Предисловие) уже самого по себе достаточно для объяснения её скрытности в пери-
од главенства христианства. Но это не единственная причина. Суще-
ствует ещё одна, заключающаяся в максиме: «Мудрец своей мудрос-
тью не должен тревожить ум невежды». На эту максиму следует в осо-
бенности обратить внимание в период, когда «невежды» составляют
подавляющее большинство.
Чтобы дать этому разъяснение, мы должны вернуться к уже упо-
мянутому фундаментальному традиционному учению о двух приро-
дах. Существует природа бессмертных и природа смертных; высшая
область «тех, кто есть», и низшая тех, кто проходит «становление».
Мысль, что обе ветви изначально были едины (в соответствии с
Геси-одом, «один род людей, другой род богов; оба они происходят от
одной матери»), и что данная дихотомия является последствием
падения одних и вознесением других, - в соответствии с Гераклитовой
концепцией бога «как бессмертного человека» и человека как
«смертного бога», -не меняет характера указанной дифференциации
как сущностной и отражающей природную двойственность.
122
Переход из одного состояния к другому считался возможным, но
скорее как исключение, и требующим сущностной, действенной и по-
зитивной трансформации одного состояния существования в другое.
Такая трансформация достигалась через инициацию в самом строгом
смысле слова. Посредством инициации некоторые люди могли вырвать-
ся из одной природы и достичь другой, перестав таким образом быть
людьми. Их прибытие на план другого рода существования представ-
ляло на этом новом плане событие, в точности равноценное физичес-
кому рождению.
Таким образом, те, кто претерпел подобную трансформацию, ро-
дились заново. Точно так же, как физическое рождение предполагает
потерю сознания высокого уровня, так и смерть вызывает потерю со-
знания низкого уровня. В результате в той мере, в которой потеряно
сознание высшего уровня (соответственно условиям, кои мы уже об-
суждали) и в той мере, в каковой проявляется «идентификация» (само-
отождествление), в той же мере потеря сознания низшего (человечес-
кого) уровня, вызванная смертью и дезинтеграцией опоры такого со-
знания (то есть тела) ведёт к потере всего сознания в личностном смыс-
ле. Избежать состояния вечного сна, личиночного существования в
Гадесе, растворённости, каковые становятся судьбой тех, для кого дан-
ная жизнь и формы, ею принимаемые, составляют начало и конец все-
го человеческого, удастся лишь индивидуумам, ещё при жизни научив-
шимся направлять своё сознание в высшие миры. Инициаты, Адепты
смогут дойти до конца пути. Обретая «память» - avafiveaig, - согласно
Плутарху, они освобождаются, разбивают цепи и одевают царские вен-
цы, они празднуют «мистерии» и воспринимают непосвящённых и
«нечистых», как ползающих в грязи и во тьме. 1
Говоря по правде, традиционное учение о post mortem всегда чёт-
ко разграничивало выживание и бессмертие. Следует рассматривать
выживание того или иного человеческого принципа или комплекса как
модальность, в той или иной степени условную. Но это не имеет ника-
кого отношения к бессмертию, кое может мыслиться только как «олим-
пийское бессмертие», как «превращение в бога». Эта концепция прева-
лировала в западном мире вплоть до греческой античности. Из доктри-
ны «двух природ» прямо следует знание судьбы и смерти, знание ли-
чиночного и сомнительного выживания для одних и обусловленного
(инициацией) бессмертия для других. Вульгаризация и злоупотребле-
ние обобщением в отношении истины, предназначенной только для
123
посвящённых, - вульгаризация, начавшаяся с некоторых дегенериро-
вавших форм орфизма и затем развитая христианством, - привела к
рождению странной идеи «бессмертной души», коя распространилась
затем на все души в целом. С того момента и до сегодняшнего дня эта
иллюзия сохраняется в виде разнообразных форм религиозной и «ду-
ховной» мысли - будто бы душа смертного бессмертна, словно бес-
смертие есть определённость, а не проблематичная возможность.2
После того, как ложное мнение укрепилось, извратив, таким об-
разом, истину, инициация больше уже не представлялась необходимой; с этого момента её ценность как реальной и действенной операции пе-
рестала восприниматься с должным пониманием. Понемногу все ис-
тинно трансцендентные возможности были забыты. Теперь если
кто-то и говорит о «перерождении», то под ним подразумевается не
более чем некий сентиментальный факт неопределённого
«мистического» состояния, имеющий лишь моральное или
религиозное значение.
Трудно предполагать после стольких веков господства этого заб-
луждения возможность чего-то иного, и то, что одни считают безус-
ловным, а другие - пустой надеждой, на самом деле является привиле-
гией, даруемой тайным и священным Искусством; в равной мере бес-
полезно пытаться объяснить, что в операциях Искусства-так же, как в
детерминистском мире материи и энергии, - мораль, вера, набожность
и тому подобные вещи малоэффективны для преодоления бренности
человека. «Следует быть подобным богам, а не добрым людям. Следу-
ет не освобождать себя от греха, но трансформировать себя в бога - в
этом заключается цель»,3 как сказал Плотин. Заявлять относительность
всего, что составляет религию, спекулятивную и человеческую мораль
с точки зрения реальности, трансцендирующей все Моральные пост-
роения,4 говорить о Боге как о символе другого состояния сознания, говорить об ожидании Мессии как о melior spes, питаемой искателя-
ми посвящения, или же говорить о «воскрешении плоти» как ещё од-
ном символе регенерации тех принципов в организме, каковые могут
проявиться ещё при жизни, - все подобные попытки ныне оказывают-
ся совершенно безрезультатными. Как же избежать самой прискорб-
ной двусмысленности, используя те же слова и символы в их изначаль-
ном значении? Гораздо лучше говорить о Меркурии и Сульфуре, о ме-
таллах, загадочных субстанциях и невозможных операциях; пусть уж
лучше они возбуждают любопытство и жадность «суфлёров» и
«сжи-гателей угля», положивших начало современной химии; но что ещё
важ-
124
нее, это позволяет оберегать всех остальных от подозрений, что такие
необычные и энигматические аллюзии представляют собой металлур-
гическую символику в приложении к духовным вещам, и притворять-
ся, будто напротив, это не более чем мистическая аллегория
металлур-гии и науки, имеющей дело с вещами естественными и
профанными и противостоящей суверенитету религии и догмы, как
верят сегодня позитивные мыслители, пишущие историю науки.
Как нам кажется, основываясь на этом, мы можем понять умест-
ность тайны и даже высказать сожаление, что она не была достаточной
для того, чтобы воспрепятствовать в нынешнее время определённым
«спиритуалистским» интерпретациям алхимии, которые, ни в малей-
шей степени не исправив безобидные заблуждения историков науки, перенесли их на мистико-моралистический план и даже в область ана-
литической психологии,5 - то есть сделали ещё хуже, бросив читателя
из огня да в полымя.
В противоположность этому (а мы уже много говорили о свой-
ствах «вульгарных» металлов и о том, что они собой знаменуют - см.
ч. I, гл. 20), тот, кто положительно считает всякую душевную и духов-
ную способность обусловленной и определённой эмпирическими фак-
торами (органическими, наследственными, окружения и т.д.) и кто после
ницшеанского нигилизма пришёл к идее относительности всех ценнос-
тей так же, как и к наибольшему из отречений - «отречению от веры»,
-вероятно, такой человек сегодня в большей степени предрасположен к
пониманию того, как следует приступать к герметической и
инициати-ческой работе.
Здесь «перерождение» не является ни сантиментом, ни аллегори-
ей, но конкретным фактом, который человек, не прошедший через Та-
инство, в принципе не способен понять. К его истинному смыслу, как
справедливо отмечает Маккиоро,6 можно прикоснуться, только отка-
завшись от каких-либо мистико-религиозных концепций и обратившись
к тому, что ещё сохранилось среди примитивных народов мира в каче-
стве остатков высших первоначальных учений. «Для них, - пишет
Маккиоро, - палингенез не аллегория, но действительность, причём
настолько реальная, что её часто рассматривают как материальный и
физический факт. Целью Таинства является не научить, но обновить
индивидуума. Тут нет необходимости аргументировать или навязывать
обновление: палингенез просто происходит и всё».7 Если присутству-
ют необходимые условия для возникновения некоего физического фе-
125
номена, таковой феномен непременно возникнет; аналогичным обра-
зом, когда созданы необходимые условия для инициации, перерожде-
ние будет иметь место с той же достоверностью и так же независимо
от каких-либо ценностей. Подобное происходило и в ходе
Элевсинс-ких Мистерий, насколько можно об этом судить: если
преступник проходил инициацию, он обретал бессмертие, в то время
как Агесилай или Эпаминонд,,ХУЙ не приняв посвящения, после смерти не
смогли бы найти лучшей участи, чем обычный смертный. Если в те
времена только Диоген был возмущён этой идеей, то какое количество