. Вероятно, останусь. Я вполне готов соблюдать внешние приличия, но мне нужна свобода.
Анджела все думала и думала. Ей приходило в голову пригласить к себе миссис Дэйл, тайком сообщить ей обо всем и настоять, чтобы та без всяких объяснений увезла куда-нибудь Сюзанну. Однако она этого не сделала. В сущности ей именно так и следовало бы поступить, и миссис Дэйл охотно пошла бы ей навстречу. Но страх и душевное смятение удерживали ее. Оставалось либо написать Сюзанне, либо поговорить с нею. И так как она боялась, что потеряет самообладание в присутствии счастливой соперницы, она решила написать. В понедельник, когда Юджин ушел в издательство, она в постели сочинила длинное послание, в котором описала всю жизнь Юджина, опять напомнила о том, что ей предстоит, и высказала свой взгляд на то, как Юджину следовало бы поступить.
«Как Вы можете надеяться, Сюзанна, — спрашивала она в письме, — что он будет Вам верен, если он способен бросить меня в таком положении? Юджин никогда и никому не был верен. Неужели Вы хотите погубить свою жизнь? Вы занимаете прочное положение в обществе. Что может он Вам дать такого, чего у Вас нет? Если Вы согласитесь жить с ним, об этом, несомненно, узнают. В результате пострадаете Вы, а не он. Мужчины быстро приходят в себя после подобных увлечений, и свет смотрит на их шалости снисходительно. Но Вам свет не простит. За Вами установится репутация легкомысленной женщины, — особенно если появится ребенок. Вам кажется, что Вы любите его, но подумайте, так ли велика Ваша любовь? Прочитайте это письмо и дайте себе труд подумать. Не забудьте, какой у Юджина характер. Я с ним смирилась. В свое время я сделала непоправимую ошибку, но теперь поздно каяться.
Жизнь уже ничего не может дать мне. Пусть меня не ждет ничего хорошего, я по крайней мере сохраню уважение знакомых и друзей. А Вы — у Вас вся жизнь впереди. Когда-нибудь Вам встретится человек, которого Вы полюбите, и он не потребует от Вас жертв и тем более сам не принесет Вас в жертву своей прихоти. О, умоляю Вас, одумайтесь! Юджин Вам не нужен. А я, как ни больно мне в этом сознаться, я нуждаюсь в нем. Я говорю Вам всю правду. Неужели Вы оставите без внимания мою мольбу?»
Это письмо привело Сюзанну в ужас. Анджела обрисовала Юджина в самом ужасном свете — вероломным, лживым и бесчестным в своем отношении к женщинам. Одна в своей комнате, Сюзанна глубоко задумалась. Но потом перед нею встал образ Юджина, вспомнились его обаятельный ум и окружавшая его атмосфера блеска и таланта. Он был в ее глазах воплощением всего прекрасного в жизни — милый, славный, веселый. Только бы он был рядом! Слышать его голос, ощущать его ласки! Что могла жизнь предложить ей взамен? К тому же он нуждался в ней. Она решила поговорить с ним, показать ему письмо Анджелы и уже потом принять решение.
Дня через два они увиделись, условившись предварительно по телефону. Он назначил ей свидание близ холодильника и явился веселый, улыбающийся, пылкий, как всегда. После того как он побывал на службе и убедился, что Анджела ничего не предприняла, к нему вернулось мужество. Он проникся надеждой на счастливую развязку, — у них будет отдельная студия, и он заживет душа в душу со своей красавицей Сюзанной. Но едва они сели в автомобиль, она достала письмо Анджелы и, не говоря ни слова, протянула его Юджину. Он молча прочел его.
Юджина тоже потрясло содержание письма, он и не предполагал, что Анджела затаила против него такую злобу. В глубине души, однако, он сознавал, что все это было правдой, горькой правдой, он только не верил, что его любовь принесет страдание Сюзанне. Судьба, быть может, окажется на этот раз милостивее и пошлет им счастье. Как бы то ни было, Сюзанна должна принадлежать ему.
— Ну, и что же? — спросил он, возвращая письмо. — Вы верите всему, что она пишет?
— Вполне возможно, что это правда, но почему-то, когда я с вами, мне все равно. Когда вас нет, другое дело. Тогда меня одолевают сомнения.
— Вы боитесь, что я не такой, каким вы хотели бы меня видеть?
— Я не знаю, что и думать. По-видимому, все, что она пишет, — правда. И все же я не уверена. Когда вас нет, я начинаю колебаться. Когда вы со мной, у меня такое чувство, что все должно кончиться хорошо. Я так люблю вас! Я убеждена, что все кончится хорошо! — И она обвила руками его шею.
— Значит, письмо ничего не меняет?
— Ничего.
Она доверчиво устремила на него большие ясные глаза, и они отдались радостям бездумной любви. Отъехав подальше, они позавтракали в загородной гостинице (миссис Дэйл отправилась куда-то на весь день), а потом, очутившись у моря, остановились, чтобы насладиться чудесным видом, и целовались, целовались без конца. Сюзанна пришла в такой восторг, что уже предвидела благополучный исход их романа.
— Вы только предоставьте действовать мне, — говорила она. — Я буду зондировать почву дома. Если у мама есть хоть капля логики, мне, наверно, удастся ее убедить. Так, по-моему, будет лучше. Я ненавижу обман и предпочла бы попросту ей все рассказать, а потом уж, если ничего не выйдет, поступить по-своему. Но я думаю, что обойдется и без этого. Она ничего не может сделать.
— Я далеко не уверен в этом, — осторожно заметил Юджин.
Он преклонялся перед смелостью Сюзанны, он очень надеялся на доброе отношение миссис Дэйл, на то, что оно удержит ее от какого-либо отчаянного шага. И все же он не мог себе представить, каким путем они добьются своего.
Сам он стоял за то, чтобы через некоторое время вступить с Сюзанной в тайную связь. Он особенно не спешил, так как его чувство к Сюзанне не ограничивалось физическим влечением, хотя он и стремился обладать ею. А она, начитавшись всяких книг и набравшись новых идей, готова была бросить вызов всему миру. Она утверждала, что не видит, каким образом связь с Юджином может принести ей несчастье.
— Но, дорогая моя, вы не знаете жизни, — возражал Юджин. — Она сокрушит вас. Где бы вы не появились — за исключением разве только Нью-Йорка, — вас растерзают на мелкие кусочки. Нью-Йорк — столица мира, и здесь смотрят на вещи не совсем так, как везде, но и тут вам придется лгать и притворяться. Да так оно и легче.
— А вы сможете меня уберечь?.. — многозначительно спросила она, намекая на то, что случилось с Анджелой. — Мне бы не хотелось… Я бы не могла… Вы понимаете… пока…