I
Чем без Тебя я был бы в мире,
И чем я стал теперь с Тобой?
Затерян в бесприютной шири,
Я трепетал перед судьбой,
Смотрел в грядущее, как в бездну,
И, в сердце затаив печаль,
Я знал, я помнил, что исчезну,
И никому меня не жаль.
Меня снедало вожделенье,
Теснила суета сует,
В слезах напрасного томленья
Казался темнотою свет.
Как жить я мог тоской одною
В горячке будничных потуг,
Не видя, что всегда со мною
И на земле, и в небе друг?
Увидел я свое светило,
Предавшись Господу Христу;
Сиянье жизни поглотило
Беспочвенную темноту.
Он даровал мне человечность,
Преобразил судьбу мою.
С Ним нет зимы. С любимым вечность
Весна в тропическом раю[239].
С Ним жизнь, как праздник, пролетает;
Любовь одна всегда права.
Для каждой раны вырастает
Своя целебная трава.
За все дары, за все живое —
Сыновний мой смиренный стих.
Где соберутся только двое,
Спаситель третьим среди них.
Пойдем к жилищам нашим вечным
И в ликовании своем,
Протягивая руки встречным,
Заблудших к Богу поведем.
Мы наше небо видим сердцем,
И на земле оно при нас,
Всем верным, всем единоверцам
Открыто небо в добрый час.
Мы в ослеплении духовном,
В ночи затеряны давно,
Бывало, бредили греховным:[240]
И стыд и похоть заодно.
С небес грозили нам удары,
Как будто Божьи мы враги,
И в ожиданье смертной кары
Сказать не смеем: «Помоги!»
Источник сладостный и чистый,
Душа была во власти зла,
И если брезжил день лучистый,
Заря мучительная жгла.
Заключены в темничном прахе,
Оковы ржавые влача,
Теряли мы надежду в страхе
Перед секирой палача.
Явился наш освободитель,
Небесный Царь, пречистый Спас,
Пришел Он в скорбную обитель,
Разжег святое пламя в нас,
И мы прозрели в этой жизни,
И мы на свете не одни;
В небесной солнечной отчизне[241]
Господь Всевышний нам сродни.
Грех сгинул, как мираж бесследный,
Преобразился каждый шаг;
При нас подарок заповедный,
Сокровище небесных благ.
С тех пор, не ведая печали,
В мечтательном своем пути
Влюбленные не замечали,
Когда последнее прости.
В лучах сиянья неземного
Черты любимого лица,
И мы венец Его терновый
Оплакиваем без конца.
Любой пришелец — гость желанный;
Он в наш вступает хоровод,
И зреет с нами, долгожданный,
В Господнем сердце райский плод.
II
Старина помолодела,
Озаряется восток;
Нет сиянию предела,
Сладок пламенный глоток;
Свет, благим свершением зажженный,
Таинство любви преображенной.
Снизошел с небес на землю
Он, младенец, наш Христос.
Ветру жизни вновь я внемлю:
Ветер песню мне принес.
Веет над землею весть благая,
Древний пламень снова разжигая.
Пробудилась жизнь в могилах,
Упоительный родник,
Кровь святая в наших жилах,
Благодатный мир возник,
И в любвеобильной Божьей длани
Исполнение твоих желаний.
Дай проникнуть взорам вечным
В глубину души твоей
И в блаженстве бесконечном
Жизнь божественную пей!
Каждая душа давно готова
Встретиться с другими в пляске снова.
Только с Ним соприкоснешься,
Восприняв Его черты,
От Него не отвернешься:
Солнцу преданы цветы.
Минуло навеки царство мрака,
И прочнее не бывает брака.
Божество при нас отныне.
Вместо страха и тоски
И на льдине, и в пустыне
Благодатные ростки.
Все цветы Господня вертограда —
Жизнь твоя, забота и отрада.
III
Когда горючими слезами
Ты плачешь в комнате пустой
И у тебя перед глазами
Окрашен мир твоей тоской,
И прошлое дороже клада,
И веет боль со всех сторон
Такой томительной усладой,
Что лучше бездна, лучше сон
В той пропасти, где столько дивных
Сокровищ нам припасено,
Что в судорогах беспрерывных
К ним тянешься давным-давно.
Когда в грядущем — запустенье
И только мечешься, скорбя,
И к собственной взываешь тени,
Утратив самого себя.
Открой ты мне свои объятья!
Мне твой недуг давно знаком,
Но пересилил я проклятье
И знаю, где наш вечный дом.
Скорее призови с мольбою
Целителя скорбей людских,
Того, кто жертвует собою
За всех мучителей своих.
Его казнили, но поныне
Он твой последний верный друг.
Не нужно никакой святыни
Под сенью этих нежных рук.
Он мертвых жизнью наделяет,
Даруя кровь костям сухим[242],
И никого не оставляет
Из тех, кто остается с Ним.
Он все дарует нашей вере.
Обрящешь у Него ты вновь
И прежние свои потери,
И вечную свою любовь.
IV
Прошлым дням, часам беспечным,
Наслажденьям быстротечным
Предпочту единый час;
В скорбный час я, безутешный,
Убедился: Он, безгрешный,
Умирает ради нас.
В сердце самое ужален,
Я поник среди развалин,
Увядая, как цветок;
Все надежды поглотила
Ненасытная могила,
Так мой жребий был жесток.
Я терзался, я томился,
Прочь в безумии стремился,
Бредил в сумрачной глуши;
Вдруг открылась мне гробница,
Свет явила мне Десница,
Камень сняв с моей души.
На вопрос я не отвечу,
Кто шагнул ко мне навстречу,
Кто кого ко мне ведет[243],
Предпочту часам беспечным
Час, подобный ранам вечным,
Час, который не пройдет.
V
Если Он со мною,
Если я при Нем,
Если верностью одною
На пути моем земном
Укреплен я ныне,
Возликую сердцем я в пустыне.
Если Он со мною,
Я проститься рад
Со страной моей родною;
Мне дороже всех наград
Посох пилигрима.
Пусть мирская жизнь проходит мимо.
Если Он со мною,
Можно мне заснуть.
Вечной, сладостной волною
Кровь Его течет мне в грудь,
Нежно размывая
Мир, где скорбь застыла вековая.
Если Он со мною,
Целый мир со мной;
Как фатою кружевною
Осеняю шар земной
С высоты небесной,
Отрок-паж Невесты Неневестной.
Там, где Он со мною,
Мой родимый край[244].
Куплен дорогой ценою
Мой заветный вечный рай.
Ждать меня готовы
Братья там — ученики Христовы.
VI
Когда везде и всюду
Неверные сердца,
Один с Тобой пребуду
До самого конца.
Замучен был безвинно
Ты по моей вине;
С Тобою воедино
Отрадно слиться мне.
Я плачу, вспоминая,
Как прервана была
И жизнь Твоя земная,
И вечная хвала.
Ты верен был святыне.
Начало всех начал.
Любовь забыта ныне,
Твой подвиг отзвучал.
Во мраке свет затерян,
Измучены сердца,
Всем, кто Тебе не верен,
Ты верен до конца.
Уличены в измене
Среди вселенских смут
Они Твои колени,
Как дети, обоймут.
Твоим хотел я зваться,
И я тебя постиг.
Нельзя мне расставаться
С Тобою ни на миг.
Открыл Ты мне объятья,
Ты внял моей мольбе;
Придут со мною братья
В объятия к Тебе.
VIIГИМН
Немногим ведома
Тайна любви,
Голод и жажда
Неутолимые.
Божественный смысл
Причастия[245] —
Загадка для чувств земных,
Но тот, кто однажды
Из жарких любимых уст
Пил дыхание жизни,
Тот, кому жар священный
Расплавил сердце в трепетных волнах,
Тот, чьи глаза открылись,
Измерив неисчерпаемую
Бездну небес,
Ест плоть Его,
Пьет кровь Его
Вечно.
Кто разгадал высокий смысл
Тела земного?
Кто может сказать,
Что такое кровь?
Плоть вездесущая,
Едина плоть,
В цветке небесном
Плавает блаженная чета.
О, когда бы мировое море
Уже вспыхнуло,
И в бедной телесности
Таять скала начала!
Нет конца сладостной трапезе,
Ненасытна любовь.
Проникновеннее, глубже
Приобщиться бы!
Все нежнее уста,
Все целительнее
Яство неизреченное.
Все трепетнее, все пламеннее
Упоена душа.
Все невыносимее
Голод и жажда сердца.
Так длится пиршество любви
Из века в век.
Если бы трезвые
Этого сподобились,
Они бы бросили все
И сели бы с нами
За стол предвкушения,
Никогда не пустующий.
Они вкусили бы
Всю полноту любви,
Прославив брашно истинное:
Плоть и кровь.
VIII
Буду плакать, плакать вечно,
Хоть бы в жизни быстротечной
Он вдали явился мне!
Слезы лью в тоске священной;[246]
Хоть бы в скорби сокровенной
Мне застыть в могильном сне!
Как свою терпел Он муку,
Все еще терплю разлуку;
Вечный, тягостный укор,
Смерть Его перед глазами;
Изойти в тоске слезами
Не дано мне до сих пор.
Или нет Его в помине,
И никто не плачет ныне?
Целый мир неужто мертв?
Что мне жизнь! Сплошное горе
Без любви в целебном взоре.
Неужели мертвый мертв?
Мертв! Что значит это слово?
Сердце внять волхвам готово,
Но премудрые молчат.
Он безмолвен, все безгласно;
Я ищу Его напрасно
Сердцем средь мирских утрат.
В мире счастье невозможно,
Тесно мне, темно, тревожно;
Мрачной грезой прах гоним,
И томится все живое:
Лучше в сладостном покое
Под землею быть мне с Ним.
С Ним почить позволь мне, Боже!
Кости наши будут схожи;
Мой Отец — Его Отец!
Ветер над могильным дерном
В мироздании просторном
Все развеет наконец.
Возлюбив страдальца кровно,
Возродившийся духовно,
Каждый принял бы Христа;
Жизнью брезгуя земною,
Каждый плакал бы со мною,
И была бы скорбь чиста.
IX
Я говорю: Он жив, Он жив,
Спаситель наш воскрес,
Навеки нас преобразив
Среди своих чудес.
Мне вторит мир, восторг суля
Рассветною порой;
Уже предчувствует земля
Небесный новый строй.
Отчизну распознал вокруг
Впервые человек,
Из благодатных Божьих рук
Приемля новый век.
В морской беззвучной глубине
Страх смерти потонул,
И каждый, радуясь весне,
В грядущее взглянул.
Уводит в небо мрачный путь,
Чертог отцовский там,
Где можно будет отдохнуть
Измученным сердцам.
Отраден труженику труд,
Когда пришла весна,
На нивах райских прорастут
Былые семена.
Он жив, Он жив, мы вечно с ним,
Никто не одинок;
Мы вместе мир преобразим,
Когда настанет срок.
X
Порою в заблужденье
Терзается душа;
Грозит ей наважденье,
Погибелью страша.
Рой призраков ужасных
Поблизости снует;
Во тьме ночей безгласных
На сердце тяжкий гнет.
В коловращенье жутком
Опоры нет как нет;
Подавленным рассудком
Овладевает бред.
Душою бред играет,
Влечет, заворожив;
Дыханье замирает,
И ты ни мертв, ни жив.
Когда прильнешь, смиренный,
К целебному кресту,
Сожжет огонь священный
Гнетущую мечту.
И в небо вознесенный
Над скорбною страной,
Увидишь ты, спасенный,
Откуда рай земной.
XI
Я не стремлюсь к другому кладу,
Назвав сокровище своим,
Когда, найдя свою отраду,
Друг другу мы принадлежим.
Иной с лицом разгоряченным
Везде копает наугад;
Себя считает он ученым,
Не зная, что такое клад.
Иной желал богатств несметных,
Поскольку золото звенит;
Любитель странствий кругосветных
Порою только знаменит.
Один прельщен венком победным,
Другого лавры привлекли;
Подобно призракам бесследным,
Все это сгинуло вдали.
Неужто вы забыть успели,
Кто муки претерпел за вас,
Прославленный в земной купели,
Поруганный в последний час?
Неужто вы не прочитали
О том, как Он торжествовал
И, наши утолив печали,
Нам, грешным, благо даровал?
Как Врач сошел непревзойденный
К нам Словом Божиим с небес,
Пречистой Матерью рожденный,
Являя царствие чудес?
Как, предан детям своевольным,
В могиле перед ними прав,
Он камнем стал краеугольным,
Град Божий в мире основав?
Неужто вверен вашей вере
Неубедительный залог
И не откроете вы двери
Тому, Кто бездну превозмог?
И вы отвергнуть не хотите
Своих бессмысленных утех?
И вы сердец не посвятите
Тому, Кто милостивей всех?
Нет мне прибежища иного.
Ты, Царь любви, меня храни!
Пусть я лишен всего земного,
Я знаю, Небо мне сродни.
Ты воскресишь моих любимых,
Мне верность вечную храня,
И, Царь миров неисчислимых,
Не покидаешь Ты меня.
XII
Где Ты, Целитель всех миров?
Храм для Тебя давно готов,
Давно в томлении своем
Обетованного мы ждем.
Отец, десницею Своей
Благословение пролей!
Вознаградив любовь и стыд,
Пусть нас любимый посетит.
Нам, детям влюбчивой земли,
Свой теплый дух Ты ниспошли,
Насытив толщу туч сперва
Обильным током Божества.
Дар благодатный тучных туч —
Прохладный ливень, пламень, луч,
Сначала гром, потом роса:
Земля впитает небеса.
В святом бою преодолен,
Ад злобный будет посрамлен,
Вновь старина произрастет,
Рай первозданный расцветет.
Зазеленеет вдруг земля,
Ростками всюду шевеля,
Отрадный дух у нас в груди.
Спаситель наш, Христос, гряди!
Зима бледнеет, как заря,
И стоят ясли алтаря;
Встречает мир свой первый год,
Свое дитя обрел народ.
Спаситель — радость наших глаз,
В которых сам пречистый Спас;
Пречистый Спас в любом цветке,
Который в Спасовом венке.
Спаситель — солнце, Спаситель — звезда,
Родник, в котором живая вода;
В камне, в траве, в морской волне
Младенческий лик сияет мне.
В каждом предмете подвиг Его,
Неутомимо в любви Божество;
Он обнимает всех и вся,
Вечную жертву принося.
Он, Божий Сын и наш Господь,
Свою дает нам кровь и плоть,
Нас напоив и напитав.
Любовь — Божественный устав.
Все тяжелее нищета,
Все беспросветней темнота:
К нам Сына Ты пошли, Отец,
Чтобы вернуть Своих овец.
XIII
Если тяжесть роковая
Сокрушает сердце нам
И томимся, изнывая,
В страхе мы по временам,
Если в нашем общем горе
Ближних нам порою жаль
И сгущается во взоре
Мрачным облаком печаль,
Видит Бог невзгоду нашу
Со Своих святых высот;
Нам целительную чашу
Ангел Божий подает;
Утешение дороже
Нам, подавленным тоской,
И для ближних наших тоже
Можно вымолить покой.
XIV
Кто видел Твой пречистый лик,
Тот счастье в горестях постиг;
Твой лик страдальца утешает,
Когда разлука устрашает.
С Тобою, Пресвятая Мать,
Нельзя душою не возликовать.
Всем сердцем предан я Тебе,
Сопутствуй мне в моей судьбе!
Благая Матерь! Я во мраке.
Не откажи мне в добром знаке!
Мое спасение в Тебе,
На миг прислушайся к моей мольбе!
Мне виделась Ты в облаках
С младенцем Богом на руках.
Твой Сын жалел меня, казалось,
Когда душа моя терзалась,
Но, посмотрев издалека,
Ты возносилась вновь за облака.
Чем я Тебе не угодил?
Молюсь я из последних сил.
В чем я перед Тобой виновен?
Нет жизни вне Твоих часовен,
Владычица в святом раю,
Возьми Ты мое сердце, жизнь мою.
Ты вечно царствуешь в раю,
Любви моей не утаю.
Да разве я хоть на мгновенье
Твое забыл благословенье?
Я смутно чувствовал с пелен,
Что я Тобой, Пречистая, вскормлен.
Ты вспомни о Твоем рабе!
Как я по-детски льнул к Тебе!
Младенец Твой ко мне тянулся,
Чтобы я с Ним не разминулся;
И, просияв мне, как звезда,
Поцеловала Ты меня тогда.
С тех пор я в горестях поблек.
О, как блаженный мир далек!
Весь век скитаюсь, безутешен,
Неужто я так тяжко грешен?
К стопам Твоим по-детски льну.
Прерви мой сон. Прости мою вину!
Когда пречистые черты
Лишь, детям светят с высоты,
Дай мне забыть пережитое,
Верни мне детство золотое,
О небесах Твоих грустя,
Люблю Тебя и верен, как дитя.
XV
И на иконах Ты прекрасна,
Мария, вечен образ Твой,
Однако живопись напрасна,
Когда владеешь Ты душой.
Мир, волновавший беспрестанно,
Рассеялся быстрее сна,
И небом, сладким несказанно,
С тех пор душа упоена.