навязывать, насаждать, доказывать. Правда готова признать и свою неправоту. Ей не
нужны аргументы, ее положение может быть сформулировано достаточно просто:
"меня не интересует, права я или не права, нравлюсь я или не нравлюсь, принимают
меня или не принимают. Я просто делаю свое, потому что я – это я. И мне нет никакого
дела до того, что подумают другие по поводу того, что делаю я".
15
В осуществлении данной стратегии весьма действенной может оказаться
медитация на высказывании Ап. Павла: "Вы куплены слишком дорогой ценой. Не
делайтесь рабами человеков".
3. ВОСХОЖДЕНИЕ
Мы говорим о процессе восхождения, связывая его с символом вершины –
сакрального состояния, в котором личность обретает целостность и становится
индивидуальностью, то есть, тем, что уже не подвергается разделению, делению,
расщеплению (слово индивидуальность происходит от латинского in divido – "то, что
не делится").
Выражение "достичь вершины" означает приобретение мастерства в какой-либо
области и является метафорой становления, обретения нового статуса,
предполагающего наличие осознанного эволюционирования, постижения себя в
качестве энергийно двигательной силы.
В то же время полезно помнить, что истинные вершины пребывают в наших
глубинах, потаенных, сокровенных, не тех, что вне, а тех, что внутри. Истинные
вершины – это вершины глубин.
Стало быть, когда мы переступаем порог, проникаем, входим внутрь, осваиваемся
там, постигаем, не убоявшись головокружительного погружения, основу собственной
глубины, мы готовы к тому, чтобы соприкоснуться и с верхним миром. Такая
траектория определяется как мистическое развитие души, тропинка тайноведения,
следование по которой приводит к открытию и расширению новых перспектив.
В представленной теме реализуется один из законов мистагогии: к нам приходит
то, к чему приходим мы. Физика – это выражение метафизики, и когда мы говорим о
том, что стена в той же мере ударяет по мячу, что и мяч, брошенный в стену, то можем
мыслить подобное взаимодействие и в сферах, не обязательно конкретно зримых и
осязаемых. Куда бы мы ни шли, мы всегда имеем дело с темой входа, входящего.
Идущий – в первую очередь входящий, даже если перед нами странник, бредущий по
бескрайней равнине.
Предложение "Я вышел из леса на открытое пространство" может быть
существенно дополнено грамматическим уточнением: "Я вышел из леса и вошелв
открытое пространство".
Что мне делать?: Воспринимать всякую ситуацию как начало благотворной
трансформации, как зарождение принципиально нового этапа жизни, следовать потоку
собственной спонтанности, осознавая формулу: "я наблюдаю за происходящим, я
доверяю происходящему, я принимаю происходящее", даже если приходится
сталкиваться с завистью, критикой и озлобленностью.
4. ПАДЕНИЕ
Если ВОСХОЖДЕНИЕ – это Вход, проникновение внутрь, погружение в суть, то
ПАДЕНИЕ представляет собой выход наружу, во внешнее, движение из центра в
оболочку, в колесо проторенных круговертей, в сутолоку иллюзорных свистоплясок
нижнего мира, мира миражей, зоны омертвения, отторжения, распада.
Здесь срабатывает еще один мистический закон – закон возврата, весьма среди
публики известный, но трактуемый ею с заученным примитивизмом механической
схемы: дескать, некогда (или когда-то) обидел воробушка, а теперь вот сейчас
приходится за это расплачиваться, пожиная несчастья и напасти судьбы.
Жизнь – не логарифмическая машина со встроенными человечками в качестве ее
винтиков, на что, помимо истории, указывает старый, добрый, здравый смысл. И в
калейдоскопе человеческих судеб мы отыскиваем тех, кто из дворовой шпаны,
16
мучившей невинных животных, вырастали в людей, чьи имена для человечества
становились символами сострадания и милосердия.
Мы можем искупить наше личное зло, стереть его из базы данных наших
судьбинных программ, но здесь надо знать один секрет, который проявляется как
принцип компенсации – если я совершил дурной поступок, то я должен посвятить свою
жизнь тому, чтобы его обратить в многократное благо. При этом вовсе не следует по
обывательски драматизировать зло и свой промах трактовать как причину всех бед и
несчастий. Отнесясь к нему с известной долей равнодушия, можно сказать себе: "я
совершил нечто плохое, но я непременно проявлю себя в области прямо
противоположной". Так, например, "если я воровал, то не только сам прекращу
воровать, но сделаю все от меня зависящее, чтобы пресекать подобную тенденцию у
других. Если я унижал слабых, то поставлю себе задачей возвеличивать их. Если
разрушал, то посвящу свою жизнь тому, чтобы строить".
Если следовать примитивной логике "линейного воздаяния", то, как тогда постичь
смысл глубочайшего откровения Книги Иова?
К нам не возвращаются, по детской глупости и жестокости подстреленные нами,
воробушки. К нам не возвращаются исцеленные птички в виде последующих благ и
благоденствий.
Но ведь закон возвращения, возврата работает! Крутится его колесо и
проворачивает, и прокачивает вереницы цепных реакций человеческих судеб. К нам
возвращается наше невысказанное, недосказанное, недо-завершенное, недо-
сотворенное, не-рожденное, но зачатое.
Наши не доведенные до конечного результата попытки суть ничто иное, как наши
духовные аборты.
Единственное, что к нам возвращается – это Дух.
К нам не возвращается наше зло, потому что мы и не отвращаемся от него, и оно
всегда при нас.
К нам возвращается лишь добро, только у нас не хватает ума осознать это.
Как говорил Юнг, если мы не идем навстречу духу, то он сам приходит к нам, но
только уже в виде не сияющих озарений, а в образе болезней, неврозов, катастроф.
Таким образом, данная тема психологически раскрывается как ситуация возврата,
удара, затягивания в воронку крушения.
Что мне делать?: Здесь важно осознать, что ситуация падения не является ни
наказанием, ни подвохом со стороны Вселенной. Как говорил Эйнштейн – "Господь
Бог изощрен, но не злонамерен" и "Скорее всего, Вселенная – сфера дружественная".
Не стоит идти по ложному пути и поддаваться на провокации типа "кармического
воздаяния" или "наказания за грехи" и тем самым, еще сильнее разжигать в себе
страсть пораженчества и разрушения, которая классически именуется унынием –
обратной стороной гордыни. Раз это наш упадок, наше поражение, скажем себе:
"Покуда я не умер, я бессмертен" и начнем все с нуля и даже не размышляя над
причинами нашего крушения. Никто не виноват в том, что с нами происходит, в том
числе и мы сами. Как гласит известная теорема Белла – во Вселенной нет локальных
причин. Нет причин и нет следствий. Все есть – игра и творчество. И если у нас в саду
не растут груши, можно посадить в нем яблоки, в конце концов!
5. СЧАСТЬЕ
Удача – это исполнение желаний.
Счастье – нечто большее, чем исполнение желаний.
17
Люди часто путают два этих понятия и склонны подменять одно другим, порождая,
тем самым, сумятицу и неразбериху в своей жизни, что, в конечном итоге, так или
иначе, приводит к страданию.
Сумевши разобраться в том, в чем заключается их различие, мы сможем внести
ясность в свое существование, а ясность – это уже начало счастья.
"Кто ясно мыслит, тот ясно излагает" – говорил Шопенгауэр. Развивая тезис
философа, осознаем: "кто ясно живет, тот живет счастливо".
В народной этимологии слово "Счастье" понимается как "с частью" в значении
"быть частью чего-то большего". Подобная формулировка соблазняет своей простотой
и элементарной звукописью, но она грамматически не корректна и уводит в сферу
умозаключений, рано или поздно приводящих к признанию идеологии тоталитарного
контроля над личностью. Действительно, если счастье мыслится как состояние,
предполагающее "быть частью", то апофеозом такого переживания становится слияние
с толпой.
Кто-то может возразить: "Позвольте, но почему непременно- с толпой? Отчего в
данном случае не подумать о соединении с Богом"? На подобное заявление, однако,
ответ выкристаллизовался в глубине мистагогической практики – прежде чем думать о
горнем, следует отсечь от себя все обусловленности мирского, то есть подумать не о
том, что "я есть", а о том, что "я не есть".
Данная техника называется диакрисисом.
Диакрисис – это отсечение от себя всего лишнего, наносного, надуманного,
придуманного, отсечение себя от мнений других, освобождение от рабской
зависимости перед судом их суждений, выход из зоны людских установлений,
разотождествление с социальными ролями и масками оцифрованного мира.
Как мы уже говорили, выход из одного состояния предполагает