требования к организации пассивных мероприятий противовоздушной обороны и защиты населения[589]. В Советском Союзе 4 октября 1932 г. Постановлением Совета Народных Комиссаров было утверждено Положение о противовоздушной обороне территории Союза Советских Социалистических Республик, которым было положено начало деятельности Местной противовоздушной обороны СССР (МПВО) – предшественницы современной системы гражданской обороны[590].
При организации мероприятий МПВО активно применялся опыт Первой мировой войны по защите населения от авиации противника и химического оружия. Так, основными способами защиты населения были определены: обучение населения, обеспечение населения средствами индивидуальной защиты, оказание медицинской помощи, организация маскировки и противопожарной защиты, оборудование защитных сооружений[591]. Подобно мероприятиям по организации светомаскировки в Первую мировую войну электроосвещение на случай воздушной опасности производилось с условием возможности его централизованного выключения. Уличные фонари оборудовались специальными шторами, а окна в цехах – светонепроницаемыми шторами[592]. Для маскировки объектов также были выбраны способы, впервые применявшиеся в годы Первой мировой войны. Так, рекомендовалось в комплексе использовать естественные свойства местности, маскировочные сети, защитную окраску зданий и сооружений, постановку дымовых завес. Все эти мероприятия рекомендовалось проводить в комплексе[593].
Как и в Первую мировую войну, основным способом оповещения населения являлась передача сигнала тревоги с помощью заводских гудков и установленных в домах сигнализаций. Сигнал воздушной тревоги подавался фабричными, заводскими и паровозными гудками, электрическими сиренами и многократным объявлением по радио «Воздушная тревога! Воздушная тревога! Воздушная тревога!» Аналогично передавался и сигнал «Отбой». Для подачи сигнала «Химическая тревога» предписывалось повесить во дворе рельсу, колокол и т. п. или установить ручную сирену[594].
Население также оповещалось и информировалось путем расклейки афиш (объявлений) и с помощью поквартирного обхода[595]. Кроме того, для передачи сигнала о приближении авиации противника наблюдательные посты посылали в органы Местной противовоздушной обороны условный сигнал «Воздух»[596]. Для укрытия населения от воздушно-химического нападения приспосабливались подвалы, строились убежища. На время войны предусматривалось оборудование щелей. Помимо этого для данных целей также было предусмотрено использование метрополитена[597].
Хотя в Российской империи не существовало метрополитена, в ней, как и в Советском Союзе, знали об этом способе защиты, осуществляемом во Франции и Англии в годы Первой мировой войны. В СССР при выборе способа строительства метрополитена изучали их опыт по укрытию населения во время воздушного нападения[598].
При организации мероприятий гражданской обороны в Советском Союзе не только использовался опыт Первой мировой войны, но и привлекались специалисты царской армии и ученые. Так, у истоков образования общества Доброхим, занимавшегося пропагандой среди населения правил противохимической защиты, стоял Владимир Николаевич Ипатьев – выдающийся российский и советский ученый, доктор химических наук, профессор, академик Санкт-Петербургской академии наук, военный деятель, генерал-лейтенант русской императорской армии, начальник Химического комитета при Главном артиллерийском управлении военного министерства Российской империи в годы Первой мировой войны[599]. На заседаниях Доброхима обсуждались вопросы подготовки населения по противохимической защите, оборудования газоубежищ в населенных пунктах[600]. Были определены и основные способы противохимической защиты населения: обеспечение населения средствами индивидуальной и коллективной защиты, дегазация местности, организация наблюдения и оповещения[601].
Можно сказать, что основными мероприятиями МПВО являлись те же самые способы защиты населения от воздушно-химического нападения, которые были разработаны в годы Первой мировой войны. Опыт защиты гражданского населения был использован и в годы Великой Отечественной войны. В настоящее время эти мероприятия не потеряли своей актуальности, хотя время внесло свои коррективы в соответствии с новыми вызовами и рисками развития современного мира.
Траншейная война на Западном фронте в восприятии русских военных кругов
Александр Васильевич Ревякин
д-р ист. наук, профессор
Аннотация. Статья посвящена анализу дискуссий в русских военных кругах периода Первой мировой войны на тему о происхождении, достоинствах и недостатках, значении такого нового способа ведения военных действий, как траншейная война. В соответствии с историографической традицией автор рассматривает это понятие как близкое по смыслу к более привычному – позиционная война.
Ключевые слова: Первая мировая война, позиционный фронт, оперативное искусство, союзники.
Характеризуя умонастроения военных кругов России по итогам первого года мировой войны, мемуаристы и историки чаще всего отмечают два обстоятельства: с одной стороны, военные не скрывали гордость за то, что осенью и зимой 1914 г. русская армия активными действиями на Восточном фронте в значительной мере помогла Франции отразить наступление немцев и принудить их к обороне; с другой стороны, многие испытывали глубокое разочарование тем, что западные союзники не проявили подобную самоотверженность, когда в 1915 г. противник всей мощью обрушился на Россию.
Для подобных настроений имелись веские основания. Как известно, в самом начале войны, незадолго до судьбоносного для Франции сражения на Марне германское командование из-за угрозы со стороны русской армии было вынуждено перебросить часть войск с запада на восток, облегчив тем самым положение французов. Но когда сама русская армия оказалась в беде, достаточной поддержки со стороны союзников она не получила. Французские войска, конечно, не бездействовали, но предпринятые ими операции на Западном фронте заметным образом не облегчили положение русской армии. Исследователи склоняются к мнению, что весной и летом 1915 г. не столько союзники своими действиями оказали услугу русской армии, сколько русские – союзным войскам, поскольку немцы в условиях относительного затишья на Западном фронте продолжали перебрасывать на восток крупные подкрепления.
Подобные умонастроения в 1915 г. получили широкое распространение. На этой почве возникло известное напряжение
в отношениях между союзными армиями и государствами. Историки по-разному оценивают его параметры и значение: «Бездействие англо-французских войск на Западном фронте вызвало в России все увеличивающееся недовольство и недоверие по отношению к союзникам»[602]. Впервые за время войны серьезному испытанию на прочность подверглась вся система союзных отношений и стратегического взаимодействия России и Франции[603]. По нашему мнению, было бы преждевременно говорить о кризисе в отношениях обеих союзных держав, но доверие друг к другу было подорвано.
Русское военное командование, как нам представляется, философски отнеслось к возникшей проблеме взаимоотношений с западными союзниками. Во всяком случае, генерал Ю. Н. Данилов, одна из самых заметных фигур в высшем военном руководстве, занимавший в течение первого года войны должность генерал-квартирмейстера штаба Верховного Главнокомандующего, даже спустя годы не усматривал злого умысла в поведении французов. Недоразумения, возникшие между союзными армиями весной и летом 1915 г., он объяснял общими недостатками руководства войной, прежде всего слабой координацией действий Антанты на различных фронтах и театрах военных действий. В книге воспоминаний, написанной по горячим следам событий, он сетовал на отсутствие «должной связи» между союзными армиями, вследствие чего военные руководители разных стран, принимая даже самые важные решения, руководствовались «преимущественно той обстановкой, которая создавалась на фронте каждого участника союза», т. е. не учитывали должным образом положение на других союзных фронтах. «Так как подготовка к операциям, – пояснял свою мысль Ю. Н. Данилов, – требует, вообще говоря, значительного времени, просьбы же о содействии поступали почти всегда внезапно, в зависимости от обстановки, уже сложившейся, то в огромном большинстве случаев своевременное выполнение этих просьб оказывалось для другой стороны неосуществимым, и поэтому действия союзников носили определенно разрозненный характер»[604].
В своей книге Ю. Н. Данилов упоминает о крупном наступлении, которое французская и британская армии предприняли во Франции осенью 1915 г. Эта военная операция служит, между прочим, прекрасной иллюстрацией к словам самого генерала, приведенным нами выше.
В соответствии с планом командования союзных войск на сравнительно узком участке фронта в Шампани и Артуа в бой были брошены значительные силы – свыше 60 дивизий. Перед ними стояла задача ни больше ни меньше как прорвать оборону противника. Для ее решения, допускает Ю. Н. Данилов, выделенных сил и средств теоретически должно было хватить: «В Шампани были сосредоточены лучшие французские войска