И снова Генри VII не стал впадать в крайности. Стэнли расстался с головой потому, что живым он был опасен — у него было влияние на северо-западе, и огромные ресурсы, которые он мог мобилизовать очень быстро. А вот Фиц-Уолтер, никакого влияния не имевший к тому моменту, был просто-напросто отправлен в заключение. Тем не менее — в Кале, так что можно с уверенностью сказать, что его в этом случае использовали на роли живца, на которого должна была клюнуть рыбка измены, которая пряталась где-то в Кале. О том, что там есть противники режима, служба безопасности знала, но без доказательной базы ограничивалась просто наблюдением (но бондами местный гарнизон все-таки связали). Управляющего и кузена Фиц-Уолтера, Томаса Крессенера, помиловали в тот момент, когда его голова уже склонилась на плаху. Надо сказать, что выводы из этого потрясающего момента Крессенер сделал правильные, и в дальнейшем использовал свои таланты исключительно на благо режима — и в парламенте заседал, и дважды был комиссионером по субсидиям.
Разумеется, для заговора, в центре которого стоял Перкин Варбек/Ричард Английский, все эти события в Англии были достаточно неприятными, но общая стратегия из-за них не пострадала и пострадать не могла, потому что заговор изначально планировался инвазией извне. Локальная помощь в этом предприятии была бы деталью приятной, но не критичной. Так что ответ заговорщиков последовал очень быстро, уже в марте 1495 года.
Дипломатические кадрили
Пока Генри VII в быстром темпе расправлялся с заговором, человек, который хотел занять его место на троне, не менее быстро вел переговоры с императором Максимилианом. «Перкин Варбек» уже понял характер этого человека, и пришёл к выводу, что существует только один путь выжать себе более конкретную помощь, чем все эти дипломатические кадрили, которыми они занимались уже несколько лет. И он объявил императора… своим наследником. Да-да-да, он пообещал Англию Габсбургу — на случай, если погибнет, отвоевывая себе трон. Насколько подобный финт вообще был законен, дойди дело действительно до того, что Габсбург потребовал бы себе трон Англии на основании распоряжения человека, которого он же сам и объявил Ричардом Английским, и который, не будучи коронованным королем, в принципе не мог кого-то назначить наследником? Похоже, заговорщиков это совершенно не волновало. Зато эпизод может пролить дополнительный свет на то, почему, в свое время, королеве Мэри I подсунули в мужья Габсбурга — Филиппа II. Оказывается, интерес и надежды существовали к тому времени уже в третьем поколении.
Примерно в то же время, Маргарет Бургундская обратилась к папе Римскому (Александру VI) на тему отнять у Генри VII королевские права. Но мы же помним, кто папствовал под этим именем, так? Да, тот самый Родриго де Борджиа, любящий отец Чезаре и герой популярного сериала, где не всё выдумано. Именно к 1495 году он сильно увяз с Францией и в общеполитических интригах, так что ему было немножко не до ссор с английским королем. Вообще, никому из Венецианской лиги, сложившейся как противовес французским амбициям в Италии, не хотелось Генри Английского раздражать. Надо сказать, французам тоже этого не хотелось. К 1495 году он уже 10 лет отсидел на троне Англии, и его потенциал в корононосных кругах вполне оценили. Французы хотели бы видеть Англию нейтральной. Максимилиан вписался, на свою голову, за Варбека. Фердинанд спал и видел, как бы помирить Англию и Шотландию, и заманить Генри VII в войну с Францией. Да и в общем и целом, Родриго де Борджиа интересовался, в основном, проектами, которые могли принести бенефиты его семейству и величие ему самому, так что, насколько известно, на петицию герцогини Бургундской он и ухом не повел.
В Англии, король с армией засел в долине Северна, доверив побережье Мортону (как архиепископ Кентербери, тот отвечал за побережье в Кенте) и графу Оксфорду. Изначально, флотилия «Варбека» должна была причалить в Восточной Англии, где заговорщики надеялись на поддержку. Но… нет, не смейтесь, но снова вмешалась английская погода. Ветер расшвырял флот Варбека, и тот появился у побережья Дила, где в следующее царствование, при Генри VIII, будет построена мощная крепость, со значительно меньшими силами, чем планировалось.
Епископ Мортон, при помощи фальшивых бакенов и фальшивых уверений в том, что корабли попали именно туда, куда нужно, к соратникам Ричарда Английского, заманил авангардные силы высадки (около 300 человек) на берег, где их ожидал душ из стрел. Более половины вторженцев погибли на месте, остальных в темноте и не преследовали — их спокойно выловили позже. Дело было 3 июля 1495 года. Увы, Варбека среди этой команды не было — буквально повторять поведение своего противника молодой человек не собирался. Он перегруппировал корабли, и флотилия взяла курс на Ирландию. К счастью для Генри VII, к тому моменту он уже принял все возможные меры, чтобы обуздать воинственного Десмонда — отправил в Ирландию Пойнингса с войсками.
Что касается Генри VII, то он решил использовать шанс, и лично посетить район влияния Стэнли, объявившись во владениях графа Дерби недалеко от Ливерпуля. К тому моменту, леди Маргарет, матушка короля, и Томас Стэнли давным-давно жили каждый своей жизнью, и пересекались редко. Похоже, на этот раз король лично явился сказать отчиму, что судьба Уильяма Стэнли на положение Томаса Стэнли никак не скажется.
Тем временем, 23 июля 1495 года Варбек появился в Ирландии под Вотерфордом, уже некоторое время осаждаемым Десмондом, с одиннадцатью кораблями! К сожалению для спонсоров молодого человека, то ли он сам оказался никудышним стратегом, то ли предоставленные ему наемники не понимали, что сейчас они сражаются с англичанами, а не с «дикими ирландцами», но флотилия Варбека попыталась причалить прямо под городом. В результате, корабли подверглись нещадной бомбежке из города, а те отряды, которые браво высадились, были схвачены и показательно обезглавлены. Тем не менее, наемники не отступали до тех пор, пока 3 августа Пойнингс не привел в Вотерфорд свежие силы. Остаток лета и осень прошли в погоне правительственных войск за заговорщиками по всему острову. В общем-то, в этих условиях у Варбека не осталось других возможностей, кроме как срочно вступить в переписку с королем Шотландии, который был на год старше Варбека, и убраться к ноябрю под его защиту.
Вообще, всё поведение Джеймса IV Шотландского в истории с Варбеком говорит именно о его молодости, и нормальной молодой жажде великих свершений и громких побед. Идиотом он ни в коем случае не был. Во всяком случае, он был достаточно умен для того, чтобы тайно перехватывать и читать дипломатическую почту Фердинанда Испанского, из которой понял, что его самого и страну, которой он правит, Фердинанд не ставит ни в грош, а своими медовыми речами на заседаниях Лиги просто старается развязать Англии руки для войны на стороне Лиги. Поскольку Шотландия традиционно была в альянсе с Францией, Джеймс решил слегка помочь «герцогу Йоркскому», или кем там креатура Максимилиана в действительности была.
Верили ли в Шотландии в истории, которые повторяли на новый лад приближенные «Перкина Варбека»? Практически нет. Шотландцев разделила не вера или неверие в то, кем был гость их короля, а более принципиальный вопрос: в чем польза? Часть дворян считала, что они вполне могут использовать «Перкина Варбека» и его силы как таран, следуя за которым они смогут что-то пограбить, а что-то и захватить в регионах своих исторических интересов — в Нортумберленде. Другая часть считала, что Маргарет Бургундская и император Максимилиан хотят, чтобы шотландцы таскали для них каштаны из огня. Король решил своего гостя поддержать, хотя и без безоглядной щедрости. Содержание «Перкину Варбеку» было назначено, и за него выдали леди Катерину Гордон. Свадьба была сыграна по королевскому разряду, но не известно, понял ли чужой в Шотландии гость, что леди Катерина, к которой он стал показывать свой интерес практически с самого начала, была дочерью графа Хантли от третьей жены, а не от первой, которой действительно была королевская дочь Аннабель Шотландская. Возможно, не знал. Брак с леди Аннабель был расторгнут папской властью, и не в интересах графа было напоминать, что его наследник от Аннабель, Александр Гордон, был, строго говоря, бастардом.
А пока «Перкин Варбек» развлекался в Шотландии, члены Лиги трясли императора Максимилиана как грушу, требуя мира с Англией. Но Габсбург был довольно упрямым человеком, так что, скорее всего, в деле мира решающую роль все-таки сыграл брак между дочкой Фердинанда, Хуаной, и сыном Максимилиана, Филиппом, в конце 1495 года. Тем более, что Генри VII прекрасно понимал, что при растянутых до состояния разрыва ресурсах императора, склонить его оставить «Ричарда Английского» на произвол судьбы вполне возможно, а их с Максимилианом взаимная экономическая блокада уже достаточно потрепала нервы купцам на обеих сторонах. И вот, в конце февраля 1496 года, договор “Intercursus Magnus” восстановил экономические связи между Англией и Нидерландами, и новый альянс был заключен.
Тем не менее, это был только частичный успех. Посольство англичан, сидящее про дворе Максимилиана, сообщило домой, что император крутится ужакой, но официально от Варбека не отказывается. Опять же, в интересах Генри VII было обмениваться любезностями с Францией, относительно готовности которой подхватить Варбека на крыло в тот момент, в который Максимилиан его скинет в пустоту, король не питал никаких иллюзий. Собственно, Шарль VIII уже пытался убедить Шотландию, что Франция могла бы оказать довольно большую помощь гостю Джеймса IV. Конечно, не для того, чтобы помогать его делу, просто чтобы использовать эту фигуру для обеспечения нейтральности Англии.
Что ж, французская дипломатия выиграла. Англия присоединилась к Лиге 18 июля 1496 года, но присоединилась в качестве нейтрального союзника. Это означало, что Англия не собиралась ни воевать с Францией, ни снабжать Лигу деньгами для войны с Францией. В свою очередь, это сподвигло Фердинанда Испанского усилить прессинг на Шотландию. Собственно, король Джеймс хотел бы заполучить в жены одну из дочерей Фердинанда, и ради этого был готов отвергнуть Варбека, но… у Фердинанда просто-напросто не хватило дочерей. И тут вступила в игру госпожа Судьба. Предложение Варбека отдать Джеймсу Бервик, и заплатить 50 000 фунтов за помощь поступило всего лишь чуть раньше, чем предложение Англии о браке Джеймса с принцессой Маргарет Английской. Джеймс просто-напросто не успел остановить запущенную операцию перехода границы, да и Генри уже не мог крикнуть брейк английским силам, стянутым к границе.