коро Менжинский сам станет доносить на себя”.
ГПУ с его открытыми и скрытыми методами насилия служит для СССР сильнейшей опорой. Заграница этого не понимает; понять это могут только те, кто почувствовал и осознал работу ГПУ и его присутствие за спиной каждого русского во всем колоссальном государстве. Советское здание давно бы уже рухнуло, если бы не наличие этой упорной и жуткой силы; пустым дилетантством являются все дискуссии о причинах устойчивости Советской России, в которых не ставится во главу ЧК – ГПУ.
Менжинский был преемником Дзержинского. Дзержинский представлял собой чудовищную смесь мазохизма и садизма – лучше не будем вдаваться в подробности. Менжинский был не в меньшей степени фанатиком, готовым на всякие жертвы, но его честолюбие состояло в том, что он стремился до конца проявлять себя корректным администратором. Он прошел школу Дзержинского и также не считался с человеческой жизнью и человеческой судьбой и полагал – так же как и Дзержинский, – что это непременное условие для сохранения присущей советскому режиму власти, основанной на терроре и истреблении определенных слоев населения.
Намерение должно караться так же, как и совершенное действие, и даже подозреваемый подлежит наказанию за одно лишь подозрение. Подозрителен тот, кто обращает на себя внимание. Террор продолжался при Менжинском так же, как при Дзержинском, только более методичный, рациональный и, так сказать, более безличный, но решимость в деле применения террора осталась такой же, как прежде. Следует вспомнить лишь о массовых расстрелах в Сибири “для уменьшения рядов буржуазии”.
В статьях и некрологах, посвященных памяти Менжинского, говорится, что именно он создал ГПУ, в мельчайших подробностях разработал всю его структуру. Устраиваются грандиозные траурные торжества в его честь. Если гроб Дзержинского установили на Красной площади на катафалке высотой в пятнадцать метров, то прах Менжинского будет созерцать небеса на высоте двадцати метров.
Его преемником должен стать Ягода, как говорят. Ягода всегда был человеком инициативы, с сильной склонностью к резкому применению насилия. Именно он проник своими щупальцами в армию и встретил в Тухачевском своего злейшего врага, но победил его. В 1929 году была сделана попытка отстранить Ягоду.
Но партия зависит от того, как функционирует ГПУ. История взаимоотношений между ГПУ и партией доказывает, какое решающее значение для существования красного режима имеет террор. И искусство, с которым он проводится Лубянкой.
Ягода, который временно “попал в немилость”, опять занимает свой пост. Если он займет пост Менжинского, то это будет логично. Тогда он станет самым сильным человеком в СССР. Он им уже был».
Несмотря на все ходившие в стране и за границей слухи, Сталин не направил на Лубянку человека со стороны. Предпочел того, кого знал многие годы.
Через два месяца после смерти Менжинского кресло председателя ОГПУ занял Генрих Григорьевич Ягода. Это была последняя смена руководства органов госбезопасности, которая прошла спокойно и тихо. Впоследствии каждый новый хозяин Лубянки уничтожал и своего предшественника, и его клевретов.
Председателем ОГПУ Ягода пробыл недолго. Уже несколько месяцев работала комиссия, которая рассматривала разные варианты преобразования органов безопасности. Решили повысить статус ОГПУ. И преобразовать в народный комиссариат внутренних дел СССР.
20 февраля 1934 года политбюро постановило:
«а) Признать необходимой организацию Союзного наркомата внутренних дел с включением в этот наркомат реорганизованного ОГПУ.
б) Поручить т.т. Ягоде, Кагановичу и Куйбышеву в пятидневный срок представить проект предложений, учтя обмен мнений».
НКВД существовал с первых дней советской власти (Дзержинский сам несколько лет возглавлял это ведомство), но в 1930 году наркомат распустили, только для того, чтобы через четыре года создать его вновь.
Нарком внутренних дел СССР Г.Г. Ягода (первый слева в третьем ряду) в группе сотрудников НКВД, награжденных орденами. 17 февраля 1936. [РГАСПИ]
Среди присутствующих – формальный глава государства Калинин, генсек Сталин, председатель правительства Молотов, первый секретарь Закавказского крайкома Берия
Задачи НКВД СССР: «обеспечение революционного порядка и госбезопасности, охрана общественной (социалистической) собственности, запись актов гражданского состояния (запись рождений, смертей, бракосочетаний и разводов) и пограничная охрана».
В наркомат вошли Главное управление госбезопасности, ГУЛАГ, Главное управление рабоче-крестьянской милиции, Главное управление пограничной и внутренней охраны, Главное управление пожарной охраны, отдел актов гражданского состояния, административно-хозяйственное управление, финансовый отдел, отдел кадров, секретариат НКВД. На следующий год в составе наркомата создадут еще Главное управление государственной съемки и картографии.
10 июля 1934 года наркомом внутренних дел утвердили Ягоду. Немалое повышение: союзный министр! Оперативные отделы, ведавшие разведкой, контрразведкой, контролем над армией, борьбой с враждебными партиями и охраной высшего руководства страны, объединили в Главное управление государственной безопасности. Численность ГУГБ – 1410 оперативных работников. Начальника главка не назначили, руководил оперативной работой еще один доверенный человек Сталина – назначенный первым заместителем наркома Яков Саулович Агранов.
Когда воссоздали НКВД, многие в стране решили, что этот шаг означает уменьшение роли органов госбезопасности, которые перестали быть самостоятельным ведомством. Тем более что права НКВД в смысле репрессий были урезаны: наркомат не унаследовал от ОГПУ право выносить приговоры по большинству политических дел.
Судебную коллегию ОГПУ упразднили, все дела по расследуемым преступлениям НКВД должен был отправлять в суд. Заговорили о торжестве правопорядка.
Нарком Ягода выступал на совещании оперативного состава:
– Я, товарищи, просил вас всех собраться для того, чтобы дать указания по нашей дальнейшей работе. Многие товарищи думают – не только здесь, в центре, но и на местах, что с организацией наркомвнудела по существу ничего не изменилось. Было ОГПУ, сделали наркомвнудел. Сменили вывеску, а остальное все по-старому. Товарищи, рассуждающие так, невольно перепевают сплетни классового врага, либо просто ничего не понимают в том, что происходит в нашей стране.
Создание Наркомвнудела СССР с включением в него ОГПУ, реорганизованного в Главное управление государственной безопасности, организационно завершает установку партии на решительную перестройку применительно к новым условиям борьбы.
Советская страна представляет на сегодняшний день величайшее государство в мире. Мы сильны нашей индустрией, нашими машинами, нашими кадрами. Мы сильны сотнями тысяч наших колхозов. Мы сильны и несокрушимы, имея нашу блестяще организованную и дисциплинированную Красную армию. Мы сильны ростом богатств нашей страны и уверенностью рабочих и колхозников в том, что они борются за свое кровное дело, за свои фабрики, заводы и колхозы. Но, товарищи, для того, чтобы дойти до того положения, до которого мы дошли, нужно было пройти трудную борьбу, нужно было разбить врагов пролетарского государства, и этот путь проделало наше государство под руководством ленинского ЦК.
Существовавшая ранее судебная коллегия ОГПУ и, следовательно, внесудебное рассмотрение дел – ликвидированы. Именно это, как и сама организация наркомвнудела, разбивает вдребезги «теорию» наших врагов о том, что советский режим может существовать только на базе бессудного подавления всех враждебных элементов.
Пролетарская диктатура на основе своей победы и доверия широчайших масс трудящихся незыблема и все более глубоко, полно и прочно укрепляет революционный порядок. В капиталистических странах вместо «хваленого» буржуазного порядка хаос, море крови бессудно казненных, газы, пулеметы и броневики на улицах.
Из всего сказанного отнюдь не следует, что контрреволюционные элементы в нашей стране уничтожены или что с ними стало легче бороться. Наоборот, все труднее выявить действительного врага. Если раньше, когда враг наседал на нас, напряженность обстановки не всегда давала возможность сначала разобраться, а затем арестовывать, то сейчас в обстановке, когда прочно укрепилась пролетарская диктатура и как никогда велика мощь советской страны, когда усилиями всей партии и напряженной работы органов ОГПУ разгромлено подполье контрреволюции, – сохранение государственной безопасности должно быть основано на строжайшем соблюдении революционной законности.
Мы не можем, и нам никто не позволит работать так, как мы работали раньше. Практику и методы периода борьбы с массовой контрреволюцией, от которых многие товарищи никак не могут отвыкнуть, надо решительно отбросить. Для того чтобы своевременно вскрыть и ударить по действительному врагу, нужна очень тонкая, тщательная и глубокая агентурная работа наших органов, иначе мы рискуем проглядеть врага. Это должен понять и твердо усвоить каждый из нас.
Контрреволюция разбита, но не совсем добита, недобитые остатки ее изменили свою тактику. Новая обстановка в стране заставляет эти остатки контрреволюции искать новых путей, идти в глубокое подполье. Тщательная маскировка под советских людей для того, чтобы тихой сапой продолжать борьбу с советской властью – вот что типично для тактики контрреволюции всех мастей.
Некоторые товарищи могут неправильно понять установку о строжайшем соблюдении революционной законности и о продуманном подходе к арестам в том смысле, что лучше и спокойнее всего никого не арестовывать. Само собой разумеется, что это было бы грубой политической ошибкой.
Речь идет не об ослаблении борьбы. Все наши работники должны твердо и четко усвоить себе незыблемое правило, что каждый арест должен быть обоснован и подкреплен фактическими данными. Надо обеспечить такое высокое качество следствия, чтобы враг был изобличен и не мог это следствие скомпрометировать.