В ночь на 24 августа смельчаки выехали на Псковское шоссе. Под местечком Кроненберг они обнаружили колонну противника, обстреляли ее, а затем вернулись к своим частям. Младший унтер-офицер Рокоссовский был представлен к Георгиевской медали 2-й степени. Однако получить ее Константину Константиновичу не довелось: приказ о награждении был отдан к концу декабря, а к этому времени не существовало ни русской армии, ни прежних знаков отличия.
К. К. Рокоссовский более трех лет провел на фронтах Первой мировой войны. Судьба оказалась к нему благосклонна: он получил всего два легких ранения. Один раз пуля пробила мякоть икры левой ноги, не задев кость, в другой – поцарапала правую щеку. И это несмотря на то, что Константин Константинович был практически все время на передовой. Он приобрел значительный опыт действий в оборонительных и наступательных боях, как в пешем порядке, так и в конном строю, а также во время проведения разведки боем и поисков в тылу противника. Рокоссовский отличался инициативностью, решительностью, храбростью и отвагой. Все эти качества пригодились ему в дальнейшем, но уже в обстановке Гражданской войны.
После завершения Рижской операции 5-я кавалерийская дивизия, входившая в состав 12-й армии, была отведена в тыл. К этому времени Рокоссовский сроднился с полком, сослуживцы уважали Константина Константиновича за его открытость, доброжелательность, смелость и отвагу. Он был избран в эскадронный, а затем и в полковой солдатский комитет. В октябре 1917 г. Константина Константиновича, как одного из заслуженных георгиевских кавалеров, выбрали в полковую Георгиевскую думу, где он исполнял обязанности секретаря.
А тем временем в Петрограде начал свою работу II Всероссийский съезд Советов. В резолюции полкового комитета от 24 октября отмечалось: «Шлем свой искренний привет II Всероссийскому съезду Советов рабочих и солдатских депутатов!» Вечером 25 октября, получив сигнал о восстании в Петрограде, военно-революционный комитет 12-й армии издал манифест, в котором говорилось: «Настал решительный час! Началась борьба за переход всей власти в руки самого народа… Мы, революционные солдаты, должны быть сильны, чтобы наши братья на улицах Петрограда могли быть уверены в нас… Нужно полное спокойствие и организованность. Военно-революционный комитет призывает вас к этому! Избегайте всяких неорганизованных выступлений. Не забывайте, что мы ведем борьбу на два фронта. Но вместе с тем не выполняйте приказов и распоряжений контрреволюционных штабов о передвижении частей, если эти приказы не подписаны Военно-революционным комитетом[7]».
Драгуны четко выполняли все решения военно-революционного комитета 12-й армии. 9 ноября на общем собрании 4-го эскадрона после многочисленных выступлений, среди которых прозвучала и короткая речь Рокоссовского, была принята резолюция: «Ввиду опасности со стороны противника, мы считаем беспричинный самовольный уход частей с позиций или резервов недопустимым[8]».
Драгуны решительно воспротивились решению командования Северного фронта вывести в тыл 5-й Донской казачий полк. На своем собрании 19 ноября личный состав 4-го эскадрона постановил: «Приказания этого эскадрон не исполнил ввиду его подозрительности. Постановили: никакой смены казаков в тыл не давать». В тот же день состоялось и общее собрание драгун полка, на котором была принята резолюция: «Со дня устранения Духонина с поста верховного главнокомандующего и объявления его врагом народа полк Духонина не признает[9]».
Драгунам никто не объяснил, почему генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина сняли с поста Верховного Главнокомандующего и почему он стал «врагом народа». Этой тактики большевики придерживались и в последующем, записав в категорию «врагов народа» многих из тех, кто поддерживал их в семнадцатом году.
Потомственный дворянин Н. Н. Духонин окончил в 1894 г. кадетский корпус, через два года – Московское военное училище, а в 1902 г. – Академию Генерального штаба. Несмотря на свою молодость (в 1902 г. ему было всего 26 лет), Духонин весьма быстро продвигался по службе. Отважный офицер не раз отличался на полях сражений Первой мировой войны. В мае 1916 г. он был назначен генерал-квартирмейстером штаба Юго-Западного фронта, а через год возглавил штаб этого фронта. В августе 1917 г. Николай Николаевич вступил в должность начальника штаба Западного фронта, а в сентябре – начальника штаба Верховного Главнокомандующего А. Ф. Керенского.
После захвата 25 октября (7 ноября) 1917 г. власти большевиками А. Ф. Керенский подписал 1(14) ноября распоряжение о назначении генерала Н. Н. Духонина на должность Верховного Главнокомандующего. Новый Верховный Главнокомандующий, считая незаконным Временное рабоче-крестьянское правительство во главе с В. И. Лениным (Ульяновым), отказался выполнить его предписание «обратиться к военным властям неприятельских армий с предложением немедленного приостановления военных действий в целях открытия мирных переговоров». Поэтому Николай Николаевич 9 (22) ноября был отстранен от должности.
20 ноября (3 декабря) в Ставку прибыл новый Верховный Главнокомандующий, бывший прапорщик Н. В. Крыленко. Он приказал отправить генерала Духонина в Петроград, но когда Николай Николаевич на автомобиле Крыленко прибыл на вокзал, там его встретила толпа, возбужденная известием о побеге генерала Л. Г. Корнилова. Толпа буквально растерзала Духонина – так погиб человек, пытавшийся удержать армию от скатывания в бездну гражданской войны.
События в 5-м Каргопольском драгунском полку развивались следующим образом. Командиром полка был избран председатель полкового комитета каптенармус А. Иванькин. На должность командира 4-го эскадрона драгуны выбрали старшего унтер-офицера, полного георгиевского кавалера Василия Стафеева. Прежний командир штаб-ротмистр Газалиев еще 11 октября ушел в отпуск, но обратно не вернулся. В начале декабря в полку началась запись добровольцев в формирующийся польский легион и Красную гвардию. К. К. Рокоссовский решил стать красногвардейцем, а его друг Странкевич и двоюродный брат Франц Рокоссовский вместе с группой драгун-поляков вступили в польский легион.
В конце декабря 1917 г. каргопольцев отправили в глубокий тыл. Через неделю они прибыли на станцию Дикая, которая находилась в 25 верстах к западу от Вологды. Здесь из добровольцев был сформирован Каргопольский красногвардейский отряд, командиром которого избрали Адольфа Юшкевича, а его помощником – Константина Рокоссовского. Это была его первая командная должность в новой армии.
Отряд подчинялся Вологодскому Совету и выполнял задачи различного характера. В Вологде красногвардейцы разоружили анархистов, захвативших здание одной из гостиниц. В небольшом городке Буй разогнали в феврале 1918 г. демонстрацию, организованную эсерами и меньшевиками в поддержку своих товарищей, арестованных местным Советом. В Галиче красногвардейцы сумели успокоить солдат запасного пехотного полка, которые приняли участие в беспорядках, вызванных продовольственными трудностями. В Солигаличе 4 марта подавили восстание монахов, горожан и солдат запасного полка, вызванное решением местного Совета о конфискации монастырских запасов хлеба.
В конце марта 1918 г. Каргопольский красногвардейский кавалерийский отряд был переброшен в район Брянска. Здесь он участвовал в боевых действиях против частей украинского гетмана генерала П. П. Скоропадского, который в июле 1915 – апреле 1916 г. командовал 5-й кавалерийской дивизией. Однако на Брянщине красногвардейцы пробыли недолго.
В конце мая 1918 г. осложнилась обстановка на Востоке России, где восстал Отдельный Чехословацкий армейский корпус, которым командовал генерал В. Н. Шокоров. Корпус был сформирован в России в 1917 г. по инициативе Союза чехословацких обществ из военнопленных и эмигрантов чешской и словацкой национальности. В январе 1918 г. корпус был объявлен автономной частью французской армии, а в марте Правительство РСФСР дало согласие на переброску частей корпуса во Францию через Владивосток при условии сдачи оружия и удаления из корпуса русских офицеров. Командование корпуса нарушило эти условия, что вынудило советское правительство по инициативе И. В. Сталина (Джугашвили) начать разоружение чехословацких частей. Те, в свою очередь, оказали сопротивление власти Советов и вскоре практически взяли под свой контроль всю Транссибирскую железнодорожную магистраль, на которой растянулись воинские эшелоны корпуса.
В соответствии с постановлением Совнаркома РСФСР от 13 июня «для руководства всеми отрядами и операциями против чехословацкого мятежа и опирающейся на него помещичьей и буржуазной контрреволюции» был создан Реввоенсовет в составе наркома путей сообщения П. А. Кобозева, главнокомандующего левого эсера бывшего подполковника М. А. Муравьева и комиссара Г. И. Благонравова[10]. Члены реввоенсовета начали формирование частей и соединений, составивших в последующем Восточный фронт.
На восток спешно перебрасывались части и подразделения из различных районов страны, в том числе и Каргопольский красногвардейский отряд. Во второй половине июля он прибыл в Екатеринбург, где вошел в состав Северо-Урало-Сибирского фронта, который приказом командующего Восточным фронтом от 20 июля был сведен в 3-ю армию во главе с преподавателем Академии Генерального штаба Б. П. Богословским.
В сентябре все отряды, действовавшие на кунгурском направлении, вошли в состав 3-й Уральской дивизии 3-й армии. Каргопольский красногвардейский отряд, а также конные Верх-Исетский, Сылвенский и Латышский отряды были сведены в 1-й Уральский кавалерийский полк. А. Юшкевич стал командиром полка, а К. К. Рокоссовский возглавил эскадрон. До этого он исправно выполнял приказы вышестоящих начальников, стремясь успешно применять в боях опыт, полученный на фронтах Первой мировой войны. Теперь Рокоссовскому самому предстояло отдавать приказания, организовывать и руководить боевыми действиями. Опыта в этом деле у него не было, а потому все приходилось постигать на практике. Но присущие Рокоссовскому пытливость ума и наблюдательность вкупе с незаурядными природными данными позволили быстро добиться успехов на командирском поприще.