После переезда в Рим Регини внимательно следил за развитием
политических событий и был сторонником Муссолини и его партии; он приветствовал образование фашистского правительства в 1922 году, поскольку считал, что это приведёт к окончательному и бесповорот-
ному объединению нации, о котором он мечтал; он также надеялся, что его Пифагорейская школа воспитает в рамках масонства новую
итальянскую элиту. В этот период и произошло его знакомство с
Юлиусом Эволой.
В Риме Регини начал издавать журналы Atanor (1924) и Ignis (1925), посвящённые Традиции и вопросам эзотерических учений. В
одном из первых номеров «Атанора» была опубликована статья
Эво-лы La Potenza come valore metafisico («Сила как метафизическая
величина»), посвящённая Тантре, которая указывает на обоюдный
интерес Эволы и Регини к этому учению, о чём мы ещё скажем
ниже. Благодаря усилиям Регини, первые издания Эзотеризма
Данте
9
(Z, ’Esoterisme de Dante) и Царя мира (Le Roi du Monde) Генона появи-
лись в Италии ещё до их официальной публикации во Франции (в
1925 и 1927 годах соответственно). В этот период идейная связь Ге-
нона, Регини и Эволы особенно крепка - их связывает переписка, личное общение, совместные публикации и планы.
Тучи стали сгущаться два года спустя, когда в Италии был издан
декрет, согласно которому член фашистской партии не мог быть ма-
соном. Муссолини начал сближение с католичеством, и один из рели-
гиозно-ориентированных журналов тут же опубликовал жёсткую ста-
тью против масонства, основываясь на том, что масонство интерна-
ционально и, следовательно, не представляет интересы итальянского
народа. Регини ответил статьёй, указывающей на важную роль, кото-
рую масонство сыграло в Risorgimento, а также в становлении фа-
шизма. Однако единственным эффектом этой статьи стал факт окон-
чательного и бесповоротного зачисления Регини в ряды диссидентов
и противников существующего режима. Его друг и инициатор
Ар-ментано понял всю безнадёжность ситуации и отбыл в Бразилию.
Позиция Эволы была двойственна: с одной стороны, он был
противником сближения с католической церковью, на путь которого
стал Муссолини, с другой - к его негативному восприятию масонства, каковое он считал прерогативой низших каст, прибавились
политические мотивы, и в этом, по сути, он стал на сторону
правительства. В ноябре 1925 года в Риме и других городах начались
настоящие репрессии против масонов; вскоре все ложи были
распущены и штаб-квартиры закрыты. В 1928-м Регини оказался
отовсюду уволен и мог зарабатывать на жизнь только частными
уроками математики. В течение последующего года отношения
между ним и Эволой неуклонно ухудшались, в основном на почве
взглядов на роль масонства (свою позицию Эвола окончательно
сформулировал в книге // Mystero del Graal семью годами позднее), что привело к окончательному разрыву между ними и распаду
группы «Ур» (о ней ниже).
Как мы уже упоминали, 1924 год был ознаменован для Эволы и
Регини интересом к учению Тантры. Человеком, сыгравшим в этом
ключевую роль, переписку с которым Эвола вёл в течение несколь-
ких последующих лет, был Сэр Джон Вудроф (1865-1936), известный
под псевдонимом Артур Авалон. Сэр Джон был старшим сыном Джей-
мса Тисдэлла Вудрофа, генерального адвоката Бенгалии (т.е. юрис-
консульта Британской Короны по военному праву в регионе), также
10
одно время члена правительства Индии. Он получил образование в
Оксфорде, который закончил с дипломом бакалавра гражданского
права, после чего отправился в колонии и с 1890 года начал работать
адвокатом в Верховном Суде Калькутты. Здесь и произошло собы-
тие, повлиявшее на его дальнейшие занятия и представляющее инте-
рес для нашего изложения. Согласно воспоминаниям Джона
Мамфор-да, однажды утром в суде Сэр Вудроф пытался разобраться
с одним не слишком сложным делом, однако никак не мог
сосредоточиться на представленных ему документах. Через
некоторое время слуга сообщил ему, что в приёмной сидит
садху-тантрика, нанятый стороной обвинителя, и читает мантру,затуманивающую мысли. Сэр Вудроф вышел в приёмную и увидел
вымазанного золой садху, который сидел на полу и тихо напевал на
санскрите. Он попросил охранника вывести подозрительного
посетителя, после чего мысли Сэра Вуд-роффа немедленно
прояснились. С этого дня Тантра заинтересовала его настолько, что в
течение последующей жизни он перевёл и откомментировал около
двадцати классических тантристских текстов, написал несколько
имеющих значение и по сей день исследований Тантры и послужил
источником знания в этой области для многих учёных, оккультистов
и подлинных посвящённых, среди которых следует назвать и Юлиуса
Эволу. Его активная переписка с Сэром Вудро-фом в середине
двадцатых годов, во-первых, послужила принятию Эволой многих
тантристких принципов в качестве основы его метафизики (что
видно уже из полемики с Геноном, возникшей после публикации
Человека и его становления согласно Веданте),* и во-вторых, способствовала написанию им нескольких статей, посвящённых
Тантре,9 а затем и книги,10 которая, на наш взгляд, является одной из
лучших западноевропейских работ на данную тему. В связи с этим
следует отметить, что, хотя рассматриваемая нами Герметическая
традиция и не содержит ссылок на тантристские источники, момен-
ты, характерные для этой школы духовного делания в ней отчётливо
прослеживаются.
Согласно признанию самого Эволы, в период подготовки книги
наибольшее влияние на него оказали исследования Артуро Регини и
публикации, которые в этот период появлялись в геноновском журна-
ле Le Voile d'Isis" (в начале двадцатых годов в нём вышли работы по
алхимии Жолливе-Кастело, Кутюра, Делобеля, Сен-Жермена). При
этом Эвола умалчивает о некоторых других событиях и влияниях,
И
каковые, тем не менее, стоят того, чтобы их проследить. Мы уже упо-
минали Сэра Вуцрофа, о котором Эвола весьма тепло отзывается во
многих местах; однако, кроме него и Регини в период создания Гер-
метической традиции у Эволы были и другие учителя, о коих он умал-
чивает по причине их нежелания себя афишировать. Для того, чтобы
проследить их идентичность, нам придётся обратиться к истории груп-
пы «Ур».
В начале 1927 года Артуро Регини, его друг и ученик Джулио
Паризе (1902-1970) и Юлиус Эвола организовали магическую груп-
пу, целью которой было собрать вместе предыдущий накопленный
опыт, привлечь квалифицированных людей в различных городах, об-
разуя «магические цепи», и ежемесячно публиковать результаты «ма-
гических исследований». Группа была названа «Ур», каковая фонема
встречается и в халдейских, и в руническом памятниках (в первом
случае она означает «огонь», во втором - «бык», а также созвездие
Овна). Поскольку достаточно сложная и заслуживающая отдельного
исследования история этого предприятия выходит за рамки данной
статьи, мы остановимся лишь на тех моментах, которые имеют не-
посредственное отношение к исследованиям Эволы в области алхи-
мии и, следовательно, к представляемому нами произведению.
Прежде всего, следует отметить, что в состав группы «Ур» вхо-
дили несколько человек, одновременно являющихся членами ордена
Fratellanza Terapeutica Magica di Miriam'2 основанного Чиро
Форми-зано, который более известен под псевдонимом Джулиано
Креммерц (1861-1930). Ренато дель Понте в статье «Эвола и
магическая группа Ур»13 пишет, что, согласно некоторым устным
свидетельствам, глава отделения «Ур» в Генуе был членом Братства
Мириам, однако никаких документов на сей счёт не сохранилось, и
имя этого человека до сих пор не известно. Однако, известны
личности двух других членов упомянутого ордена, которые
принимали участие в работе группы «Ур» и имели самое прямое
отношение к идеям, изложенным в Герметической традиции. Один
из них - Эрколе Квадрелли, член «Академии Виргилия», учреждённой Креммерцем, о котором - в отличие от других членов
академии - ничего не известно, кроме того, что он имел отношение к
самому эзотерическому ядру Братства Мириам. Он был, вне всяких
сомнений, знатоком европейской алхимии самого высокого уровня, о чём можно судить хотя бы по его переводу классической работы
Chymica Vannus, приписываемой Монте-Снидерсу,
12
и тем комментариям, коими он его сопроводил.14 Квадрелли консуль-
тировал Эволу в вопросах алхимии и публиковал статьи в журнале
«Ур» под псевдонимом Абраксас. В частности, его перу принадлежит
блестящее эссе «Знание Вод», вошедшее в первый том Introduzionealia Magia. Другой, не менее загадочной и не менее важной фигурой, является Франческо Олива, католический священник, также имевший
доступ ко внутренним документам Братства Мириам и обладавший
глубокими познаниями в области алхимии, причём не только евро-
пейской.15 Их взаимоотношения с Эволой были настолько доверитель-
ными, что падре Олива предоставил ему в пользование закрытый