У всех были посетители мужского пола.
Мужчины в масках и черных перчатках.
Мужчины с ножами.
Поначалу ты был разочарован, когда, открыв эти номера "Шокирующих преступлений", не обнаружил в них никаких иллюстраций. Художественно оформлены были лишь обложки. Но тебе по-прежнему было интересно их прочесть, пусть даже в школе будет полно подобного.
Кто же устоит перед соблазном статей с такими заголовками! "Сумасшедший из Миссури изувечил мать!", "Садист зарезал шесть южных красавиц!", "Изверг разделал тетю Фриду!"
На этом обещания не заканчивались. Даже беглый взгляд позволял увидеть по всему тексту различные выделенные фразы, выражающие ужас содержания с помощью размера и толщины шрифта.
Например:
"Супруг не смог опознать ее даже после пятнадцати лет брака. Многочисленные удары по лицу и неудавшаяся попытка сожжения изуродовали жертву до неузнаваемости". "Поверить не могу, что это обгорелое гнилое месиво было когда-то человеком", - сказал коронер Брэд Зеллер."
Дальше ничуть не лучше:
"Орудием убийства, очевидно, был топор. Глубина всех шестнадцати ран указывает на то, что они были нанесены вышеуказанным предметом с большого размаха. На грудной клетке также обнаружен отпечаток ноги, словно убийца вставал на жертву, чтобы вытащить из нее топор, и рубил снова… снова... и снова.
Все эти преступления были полны страсти, необязательно в традиционном смысле этого слова. Речь не шла о мести из-за измены жены. Это было нечто более глубокое. Ты понял это потом, пусть даже никогда не мог описать словами. Речь шла о священной драме. О сценах из ритуального действа, разворачивающегося в самых неприметных уголках мира.
С чего начинается подобное?
Все началось с "Шокирующих преступлений" и простой взаимосвязи.
Потом ты стал мной, и я убил шесть женщин. Он мало что знал о "Рабоубийствах". И все так бы и осталось, если бы не спецрепортаж в новостях "Второго канала". Возможно, он даже не посмотрел бы его, если б там была Джана, но ее, конечно же, там не было.
- Жители Бартока хорошо помнят ужас двадцатипятилетней давности, когда душегуб, называвший себя "Рабоубийцей" бродил по этим самым улицам. - Журналистка с волосами цвета платины, Гейша Хэммонд, драматичным жестом указала на снующих у нее за спиной бартокских пешеходов и автомобили среднего класса. - Здесь в этой мирной общине пресловутый серийный убийца унес жизни четырех подтвержденных жертв. Некоторые эксперты полагают, что их количество может достигать восемнадцати.
Смена кадра.
Так называемый "эксперт": Доктор Джулиус Винсент.
- Зачем ему останавливаться на четырех? Этому парню нравилось то, что он делает. Его не остановило бы ничего, кроме лишения свободы или болезни.
Снова появилась Гейша Хэммонд.
- Был ли "Рабоубийца" помещен в тюрьму за другое преступление или попал в психиатрическую лечебницу? Сейчас на эти вопросы нельзя ответить однозначно, но одно можно сказать точно: Спустя двадцать лет некоторые верят, что "Рабоубийца" продолжил прерванное дело.
Это привлекло его внимание.
Показывали новостные съемки годичной давности. Судмедэксперты и следователи, мешая друг другу, прочесывали открытое поле. У них за спиной, словно точка на картине, из которой расходились все линии, под белой простыней, трепещущей на осеннем ветру, лежала бесформенная фигура.
- Тело Деборы Уиллис было обнаружено 15 октября, - прокомментировала Гейша. - Никто не знал, что это лишь начало кошмара.
Появились кадры с почти идентичного места преступления.
- Однако, когда 17 ноября при похожих обстоятельствах была найдена Лесли Киндерман, старожилам Бартока это показалось до жути знакомым.
Четкая картинка с обнаруженной Лесли Киндерман сменилась размытыми, трясущимися кадрами двадцатилетней давности. На месте преступления тоже толпились тоже копы, только шевелюры у них были погуще и форма попроще. После уборки тела зазвучал хит «Диско Инферно».
- Убийство Аниты Бэнкс было тогда куда более загадочным преступлением. Казалось, без какого-либо мотива. Считалось, что преступник был бродягой, но убийство Хелен Митчелл, произошедшее всего месяц спустя, усложнило эту теорию. Жертвы имели мало общего, кроме того, что обе привлекли внимание опасного убийцы.
ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ, 1 ФЕВРАЛЯ
Все они были шлюхами. Если бы газеты сказали это откровенно, не было б никакой сенсации. Потому что никого не волнует, если какую-нибудь потаскуху находят мертвой где-нибудь в канаве. Поэтому этих шлюх пытались изобразить добропорядочными гражданками. Якобы они платили налоги, растили детей, кормили голодающих бомжей бесплатным супом и все такое.
Но если б все видели их такими, какими вижу их я. Если б слышали то, что слышу я, когда замечаю их. Мысли, звучавшие как голоса.
"Тот блеск в ее глазах - неприкрытая похоть. То, что ты видел, но никогда не испытывал. Она так играет с тобой. Может, ты должен последовать за ней и научить свой игре?"
Возможно, я действительно должен.
Он всегда находил странным и отчасти снижающим восприимчивость, когда спецрепортажи про "Рабоубийцу" прерывала реклама. Она создавала следующий подтекст: Спонсорами убийств Деборы Уиллис, Лесли Киндерман и Меган Баллард выступают "Дженерал Моторс" и "Бургер Кинг". Отчего все превращалось в обычное телешоу. Восемнадцатиминутный ситком, только без закадрового смеха. Эпизод этой недели: Дженет Линн решает проехаться автостопом по Шоссе 88 и садится в машину к кровожадной убийце с мясницким ножом, у которого в отношении нее далеко идущие планы.
Снова включились новости "Второго канала".
- Но как "Рабоубийца" получил свое жуткое прозвище? - спросила зрителей Гейша Хэммонд.
Так называемый эксперт, доктор Джулиус Винсент появился в очередной раз.
- Он выбрал это имя сам в первом из своих многочисленных писем в местную газету, "Барток Дейли".
Смена кадра.
Первое письмо, камера медленно скользит по каждому слову, в то время как рассказчик старается имитировать лишенный эмоций голос убийцы (у него получается только нагнать скуку). В нижней части экрана появляется предупреждение: ИНСЦЕНИРОВКА.
Очень похоже на автомобильную рекламу, - подумал он.
- Я убийца тех молодых женщин, чьи тела продолжают находить в канавах, на полях, и в водосточных трубах. Это подходящие места для них, разве вы не согласны? Я прячу это отребье там, где они не будут никого беспокоить. И они ждут, чтобы служить мне, когда я покину этот мир. Я буду признателен, если с сего момента вы будете обращаться ко мне как к ""Рабоубийце", потому что я им являюсь.
Его тело осознало это прежде чем разум. Рот раскрылся, а сердце бешено застучало в груди.
Этот почерк...
Он знал этот почерк. Нет, не потому, что он принадлежал "Рабоубийце". Конечно, он слышал об этих преступлениях раньше, но письма никогда не видел. Никогда не читал книгу доктора Джулиана Винсента "По следам "Рабоубийцы" Он знал, что рядовые граждане не интересуются подобными вещами. Нет, он видел этот почерк где-то еще.
Он схватил пачку рождественских открыток, которую хранил многие годы и стал изучать надписи на них. По телевизору продолжалось банальное повествование, и он поглядывал на экран для сравнения, пока перебирал конверты. Он нашел нужный с четвертой попытки.
Конверт от отца.
ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ, 3 МАЯ
Я называю это "моя прелесть", как в тех книгах про кольцо. Только "моя прелесть" это не кольцо. Моя походит на слепую металлическую тварь, с очень острыми зубами. От одного прикосновения к ним на коже остается пунктирная линия из крошечных порезов. Это худшее зло, которое она способна мне причинить. И я знаю несколько женщин, которые наверняка хотели бы сказать то же самое. Но этого мы никогда уже не услышим.
Ночью я держу "мою прелесть" в тумбочке у кровати. Жена иногда хочет, чтобы я "делал из нее женщину", поэтому приходится хранить ее там. Я должен знать, что в любой момент могу протянуть руку и достать ее из выдвижного ящика. Когда я глажу ее рукоятку на тумбочке, моя жена превращается в женщину. Но те другие... они уже были женщинами. Я сделал их непохожими на женщин, вообще непохожими на людей.
- Вот так сюрприз! - воскликнул отец. - Входи.
Он не был здесь уже несколько месяцев, хотя оба жили в Бартоке. У него была своя жизнь, и в ней они с отцом почти не пересекались. Еще меньше общих тем у них стало, когда четыре года назад рак забрал его мать.
- Как Джана?
- Да как всегда, - нейтрально ответил он, снимая пальто.
- Я хотел вернуться после рождества, - сказал отец. - Как-то не получилось.
- Знаю, как это бывает.
- Хватай стул. - Отец устроился в своем любимом кресле. По телевизору шел повтор какого-то ток-шоу, звук был выключен.
- Как поживаешь, пап?
- Не жалуюсь.
Он вздохнул.
- Ладно, шутки в сторону. Скажу тебе прямо, я здесь по делу. Точнее, у меня к тебе два дела.
Отец ничего не сказал, просто смотрел на него выжидающе.