Степке запомнил шифр и, как ни в чем не бывало, вернулся к своим обязанностям – пересаживать растения. Из сейфа он, разумеется, ничего не взял – рано еще…
Успех первой части операции заметно воодушевил Степана – все идет, как надо. Теперь следовало заманить Гришку в дом и тайно подбросить ему украшения… Сделать это он решил уже на следующий день, когда Вера Александровна, Анюта и Гера поедут в свадебный салон. Никто ему тогда не помешает…
Клавдия Васильевна в отсутствие хозяйки обычно была у себя дома, во «второй Жуковке». У нее имелась несовершеннолетняя дочь-оторва, за которой требовался строгий пригляд: не дай Бог, удерет на улицу к друзьям-подружкам и будет шляться всю ночь… Что говори ей, что ни говори – как об стенку горох. Учиться не хочет, об институте даже не думает. Зачем мне, говорит, я и так красивая. Найду себе богатого мужика и стану с ним жить. Он всем и обеспечит: машиной, деньгами, шмотками, а если большая любовь случится, то и квартиру купит. И будет у меня все шоколадно…
Одного, дуреха, не понимает – молодость быстро проходит, оглянуться не успеешь, как старая уже. Побалуется с тобой мужик, поиграет да и выкинет на улицу. И другую себе найдет – благо, выбор богатый, только свистни. Молодых, до чужих денег жадных навалом, каждый день из своих Мухосрансков и Зажопинсков в столицу приезжают, хотят свое счастье словить. Ох, не дело ты, девка, затеяла, не дело! Не привели Господь, пойдешь по рукам, опускаясь все ниже и ниже, пока не окажешься в сиську пьяная на вокзале. И будешь алкашей за бутылку в сортире удовлетворять…
Ясно, что тебе хочется всего и сразу – чтобы и жизнь красивая, и белый «мерс», и шмотки самые модные… Да только так не бывает, надо самой пробиваться и своим умом жить. Работать головой, а не другим местом. Если что, и покланяться, послужить надо…
Вот как она, например. И кланялась, и служила, полжизни уже на хозяев горбатится. А все почему? Потому что глупая была, не получила хорошего образования. Впрочем, не до того тогда было – ребенок на руках, а алиментов от мужа никаких. Вот и пришлось идти в прислуги ради жилья и еды. Спасибо, дядька помог, пожалел дуру-племянницу, устроил в закрытый совминовский санаторий «Бор». Работала в тепле и чистоте, а не на стройке или в цеху. Правда, приходилось за собой следить и всем угождать, но это понятно – санаторий-то не простой, а для руководящих работников.
Вот и служила, пока «Бор» не закрыли и его территорию не продали под дачи. Слава Богу, Жуковка понравилась «новым русским», стали они возводить многоэтажные особняки. И срочно понадобилась хорошая прислуга. Не их же женам, молодым да расфуфыренным, обеды готовить, постели убирать да шкафы в комнате протирать? Другие люди для этого требуются… А где их взять? Ясное дело, в бывшем санатории: тетки воспитанные, работящие и главное – умеют молчать. То, что нужно. Вот так она и оказалась у господина Пеншина, а потом до экономки доросла. Работа привычная, а оклад – очень хороший, намного больше, чем раньше. Хватает и на нее, и на дочку, даже квартирку во «второй Жуковке» купила (до того ютилась в общежитии). Теперь у нее все есть, дом – полная чаша. Живет не хуже других, а может, даже лучше.
Но дочка-дуреха этого понять не может. Не желает, как мать, честно трудиться, деньги зарабатывать, хочет подцепить папика-миллионера или, на крайний случай, богатенького сыночка. Чтобы был молодой, красивый и щедрый… Только на дочек обслуги такие детки не смотрят, у них своя компания имеется. Куда посторонним вход запрещен. Так, побаловаться можно, если девка красивая и ласковая, но не более того. Поматросит и бросит. Не приведи Господь, ребенка в дом принесешь. Что тогда, как его поднимать? Силы-то уже не те – возраст, болезни, трудно двоих нахлебников кормить. Да и вообще, наломалась уже, накланялась, хочется под старость свободно пожить, без забот и хлопот. Вот и приходилось за дочкой следить, чтобы, не дай Бог…
Степан все это хорошо знал – Клавдии Васильевны сама не раз жаловалась на непутевую деваху. Знал он также и то, что Татьяна в свободное от поварских обязанностей время обычно сидит у себя на кухне, смотрит любимые телесериалы. Вера Александровна ей на день рождения подарила большой телевизор… Значит, ему тоже не помеха. Оставалось заманить Гришку в дом и подсунуть ему ювелирку. Но надо еще открыть сейф и все украсть… Тихо и незаметно, чтобы никто ничего не заподозрил. В общем, задача предстояла сложная, рискованная, но другого выхода не имелось. И решать ее надо быстро, до свадьбы, потом поздно будет. А поэтому, как только Вера Александровна, Гера и Анюта отправились на очередной шопинг, Степка приступил к выполнению своего коварного плана…
Глава восьмая
К его выполнению он подошел серьезно: пробрался к электрощиту и путем нехитрой операции с гвоздем вызвал короткое замыкание. Результат оказался именно такой, на который он и рассчитывал. Свет в доме погас, выключился и телевизор, по которому Татьяна смотрела очередное телемыло. Естественно, она тут же вызвала Григория – как умелого и знакомого электрика.
Гришка прибыл и приступил к починке. А пока копался в электрощите (под непрерывное кудахтанье Татьяны, которая просила сделать все побыстрее, чтобы успеть досмотреть хотя бы конец серии), Степан незаметно прокрался в гостиную, набрал уже знакомый шифр и открыл стальной ящик. В нем, как и ожидалось, находились деньги – четыре запечатанные банковские пачка плюс отдельные купюры. Там же хранились колечки, сережки, кулончики и прочие ювелирные украшения Веры Александровны. Степа быстро рассовал деньги по карманам (взял даже мелочь – пригодится), зажал в кулаке несколько колечек, где камни покрупней, и выскользнул в коридор. В прихожей висела Гришина куртка – кожаная, черная. Ее Степка и решил использовать – подкинуть в сумку к электрику не получилось, он все время держал ее при себе.
Степан аккуратно, ножичком, распорол подкладку куртки и засунул туда колечки, а затем основательно потряс кожанку, чтобы провалились поглубже. И, довольный, посмотрел на дело рук своих: если не щупать, то ничего не видно. Так, кажется, дело сделано. Степка тихо выскользнул из особняка и занялся подметанием дорожек. Причем нарочно мел у самых ворот, чтобы все видели – он работает, трудится. Через десять минут, закончив ремонт, Гришка вышел из дома и отправился к себе в контору. Он даже не подозревал, какие сокровища лежат в его куртке. Степан хмыкнул и принялся ждать развития событий.
Которое незамедлительно последовало. Вера Александровна вернулась с предсвадебного шопинга, и Гера, доверху нагруженный коробками, пошел в гостиную, чтобы вывалить все на диван – сами потом разберутся. И заметил на полу черный футлярчик из-под украшений (Степан нарочно оставил, чтобы сразу обратили внимание). Герасим удивился: Вера Александровна была дамой аккуратной и никогда ничего на полу не оставляла. Уронит – сразу поднимет и положит на место. Кроме того, перед самым уходом Гера заходил в гостиную и никакого футляра на полу не видел. Да и портрет Никиты Андреича как-то криво висит…
Герасим подумал и решил позвать Веру Александровну. Та в это время находилась на кухне, обсуждала обеденное меню. Татьяна, разумеется, доложила о небольшом происшествии – свет в доме погас, но Вера Александровна значения этому не придала. Выслушала и равнодушно пожала плечами – подумаешь, событие какое! Починили – и слава Богу.
Тут Герасим доложил о футлярчике. Все вместе вернулись в гостиную и обнаружили, что сейф открыт, а деньги и драгоценности пропали. На допрос тут же вызвали Степана – он должен был охранять усадьбу, пока хозяйка отсутствовала. Степка, само собой, сделал удивленное лицо и развел руками – никого не видел. Кроме Гришки-электрика, конечно, который приходил проводку чинить. Татьяна пояснила, что сама вызвала Григория (свет же погас!) и находилась почти все время возле него, следила за ремонтом. Вера Александровна задумалась и спросила:
– А ты все время была рядом с Гришкой? Может, отлучалась куда?
Татьяна наморщил лоб и вспомнила – а верно, отлучалась! Отбегала пару раз на кухню, за супом смотреть. Да еще молоко на плите стояло, надо было не упустить…
– Так, – сделала вывод Вера Александровна, – значит, Григорий был в это время один. Скажи, а ходил ли он по комнатам?
– Ходил, – подтвердила Татьяна, – смотрел, где горит свет, а где нет. Сказал, что так надо…
– И в гостиную тоже заходил? – уточнила Вера Александровна.
– Тоже, – кивнула кухарка, – проводку, кажется, проверял. Но я как раз на кухню отбегала, молоко с плиты снимала…
Значит, решила Вера Александровна, Григорий в принципе мог залезть в сейф. Но как он узнал шифр? И задала этот вопрос сама себе, вслух. Степан негромко кашлянул, привлекая внимание.
– Вы, Вера Александровна, извините меня, но забываете иногда сейф свой запереть, это все знают. Может, и на сей раз так было? Сами уехали, а ящик-то открытый остался. Гришка зашел, увидел и соблазнился на чужое. Понятное дело – не устоял…
Вера Александровна задумалась. В словах Степана была правда – она действительно забывала запереть сейф. В домашних она была уверена: и в Гере, и в Анюте, и в Татьяне, и в Клавдии Васильевне. И даже в Степке – служит уже много лет, доказал свою преданность. Хоть и пьяница, но, кажется, не вор. По крайней мере, никогда раньше в воровстве замечен не был, даже по мелочам…
Значит, Гришка – главный подозреваемый. Человек в поселке новый, неизвестный, вдруг и правда соблазнился на чужое? К тому же денег в сейфе лежало прилично: она вчера вечером сняла со счета изрядную сумму – надо было платить за свадебный банкет. Положила пачки в сейф и поехала по своим делам…
В ресторане заломили за свадебный стол немалую сумму. Да что там немалую – просто грабительскую! Совсем наглость, сволочи, потеряли, стыд с соплями съели! Знают ведь, гады, что ей деваться некуда – хочется пыль в глаза пустить, вот и решили воспользоваться. Где это видано, чтобы обычный салат пятьсот рублей стоил? У них там что, помидоры из золота, а огурцы со стразами? И при этом нагло врут ей в глаза, что их овощи самые экологические, чистые, только что из Голландии, где их вырастили на чистом коровьем навозе, чтобы без всяких добавок и химикатов…