ь в районе Гнездиловичей. В результате под Витебском в окружении оказались пять пехотных дивизий немецкой 3-й танковой армии общей численностью 35 тыс. человек[545]. 26 июня штурмом был взят Витебск, на следующий день – Орша.
Противник, окруженный в районе Бобруйска, предпринял попытку прорваться на север. Юго-восточнее города он создал группировку, которая в ночь на 28 июня намеревалась начать прорыв. Но ее своевременно обнаружила воздушная разведка. Командующий 16-й воздушной армией генерал Руденко получил приказ Рокоссовского: «Нанести удар по окруженной группировке до наступления темноты. Время удара и вылета, количество самолетов донести[546]».
Несмотря на то, что для организации воздушного удара времени отводилось в обрез, командующий 16-й воздушной армией успешно справился с поставленной задачей. В воздух поднялись 526 самолетов, из них 400 бомбардировщиков, и вся эта армада обрушилась на колонны войск противника. В течение полутора часов летчики сбросили на врага 11 300 бомб, выпустили 572 реактивных снаряда, расстреляли свыше 40 тыс. снарядов. Одна за другой группы самолетов атаковали противника и сумели превратить место его сосредоточения в ад. Клубы дыма от горевших автомашин, танков, горючего поднялись над лесом на 300—400 метров. Один за другим раздавались мощные взрывы – рвались боеприпасы. Густое облако пыли и дыма окутало скопление войск и техники врага, не поддающаяся описанию паника охватила солдат и офицеров. Всякое управление войсками было потеряно. Вскоре район, подвергшийся бомбардировке, стал огромным кладбищем.
Специальная комиссия, рассматривавшая результаты авиационного удара под Бобруйском, установила, что летчики 16-й воздушной армии за полтора часа уничтожили до тысячи вражеских солдат, около 150 танков и штурмовых орудий, около 1000 орудий разного калибра, 6 тыс. автомашин и тягачей, до 3 тыс. повозок и 1500 лошадей.[547]
Окруженная группировка оказалась полностью деморализована, до 6 тыс. солдат и офицеров во главе с командиром 35-го армейского корпуса генералом К. Лютцовом сдались в плен[548]. Правда, почти 5-тысячная колонна врага сумела вырваться из города и двинулась в направлении на Осиповичи, но вскоре была настигнута и уничтожена. 29 июня освободили Бобруйск. А тремя днями раньше войска 2-го Белорусского фронта при активной поддержке соединений 4-й воздушной армии генерала К. А. Вершинина освободили Могилев.
Войска 1-го Белорусского фронта в ходе Бобруйской операции добились блестящего успеха: прорвав оборону врага на 200-километровом фронте, они окружили и уничтожили его бобруйскую группировку и продвинулись в глубину до 110 км. Средний темп продвижения составлял 22 км в сутки! И это несмотря на ожесточенное, отчаянное сопротивление врага! В ходе операции войска фронта разгромили главные силы 9-й армии противника и создали условия для стремительного наступления на Минск и Барановичи. Особенностью операции явилось то, что окружение бобруйской группировки в оперативной глубине было достигнуто двусторонним охватом, осуществленным в короткие сроки. Окружение и уничтожение противника протекало как единый процесс. Важнейшей особенностью уничтожения этой группировки явилось массированное применение авиации фронта. В полосе действий 65-й армии применялся новый метод артиллерийской поддержки пехоты и танков – двойной огневой вал. Во всем этом была заслуга командующего фронтом. 29 июня Указом Президиума Верховного Совета СССР К. К. Рокоссовскому было присвоено воинское звание Маршал Советского Союза.
В результате первых шести дней наступления советских войск группа армий «Центр» оказалась на пороге катастрофы. Ее оборона оказалась прорвана на всех направлениях 520-километрового фронта. Гитлер, получив сведения об успешном наступлении советских войск в Белоруссии, снял с должности командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Буша. Войска группы армий «Центр» возглавил по совместительству командующий группой армий «Северная Украина» генерал-фельдмаршал В. Модель. Он незамедлительно начал организовывать оборону восточнее Минска. Сюда из групп армий «Север» и «Северная Украина» перебрасывались охранные и специальные части. Это стало просчетом Моделя, не подозревавшего, что командование Красной Армии одновременно с такой крупной операцией в Белоруссии готовит и другую – Львовско-Сандомирскую операцию силами войск 1-го Украинского фронта маршала Конева.
Успешное завершение Бобруйской операции создало благоприятные условия для проведения Минской наступательной операции. Ее замысел заключался в том, чтобы в ходе развернувшегося преследования врага стремительными ударами войск левого крыла 3-го Белорусского фронта и части сил правого крыла 1-го Белорусского фронта по сходящимся направлениям на Минск во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом завершить окружение минской группировки противника. Одновременно войска 1-го Прибалтийского, правого крыла 3-го Белорусского и часть сил 1-го Белорусского фронтов должны были продолжать стремительное наступление на запад, уничтожать подходившие резервы противника и создать условия для развития наступления на шяуляйском, каунасском и варшавском направлениях. Ставка ВГК планировала овладеть Минском 7 – 8 июля.
Сил на то, чтобы сдержать продвижение советских войск, у генерал-фельдмаршала Моделя явно не хватало. Советские танковые части и соединения, обходя узлы сопротивления, проходили до 50 км в день, а среднесуточный темп продвижения общевойсковых соединений составлял 20 км. Большую помощь наступавшим войскам оказывали белорусские партизаны, разрушавшие коммуникации врага, наносившие ему удары с тыла.
29 июня войска 3-го Белорусского фронта приступили к выполнению поставленных задач. На следующий день главные силы фронта вышли к Березине. Они успешно форсировали реку и, не ввязываясь в затяжные бои, обходя узлы сопротивления на промежуточных рубежах, продвигались вперед. Соединения 5-й гвардейской танковой армии в результате стремительного продвижения вышли на северную окраину Минска. На помощь танкистам подошли стрелковые части 11-й гвардейской и 31-й армий 3-го Белорусского фронта, которые начали отбивать у противника квартал за кварталом. Войска 1-го Белорусского фронта тем временем неотступно преследовали противника на минском и барановичском направлениях. В ночь на 3 июля 1-й гвардейский танковый корпус обошел Минск с юга и вышел на юго-восточную окраину города, где соединился с частями 3-го Белорусского фронта. Тем самым было завершено окружение основных сил 4-й армии и отдельных соединений 9-й армии общей численностью в 105 тыс. человек.
В направлении Минска одновременно наступали и войска 2-го Белорусского фронта. Они сковывали, дробили и уничтожали соединения противника, не давали им возможности оторваться и быстро отойти на запад. Авиация, прочно удерживая господство в воздухе, наносила мощные удары по противнику, дезорганизовывала планомерное отступление его войск, препятствовала подходу резервов. К исходу 3 июля Минск был полностью освобожден. Вечером Москва салютовала воинам-победителям 24 залпами из 324 орудий. 52 соединения и части Красной Армии получили наименование «Минских». Этой чести, наряду с войсками 2-го и 3-го Белорусских фронтов, были удостоены и войска 1-го Белорусского фронта: 348-я стрелковая дивизия (генерал-майор Н. А. Никитин) 35-го стрелкового корпуса 3-й армии, 1-й гвардейский танковый корпус (генерал-майор танковых войск М. Ф. Панов).
Ликвидация окруженной группировки противника была осуществлена в период с 5 по 12 июля войсками 33-й (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), частью сил 50-й (генерал-лейтенант И. В. Болдин) и 49-й (генерал-лейтенант И. Т. Гришин) армий 2-го Белорусского фронта. Исполняющий обязанности командующего 4-й армией, окруженной под Минском, генерал-лейтенант Мюллер признал дальнейшее сопротивление бесполезным и сдался в плен. 17 июля все 57 600 пленных, захваченных в операции «Багратион», под конвоем советских солдат шли по улицам Москвы. Во главе колонны шествовали 19 генералов, мечтавших пройти по Москве победным маршем, но вынужденных теперь идти по ней с поникшими головами побежденных.
У. Черчилль 5 июля писал И. В. Сталину: «С большой радостью я узнал о Вашей славной победе – взятии Минска – и о колоссальном продвижении, осуществленном непобедимыми русскими армиями на столь широком фронте[549]».
Генерал К. Типпельскирх, вступивший 25 июня в командование 4-й армией, впоследствии отмечал: «…Результат длившегося теперь уже 10 дней сражения был потрясающим. Около 25 дивизий были уничтожены или окружены. Лишь немногие соединения, оборонявшиеся на южном фланге 2-й армии, оставались еще полноценными, избежавшие же уничтожения остатки практически полностью утратили свою боеспособность[550]».
Немецкое командование, стремясь стабилизировать свой фронт на востоке, произвело крупные перегруппировки войск и перебросило в Белоруссию 46 дивизий и 4 бригады из Германии, Польши, Венгрии, Норвегии, Италии и Нидерландов, а также с других участков фронта.[551]
4 июля войска 3-го и 1-го Белорусского фронтов достигли линии озеро Нарочь, Сморгонь, Красное, Столбцы, Клецк. Войска 1-го Прибалтийского фронта, обеспечивавшие проведение Минской операции с севера, к этому времени вышли западнее Дретунь, Козямы, озеро Мядель. Большую помощь войскам оказали партизаны, которые устраивали засады на путях отхода противника, громили его штабы и отдельные части, захватывали переправы.
На правом крыле 1-го Белорусского фронта соединения 47-й армии генерал-лейтенанта Н. И. Гусева заняли 6 июля Ковель. При этом 11-й танковый корпус получил задачу преследовать отходящего противника. Однако ни командующий 47-й армией, в распоряжение которого поступил корпус, ни его командир генерал-майор танковых войск Ф. Н. Рудкин, не зная действительной обстановки, не организовали разведку противника и местности. Противник сумел отвести свои войска на заранее подготовленный рубеж и организовать там сильную противотанковую оборону. Части 11-го танкового корпуса вступили в бой без поддержки пехоты и артиллерии, не развернув даже своих самоходных полков.