стован китайскими властями, обвинён в организации заговора против правительства Шэн Шицая и расстрелян[460]. Командующим русскими частями был назначен белый полковник Бектеев, вскоре получивший чин генерал-лейтенанта армии Синьцзяна и круглую сумму денег для содержания русских полков. Деньги были от ОГПУ-НКВД, а в качестве военного советника к нему приставили товарища с не очень звучным для русского уха именем Фу Дзи Хуй. Под этим псевдонимом скрывался будущий знаменитый танковый маршал Великой Отечественной войны, дважды Герой Советского Союза П.С. Рыбалко[461].
Снова мы видим удивительную вещь — события в Синьцзяне всегда следуют за событиями основной политической линии. СССР удалось договориться с японцами, была продемонстрирована и военная сила — восстание в Синьцзяне прекращено. В апреле 1934 года большинство красноармейцев вернулось на родину. На всякий случай в области остался кавалерийский полк, усиленный бронемашинами и артиллерией, по-прежнему одетый в белогвардейскую форму со знаками различия и чинами старой императорской армии. Важность Синьцзяна для СССР подчеркнёт один факт. В ноябре 1935 года было утверждено штатное расписание разведупра РККА, сегодняшнего ГРУ (Главного разведывательного управления), нашей военной разведки. Так вот, среди отделов был только один, который имел «географическое» название. Это 9-й отдел — Монголо-Синьцзянский…[462]
Наступил 1937 год, и ситуация резко изменилась. Вот как описывает её в мемуарах адъютант Гитлера Николаус фон Белов: ««Время так называемых неожиданностей прошло», — заявил Гитлер в своей речи, произнесённой в рейхстаге 30 января 1937 г. Эта фраза переходила в Германии из уст в уста. Гитлеровские «неожиданности» предыдущих лет (например, 26 февраля 1935 г. — создание люфтваффе как самостоятельной третьей части вооружённых сил наряду с сухопутными войсками и военно-морским флотом; 16 марта 1935 г. — введение всеобщей воинской повинности; 8 марта 1936 г. — вступление германских войск в демилитаризованную Рейнскую область) вызвали у немецкого народа восторг и нашли у него большое одобрение. Все меры, направленные на то, чтобы сбросить оковы Версальского договора, пользовались популярностью. Провозглашение Гитлером намерения не предпринимать в 1937 г. ничего, что могло бы вновь повергнуть мир в состояние удивления и беспокойства, было воспринято с удовлетворением»[463].
Фюрер прошёл весь подготовительный период, его «неожиданности» сошли ему с рук. «Мировое сообщество» (Англия, США, Франция) признало Третий рейх в качестве своего законного члена, а Адольфа Гитлера — легитимным руководителем страны. «Мелочи» вроде антиеврейских Нюрнбергских законов демократический мир в упор не видел. В качестве процедуры легитимизации Запад дал возможность Гитлеру провести целых две Олимпиады (зимнюю и летнюю) за один 1936 год, когда антиеврейские законы уже вовсю действовали. Поэтому гитлеровская Германия вступала в новый 1937 год уверенная в своих силах, она планомерно двигалась в сторону войны и границ СССР. В следующем 1938 году Запад сдаст Гитлеру Австрию и часть Чехословакии, а пока фюреру нужно было укрепляться и перевооружаться ударными темпами. Понимая необходимость «синхронного геополитического плавания», Япония именно в 1937 году начинает новый кровавый раунд завоевания Китая. В ночь на 7 июля японские войска, расквартированные под Пекином (Бейпином) в районе моста Лугоуцяо, под предлогом пропажи одного военнослужащего открыли огонь по частям китайской армии и попытались прорваться в город Ваньпин для «поиска открывших огонь по японским солдатам»[464]. Китайские солдаты встретили японцев ответным огнём, а японская провокация вошла в историю Китая под названием «лугоуцязской» или «инцидент 7 июля».
21 августа 1937 года Чан Кайши, видя, что дела его совсем плохи и англосаксы полностью встали на сторону Японии, заключает Договор о ненападении между СССР и Китайской Республикой. Ситуация начинает напоминать ту, что в то же время происходит в другом конце планеты — Испании. СССР помогает законному правительству, поставляя ему за деньги оружие и амуницию, отправляя военных советников. Англия, Франция и США занимают позицию «невмешательства». Германия и Италия не просто снабжают генерала Франко, а отправляют целые воинские соединения воевать на его стороне. В Китае суть была точно такой же, отличались только детали. Кроме СССР, никто Китаю оружие не поставлял, на помощь китайцам отправлялись лётчики и другие военные советники из нашей страны. Но Сталин пошёл дальше — Советский Союз предоставил Китаю кредит на общую сумму $100 миллионов[465]. Западные страны были «нейтральны», то есть фактически сдали Китай японцам, активно продолжая снабжать последних стратегическими товарами. В октябре 1938 года Япония оккупировала Кантон, в феврале 1939 года — остров Хайнань, в марте 1939 года захватила стратегически важные острова Спратли, находящиеся в центре Южно-Китайского моря[466]. Какова реакция «мирового сообщества»? В то время 100% нефтепродуктов Япония получала из США — это полная зависимость, это очень короткий поводок. Япония делала именно то, что было нужно, поэтому никаких санкций в её отношении не было.
Японцы захватывают всё большую территорию Китая, совершая ужасные преступления. Во время занятия Нанкина (столицы) в декабре 1937 года японскими солдатами за шесть недель было убито 300 тысяч человек. Это были мирные жители и сдавшиеся солдаты. В Нанкине жертв японской резни было больше, чем погибших от атомной бомбардировки США в 1945 году в Хиросиме и Нагасаки, вместе взятых[467]. А теперь вспомните, какой день является датой начала Второй мировой войны? 1 сентября 1939 года. Перед вами классическая европоцентристская трактовка истории — война началась, когда она началась в Европе. А сотни, а миллионы жертв в Китае — это так, эксцессы…
Думаю, что не надо пояснять, почему именно в 1937 году в Синьцзяне вновь началось восстание под религиозными лозунгами. Летом того же года на территорию Синьцзяна вошли две войсковые группы Красной армии, одетые не только в белогвардейскую форму, но и в восточные халаты. После разгрома мятежников в городе Хами был оставлен пограничный полк, усиленный авиаэскадрильей и ротой танков БТ. Столь сильное присутствие было нужно для контроля над только что построенной дорогой Хоргос — Урумчи — Хами — Ланьчжоу, по которой шла помощь Китаю для войны с японцами[468]. Кроме того, там же начал работу авиационный завод № 600, выпускавший советские истребители И-16. Охранял завод 171-й отдельный батальон НКВД, в котором одетые в белогвардейскую форму солдаты именовали своих офицеров «господами поручиками», а не «товарищами лейтенантами»[469]. Как видим, Сталин совершенно спокойно отбрасывал в сторону всё наносное, когда речь шла об интересах Родины. Внешний политес сохранялся, хотя участники геополитических игр всё прекрасно понимали. Это не СССР вмешивается в дела соседнего государства, это не подчиняющиеся ему эмигранты воюют на стороне китайцев. И Москва им не указ…
В 1938 году геополитическая ситуация вновь поменялась. После аншлюса (присоединения) Австрии к Германии весной 1938 года Сталину стало ясно, что взятие СССР в клещи идёт по плану. Гитлер выкатывается на европейские границы, японцы уже в Маньчжурии, то есть стоят на границах нашей страны в Приморье. Договориться не получается. Что делать в уличной драке, когда ясно, что желание подраться у хулиганов перевешивает все остальные желания? Сильным ударом вырубить самого наглого. Показать, что желание избить прохожего будет стоить самим хулиганам слишком дорого. В 1938 году Сталин решает ударить по японцам, чтобы показать им мощь Красной армии до того, как Гитлер будет готов к синхронному выступлению с Японией. Поводом к столкновениям послужили спорные территории — две небольшие сопки у озера Хасан, где сходились границы СССР, Кореи и марионеточного государства Маньчжоу-Го. С царского времени государственную границу здесь чётко не обозначали. Всё решалось на основании Хунчуньского протокола, подписанного с Китаем в 1886 году[470]. Граница была зафиксирована на картах, но на местности стояли только номерные знаки, что давало повод для двойного толкования.
Военный конфликт начинался под аккомпанемент воздушных боёв в небе Китая, в которых блистали «отсутствующие официально» советские пилоты.
На фоне активных боевых действий нашей авиации, которая упорно гоняла японцев на земле и в воздухе, 12 июля 1938 года советские пограничники заняли сопку Заозёрную (Чангуфэнь) на спорной территории и оборудовали на ней окоп с проволочными заграждениями[471]. Марионеточное прояпонское государство Маньчжоу-Го выразило протест Советскому Союзу, после чего и посол Японии вручил ноту с требованием вывода советских пограничных войск с высот Заозёрная и Безымянная. В ответ представитель советского НКИДа[472] заявил, что никаких нарушений нет. В тот же день, 15 июля 1938 года, в перестрелке с нашими пограничниками был убит японский жандарм, непонятно откуда взявшийся на границе.
Обстановка накаляется, но тут происходят совсем уж чудные вещи. Вместо того чтобы выполнять приказы командования о приведении войск в боевую готовность, командующий нашими войсками маршал Блюхер… направляет 24 июля комиссию на высоту Заозёрная с целью расследования действий советских пограничников! После того как комиссия обнаружила нарушение пограничниками маньчжурской границы на 3 метра (!), советский маршал заявил, что «японцы правы». Он послал телеграмму наркому обороны Ворошилову с требованием немедленного ареста начальника погранучастка и др