Таким образом, в конце 1938 года или в начале 1939 года Лахаузену была организована встреча с Мельником, во время которой последний был завербован и получил кличку «Консул».
Поскольку работать с Мельником, как агентом немецкой развед¬ки, было поручено мне, то я также присутствовал во время его вербов¬ки.
Должен сказать, что вербовка прошла очень гладко, так как о деятельности Мельника мы знали в достаточной мере, и он, по сути, являлся агентом Коновальца в проводимой работе про¬тив поляков во время его проживания в Польше.
Вопрос: Продолжайте свои показания. Какую подрывную работу проводили немецкие разведорганы через украинских националистов?
Ответ: После вербовки, состоявшейся на конспиративной квартире (угол Берлинерштрассе — Фридрихштрассе), содержателем которой являлся офицер Кнюсман — доверенное лицо Канариса, Мельник изложил свой план подрывной деятельности. В основу плана Мельник поставил нала¬живание связей украинских националистов, проживавших на территории тогдашней Польши, с националистическими элементами на территории Советской Украины, проведение шпионажа и диверсий на территории СССР, подготовку восстания. Тогда же по просьбе Мельника Абвер взял на себя все расходы, необходимые для организации подрывной дея¬тельности.
На последующих встречах Мельник просил санкционировать созда¬ние при ОУН отдела разведки. Он утверждал, что создание такого от¬дела активизирует подрывную деятельность против СССР, облегчит его связь с оуновским подпольем, а также со мной, как сотрудником Абве¬ра. Предложение Мельника было одобрено. Такой отдел был создан в Берлине во главе с петлюровским полковником Романом Сушко.
После окончания войны с Польшей Германия усиленно готовилась к войне против Советского Союза, и поэтому по линии Абвера принимались меры акти¬визации подрывной деятельности, так как те меро¬приятия, которые проводились через Мельника и другую агентуру, казались недостаточными.
В этих целях был завербован видный украинский националист Бандера Степан, освобожденный немцами из тюрьмы, где он содержался польскими властями за участие в террористическом акте против руководителей польского правительства.
Кто вербовая Бандеру, я не помню, но последний на связи состоял у меня.
В процессе активизации украинской националистической деятельности, которую мы проводили через свою агентуру, уже в начале 1940 года нам стало известно о трениях в руководстве националистического подполья, в частности, между нашими агентами Мельником и Бандерой, и о том, что эти трения ведут к расколу националистического движения.
Немецкой разведке в период подготовки к войне против СССР, когда необходимо было все для подрывной деятельности, эти трения, тем более раскол, были невыгодны. Поэтому по указанию Канариса летом 1940 года мною принимались меры к примирению Мельника с Бандерой, чтобы собрать всех украинских националистов для борьбы против советской власти.
Летом 1940 г. я принял Бандеру, который в разговоре со мной обвинял Мельника в пассивности, доказывал, что он, Бандера, является избранным вождём украинских националистов, однако для пользы дела, он примет все меры, чтобы помириться с Мельником.
Через несколько дней я снова принял Мельника, с которым провёл аналогичный разговор. Мельник обвинял Бандеру в карьеризме, доказывал, что он своими необдуманными действиями погубит подполье, созданное на территории Советской Украины, особенно в западных областях.
Мельник доказывал, что он по преемству получил от Коновальца руководство националистическим движением и просил помочь ему остаться в этом руководстве для единства организации. Здесь Мельник обещал принять все меры для примирения с Бандерой.
Несмотря на то, что во время моей встречи с Мельником и Бандерой оба они обещали принять все меры к примирению, я лично пришел к выводу, что это примирение не состоится из-за существенных различий между ними. Если Мельник спокойный, интеллигентный чиновник, то Бандера — карьерист, фанатик и бандит.
С нападением Германии на Советский Союз Бандера активизировал националистическое движение в областях, оккупированных немцами, и привлек на свою сторону особо активную часть украинских националистов, по сути, вытеснив Мельника из руководства. Обострение между Мельником и Бандерой дошло до предела.
В августе 1941 года Канарис поручил мне прекратить связь с Бандерой и, наоборот, во главе националистов удержать Мельника…
Вскоре после прекращения связи с Бандерой он был арестован за попытку сформировать украинское правительство во Львове.
Для порыва связи с Бандерой был использован факт, что последний в 1940 г., получив от «Абвера» большую сумму денег для финансирования созданного подполья в целях организации подрывной деятельности, пытался их присвоить и перевёл в один из швейцарских банков, откуда они нами были изъяты и снова возвращены Бандере…
Причём такой же факт имел место и с Мельником…
Вопрос: В какой степени использовались украинские националисты в борьбе с партизанским движением, подпольем компартии на оккупированной немцами Украине и какое руководство в этом был отдела «Абвер»?
Ответ: Отдел «Абвер» активно использовал украинских националистов в ходе всей войны с Советским Союзом.
Из числа украинских националистов формировались отряды для борьбы с украинскими партизанами, полицией вербовалась агентура из числа украинских националистов для заброски за линию фронта с целью диверсий, террора, шпионажа и т. д., однако подробностей этой работы я не знаю, так как этим занимались непосредственно абверкоманды, абвергруппы, абверштелле, специально созданные в округах оккупированной территории.
Во время отхода немецких войск с Украины по линии абвера лично Канарисом были даны указания о создании националистического подполья (банд) для продолжения борьбы с Советской властью на Украине, проведения террора, диверсий, шпионажа. Специально для руководства националистическим движением оставлялись официальные работники — офицеры и агентура.
Были даны указания о создании складов оружия, продовольствия и др. Для связи с бандами агентура направлялась через линию фронта, а также сбрасывалась на парашютах. Боеприпасы и оружие сбрасывались бандам на парашютах…
Вопрос: Какие ещё контрреволюционные формирования использовались немецкими разведорганами для подрывной деятельности против Советского Союза?
Ответ: В 1937 году по указанию Канариса я связался с бывшим гетманом Украины Скоропадским, находящимся в эмиграции в Германии, и через последнего с его сыном — Скоропадским Даниилом.
По заданию Канариса я должен был выяснить у Скоропадского его связи и влияние на территории Советской Украины, после чего решить вопрос об использовании этих связей и самого Скоропадского нашей разведкой.
Скоропадский очень охотно рассказал о связях и, видимо, понимая наши намерения, сам предложил сотрудничество с нами.
В дальнейшем Скоропадский запросил большую сумму средств для организации работы на Украине, но Канарис, имея данные о несодержательности Скоропадского и незначительных его связях и влиянии на Украине, отказал Скоропадскому в финансировании, отказался от его услуг абверу.
Скоропадский всё же добивался своего сотрудничества и был случай, когда он в моём присутствии доказывал Канарису о больших его связях в Америке, Англии и др. государствах и что он эти связи может использовать в пользу Германии.
Канарис, считая, что Скоропадский ищет личной выгоды в своих связях с абвером и что существенно ничего сделать для абвера не может, с его услугами не согласился…
Во время оккупации немцами Украины офицер отдела абвер II, работавший во Львове, капитан, профессор Кох донёс мне, что им в нашей работе используется митрополит Шептицкий.
После доклада об этом Канарису последний лично выезжал для связи с Шептицким, которую устраивал ему Кох…
Допросили Начальник ОКР «СМЕРШ» 2 гв. ТА
гв. подполковник Шевченко
Начальник 2-го отдела ОКР «СМЕРШ» 2 гв. ТА
гв. майор Воротилов
через переводчика гв. капитана Зайцева
Показания бывшего сотрудника Абвера, фельдфебеля Альфонса Паулюса.
…В мае 1941 года я был переведен на пункт абвера в город Кра¬ков, в подгруппу II (диверсии, восстания, террор)…
Начальником подгруппы II был подполковник Эрнст цу Айкерн, которому я и подчинялся.
…Айкерн назначил меня начальником финансовой части подгруппы II, и я ведал кассой абвера. Через меня осуществ¬лялась связь с мельниковцами и бандеровцами. Несколько раз я выезжал как инспектор учебных лагерей. После того, как перевели подпол¬ковника Эрнста цу Айкерна в Абвер-команду 202-б, мне довелось расформировать подгруппу II в Кракове, Люблине и Львове.
Благодаря этой работе мне стало известно о деятельности абвера следующее.
В Кракове важнейшей задачей было использовать бандеровцев и мельниковцев в работе против России.
Группы бандеровцев назывались именем их начальника. Для достижения своих целей они действовали совместно с немецкими войсками. Связь с ними осуществлялась II управлением абвера и краковским пунктом абвера, который по указанию Главного штаба Вооруженных сил использовал бандеровцев на заданиях.
Сам Бандера находился в Берлине при Главном штабе Вооруженных сил. Я его однажды видел в Кракове на совещании, а со временем сопровождал его при переводе в Берлине, где я передал его в абвер II Восток в августе 1941 года.
Подполковник Эрнст цу Айкерн позднее сообщил мне, что Бандеру арестовала СД, но потом его освободили и направили в ОКВ для дальнейшей совместной работы…
…Впервые мне довелось иметь дело с бандеровским отрядом в первый месяц моей работы в Кракове. Ко мне был направлен какой-то Фабер, который должен был ежемесячно получать деньги для бандеровцев. Для уточнения я спросил подполковника Айкерна что это за люди и какое отношение они имеют к абверу. Мне было сказано, что бандеровские отряды работают по заданию абвера, представляют своих лю¬дей для выполнения отдельных заданий на территории Западной Укра¬ины и для охраны заводов в генерал-губернаторстве…