Но в 1941 г. процесс был приостановлен. Связано это было с арестом видных функционеров ОУН, с одной стороны. С другой, руководящую верхушку ОУН устраивал имеющийся статус-кво — организация широко представлена в органах местной власти, отношение с оккупационными властями — более чем дружеское (даже руководство сидит в концлагере не на общих основаниях, а в элитном блоке), оуновцы служат в добровольческих военных формированиях и полицейских частях, идет успешное наступление на «советы», и победа немцев вроде как не за горами.
Однако к концу 1942 г. ситуация изменилась кардинальным образом — после провала взятия Москвы и «Блицгрига», а также окружения крупной немецкой группировки войск под Сталинградом, победа Германии в Войне становилась все более и боле призрачной. Кроме того, в связи с поражениями кампании 1941-42 гг. еще более ужесточилась оккупационная политика на Западной Украине (до этого она была мягче, чем в восточных и центральных областях). Это, естественно, вызывало резкое сопротивление гражданского населения. Помимо этого, на территорию оккупированных западных областей, выполняя задачи по разрушению немецкого тыла, стали проникать советские партизанские отряды и соединения. Для ОУН нависла нешуточная угроза полностью потерять контроль над ситуацией на Западной Украине и лишиться базы собственного движения.
Первыми угрозу осознали руководители оуновских структур на местах, в частности, краевой проводник ОУН на северо-западных территориях Д. Клячкивский («Охрим», «Клим Савур»). Он воспринял угрозу серьезно и стал форсировать организацию собственных вооруженных отрядов. В частности, уже в начале февраля 1943 г. им был назначен специальный представитель провода (В. Ивахив), которому поручалось на основе боевой группы «Дубового» (И. Литвинчук) развернуть формирование вооруженных партизанских отрядов.
О мотивах, заставивших бандеровцев резко интенсифицировать развертывание вооруженных структур, откровенно указывается в письме одного из руководителей Службы безопасности (СБ) ОУН на северо-западных землях В. Макара. Макар указывал, что повстанческие акции оуновцы должны были начать, и эти акции не опережали события, а уже запоздали, поскольку территория выходила из под контроля («вырывалась из рук»), в связи с ужесточением оккупационной политики («немчура начала уничтожать села») началось стихийное сопротивление оккупантам и «начались множиться атаманчики», наконец, советские партизаны начали выходить на территорию Западной Украины («красная партизанка начала заливать территорию»).
Интересно, что во внутреннем документе ОУН «К внутреннему положению», датированным концом 1943 г указывалось:
«…Вредоносность действий красной партизанки находится в следующем: 1) Провоцирует немцев к выступлению против украинского народа…»
То есть, в данном случае следует понимать, что оуновцы «выступлениями» против немцев последних, по-видимому, провоцировать не боялись и не собирались.
Далее:
«…2) Уничтожает сознательный украинский элемент;
3) Является единственным фактором, который ведет коммунистическую работу на украинских землях и через это вводит дезориентацию среди части населения (промосковское движение);
4) Своими действиями старается парализовать освободительное движение украинского народа…».
То есть, как и указывалось выше, оуновское руководство испугалось за свое влияние в крае, которое начало резко падать из-за «непротивления» националистов немцам.
17-20 февраля 1943 г. на Львовщине прошла III конференция ОУН. Решения конференции по военным вопросам не сохранилось, однако, весьма вероятно, что именно на ней были определены задачи по активизации создания собственной армии. Интересно, что на этой конференции большинством голосов под нажимом Д. Клячкивского и военного референта провода ОУН Р.Шухевича (будущего преемника Клячкивского на посту «главнокомандующего» УПА) было определено, что вооруженная борьба должна быть направленной в первую очередь не против немцев, а против красных партизан и поляков.
Первые отряды начали разворачиваться, прежде всего, на Волыни под руководством Клячкивского — Клима Савура. После 20 марта 1943 г. в связи с тайным приказом руководства ОУН «в леса» начали уходить полицейские подразделения, сформированные из украинских националистов.
Интересно, что само название УПА было «позаимствовано» бандеровцами у «полевого командира» и руководителя «Полесской Сечи» «Тараса Бульбы» (Боровца), как очень «популярное» на Полесье. Бандеровские военные формирования разгромили штаб Т. Бульбы и силой включили его подразделения в состав своей «армии». И только на том основании, что Боровец отказался признать «верховенство» бандеровцев и их исключительное право «бороться за независимость» Украины.
Функционеры ОУН старались, прежде всего, наладить жесткое подчинение структур УПА оуновским структурам. Даже современные украинские историки признают, что эта армия действовала под «…непосредственным политическим руководством бандеровского провода и была в его руках важным инструментом … для достижения собственных политических целей…». Однако то, что эта армия фактически была «партийной армией» — признать не желают.
Начатый III конференцией ОУН процесс формирования армии набирал обороты. На протяжении марта — апреля прошло объединение военных структур ОУН и полицейских подразделений, составивших костяк будущей армии. На 1 мая уже существовало центральное управление во главе с В. Иваховым («Сом»), после его гибели непосредственное руководство УПА берет на себя сам Клячкивский-Савур.
Штаб УПА состоял из оперативного, организационно-мобилизационного, разведывательного, хозяйственного, учебного, пропагандистского и политического отделов. Все высшие должности в штабе занимали функционеры ОУН Бандеры.
В мае-августе 1943 г. произошло организационное оформление территориальных структур УПА. Сначала все отряды на территории Ровенщины были сведены в первую группу (т. н. «Северная группа») под командованием уже упоминавшегося Дубового. На юге Ровенщины на базе отрядов Энея (П. Олийнык) разворачивалась «Южная группа». На северо-западе Волыни организовывалась группа «Озеро», которое в будущем возглавил Рудой (Ю. Стельмащук).
В середине августа прошла первая реорганизация УПА на территориальной основе. Северо-западная группа была привязана к военному округу (ВО) «Туров» с дислокацией в районе Луцк — Горохов — Володимир-Волынский — Камень-Каширский — Ковель, отдельные группы оперировали до Бреста. Северная группа — ВО «Заграва» дислоцировалась в районе Сарны — Костополь, отдельные группы оперировали до Пинска. Южная группа — ВО «Эней» (позже — «Богун») оперировала на юге Ровенщины и севере Тернопольщины с базой в Кременецких лесах. Несколько позже в юго-восточной части Ровенщины на границе с Житомирской области была организована немногочисленная Восточная группа — ВО «Верещаки» (позже «Тютюннык») под командованием Ф. Воробця («Верещака»)
Кстати, именно территориальность будет как будущим положительным моментом в организации — убитые боевики пополнялись за счет местного населения, что позволяло отчасти восстановить боеспособность разгромленных формирований, так и отрицательным — формирования были жестко привязаны к определенному району, что ограничивало их маневренность (поскольку местные боевики не желали уходить далеко от своих домов) и обуславливало успешность операций по блокированию и прочесыванию.
Параллельно с военными структурами, создавались и тыловые в виде надрайонов и районов, которые возглавлялись комендантами, обязанными обеспечивать организационную связь УПА с территориальными структурами ОУН. На основе этих тыловых структур разворачивались отряды «самообороны», которые служили кадровым резервом УПА.
Наибольшей тактической единицей УПА был курень батальонного состава (500–700 чел.) в составе трех-четырех сотен. Сотни подразделялись на три стрелковых взвода («чоты») и один пулеметный взвод. В состав чоты входило три отделения («рой») по 8-10 человек. Курени объединялись в отряды или бригады. Однако такое было не часто и характерно для Волыни. Да и само понятие «бригада» было чисто номинальным. Скорее всего, в этом случае негативную роль играла все та же территориальность, когда повстанцы и командиры отказывались служить с «чужаками» и подчиняться чужим командирам. Помимо этого отмечается непостоянство численного состава подразделений, а также формирование сводных боевых единиц переменного состава — отделов и подотделов.
После августовского III чрезвычайного Великого сбора ОУН (1943 г.) было решено включить в состав УПА вооруженные формирования на Галичине — т. н. Украинскую народную самооборону, созданную июле-августе 1943 г. (УНС). После включения в начале 1944 г. УПА на Волыни и в Полесье было объединено в УПА-Север, а на базе УНС развернута УПА-Запад. Первой командовал Д. Клячкивский-Савур («майор Омелян Крымский»), а второй — В. Сидор («Ростислав Вышитый»).
УПА-Запад первоначально состояла из шести ВО — «Башта», «Буг», «Лисоня», «Говерла», «Макивка» и «Закерзонье» (Польша), позднее их количество сократили до четырех. В пределах ВО формировались тактические подразделения («видтинки»), которым подчинялись курени и отделы.
Помимо этого, оуновцы пытались развернуть структуры УПА-Юг и УПА-Восток.
Однако эти попытки провалились, прежде всего, из-за отсутствия поддержки местного населения. Поэтому встречающиеся упоминания об УПА-Юг на самом деле относятся к отдельным отрядам ВО «Богун» УПА-Север и ВО «Лисоня» УПА-Запад, которые рейдировали на территории Каменец-Подольской, Винницкой и южной части Житомирской области, периодически заходя в Киевскую область. УПА-Восток же идентифицируется с ВО «Тютюннык» УПА-Север, подразделения которой рейдировали на севере Житомирской области, периодически также заходя в Киевскую область. Южнее и восточнее этих территорий, ни о каких подразделениях УПА речи быть не может, а можно говорить исключительно о террористической и подпольной деятельности боевых групп ОУН, крайне немногочисленных и быстро разгромленных.