— Комендант с меня, между прочим, вычтет за шкафчик.
— Ну, а если они хитрее?
— Шкафчик уцелеет…
Вместе с хохочущими на заднем сиденье ребятами улыбнулся и таксист. Для него это было хорошей приметой, когда пассажиры искренне смеются — клиент косяком пойдет.
— Вообще-то, — Гера замялся, — на всякий случай «хантер» и фотокарточка неизвестной дамы у меня с собой.
Он расстегнул куртку и ворот рубашки. На шее висела цепочка с часами. Из кармана достал карточку. Все протянул спутнице.
— Они полтора века были в разлуке. Теперь это твоя забота.
Наташка отрицательно замотала головой.
— Твоя, — повторил он и вложил в ладошку увесистый гладкий кругляшок, следом на него легла золотая змейка цепочки и карточка. — Твой выбор — оставить себе или музею Игнатьевых… Надеюсь, он будет.
Остальное время они ехали молча, лишь поглядывая на фотокарточку женщины с грустными глазами. Они знали, что когда-то в нее был влюблен двадцатилетний граф.
АЛАВЕРДЫ
— Бобров! — строгий окрик остановил Геру на входе в общежитие. — Если вызываешь электрика, то либо сам в комнате жди, либо запись в журнале сделай.
На студента был устремлен немигающий взгляд строгой вахтерши.
— Теть, Маш, ну… — его неопределенный жест изобразил нечто оправдательное.
— Ни тебя, ни Свирзина нет… Я на посту… Хорошо Левченко шел, я ему свой «вездеход» от двери доверила, а то у вас там что-то серьезное было, электрик больше получаса возился. Ушел усталый такой. Ты давай-ка посмотри и вернись записать все в журнале.
— Я мигом, теть Маш… — понесся к лифту студент.
Заглянув в ванную, он сразу понял почему вахтерша упомянула об усталости электрика. Дверца шкафчика была вырвана со всеми потрохами, а в комнате опять стоял тот неприятный запах любителя забить косячок.
Вернувшись на вахту, Гера просмотрел предыдущие отметки в журнале. Оказалось, вчера сосед вызывал электрика проверить выключатель в ванной. Тот отметил, что нужно поменять весь блок… Без сомнений студент Бобров тут же оставил письменную благодарность электрику за отличную работу уже сегодняшним числом. Потом крупными буквами написал на новой строчке, чтобы никаких специалистов на этой неделе не присылали, поскольку на кафедру нужно срочно сдать план-график на сентябрь и с чувством выполненного долга направился восстанавливать невинно пострадавший шкафчик.
До окончания занятий в Универе оставалось еще пару часов, их можно было использовать на анализ ситуации. Первым делом он позвонил в агентство по недвижимости. Оказалось господин Кульчицкий вернется из отпуска нескоро. Из отеля, где он остановился, сообщили о неприятной истории, в которую попал Владимир Васильевич. В незнакомом городе со странным названием забрел в неблагополучный район, не рекомендованный для посещения туристами, и подвергся нападению с целью ограбления. Теперь в больнице в очень тяжелом состоянии. Причем, родственников у него нет. Жил бобылем.
Это могло означать только одно — Леону агент по недвижимости стал опасен. Скорее всего пересеклись их дорожки с прилетевшим следом за ним «кавказцем» Литвиновым. Это могло произойти только в офисе Bernerland Bank, других общих интересов для этой парочки именно в городке Кур навряд ли можно предположить. Жаль, не удалось увидеть в аэропорту Клотен, как они уезжали. По крайней мере Гера тогда не заметил слежки за Кульчицким со стороны «кавказца». Складывалось впечатление, что они вообще не подозревали о существовании друг друга до приезда в Кур. Зная повадки Леона, Гера предположил, что если бы у того были хотя бы подозрения о том, что агент по недвижимости больше него знает о золоте Игнатьева, бандиты вытрясли бы из Кульчицкого все вместе с душонкой еще в Москве, и не устраивали слежку в сложной для них обстановке.
Тогда выходило, что Литвинов столкнулся с агентом по недвижимости в офисе Bernerland Bank, только на следующее утро после прибытия в Кур, поскольку летели они одним рейсом. Забавно получается, они шли разными путями к золоту Игнатьева, а столкнулись, что называется — у кассы.
Логично предложить, что оба имели один ключ, но в какой-то момент получили второй. Одновременно… Таких совпадений не бывает. Так могло произойти, если оба получили одну и туже информацию… Кульчицкий засуетился, когда подслушал разговор Геры и Наташки в общежитии и заполучил семейный альбом Черняевых. Получается, что одной догадки о первом ключе, который вычислил Гера из детского стишка в письме для Антонины Сергеевны Рязанцевой агенту по недвижимости было мало? Что-то тут не так… Кульчицкий четко поехал в Кур за золотом Игнатьева, и он не мог не знать, что Анна Аркадьевна Рязанцева (по матери Игнатьева) дочь Екатерины Игнатьевой из рода Игнатьевых…
Альбом был лишним в этой цепочке. Для Кульчицкого фото Екатерины Игнатьевой и надпись о том, что оно сделано в родовом имении Аркадьево ничего особого не давало… Стоп! Именно это могло быть важным для другого, идущего по следу. И этот другой искал другое… Тогда этим другим мог быть только Леон, искавший клад, зарытый Игнатьевым в Аркадьево. Во-от в чем дело. Кульчицкий и Леон шли разными путями к разным кладам Игнатьева. Тогда почему Гера нашел альбом около дома агента по недвижимости. Причем так легко нашел! Понятно — его просто подбросили, чтобы перевести стрелки на агента по недвижимости… Ловко, ничего не скажешь. Один альбом спутал все рассуждения Геры.
Как-то это было не похоже на Леона. Слишком осторожно и тонко. Какой-то третий неизвестный пока игрок получил два ключа из подслушанного разговора Геры и Наташки в виде логина для доступа к золоту в ячейке Bernerland Bank и фотографии Екатерины Игнатьевой с обрезанным нижним краем. Затем этот третий умело подсунул их Кульчитскому и Леону. При этом человеку от Леона не было особой надобности ехать в Кур, и это понимал загадочный третий. Получается, он умышленно столкнул лбами двоих искателей в офисе Bernerland Bank, заранее зная, что из этого получится. Агент по недвижимости теперь навсегда потеряет свою подвижность.
Что касается Леона, то он как-то слишком быстро понял, что вчера делал Гера в Аркадьево и даже послал туда внедорожник с бандитами на перехват. Даже если он тоже поставил свой жучок в комнату Геры, вчера ничего бы не знал, они с Наташкой только сегодня говорили о втором письме и о кладе в Аркадьево. Кульчицкий об этом вообще ничего не подозревал. Он забрал свой жучок и поехал в Кур. Значит Аркадьево это только тема Леона, и он не только знал о ней раньше, но искал что-то недостающее. Свой ключик…
Что же, основа переплетений разных интересов стала проявляться. Нужно покопать. Гера вспомнил свою бабку Серафиму, она чутье называла чуйкой, и всякий раз повторяла, что надо эту самую чуйку спросить. Подскажет. Она, действительно, не раз выручала Никиту Боброва в детстве… И на этот раз она подала свой настойчивый голос. Гера метнулся к своему тайнику. Он был пуст. Надо же так проколоться! Он наказан за самоуверенность. Надо же было убедить себя в том, что ни единая душа не знает о тайнике. Клад из Аркадьево могли взять только двое — «электрик», что маловероятно, и… сосед. Свирзин! Он был все время рядом, и мог быть в курсе всех событий, сначала используя жучок агента по недвижимости, потом — Леона.
Тогда неизвестный третий игрок — его подслеповатый сосед. Тихий, незаметный, ничем, кроме химии не интересующийся. Он ставил жучки, владел информацией и подбрасывал обоим только то, что выгодно ему… Теперь стал понятен и план Свирзина — выждать и взять все, принесенное к нему на блюдечке. Вот же гад… Он не только продавался Кульчицкому и «электрику» от Леона за какую-то подачку, чтобы поставить жучок для слежки, но и поджидал, как паук, сплетая свою невидимую паутину. От возмущения, у Геры все закипело внутри…
Большие очки, подслеповатые глаза, неловкие движения, молчаливость, замкнутость — все говорило о том, что рядом безобидное существо, которого не следует брать в расчет… Гера ругал себя за такую доверчивость, но это только отнимало силы. Нужно было собраться и победить, а не посыпать голову пеплом. Побеждают те, кто воюет умением, то есть лучше анализирует и придумывает новое.
Гера рискнул воспользоваться «таблеткой памяти», хотя надо было бы повременить несколько дней. Ожидая, пока она подействует, слонялся по комнате и присматривался к любым мелочам.
Итак, есть два варианта — воришка спрячет добро и уйдет в незнанку, оставаясь на виду или побежит подальше от столицы, чтобы там залечь на дно. Гера подумал, что первый вариант не для Свирзина. Кишка тонка для такой игры. Скорее всего будет прятаться, это ближе к его натуре. Игрок хитрый, поймет, что люди Леона быстро вычислят всех его родственников и все контакты, доступные в каких-то бумагах. Спасут только недавние студенческие связи. Тут Гера отметил про себя, что прожил с парнем больше двух лет в комнате, а почти ничего не знает ни о нем, ни о его привычках, ни о знакомых. Хотя, постойте… Была Верочка с параллельного потока. Он ей помогал рефераты писать или что-то там еще. Только не в своей комнате, уходил куда-то. Скорее всего — к ней.
Гера решил закинуть удочку вездесущему Левченко. Мол, сосед к кому-то всю посуду утащил, ужин приготовить не могу. Левченко решил, что его разыгрывают, пришел проверить. Пустой шкафчик оказался весомым аргументом. Они пошли к Верочке, но соседки по секрету сказали, что они со Свирзиным сбежали в обед с лекций. Ну, это их личное дело, а посуду-то зачем прятать…
Вторая делегация тоже тщательно проверила комнату. Даже попрыгали на кроватях. Нет нигде. Гера отчего-то уставился на неприметную Кадыкову и сурово приказал той «колоться». Чуйка не подвела — подружка была слабым звеном в цепочке, по которой он мог дотянуться до «лежки» этой сладкой парочки. Зная, что «уши» Леона сейчас наверняка ловят каждое слово в их комнате, он начал задавать Кадыковой вопросы в такой агрессивной форме и так формулируя, что присутствующие не понимали, отчего парень так разволновался от какой-то посуды, зато посвященный догадался что так бесит студента. Наконец Кадыкова не выдержала и продиктовала номер сотового телефона Верочки и адресок тайного местечка, где эта парочка укрылась. На том и успокоились. Сердобольные подружки даже предложили покормить бедняжку Боброва, но Гера гордо отказался.