Итак, интерпретация подобного события высвечивает две про-
тивоположные концептуальные возможности: героико-магическую и ре-
лигиозную. В соответствии с первой, тот, кто проигрывает в мифе, яв-
ляется просто существом, чьи удача и способности оказались не равны
его смелости. Но согласно второй концепции, религиозной, смысл ока-
зывается иным: в этом случае невезение трансформируется в прокля-
тие, героическое деяние в святотатство, причём, проклято оно не по
причине провала, а просто как таковое. Адам уже не один из тех, кто
потерпел поражение там, где другие побеждали; он совершил грех, и
случившееся с ним, - единственное, что может вообще случиться. Всё, что ему остаётся, это нейтрализовать свой грех посредством искупле-
ния и, прежде всего, отказом от того, что подтолкнуло его на это пред-
приятие: мысль о том, что побеждённый может мечтать о реванше или
о получении статуса, которого он добивался своим деянием, выглядит
с религиозной точки зрения наиболее вопиющим «люциферианством».
Но точка зрения религии не единственна. Как мы уже показали
выше, эта позиция ассоциируется с гуманизированным и деградиро-
вавшим вариантом «священнической» (в противовес «царской») тра-
диции и ни в коей мере не является превосходной по отношению к иной, героической традиции, издавна утвердившейся как на Востоке, так и на
Западе, традиции, чей дух в значительной степени находит отражение
в герметизме. Одно из толкований даёт нам «жезл Гермеса»1* как сим-
вол единения сына (Зевса) и матери (Реи, универсальной силы), кото-
рую он завоевал после «убийства» Отца и захвата его царства: это сим-
вол «философского инцеста», каковой мы встречаем повсюду в герме-
тической литературе. Безусловно, Гермес сам является посланником
богов; однако, он также тот, кто отвоёвывает скипетр у Зевса, пояс у
Венеры, а у Вулкана (бога «Земного Огня») - инструменты его аллего-
рического Искусства. В египетской традиции, как нам говорят более
поздние авторы, Гермеса, наделённого тройным величием -т.е. Герме-
са Трисмегиста - отождествляли с образом одного из Царей и Учите-
лей первичной эпохи, давшего людям принципы высшей цивилизации.
Точное значение всей указанной символики ни для кого не составляет
тайны.
31
Но это ещё не всё. Тертуллиан упоминает традицию, которая обна-
руживается в арабско-сирийском алхимическом герметизме и возвраща-
ет нас к тому же моменту. Он говорит,15 что все «проклятые и бесполез-
ные» деяния природы, тайны металлов, свойства растений, силы маги-
ческих заклинаний и «все те чуждые учения, которые составили науку о
звёздах», - другими словами, весь свод древнего герметико-магического
знания - были открыты людям падшими ангелами. Эта идея восходит
к Книге Еноха, где она выражается в контексте наиболее древней тра-
диции, демонстрирующей единство со своей религиозной интерпрета-
цией. Существует явное соответствие между Бнай Элохим, падшими
ангелами, сошедшими на гору Хермон, как это упоминается в Книге
Еноха,'6 и линией Свидетелей и Наблюдателей ™ - ^рцуорох, - спус-
тившихся, чтобы обучать человечество подобно Прометею, каковой
явился, дабы «научить смертных всем искусствам»,17 о чём нам извес-
тно из Книги Юбилеев" и на что указывал, в частности, Мережковс-
кий.19 Более того, в Книге Еноха (LXIX, 6-7) Азазель, «каковой совра-
тил Еву», научил людей пользоваться оружием, что убивает, то есть, если отбросить метафоры, он вдохнул в людей воинственный дух. Те-
перь ясно, к чему относится миф о падении: ангелы возжелали обла-
дать «женщиной». Мы уже объяснили, что означает «женщина» в свя-
зи с деревом, и нашу интерпретацию подтверждает тот факт, что санс-
критское слово шакти, которое метафизически означает «женщину»
бога, его «супругу», в то же время обозначает его силу.20 Таким обра-
зом, эти ангелы испытали «вожделение» к силе; стремление сочетать-
ся стало причиной их падения: они спустились на землю, на возвышен-
ное место (на гору Хермон). От этого союза родились Нефилим, могу-
щественная раса (титаны - moveq, - согласно Папирусу из Гизы), ал-
легорически описываемые как «гиганты», чья сверхъестественная при-
рода раскрывается в Книге Еноха (XV, И): «Им не нужны ни еда, ни
питьё, и они ускользают от [физического] восприятия».
Нефилим, «падшие ангелы» - не кто иные, как «титаны» и «на-
блюдатели», раса, о которой в Книге Варуха (3:26) сказано, что это «слав-
ные исполины, весьма великие, искусные в войне»,50'та самая раса, коя
пробудила в людях дух героев и воинов, коя изобрела искусства и пере-
дала человечеству тайну магии.21 Какое ещё более чёткое представле-
ние духа герметико-алхимической традиции можно найти, нежели то, что дано нам в самих текстах этой традиции? Мы читаем в герметичес-
кой литературе: «Древние священные книги, - говорит Гермес, - учат
32
нас, что некоторые ангелы возгорели желанием по отношению к жен-
щинам. Они спустились на землю и учили людей всем операциям При-
роды. Они - те, кто создал [герметическое] делание и от них произош-
ла изначальная традиция сего Искусства».22 Само слово chemi, проис-
ходящее от chema, каковое легло в основу терминов «алхимия» и «хи-
мия», впервые появилось в папирусе Двенадцатой Династии, отсылая
к родственной традиции.™
Но каков же смысл искусства «Сынов Гермеса», этого «Царского
Искусства»?
Слова теистически понимаемого Бога в библейском мифе о Дере-
ве таковы: «Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь
как бы не простёр он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не
вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22). Обратим внимание на два
момента в этой цитате: прежде всего, признание божественного досто-
инства Адама, которое он завоевал; затем на имплицитное признание
возможности трансформирования этого достижения до степени уни-
версальной силы, символизируемой Древом Жизни и подтверждаемой
бессмертием. В результате неудачной попытки Адама гипостазирован-
ный Бог хотя и не смог помешать ему в первом случае, успешно пре-
дупредил вторую возможность: отрезал доступ к Древу Жизни горя-
щим мечом Херувима. В орфизме миф о титанах имеет аналогичный
смысл: молния бьёт тех и насылает на них «жажду, что испепеляет и
пожирает», кто «поглотил» бога: жажду, эквивалентным символом ко-
торой является хищная птица, клюющая Прометея. Во Фригии опла-
кивали Аттиса, xeopovxeopov ом/вжа- «колос, срезанный зелёным»; его «кастрация», то есть лишение жизненной силы, довольно точно со-
ответствовало отлучению человека от могущественного «Дерева, рас-
тущего посреди Рая», и приковыванию Прометея к скале.
Но пламя не погасло, оно трансформировалось и очистилось в
тайной традиции Царского Искусства, в некоторых герметических тек-
стах откровенно отождествляемого с Магией и тенденцией построе-
ния второго «Древа Жизни» в качестве замены утраченному;23 его це-
лью является доступ к «центру Дерева, растущего посреди земного Рая», что предполагает «жестокую битву».24 Это не что иное, как повторение
старого подвига в духе олимпийца Геракла, победителя титанов и ос-
вободителя Прометея; в духе Митры, покорителя Солнца; одним сло-
вом, в духе той личности, кою на буддистском востоке именуют «пове-
лителем богов и людей».
33
Царское Искусство отличает характер необходимости. Бертло, опираясь на приведённые выше высказывания Тертуллиана, говорит
нам: «Научные законы фаталистичны и индифферентны. Знание при-
роды и заключённых в ней сил может быть использовано как во благо, так и во зло». Здесь представлено фундаментальное отличие от рели-
гиозного видения, всё подчиняющего элементам благочестия, божьего
страха и морали. Бертло продолжает: «Есть нечто от данной антино-
мии и в ненависти к [герметическим] наукам, просвечивающей в Книге
Еноха и у Тертуллиана».25 Это весьма точное замечание. И, хотя герме-
тическая наука - не материалистическая наука, каковой она являлась в
глазах Бертло, аморальный детерминистский характер типичен как для
первой, так и для второй. В этом случае знаменательна Максима Джор-
джа Рипли: «Если принципы, на которые ты опираешься в работе, вер-
ны, и последовательность операций правильна, будет получен вполне
определённый результат - именно в этом и заключается подлинный
секрет [герметических] Философов».26 Агриппа, цитируя Порфирия, говорит о необходимой силе ритуалов, в ходе которых божество
при-нуждают молитвой, побеждают и заставляют спуститься на
землю. Он добавляет, что магическая формула принуждает
оккультные энергии астральных сущностей проявиться, они не
прислушиваются к молитве, но действуют только в соответствии с
естественным законом причинности.27 Подобная идея ничем не
отличается от плотиновской: факт инвокации производит эффект в
соответствии с детерминированными отношениями, а не потому, что
упомянутые сущности обращают внимание на молитву как таковую.28
В комментариях Зосимы мы читаем: «Опыт является величайшим
мастером, поскольку на основе подтверждённых результатов он учит