И он гавкнул. Хват! Чертов глэйв, оставшийся в живых и появившийся как нельзя кстати. Таких чудес не бывает!
Потом я пережил несколько минут облизываний, пока не надоело ощущать шершавый язык на своем лице. Оттолкнул его и встал, унимая дрожь в коленях.
— Это твоя подружка, что ли? — я кивнул в сторону лежащей суки. — Ну ты и выбрал себе парочку! Самому-то не страшно?
Хват солидно махнул хвостом и снисходительно ткнулся носом в мою руку. Мы пошли рядышком с места встречи. Болотная тварь потянулась за нами, нисколько не реагируя на то, что я нагло завладел вниманием супруга.
Убежище зверей было устроено под комлем упавшей огромной лиственницы. Вывороченная земля образовала удобное и глубокое лежбище, прикрытое корнями и густым кустарником. Лаз был как раз с размером с вампала. Сука сразу нырнула внутрь, а Хват разлегся на траве, и махнув пушистым хвостом, пригласил меня сесть рядом. Что я и сделал с удовольствием. Прислушался к писку из норы и усмехнулся:
— Так ты папашей стал? Молодец! Не теряешь времени даром! А где Мавар, Грэм? Можешь показать?
Хват тоскливо взвыл, и мое сердце остановилось. Пусть глэйв был обычным животным, но сумел передать свои ощущения и переживания. Этот вой мог означать что угодно. Хват или потерял друзей, или они действительно давно мертвы. Одно из двух. Я со вздохом потрепал пса по голове и прилег на траву. Накатила усталость. Глаза сами собой закрывались, и я не стал бороться с желанием уснуть. Рядом друг, который не даст окаянным лесовикам подобраться к моей тушке.
Хват тяжело вздохнул и подполз ко мне, плотно прижался мохнатым горячим боком и замолчал.
— Спасибо, дружище, — сказал я и улыбнулся в чернильное небо с проблесками встающих лун. — Я до сих пор не верю, что ты жив. Если бы ты только умел говорить! И как тебе бродячая жизнь? Решил по стопам своих предков пойти?
Хват сопел, изредка вздрагивая всем телом, а я незаметно для себя уснул.
Утром мой четвероногий друг показал свою семью. Три пузатых щенка с уже открытыми глазами были нещадно выволочены наружу и положены возле моих ног. Самка вампала стоически перенесла надругательство своего супруга по отношению к своим детям. Хват успокаивающе лизнул ее в нос, а я смотрел на щенков. Все они отличались жизнерадостностью, возились возле моих ног, покусывали палец, выглядывающий из разорванного сапога, дрались между собой и кувыркались, не в силах удержать равновесие на толстых лапках. На Хвата был похож один из них, с черной смолистой шерстью и светлыми подпалинами на боках и лапах. Забавно. Ведь мамаша и сам глэйв вообще не имели светлых пятен. Остальные двое щенков — вылитые вампалы. Будущая гроза Гиблых Топей. Если выживут, конечно. Про себя подумал, что заранее заручился поддержкой тварей. Если еще раз придется попасть в эти леса (будь они неладны!), то уже буду чувствовать себя как дома, пройдусь с мощным эскортом от одного края Атриды до другого. Надеюсь, не сожрут при встрече, вспомнят дядю Костю, чей палец так самозабвенно сейчас кусают.
Мамаша тихо рыкнула, и Хват покорно схватил детишек за шкирку и перетаскал каждого в нору. Видимо, наступило время кормежки. Глэйв виновато посмотрел на меня, мотнул башкой и затрусил по едва видимой тропке, которую сам и натоптал. Остановился возле кустов, гавкнул. Понятно, зовет за собой. Куда-то поведет. Махнув на прощание вампалу рукой, бодро зашагал за Хватом. Пока по ходу движения созерцал высокую холку собаки, до меня дошло, куда делись преследователи. Да ведь эта страшная парочка просто-напросто разорвала их в клочья, пока я улепетывал со всех ног! И Хват уже давно признал меня, только почему-то старательно скрывался. Теперь я знаю, какие причины заставили его скрытничать.
Хват увел меня подальше от болотистой местности, в более сухое место, где господствовал сосновый лес. Плотный ковер хвои приятно пружинил под ногами, и я даже не устал, отмотав два десятка километра (по моим ощущениям). Никакого бурелома, колючих и чахлых кустарников, запаха болотины. И лесовиков с орками поблизости нет. Лепота!
Местность постепенно возвышалась, здесь больше преобладали невысокие холмистые гряды, которые пришлось переваливать одну за другой, потому что неутомимый глэйв не думал останавливаться. Он просто вел меня, спокойно и уверенно, словно знал конечную точку нашего путешествия. Перешли небольшую речушку, прозрачную и холодную. Распугав мелкую рыбешку, я напился с берега, сполоснул разгоряченное лицо и побежал следом за псом.
— Долго нам идти? — окликнул я Хвата. — Что-то я уставать стал. И жрать хочу. Может, кролика поймаешь? Не откажусь от помощи.
Хват возмущенно фыркнул от моей наглости и остановился, смешно поводив носом по сторонам. Мы стояли на гребне очередного холма, усыпанного валунами на покатых боках, а внизу расстилалась долина, изрезанная многочисленными оврагами. Какие-то из них заросли молодыми деревцами, другие представляли собой каменные осыпи, а где-то поросшие травой и ягодными кустарниками. Я прищурился и увидел легкий белый, почти прозрачный дымок, вьющийся из одного небольшого оврага. И кто там маскировался? Враги или друзья? Если бы враги, Хват не привел бы меня в это место.
— Ты уверен, что там безопасно? — с подозрением спросил я.
Хват гавкнул и ткнул меня под колени своей башкой, словно приглашал идти туда и поменьше болтать языком. Потом еще раз. Прощался, что ли? И мне стало так грустно, хоть плачь.
— Может, со мной пойдешь, дружище? Ну что тебе здесь делать? Будешь жить у меня, или у Кели. Она тоже хочет тебя увидеть.
При упоминании эльфийки Хват заволновался, хвост его завертелся пропеллером. Сев на задние лапы, глэйв уставился на меня своими грустными глазами, в которых я заметил влажный блеск. Хотя мог и ошибиться, списать все на излишнюю впечатлительность. Все-таки Хват оставался моим другом, пусть и на четырех лапах. Сколько же мы всего прошли.
— Жаль, что ты не показал мне, где оставил Мавара с командиром, — я с трудом проглотил комок и решительно зашагал вниз, больше не оглядываясь. Кто бы в овраге ни прятался — он не мог быть врагом. Лесовики не ведут себя на своей территории по-партизански.
Спустившись в долину, отыскать прятавшихся оказалось делом нелегким. Но примерное направление я знал, и держался за высокое высохшее дерево с растопыренными во все стороны ветвями. Оно одиноко стояло левее от замеченного мною дыма. Подошел к краю оврага, осторожно ступая по камням своими разорванными сапогами. Решил не торопиться, и прилег за куцыми кустиками какого-то кустарника с гроздьями спелой ягоды. Раздвинул их в стороны и уставился на маленький костер, возле которого сидели три человека. Точнее, один эльф и Лешак с Экором.
Я начал осторожный спуск по осыпи. Альгорн мгновенно среагировал на шум, хотя сидел ко мне спиной. В мою сторону уставился лук с натянутой тетивой. Получить в пузо срезень как-то не очень хотелось, и поэтому я предупреждающе задрал руки вверх, тем самым показав мирные намерения. Интересно, узнали меня или нет? Я представил себя со стороны, заросший неопрятной бородой, с сальными волосами и в рваной одежде. Такой лесной бомж, не иначе.
Подойдя ближе, чтобы меня услышали, сказал:
— Беспечно себя ведете, уважаемые. Я дым от вашего костра издали срисовал.
— Я же говорил, что это Кос! — захохотал Лешак. — А вы не верили!
— Альгорн, ты бы лук отпустил! — я радостно улыбнулся и сел возле костра. Цапнул кусок жареного мяса и схарчил его за несколько секунд. Экор молча протянул мне фляжку, я напился как следует, и вытерев рот рукавом, добавил: — А теперь рассказывайте, что вы здесь делаете. Обниматься потом будем.
Глава пятая
В ту ночь, когда меня и Иллора захватили в плен, Экор с оставшимися товарищами чудом прорвался сквозь плотное кольцо лесовиков вниз с холма и затерялся в низкорослом кустарнике. Тойоны, разгоряченные боем, решили продолжить преследование и сунулись в кусты. Сразу потеряв четырех человек, тут же потеряли интерес. Наемники благоразумно остались на месте, решив утром разобраться, что же произошло. Лесовики еще долго шумели на месте разгромленного лагеря, и утихомирились только к рассвету. Экор с Альгорном осторожно вернулись к холму, потом по следам тойонов проследили их путь, поняв, что нас взяли в плен. Никаких трупов на месте боя не было. Лесовики забрали своих мертвых вместе с нами. Тогда Экор решил идти до реки, еще толком не составив план действий. Им двигало только чувство мщения. До сих пор хладнокровный, он едва не наделал ошибок, и только эльф смог его удержать от необдуманных действий. Альгорн по следам выяснил, что нас перевезли за реку и прячут в ближайшей деревне. В таких условиях устраивать акцию освобождения заложников было рискованно и неоправданно. Предстояло решить, что делать дальше. Основную задачу отряд выполнил, можно возвращаться обратно. Никаких угрызений совести — все по-честному. Разговор вышел трудный, долго спорили. Экор высказался за прорыв к побережью, где их могли подобрать моряки. Эльф долго молчал, не вступая в дискуссию, но в самом конце решил остаться. Лешак же с самого начала выступал за акцию освобождения. Предлагал кучу вариантов, от ночного проникновения в деревню лесников до полного уничтожения всех тойонов в округе. Правда, сколько времени заняло бы такое радикальное занятие, он предпочел не отвечать.
В конце концов, после двух дней бесполезных блужданий вдоль Тихой, благоразумие взяло верх, и троица ушла на восток, перевалив холмистую гряду. Еще бы один день пути — и они вышли к горам, куда так стремился я. Осели в этом месте, привлеченные обилием дичи и животных. Неподалеку протекал ручей, так что в воде недостатка не было.
— Все-таки решили уходить? — кивнул я. — Правильно, ваша миссия завершилась, а остальное — сугубо личное дело.
— Экор высказал одну идею, и у нас появился план, — сказал Лешак, ставя котелок с водой на костер. Он решил привести меня в порядок и пообещал сбрить страшную бороду.