Кайзер Вильгельм I. Фото 1884
Следующий канцлер, князь фон Гогенлоэ, родственник императора, был уже стар, и на него все смотрели как на временный вариант. Для Вильгельма же он был удобен тем, что в отличие от Бисмарка и фон Каприви не имел столь ярко выраженного своего мнения и в основном соглашался с решениями императора (кроме самых рискованных).
Социальную политику снова притормозили, зато началось активное наступление на всевозможные права и свободы, прежде всего с целью расправиться с социал-демократическими партиями. Правда, император и канцлер встретили неожиданно сильное противодействие рейхстага, который тоже не любил социал-демократов, зато трезво оценивал их реальную силу.
В 1900 году Гогенлоэ добровольно ушел в отставку и вскоре умер. А место канцлера занял Бернхард фон Бюлов – аристократ с университетским образованием и военным опытом, преданный императору и империи. Он умел лавировать между политическими группровками и готов был идти на уступки ради стабильности. Его целью было сплочение общественных сил, причем он готов был договариваться даже с социал-демократами (до разумных, по его мнению, пределов). Вновь начались социальные реформы, налаживание торговых отношений с соседями, а также Бюлов и его соратники бросили много сил на усиление германского флота.
В 1908 году из-за очень резкого интервью Вильгельма II лондонской газете «Дейли телеграф» разразился скандал с Англией. Рейхстаг осудил действия кайзера, Бюлов тоже, и тот стал подыскивать себе нового канцлера. Повод не заставил себя долго ждать. Расходы на перевооружение флота как раз привели к дефициту государственного бюджета в 4 млрд марок, правительство попыталось повысить налоги на спиртное и табак, а также на наследство, это вызвало протест многих партий, и Бюлову пришлось подать в отставку.
Преемником Бюлова в 1909 году стал Теобальд фон Бетман-Гольвег – энергичный, исполнительный и преданный кайзеру. В период его пребывания на должности канцлера идеи национализма и милитаризма достигли в Германии своей кульминации. В своей программной речи он заявил, что «времена, когда немец уступал одному соседу сушу, другому – море, оставляя себе одно лишь небо… – эти времена миновали… Мы не хотим находиться в чей-либо тени, мы требуем своего места под солнцем». Во всех слоях, группах, классах общества росли имперские настроения, уверенность в превосходстве германской нации и необходимости передела мира, несправедливо поделенного без участия Германской империи. И даже победа социал-демократов на выборах в рейхстаг в 1912 году не снизила градус милитаризма, они так же как и все остальные были одержимы идеей пангерманизма.
«Широкую известность получила книга пангерманца, бывшего генерала Фридриха фон Бернхарди (1849–1930) “Германия и грядущая война” (1912). Выступая с позиций социал-дарвинизма, он воспевал “борьбу за существование”, доказывал “превосходство” германской нации и называл войну биологической необходимостью, “нравственным требованием”. Бернхарди призывал правящие круги империи воспитывать в народе готовность “жесткими способами участвовать в превращении Германии в мировую державу”, “утверждать германский дух”» на просторах земного шара».
Все первое десятилетие нового XX века Германия провоцировала конфликты в разных точках земного шара, стравливала страны между собой, иногда вмешивалась сама, но не доводила до открытой войны. Формировались одни союзы, рушились другие… Впрочем, остальные великие державы вели себя примерно так же. Все чувствовали, что новая большая война за передел мира неизбежна.
На пороге Первой мировой войны
«План ведения войны был подготовлен в 1905 г. под руководством начальника Генерального штаба генерала Альфреда фон Шлифена… хотя доработка его велась и дальше. В частности, по отношению войны с Россией план исходил из того, что война со стороны Германии будет “молниеносной” (“блицкриг”) и наступательной. Стержнем концепции “блицкрига” явилось положение о сосредоточении военных сил Германии для одного генерального сражения с целью окружения основных сил противника и их уничтожения. Чтобы избежать необходимости ведения войны на двух фронтах одновременно (против России и Франции), было намечено первый решающий удар нанести по Франции и быстро покончить с ней, пока “медлительная” Россия будет проводить мобилизацию. Учитывая наличие линии крепостей на восточной границе Франции, германские стратеги наметили начать вторжение через территорию нейтральной Бельгии. Соотношение между силами правого и левого фланга германской армии должно было составить 7:1. Французская армия, продвигавшаяся навстречу мощному правому флангу, должна быть в короткий срок уничтожена. После поражения Франции победоносная война с Россией представлялась нетрудным делом…
Главным инструментом проведения “мировой политики” должен был стать германский военно-морской флот. Его “творец” А. фон Тирпиц создавал его не для обеспечения мира с Англией, а для возможной войны с ней. По его замыслу, германский флот должен быть таким мощным, чтобы нападение на него было рискованным для любой страны, в том числе для Великобритании…
Германия выбирала время, чтобы развязать войну за передел мира. Немецкое командование летом 1914 г. считало необходимым ускорить ее начало, чтобы воспользоваться лучшей военной подготовленностью Германии. Поводом к войне послужило убийство 8 июля 1914 г. наследника австрийского престола эрцгерцога Франца Фердинанда (1863–1914) в боснийском городе Сараево. Правительство Вены возложило ответственность за эти события на Сербию. Австрийское командование начало подготовку к войне, получив поддержку германского кайзера, который считал, что Россия в ближайшие годы не будет боеспособна. 23 июля 1914 г. Сербии был представлен австрийский ультиматум, составленный в оскорбительных выражениях.
Для ответа сербам предоставлялось всего 48 часов. Хотя Сербия согласилась удовлетворить почти все требования этого ультиматума, Австро-Венгрия 28 июля 1914 г. объявила ей войну и начала военные действия. Используя факт частичной мобилизации в России, 1 августа 1914 г. Германия заявила о состоянии войны с ней. Запустив слухи о пограничных инцидентах, якобы спровоцированных французской стороной, Германия объявила 3 августа войну Франции. Вильгельм II был неприятно удивлен, когда 1 августа, в день вступления в войну России, получил сообщение английского посла, в котором говорилось, что нейтралитет Англии возможен в том случае, если Германия не нападет на Францию и не нарушит нейтралитета Бельгии. Когда это сообщение было получено Германией, ее войска уже вступили на бельгийскую территорию. Англия использовала просьбу Бельгии о помощи и 4 августа начала войну против Германии».
Первая мировая война (1914–1918)
Германия сразу начала военные действия на Западе. 2 августа оккупировала нейтральный Люксембург, 3 августа обвинила французов в провокациях на границе и начала военные действия против Франции. 4 августа немцы вторглись в нейтральную Бельгию. Вечером того же дня Германии объявила войну Англия. Впоследствии против Германии выступило еще 23 страны, а поддержали кроме Австро-Венгрия – Болгария и Турция.
В Германии войну встретили с воодушевлением, как, впрочем, и во многих других странах, потому что дух патриотизма и милитаризма был силен по всей Европе. Ну а немцы воспитывались в этом духе последние сорок лет, поэтому мужчины тысячами шли на призывные пункты, а женщины – работать в госпиталях. Как писал немецкий драматург и поэт Эрнст Толлер (1893–1939): «Мы живем в состоянии опьянения. Слова “Германия”, “Родина”, “Война” имеют магическую силу. Когда мы их произносим, они не улетучиваются, они парят в воздухе, кружатся, воспламеняются и зажигают нас».
Военные готовы были воевать ради чести, широкие слои населения за отечество. А интеллектуальная элита поддерживала их теориями о «немецком пути развития» в противовес либерально-эгоистической Франции и самодержавно-диктаторской России. «4 августа депутаты стоя приветствовали Вильгельма II, который заявил, что немцы не стремятся к завоеваниям. Они только хотят сохранить для себя и своих будущих поколений то место, на которое “поставил ее Всевышний”. С трибуны рейхстага прозвучали призывы кайзера к “гражданскому миру”, заключенные в ставшей широко известной формуле: “Я не знаю больше партий. Я знаю только немцев”.
В Германии были настолько уверены в победе, что еще в сентябре 1914 года составили программу послевоенного мироустройства – создание на большей части Европы «Великой Германии» с населением 100–120 млн человек, а также захват французских, бельгийских и португальских колоний в Африке и создание там «единого колониального рейха». И это была очень либеральная программа, свои варианты, подразумевающие превращение половины мира в сырьевые придатки Германии предложили и немецкие промышленные магнаты, и князья, мечтавшие о польской короне. Вся страна грезила грядущими завоеваниями.
Канцлер был более осторожен и дальновиден, он хотел создать «среднеевропейский таможенный союз», включавший Австро-Венгрию, Бельгию, Голландию, Данию, Польшу, Францию и, желательно, Швецию, Норвегию, Италию. С общей армией и банковской системой, без внутренних таможенных барьеров, но с сохранением формальной независимости. Такой вполне себе Евросоюз под контролем Германии.
Францию на всякий случай предполагалось расчленить, европейскую часть России – тоже (и вернуть к границам до Петра Великого), и таким образом у Германии в Европе остался бы только один более-менее серьезный конкурент, это Англия, которая, как всегда, отсиделась бы на своем острове и была бы оставлена на потом. Уже рассчитали предполагаемые контрибуции, прикинули новые границы марионеточных государств, поделили сырьевые районы…
Ход войны
Что было дальше, все и так знают.
Возникло три фронта – Западный (от берегов Ла-Манша до Швейцарии), Восточный (о