Именно в этот период химическая наука сделала большой скачок. Ароматы Дома Guerlain, запущенные в то время, – плод этого развития. Они создавались на основе синтетических компонентов, хотя и получили ностальгические названия: Mouchoir de Monsieur и Voilette de Madame, Bon Vieux Temps, Muguet, Rue de la Paix…
Особую сумятицу в профессиональную среду привнес начинающий парфюмер Франсуа Коти. Уроженец Корсики, настоящее имя – Франсуа Спортуно.
Этот маленький человек, талантливый и честолюбивый, приехал в Париж в 1898 году. Работая в качестве секретаря политика Эммануэля Арена, своего бывшего командира, он женился на модистке Ивонне Ле Барон, внучке Альфе Дюбуа, обладателя Гран-при Рима по гравюре.
У Франсуа Коти не было ни связей в мире парфюмерии, ни специальных познаний в области химии, но он много времени проводил со своим другом Раймоном Гойри, фармацевтом, который у себя в аптеке, расположенной недалеко от Марсова Поля, производил кёльнскую воду на основе формул из Кодекса Наполеона.
Коти хотел изменить все: мир духов представлялся ему тусклым, пресным и прозаическим. Даже флаконы казались ему отражением старых статей о парфюмерных базарах.
Ведомый свой страстью, Коти пустился в авантюры. Пораженный увиденным на Всемирной выставке, он, тем не менее, разочаровался большей частью экспонатов, представленных ведущими парфюмерными домами. Коти решил отправиться в Грасс, чтобы постичь тонкости природного сырья и синтетических продуктов в лабораториях Chiris.
По возвращении в Париж некоторое время он работал в парфюмерном доме на рю Риволи, а затем нашел достойное дело. Он одолжил у своей бабушки несколько тысяч франков и взял имя своей матери, Коти, заменив «i» на «y». В 1904 году он поселился в скромной квартире в доме 61 по рю Боэти, где размещались и производство, и магазин, и лаборатория, и упаковочная мастерская. Весь персонал состоял из членов семьи. Его жена, Ивонна, оказалась очень ценным сотрудником. Альфе Дюбуа, художник, участвовал в производстве парфюмов и впоследствии стал директором заводов в Сюресне. Брат Ивонны, гравер, также участвовал в этой затее.
Конечно, у Коти не было ни капитала, ни большого опыта, но в глазах Жака Герлена он обладал двумя важными преимуществами: невинностью и везением, сопутствующим новичкам. Коти не был известен, и ему нечего было терять или защищать – никаких ограничений и бескрайнее поле для экспериментов.
К тому же у него было полно новых идей и желание любой ценой расширить клиентуру; он хотел сделать парфюмерию доступной даже для самых скромных слоев буржуазии.
Новая эра – и новая Ева! Для женщин своего времени Коти предусматривал индивидуальные духи. Он намеревался создавать новые благородные ароматы, отличающиеся от тех простых и наивных, что создавали его современники. Каждый аромат, по его словам, должен быть «эманацией души женщины». Для достижения своих целей он смело искал новые сочетания, комбинируя изысканное сырье (амбру, мускус) с синтетическими продуктами, и делал это дерзко, но тонко.
Его первые творения, Héliotrope и Lilas Blanc, не получили успеха. Но в 1904 году Коти выпустил La Rose Jacqueminot – ставший сенсацией цветочный аромат, о котором много писали в прессе. На волне успеха Bouquet Floral Франсуа Коти встал на новый путь и искал аромат, основанный на благоухании розы, символа женщины. La Rose Jacqueminot[54] создавался на базе абсолюта роз, произраставших в Грассе. Этот чистый продукт в дальнейшем он использовал в больших количествах, стараясь создать совершенно новую парфюмерную композицию. Аромат майской розы, которую Коти обнаружил во время своего пребывания в лабораториях Chiris, он дополнил двумя синтетическими компонентами: родинолом, сочетающим в себе аккорды розы и герани, и иононом, передающим аромат фиалки.
Франсуа Коти наконец-то удалось запечатлеть аромат розовых полей, которым он не мог надышаться теплыми майскими днями в Грассе. Удовлетворенный полученными результатами, он решил сделать презентацию для директоров крупных магазинов Лувра. Но получил отказ из-за чрезмерно резкого аромата.
Тем не менее ему помог случай, который изменил судьбу этого необычного парфюма.
Виноват ли сам Коти или причина в неловком движении продавщицы, но флакон La Rose Jacqueminot упал на пол и разбился, распространяя запах по всему магазину.
Это случилось во второй половине дня, в час пик. Сразу несколько клиентов, привлеченных запахом, потребовали продать им духи. Начался ажиотаж. В течение нескольких часов запас La Rose Jacqueminot иссяк.
К Коти пришел успех.
В том же году Жак создал несколько ароматов, один из которых стал плодом слияния «розы и фиалки», которое принесло Коти целое состояние. Вдохновленный историей любви своих друзей, он в качестве свадебного подарка разработал удивительные и роскошные парные ароматы.
Итак, духи теперь неотделимы от интимной жизни. Для невесты Жак придумал La Voilette de Madame с цветочно-сливочными аккордами розы и фиалки, дополненными различными нотами, – от жасмина до иланг-иланга и флердоранжа. Теплая анималистическая база аромата включала в себя амбру, бобы тонка, мускус и мох. Для жениха был создан Le Mouchoir de Monsieur, который напоминал знаменитый Jicky, переработанный в андрогинный запах «специально для женщин, но подходящий также для мужчин», как уверяла реклама. Он начинался в мыльном облаке лаванды, а завершался мягкой сладковатой ванилью.
Для этих эксклюзивных духов Герлен выбрал треугольный флакон-«улитку» Escargot в стиле ар-нуво, который изготовила фирма Pochet & du Courval.
Но у Жака были и другие козыри на руках. Он умел собраться и погрузиться в работу на несколько месяцев, чтобы создать новый аромат, которым они с Габриэлем хотели отметить открытие нового бутика Дома Guerlain на Елисейских Полях. Но строительство замедлилось. С намеком на возникшие проблемы они попросили Baccarat создать для них флакон Tortue в виде хрустальной черепахи.
Увы! Работы затянулись на годы… Бутик Guerlain на улице Мира продолжал продавать продукцию, которая производилась на заводе в Бекон-ле-Брюйер. Рьяно отвечая на вызовы времени, Франсуа Коти создал L’Origan: духи с исключительно тонким ароматом на основе синтетических компонентов. Этот парфюм был признан «первым цветочно-восточным ароматом, в котором отразились современные веяния», чем изрядно досадил Жаку, который считал это своего рода «насилием», способным, тем не менее, соблазнить современных женщин.
В отличие от многих своих коллег Жак не чувствовал ревности к таланту Коти. Напротив, он признавал за ним особый дар сочетать традиции и новаторство. При создании L’Origan Коти вдохновлялся амбровым аккордом, хорошо известным семье Герленов. В нем сочетались мягкие и опиатные ноты бальзамов, ценных пород древесины, мускуса и ванили с запахами цветов и экзотических эссенций.
Год спустя Дом Guerlain выпустил Après l’Ondée, аромат с идентичной темой. В этом новом женственном парфюме соединились все преимущества фирменного стиля Жака: современные синтетические ноты в разумных пределах дополняли и усиливали звучание природных ароматных эссенций.
Для этого Герлен снова использовал открытие Тимана. Также он применил еще две синтетические базы, разработанные в Лэре, – одна из них называлась бувардия, с приятным цветочным ароматом, а вторая – орхидея, созданная на основе амилсалицитата. Отправной точкой для девственного, чистого Après l’Ondée послужит запах боярышника. В целом, запах напоминает аромат влажного подлеска или летнего сада, который после жаркого дня освежил мелкий дождик. Кажется, в таком саду можно услышать шаги «девушек в цвету», столь дорогих сердцу Пруста.
Парфюм Après l’Ondée впитал любовь Жака к земле и садам. В своем поместье в Менёль он ревностно следил за своими клумбами, где можно было полюбоваться превосходными коллекциями роз, пионов и рододендронов. При любой возможности он стремился прийти туда, чтобы расслабиться в тишине и упоительном аромате цветущего сада.
Для своего нового парфюма он вновь обратил внимание на элегантный флакон под названием Louis XVI, который с 1902 года уже использовался для ароматов Bon Vieux Temps и Avril en Fleurs. Пресса того времени приветствовала рождение нового парфюма восторженными отзывами: «Исключительно блестящее конное шоу на Гран-при Парижа превратило трибуны в восхитительную картину, запечатлевшую прекрасных женщин в весенних туалетах. Невозможно упомянуть имена всех, но мы можем сказать, что их гармоничная элегантность была подчеркнута выдающимся парфюмом Après l’Ondée от Guerlain, изысканный аромат которого созвучен меланхоличному настрою поэта…» – писала La Liberté в 1906 году.
Этот парфюм – свидетельство выбора Жака. Он начал собирать коллекцию картин, в частности полотна импрессионистов, которыми восхищался. Непритязательный, строгий, немного сдержанный, он любил окружать себя красивыми вещами. В его особняке на улице Лежандр, приобретенном после заключения брака, старинные залы, отделанные дубовыми панелями, украшали старинные рисунки и картины импрессионистов[55]. Но в кабинете, закрытом для доступа посторонних, хранились лучшие образцы его коллекции, и он мог часами их созерцать.
Секретный сад или причуда? Никто не имел права войти в эту комнату, не получив особого приглашения хозяина дома.
Взаимосвязь между цветами, звуками и запахами всегда была очевидна для Жака, и он без устали рассматривал картины, которые могли бы помочь ему составить новые композиции. Как свет играет с полутенями на импрессионистском холсте, так и он стремился создавать обонятельные ноты, которые раскрылись бы на коже клиентов оригинальным, неожиданным образом. И нет сомнений в том, сколь многого ему удалось достичь в тиши и уединении этого маленького кабинета.