О проявлении подобного слабоумия у современных подростков было написано в статье И. Я. Медведевой и Т. Л. Шишовой в журнале «Парфенон». Привожу отрывок из их статьи «Поколение цветов».
«В 99-м году к нам пришла мать 14-летней девочки, которая росла в интеллигентной семье, до 12 лет вела себя нормально, училась в двух школах – английской и музыкальной. А потом начала читать журнал „Cool“ (он тогда только появился, и подросткам его часто раздавали бесплатно на улице и в школе) и быстро „слетела с катушек“. Круглая отличница превратилась в двоечницу, связалась со взрослым парнем, перестала ночевать дома, начала курить и выпивать. Когда родители пытались не пустить ее в очередной загул, она спрыгнула со второго этажа и сломала позвоночник.
Но окончательно добил несчастную мать дочкин дневник. Он состоял из каких-то абсолютно бессмысленных и бессвязных записей: куда пришли, кто „подвалил“, какой марки сигареты курили. Ни мыслей, ни чувств, которые обычно поверяют девичьему дневнику, там не было и в помине. Впрочем, не совсем. Дело в том, что „клево-кайфово-прикольная“ жизнь скоро кончилась. Парень ее бросил и переметнулся к другой. Она злилась, страдала и с горя даже начала писать стихи сплошным матом, хотя и в рифму. Даже в зоне лирические чувства обычно выражаются более деликатно.
Сегодня выросло целое поколение, которое не знает счастья платонической любви. Им и слово-то такое незнакомо. Если услышат, то подумают, что это вид извращения. „Неужели ты в 13 лет еще девственница?“ – вопрошают журналы.
К юноше применяются еще более жесткие критерии. „Он что, больной? – хмыкают подруги, узнав, что за два месяца ухаживания парень ни разу не попытался уложить девушку в пастель. – Ты смотри, а то он, может, нетрадиционной ориентации“.
Страх и трепет первой любви, терзания и надежды, счастье поймать улыбку – все то, что веками наполняло не только произведения поэтов и художников, но и юные души самых обыкновенных людей, оставаясь в их памяти на всю жизнь, теперь объявлено устаревшим, а то и приравнено к сумасшествию. Украв у них сокровенную тайну любви, „открыли секреты безопасного секса“».
…Вот какое счастье дала нам некая свобода, определение которой мало кто дает. Эта свобода и сопряженная с ней демократия отняли у человека истинную свободу и демократию – свободу быть нормальным человеком, а также власть народа над своим будущим, над будущим своих детей. Власть народа не должна убивать народ и идти против его биологической сути.
Как спастись от «свободы»? Для этого мы должны сохранить те аксиомы, на которых основано биологически целесообразное поведение, сохранить тот фундамент поведения, без которого все неизбежно рухнет. Я уже говорил, что на принятом догмате о том, что прямые параллельны, стоит геометрия Эвклида; откажись от этого догмата – и будет уже иная геометрия. В основе нашего поведения всегда были заложены заветы Бога, предлагаемые церковью как аксиома. Пока еще не удалось провести реформу церкви, а значит, есть и церковные аксиомы, есть возможность возрождения.
Когда-то В. И. Ленин незадолго до смерти, тяжело болея, шутил, что у него паралич прогрессирует, но он не прогрессивный. В нашем обществе паралич тоже в основном не прогрессивный, но он тоже прогрессирует. Этим я хочу сказать то, что болезнь нашего общества не фатальна. И если мы хотим жить в современной и по-нормальному прогрессивной стране, мы должны прервать этот рост социального слабоумия, должны развивать социальный уровень сознания у своих детей.
Проходя практику в родильном доме в студенческие годы, я столкнулся с одной слабоумной женщиной, которая вступала в половые отношения с местными алкоголиками и непрерывно беременела и рожала. Эта женщина имела дефектные лобные доли и мозг по размеру меньше нормы. Чисто животные функции доминировали в ее поведении, но и они были недоразвиты: она не заботилась о потомстве.
Надо сказать, что поведение, связанное с заботой о потомстве, охрана кладки яиц появляется уже у крокодилов, у которых уже имеется кора больших полушарий мозга, так называемая старая кора. Однако даже этой старой коры достаточно, чтобы обеспечить какие-то начала заботы о потомстве.
В Париже в 1966 году во время так называемого бунта молодежи бунтарями выдвигалось обвинение старому поколению: «Ваши ценности умерли». Молодежь еще глупа и не способна понять, что есть ценности, со смертью которых умрет человечество, но ее поддержали многие взрослые. Возмущенный происходящим генерал Де Голль раньше срока покинул президентский пост, сказав, что французам не нужна Франция. Этот великий патриот признал свое поражение. Слова его, увы, пророческие. Подобно слабоумной женщине, сексуальные революционеры не заботились о потомстве. Их социальное сознание было даже ниже, чем у крокодила.
Из-за нехватки знаний молодежь крайне внушаема и управляема, чем и пользуются многие деструктивные организации и службы, о которых говорилось в книге. Вообще человек, мало информированный, не может быть свободным, при нехватке информации его мозг не разовьётся, как было показано ранее. В США, как писали газеты, только меньшая часть населения при опросе сказала, что от Сербии отторгли Косово, многие считали, что отделилась Чечня. Таких примеров масса. Свободны ли американцы? Свободе только тот, кто информирован.
Естественно, эта проблема касается и других стран. Многие наши женщины ехали за границу работать нянями, а попадали, в конечном счете, в публичный дом, куда их продавал торговец людьми.
Если родители спились, то должно быть особое внимание к этим детям в школе. Без особых мероприятий нам не вытащить народ из прогрессирующего социального слабоумия. Мы должны раз и навсегда отказаться от слепого поклонения западному образу жизни, должны отказаться от различных программ, проводимых западными службами в нашей стране, о которых уже говорилось ранее. Особенно надо отказаться от программ Комитета по планированию семьи. О вредной деятельности этого комитета уже писалось.
Мы уже говорили, что развитие человека возможно только в человеческом обществе, причем этот человек будет таким, каким его это общество воспитало. Для современной западноевропейской культуры характерно отсутствие у большей части населения социального воспитания – такого как любовь к детям, к своим близким, членам семьи. Я писал уже, что 63 процента немцев живут в одиночку. Отсюда можно сделать вывод, что исчезают высшие формы поведения – социального поведения, обусловливающего развитие определенных систем взаимодействия структур мозга, которые и формируют собственно личность. Как я уже писал, можно сформировать и волка из ребенка, возможности велики.
Можно говорить о формировании дефекта функции коры головного мозга и, в частности, ее лобных долей. Это нарастающее социальное слабоумие приводит к неизбежной гибели народов.
Следует отметить распространение слабоумия, вызванного ростом социальной энтропии, причиной которой было разрушение национальной культуры. Еще недавно у немцев были прочные семьи и дети, а теперь их нет. Почему? Причиной явились искаженное восприятие реальности, мышление и законодательство, противные природе человека, о чем уже здесь писалось.
Растет какое-то истерическое восприятие действительности. Многие объявляют безнравственной охоту на зверей. Человек с древнейших времен охотился, всегда потреблял и потребляет по сию пору мясо. Так почему же вдруг это стало безнравственным? Конечно, людей стало много, охоту надо регулировать и соблюдать правила, но называть охотников безнравственными нельзя. Страстными охотниками были такие наши писатели, как Некрасов и Тургенев, они много писали об этом своем увлечении, которое помогало им слиться с природой, почувствовать себя частью ее. Мне довелось познакомиться с газетной статьей, где говорилось о женщине-охотнице, что встречается не часто.
Николай Алексеевич Некрасов писал: «Кто же охоты собачьей не любит / тот в себе душу заспит и погубит».
Прав был Николай Алексеевич. Вот душа в лицемерных криках о жалости и гибнет. Дичь ловить нельзя, но мясо есть можно. И дело конечно не в том, чтобы обязательно охотиться, а в том, чтобы быть нормальным человеком. Человек должен с детства учиться видеть жизнь такой, какая она есть. Нормальная жизнь – от Бога, все остальное – от черта.
Тяжело смотреть, когда в изуродованной извращенцами сказке о трех поросятах, где волк вдруг подружился с ними, он же поет и пляшет с семерыми козлятами. Дети должны знать, что волк не может по своей природе есть сено, он от этого умрет в муках. В африканской сказке маленький леопарденок на водопое встретил маленькую лань и стал играть с ней. Когда он рассказал об этом матери, та сказала, что леопард ест оленей, это пища, а не товарищ для игр; мать лани запретила своему детенышу приближаться к леопарду. Такова реальная жизнь, и ей надо учить детей, как это делают африканцы.
Охотница Светлана Кравченко говорит, что под ружьем можно и 20 лет проходить, но так и не стать настоящим охотником. Охотником становится тот, у кого проявляется страсть к охоте, охотничий инстинкт. И вот тогда человек становится частью леса, он сливается с природой, которая его породила. Человек начинает слышать, видеть и понимать лес. Он открывает в себе такие способности, о которых едва ли прежде даже подозревал.
И, как полагает охотница, жалости и сентиментальности тут места нет. Есть азарт, страстность, нацеленность на удачу, на результат – даже ценой собственного здоровья.
Например, простоять, не шевелясь, несколько часов на номере, на морозе, ожидая, когда на тебя выйдет зверь. Мерзнуть и мокнуть, не обращая внимания на все эти «мелкие неудобства», чтобы потом сделать точный выстрел. Это особенное, ни с чем не сравнимое ощущение. Такого удовольствия не получишь, вкалывая наркотики или зарабатывая СПИД и сифилис в какой-нибудь оргии. Человеку не хватает здоровых эмоций, любви, а не секса; охотничьей страсти, а не алкогольной ее имитации.
«Охота – это сила, и сила такая, которую подчас ничем остановить невозможно. Мне кажется, что с ней сравнится во многих проявлениях жизни человека одна только чистая, искренняя и сердечная любовь», – писал русский писатель и охотник Александр Черкасов.