В кабинете председателя Русского общевоинского союза советские разведчики ночью установили подслушивающее устройство. С 12 января 1934 года началось постоянное подслушивание разговоров, ведущихся в кабинете председателя РОВС генерала Евгения Карловича Миллера. Подслушивающая аппаратура в переписке Иностранного отдела с парижской резидентурой именовалась «Петька».
Магнитофонов еще не существовало. Почти ежедневно по нескольку часов Сергей Третьяков, агентурный псевдоним «Иванов», надев наушники, старательно записывал все, что ему удавалось разобрать. «Петька» оказался далеко не идеальным механизмом, так что временами работа эта была чистым мучением. Третьяков научился распознавать собеседников по голосам. Затем он старательно составлял донесение и передавал его сотруднику парижской резидентуры советской разведки.
Сначала операция называлась «Дело “Крот”», потом ее переименовали в «Разговор вокруг кнопки», а затем окончательно – в «Информацию наших дней». Шпигельглас сообщил в Москву Ягоде, что информацию такой точности резидентура не имеет даже от лучших агентов внутри РОВС.
Генриха Ягоду интересовали прежде всего данные о попытках забросить разведывательные и террористические группы: схемы действий, цели, возможные методы проникновения на советскую территорию. Эти сведения и искали в записях разговоров, которые велись в парижском кабинете генерала Миллера.
Сергея Шпигельгласа нарком Ягода в октябре 1936 года назначил заместителем начальника Иностранного отдела. Присвоил ему специальное звание майор госбезопасности. Генрих Григорьевич предоставил Шпигельгласу право напрямую отправлять Сталину разведывательные сводки ИНО ГУГБ.
Глава двадцать перваяТайная власть и художники
Смерть Владимира Владимировича Маяковского 14 апреля 1930 года и по сей день многим кажется странной и необъяснимой. Кто-то подозревает, что поэт вовсе не по своей воле ушел из жизни – это дело рук Ягоды и его людей.
«О самоубийстве Маяковского, – вспоминал главный редактор “Известий” Иван Михайлович Гронский, – мне сказал председатель ОГПУ Генрих Григорьевич Ягода. Мы с ним дружили, на совещании сидели рядышком, у окна. Он меня информировал о подробностях самоубийства Маяковского».
В квартиру 12 дома 3 по Лубянскому проезду, где покончил с собой Маяковский, сразу же приехали чекисты. Благо от ведомства госбезопасности недалеко. Старшим был начальник секретно-политического отдела ОГПУ Яков Агранов. Секретно-политический отдел занимался борьбой с «антисоветскими элементами».
Известный в ту пору литературный критик Корнелий Люцианович Зелинский застал Агранова у тела Маяковского: «В его манере было нечто вкрадчивое, спокойное и заставляющее настораживаться. Тонкие и красивые губы Якова Сауловича всегда змеились не то насмешливой, не то вопрошающей улыбкой. Умный был человек».
Когда в 1922 году Ленин приказал выставить из страны «антисоветскую интеллигенцию», то попросил Дзержинского поручить это дело толковому чекисту. Поручили Агранову. Он составил списки тех, кого следует выслать. 18 сентября 1922 года Генрих Ягода доложил Ленину, что его поручение исполнено и 22 сентября из Москвы вышлют первую партию. И Ленин, и Сталин Якову Агранову очень благоволили.
Есть люди, которые уверены, что Владимир Маяковский не по своей воле покинул сей мир: он вовсе не покончил с собой, а был убит чекистами по приказу высшей власти. Появление высокопоставленного чекиста в квартире поэта служит основанием для предположений о том, что он и руководил «операцией по уничтожению Маяковского». Агранов и занялся похоронами поэта, потому что заметал следы…
Но какие?
Художница Елизавета Александровна Лавинская видела в руках Агранова снимок мертвого Маяковского. Не тот, который всем известен, а совсем другой: «Распростертый, как распятый, на полу с раскинутыми руками и ногами и широко раскрытым в отчаянном крике ртом».
Снимок этот теперь опубликован. Самоубийство сопровождается болью, муками, страданием, так что последние секунды жизни Маяковского были ужасны. Скрывали эту фотографию не потому, что хотели спрятать концы в воду, а потому что поэту-коммунисту и после смерти полагалось выглядеть достойно.
Вот еще один вопрос: почему чекисты подарили Маяковскому пистолет? Говорят: «Это было приглашением к самоубийству. Ему пистолет был не положен». Очень даже положен. И в наши-то дни министерство внутренних дел, министерство обороны и другие силовые ведомства одаривают деятелей культуры личным оружием, а уж в те времена, после Гражданской войны, многие держали дома пистолет или револьвер. В усадьбе Михаила Александровича Шолохова и сейчас хранится подаренный ему Генрихом Ягодой пистолет «маузер К-06/08» с кобурой-прикладом.
«Владимир Владимирович, – рассказывала актриса Вероника Витольдовна Полонская, – всегда носил при себе заряженный револьвер. Рассказал, что однажды какой-то сумасшедший в него стрелял. С тех пор он всегда ходил с оружием».
Присылать пистолет в подарок как приглашение к самоубийству – это уж очень романно. Не стоит так хорошо думать о подчиненных Ягоды, Ежова или Берии, они все-таки были в первую очередь чиновниками. Действовали самым простым образом: если поступала свыше команда уничтожить, то уничтожали – сажали, судили, отправляли в лагерь, расстреливали, вешали, на худой конец проламывали голову ледорубом или ломом. Зачем искать сложные пути, когда столько простых?
«А что если чаи с чекистами были отнюдь не безвредными? – задается вопросом один из авторов версии об убийстве Маяковского. – Психотропными средствами обработки ЧК по-настоящему овладела к моменту показательных процессов 1937 года… Похоже, что плохое физическое самочувствие поэта было вызвано каким-то отнюдь не безвредным средством, которое нетрудно было подсыпать в еду таким мастерам этого дела, как Яков Агранов».
Агранов был мастером своего дела, но другого. Он принимал участие в убийстве множества людей, но опосредованно, подписывая бумаги, а не стреляя или подсыпая яд. Он был первым заместителем Ягоды, доверенным человеком Сталина, а вовсе не агентом-оперативником, которого отправляют на «мокрое» дело. И ему нравился Маяковский.
«У Льва Никулина на прошлой неделе было новоселье, – записал в дневнике Всеволод Иванов, – Агранов и Раскольников очень хвалили пьесу Маяковского».
Нет оснований утверждать, что в 1930-е годы чекисты использовали психотропные средства. Эффективных подобных средств еще не было. Эта отрасль прикладной химии появилась после того, как в 1942 году швейцарский химик Альберт Хофман синтезировал аналог грибка спорыньи – диэтиламид лизергиновой кислоты (ЛСД), вызывавший сильнейшие галлюцинации.
В.В. Маяковский. 1910. [ТАСС]
Трагическая смерть Владимира Маяковского все еще рождает споры, сомнения и подозрения
В.В. Маяковский. 1927. [Борис Игнатович ⁄ ТАСС]
Есть те, кто считает: «В тридцатом году Маяковского надо было убирать во что бы то ни стало. И его убрали»…
Но почему именно в 1930-м Маяковского надо было убрать? Главным врагом Сталина являлся Троцкий. Приказ об убийстве Троцкого был отдан не в 1930 году, а позже. Что же, выходит, Владимир Владимирович был опаснее Льва Давидовича? И поэтому Ягоде с Аграновым поручили ликвидировать поэта?..
И через много лет после смерти Маяковского Вероника Полонская не могла забыть то, что она увидела, вбежав в комнату, где только что застрелился влюбленный в нее поэт: «Глаза у него были открыты, он смотрел прямо на меня и все силился приподнять голову. Казалось, он хотел что-то сказать, но глаза были уже неживые».
14 апреля 1930 года актриса 1-го Московского Художественного академического театра Вероника Полонская, вся в слезах, давала показания следователю милиции. Она в деталях описала, как утром пришла к Маяковскому.
«Было около десяти часов утра. Я не раздевалась, он разделся; я села на диван, он – на ковер, который был постлан на полу у моих ног, и просил, чтобы я с ним осталась жить хотя бы на одну-две недели. Я ответила, что это невозможно, так как я его не люблю».
Свидетелем интимного свидания оказался курьер Государственного издательства, который доставил Маяковскому два тома Советской энциклопедии:
«Женщина, которая мне не известна, сидела, а гражданин Маяковский стоял перед ней на коленях. Женщина примерно лет двадцати четырех, худощавая, лицо белое. Больше показать по данному делу не могу».
«Я собралась уходить в театр на репетицию, – рассказывала Полонская следователю. – Маяковский дал мне десять рублей на такси, простился, пожал мне руку. Я вышла за дверь. И в это время раздался выстрел. Я сразу поняла, в чем дело, но не решалась войти, стала кричать. На крики выбежали квартирные соседи, и мы вошли в комнату. Маяковский лежал на полу с распростертыми руками и ногами с ранением в груди. Подойдя к нему, спросила, что вы сделали? Но он ничего не ответил. Что было дальше, не помню».
Вероника Полонская была замужем за молодым и очень талантливым актером Михаилом Михайловичем Яншиным, которого ждала всесоюзная слава. Ягода распорядился провести расследование самоубийства Маяковского.
Допросили и Михаила Яншина. Он отрицал измену жены:
«Когда я был занят на спектаклях, моя жена ходила в кино или в ресторан вместе с Владимиром Владимировичем. Были случаи, когда и на квартире у Владимира Владимировича моя жена встречалась с ним без меня из-за моей занятости. Но у меня и мыслей не было предосудительных. Владимир Владимирович был самым “джентельменистым” (если так можно выразиться), самым обходительным, внимательным. Вообще более порядочного человека трудно было найти».
Актриса московского театра имени М.Н. Ермоловой В.В. Полонская в роли Ольги Алексеевны в спектакле «Дачники» по пьесе А.М. Горького.
Москва. 1949. [РГАКФД]
Друзья и знакомые В.В. Маяковского после приема в ВОКС. Сидят (слева направо): В.В. Маяковский, Л.Ю. Брик, О.В. Третьякова; стоят (слева направо): Б.Л. Пастернак, С.М. Эйзенштейн, Тамидзе Найто, А.Н. Вознесенский и др. Москва. 11 мая 1924. [РГАКФД]