а галеры на веслах отошли к прежнему месту. Противостояние продолжалось еще две недели, причем турецкие силы за счет транспортных и гребных судов увеличились до 73 единиц. 12–13 июля турецкие войска с Таманского полуострова были погружены на суда, и вечером 16 июля турки ушли. Вскоре выяснилось, что они высадили десант в районе Ялта — Судак.
Вице-адмирал отправил два фрегата и корабль Чичагова в крейсерство, оставив главные силы в проливе. С малыми силами контр-адмирал не мог что-либо сделать против турецкого флота.
К счастью, 10 июля 1774 года Кючук-Кайнарджийский мир прекратил войну. Но политическая борьба не утихала. Только 13 января 1775 года произошел обмен ратификационными грамотами в Константинополе. Поэтому осенью 1774 года пришлось задержать эскадру в проливе как можно дольше, пока не будет урегулировано положение в Крыму. Сенявин приказал Чичагову, оставив у пролива все 4 фрегата с 5 палубными ботами под командованием капитана 1-го ранга A. П. Косливцева, с остальными идти в Таганрог. 5 декабря 1774 года Чичагов отправился в столицу. Он возвращался к исполнению обязанностей главного командира Кронштадтского порта.
Контр-адмирал получил неплохую мореходную практику. Он возвращался в Санкт-Петербург с первым опытом командования эскадрой в боевых условиях. Не исключено, что именно отсюда, от Керченского пролива, пошел принцип Чичагова добиваться победы не нападая, а принимая удар неприятеля в удобных условиях (в узостях, при поддержке береговых батарей). Эта тактика блестяще оправдалась позднее, в годы русско-шведской войны.
Летом 1775 года, в годовщину окончания войны, Чичагова произвели в вице-адмиралы. 10 августа ввиду нехватки членов коллегии Чичагову поручили быть в коллежском присутствии, а Грейг принял у него главное командование Кронштадтским портом. 4 марта 1776 года вице-адмирала Чичагова по его просьбе уволили в годовой отпуск. После возвращения он вновь приступил к морской службе.
7 марта 1777 года Адмиралтейств-коллегия постановила разделить Балтийский флот на две дивизии: первую по старшинству поручили B. Я. Чичагову, вторую — С. К. Грейгу; при этом за Чичаговым оставалось управление местной корабельной командой. 31 мая по указу Императрицы Адмиралтейств-коллегия приказала В Я. Чичагову выехать в Кронштадт и принять командование отправляемой в море практической эскадрой.
Практическую эскадру 1777 года составили 7 кораблей, 1 фрегат и 1 пакетбот кронштадтские и 4 корабля, 3 фрегата ревельские, которые 9 июня соединились на рейде Кронштадта. 13 июня на корабле «Иезекииль» был поднят флаг Чичагова; 8 июля Ревельская эскадра втянулась в гавань, а Кронштадтская пошла в море, встала на якоре у Толбухина маяка, 9 июля перешла к Красной Горке, где проводила учения до 29 июля. 30 июля 5 кораблей отправились в Ревель; остальные пришли в Кронштадт и втянулись в гавань. Конечно, такое кратковременное плавание отличалось от прежних, но в командах оставалось еще много обстрелянных, опытных моряков, прошедших Архипелагскую экспедицию, а завершившаяся тяжелая война требовала экономии.
После плавания Чичагов вернулся к исполнению прежних обязанностей, а 4 сентября Адмиралтейств-коллегия велела ему сдать главное командование в Кронштадте контр-адмиралу Баршу и прибыть в Санкт-Петербург на заседание коллегии. Начался период административной работы, ибо 18 января 1778 года Адмиралтейств-коллегия указала В. Я. Чичагову и С. К. Грейгу, как временно командовавшим дивизиями, сдать их вернувшимся из командировок адмиралу А. H. Сенявину и вице-адмиралу А. В. Елманову. Состоял Чичагов в артиллерийской экспедиции. Однако вскоре он принял участие в охране мирного судоходства.
На страже Средиземного моря
Начавшаяся в 1776 году война за независимость Северо-Американских соединенных штатов вскоре привела к столкновениям между Англией, Францией и другими великими морскими державами, боровшимися за преимущества на торговых путях и в колониях Масса каперов появилась на морях Они не обращали особого внимания на нейтралитет и захватывали грузы и суда под различными флагами. Пиратские нападения на суда российских подданных являлись оскорблением достоинства Екатерины II. Так как от каперов страдали скандинавские и другие страны, Императрица могла надеяться на их поддержку в борьбе с пиратством.
В 1779 году к берегам Норвегии ходила эскадра контр-адмирала С П. Хметевского. Тем не менее нападения на российские суда не прекращались, и Екатерина II 17 февраля 1780 года подписала документ, широко известный как Декларация о вооруженном нейтралитете. Декларация провозглашала, что нейтральные суда могут свободно плавать у берегов и между портами враждующих держав, что товары подданных воюющих держав неприкосновенны на борту нейтрального судна (за исключением ограниченного списка «военной контрабанды»), что блокированным признавался лишь тот порт, вход в который действительно затрудняли корабли противника[9].
Сложившаяся в начале 80-х годов политическая ситуация позволила России урегулировать конфликт с Турцией, а в 1783 году присоединить Крым. Вступать в европейскую войну Императрица не собиралась, однако считала уместным посылать эскадры на Средиземное море, чтобы готовить моряков и приучать Европу к виду российского флага на морских и океанских путях; она рассчитывала также иметь здесь промежуточную базу для судов, переходящих с Балтики на Черное море.
Походы на Средиземное море начались уже с 1780 года. В эту кампанию эскадра контр-адмирала И. А. Борисова прошла на Средиземное море и зимовала; на следующий год ее сменила эскадра контр-адмирала Я. Ф. Сухотина. В 1782 году Средиземноморскую эскадру возглавил В. Я. Чичагов.
30 мая Адмиралтейств-коллегия приказала Чичагову принять командование эскадрами, одна из которых под флагом А. И. Круза должна была дойти до Ла-Манша, а вторую ему предстояло вести в Ливорно для защиты от пиратов российских и торговых судов дружественных стран.
Эскадру Чичагова составили корабли «Константин», «Давид», «Святослав», «Ианнуарий», «Победоносец», фрегаты «Патрикий» и «Слава». 15 июня из Кронштадта прибыл В. Я. Чичагов и поднял флаг. 16 июня на эскадрах Чичагова и Круза прошел депутатский смотр, 18 июня три корабля посетил И. Г. Чернышев, а 20 июня началось плавание. 30 июня суда эскадры вытянулись на Кронштадтский рейд.
На эскадре из Кронштадтского порта для практики уходили 81 гардемарин и один подмастерье. Адъютантом в плавание адмирал взял сына Павла. На борту флагманского корабля юный моряк страдал от морской болезни, и утешением ему были слова отца, что тот сам только в двадцать пять лет привык к морю.
Причин для морской болезни было немало. Вскоре после выхода из Кронштадта эскадра попала в жестокий шторм. 23 июня у Гогланда от юго-западного ветра и сильного волнения «Константин» обрубил якорные канаты, у «Победоносца», «Святослава» и других канаты были оборваны, часть судов потерпели повреждения в рангоуте и такелаже. В донесении 9 июля Чичагов отметил гнилость и сучки в некоторых деталях рангоута. 27 июня корабли «Благополучие» и «Твердый» эскадры А. И. Круза столкнулись, и последний пришлось отправить для ремонта к острову Сескар; он присоединился к эскадре 29 июня. На следующий день Чичагов рапортовал о столкновении и о том, что движется с эскадрой на запад под малыми парусами, встретил возвращающуюся со Средиземного моря эскадру Я. Ф. Сухотина и принял с нее якоря взамен потерянных и нескольких служителей.
1 июля эскадра прошла Дагерорд. Встречные ветры задержали движение, и только 12 июля с кораблей увидели Борнхольм, вечером приветствовали салютом крепость Христиансор, а в 9.00 13 июля эскадры прибыли к Копенгагену. За пять часов корабли Чичагова прошли на рейд; эскадра Круза из-за нехватки лоцманов зашла на следующий день. 27 июля соединенная эскадра пошла к Каттегату; 31 июля в 4 утра эскадра Круза и корабль «Победоносец» оказались на большом расстоянии, ночью в штиль еще более отдалились, и 1 августа эскадры потеряли друг друга из виду. После разделения эскадр Чичагов пошел в Английский канал, но крепкий противный ветер задерживал его; 20 августа, подойдя к банкам против Дувра, он не смог обойти их из-за узких проходов при встречном ветре и зашел в Диль, где стоял «Победоносец», оставленный Крузом.
После нескольких дней спокойного плавания у мыса Финистерре со 2-го по 7 сентября встретили крепкие ветры и штормы, которые рассеяли корабли и нанесли им повреждения. «Константин» лишился руля из-за сломанного румпеля и четырнадцать часов оставался в Бискайском заливе, славящемся бурной погодой, без управления; 4 сентября «Победоносец», «Ианнуарий», фрегат «Патрикий» в пасмурную погоду ночью отлучились, заправились водой в Кадиксе и самостоятельно прибыли в Ливорно.
На стоянке в Лисабоне случилось несчастье. Чичагов предоставил гардемаринам возможность побывать на берегу и осмотреть город. При возвращении шлюпки на «Константин» в нее врезалась португальская парусная лодка, хозяева которой не оказали помощи тонущим и бежали; в итоге семь гардемарин, подмастерье и два служителя погибли.
4 октября эскадра пошла в море и к началу ноября собралась на рейде Ливорно. Только в пути стало известно, что 28 июня 1782 года В. Я. Чичагова произвели в адмиралы и наградили орденом Святого Александра Невского.
Из Ливорно адмирал послал два корабля в Порто-Феррайо на острове Эльба для ремонта, а третий — в Неаполь с грузом железа, видимо с коммерческой целью. Нередко в те годы Императрица использовала военные корабли для развития торговли. Пока корабли в Ливорно отремонтировали, находилось время для учений и поездок офицеров по Италии. Адмирал жил с сыном в доме богатого негоцианта; так как он не мог надолго отлучаться и не рисковал отпускать сына, Павел Чичагов побывал только в ближайших городах. Сам В. Я. Чичагов во время длительной спокойной стоянки увлекся коллекционированием оружия и собрал целый арсенал.