И впрямь… одинокий трон в центре пустого помещения?..
Это слишком даже для такой странной семьи, как эта.
– Почему здесь? Потому что именно здесь находится закрытый проход в верхний мир. А по поводу того, что с моим отцом… Он в трансе.
Грегор подошел к трону; я остановилась за его плечом, опасаясь подходить ближе, и тоже подняла взгляд на лицо самого могущественного человека нашего мира, на его белые волосы, на черные, как бездна, глаза… на бледную кожу…
– Но где-то через пару часов он вернется и займет свое место в главном зале дворца.
– Транс помогает ему справиться с силой? – тихонько спросила я, нахмурившись.
– Транс заряжает его необходимой силой, – спокойно пояснил Грегор, – восстанавливает внутренние потоки энергии и позволяет и далее оставаться защитником и гарантом безопасности нашего мира.
Я молчала, пытаясь переварить его слова.
– Наш мир необходимо защищать? – спросила через несколько секунд.
– Твоя сектантка права: это мы закрыли проход в верхний мир. Уже очень давно. Именно поэтому магия не получает развития. Единственным исключением стала некромантия – но этот толчок произошел из-за активных военных действий рядом с проходом: Хаос просто не мог не отреагировать на такое количество пролитой крови. В противовес ему должна была появиться новая сила от Порядка…
– Но она не появилась, – тихо произнесла я.
– Верно, – ровным голосом ответил Грегор, – потому что мы не даем магии жизни просочиться в наш мир в таком количестве, чтобы эта сила появилась.
– Но почему? Почему именно этот выбор? Почему ваш древний предок не выбрал Порядок вместо Хаоса? И тогда все жители Средимирья поклонялись бы неведомым богам, а не поминали монстров Хаоса всякий раз, когда происходит что-то нехорошее!
– Ты ведь знаешь, что отец раньше выглядел не так? – спросил он вместо ответа.
– Да, мне известно, что император приобретает некоторые характерные черты после некоего ритуала. – Но я не понимала, к чему Грегор ведет.
– Когда он принимает титул… – отозвался наследник. – Его внешность меняется в тот момент, когда он принимает титул.
– И с чем это связано? – видя, что этот вопрос для него очень важен, осторожно спросила я.
– Это древний ритуал. Будущий император принимает в свои руки всю силу лишь тогда, когда его наследник входит в период полового созревания – и лишь в том случае, когда за его спиной стоит Гнев Императора. Мне не повезло: моего учителя отняли у меня, засадив его в Черную башню, когда мне было пятнадцать. И все его обязанности легли на мои плечи… вместе с обязанностью править империей… У меня никого не было. Совсем. И справляться со всем мне никто не помогал. Посмотри на моего отца. Если ты думаешь, что он стал таким недавно, то ты ошибаешься. Как только император проходит ритуал, он перестает быть отцом, мужем, братом или владыкой империи. Он становится защитой всей нашей реальности, сосредоточенной в одном сосуде. Благодаря его присутствию силы Порядка и Хаоса не разрывают наш мир в своей извечной борьбе.
Грегор помолчал.
– Так вот – я потерял своего отца в пятнадцать лет, зато получил совершенное оружие, сдерживающее обитателей двух миров, воюющих друг с другом с начала истории. Я уже говорил тебе, что мы не сможем жить ни в мире Хаоса, ни в мире Порядка. Но мы видоизменимся и потеряем свое «я», если попадем в один из этих миров. А теперь представь, что проход в мир Хаоса – это дверь на задворки огромного слоя чужой реальности, где обитают такие страшные существа, что тебе даже и не вообразить! Этот проход – лишь щелка в уголок целого мира со своими законами и порядками. Маленький лаз, откуда к нам сочится магия разрушения. Представила?
Грегор усмехнулся, а я почувствовала, как холодеют мои руки.
– А сейчас попробуй представить, как армия обитателей нижнего мира проходит через этот лаз, пересекает нашу империю и вступает в бой с армией мира Порядка – которая обязательно выберется в наш мир из своего прохода им навстречу!
– Они уничтожат Средимирье… – прошептала я пораженно.
Если то, что мы умеем, – лишь крохи силы из их миров… то что за создания там обитают?!
– Именно, – кивнул Грегор. – И, возвращаясь к твоему вопросу… Почему именно этот выбор? И почему Хаос вместо Порядка? Потому что с миром Порядка можно договориться, в отличие от мира Хаоса.
– Вы… договорились с обитателями мира Порядка? – изумленно выдохнула я, не веря своим ушам.
Разве возможно договориться с силой, которая может раздавить тебя, как букашку, и даже не заметить?!
– Верно. Мы попросили не использовать наш мир как место военных действий и взяли на себя одно обязательство… Поэтому, когда император достигает необходимого возраста и при этом имеет наследника с верным телохранителем, способных править миром без него, он активирует в себе кровь Порядка и накладывает новую печать на проход в верхний мир. В этот же момент прежний император погибает, растворяясь в потоке силы – которую, в свою очередь, впитывает новый владыка империи.
– Один человек держит проход в мир закрытым?!
– Взгляни на него. Разве он человек? – Грегор указал на своего отца.
Я сглотнула.
– Он теряет свою человечность в тот момент, когда принимает в себя силу Порядка. А силы всех предыдущих правителей поддерживают его способность держать проход закрытым вплоть до прихода следующего императора.
Наследник отошел от трона.
– Мы не нашли способа держать закрытыми проходы в мир Хаоса. Два из них – очень малы по размеру, поэтому монстры не пытаются проникнуть в наш мир через них. Но один… тот, что на границе… он неподвластен нам.
– А что за обязательство вы взяли на себя? – спросила я, вдруг вспомнив.
– Бороться с монстрами Хаоса, которые будут пробираться в наш мир. И молчать о наличии прохода в мир Порядка, – ответил Грегор.
– Но… о его наличии знают не только в секте… – осторожно заметила я. – Учитель древних рун упоминал богов прямо на уроке… хоть его никто и не понял…
– Те, кто изучает древние руны, знают о мире Порядка. Руны – единственное подтверждение существования второй, уравновешивающей силы: потому они доступны всем магам – если те вдруг вздумают их изучать.
– А бытовая магия?
– Она индивидуальна для каждого мага – в отличие от универсальных рун.
– А смешанная магия? И магия четырех стихий?.. – Меня несло.
– После браков между представителями разных стихий магия родов стала вырождаться – как раз из-за нарушения баланса силы в крови. Лишь единицы способны правильно сочетать в себе все четыре элемента, – спокойно пояснил Грегор.
– Ваше высочество… – произнесла я через пару секунд молчания, – но вы же понимаете, что произойдет, если вы закроете все проходы в иные миры?
– В Средимирье выродится магия? – усмехнулся наследник, глядя мне в глаза. – Да, я осознаю это. Как осознавали это все императоры и все их наследники. Но лучше жить в мире, не разрываемом двумя мощными силами. В мире, над которым не зависла угроза быть уничтоженным не собственными обитателями, а чем-то сторонним, с чем почти нельзя справиться. Я готов лишиться магии – если буду уверенным, что она мне больше не понадобится. В конце концов, мечи, копья и собственные кулаки у нас никто не забирал.
– Появятся другие проблемы. Борьба за власть будет еще жестче… – сказала я негромко, прекрасно понимая, что на данный момент сила императорской семьи держится именно на их магии. А когда магии не станет…
– Ты думаешь, я наследник, потому что я хочу этого? – вновь усмехнулся Грегор, но теперь скорее с удивлением. – Я наследник, потому что это мой долг. И если я перестану быть наследником и перестану выполнять все обязанности правителя Средимирья, наш мир быстро разорвут на части. И не глупая знать, жаждущая силы и власти, а те, кто дает нам эту самую магию!
Он пропустил искру по всем пальцам правой, а затем и левой руки.
– Ты можешь называть меня сумасшедшим – и ты будешь права. Кровь Хаоса мутит разум. И после того, как у меня забрали Реса, мне было очень тяжело оставаться лояльным ко всем тем имбецилам, мечтавшим занять наше с отцом место. Возможно, я не лучший наследник в истории нашего рода. Но я не виноват, что таким стал.
– Вы же могли выпустить Реса намного раньше… чего вы ждали? – удивленно спросила я.
– Его обвинили в безумии. При не самом уравновешенном наследнике это было идеальным обвинением для телохранителя владыки, – сухо произнес Грегор. – С тех пор я стал осторожнее. Я убирал заговорщиков своими руками – не полагаясь ни на кого другого. Я распутывал клубки интриг – один за другим. Я принимал облик императора, когда того требовал случай. Я оберегал его во время трансов для подзарядки, рискуя надолго оставить дворец без правителя. Я устал. И в один день я пропустил покушение на Голдберга…
Я смотрела на него во все глаза и чувствовала, как сжимается сердце.
На его плечи взвален такой огромный груз, что все мои проблемы кажутся детскими капризами… А ведь Грегору тогда было лишь пятнадцать лет! И девять лет он умудрялся балансировать на грани, без какой-либо помощи, без друга, без брата, без отца… Каким же ударом для него стало покушение на младшего брата!
Сама не понимаю, что меня подтолкнуло, но я подошла к Грегору и обняла его. То, что он сделал… то, как он со всем справлялся…
– Грегор, мне так жаль! – выдохнула, ощущая, как к глазам подбираются слезы.
Представить себе всю меру ответственности, которую он ощущал с подросткового возраста, я была просто не в состоянии. Мгновенно стало стыдно за все свои слова, сказанные в адрес наследника… а также стало понятным отношение Реса к Грегору.
Какой же я все еще ребенок!..
Стыдно, больно, жалко…
Мужские руки появились на моей спине неожиданно – и тут же согрели. Грегор обнял меня в ответ.
Несколько минут ни одно слово не нарушало тишины и покоя, окутавших зал. Я не знаю, о чем думал Грегор… я думала лишь о том, как я была глупа и самонадеянна. А еще – как чудовищно беспечна.