Исключительно важной и можно смело утверждать – социообразующей является функция, которую выполняет, прежде всего, конечно, положительный (формально) культовый герой. Это функция личностного образца и надлежащего поведения. Во всех культурных системах культовый герой – личность-идеал, на который должны равняться новые поколения, ориентир поведения и деятельности круга «избранных». Как социокультурный феномен культовый герой рождается и живет двояким образом. В целом ряде случаев он создается искусственно, целенаправленно, намеренно, причем не всегда получается таким, каким его задумывают создатели. Огромную, если не решающую роль в жизни культовых героев подобного рода играют искусство и средства массовой информации, особенно в современном обществе. Назовем такое появление, утверждение и существование культовых героев в соответствии с современным сленгом «гламурным». Мучиться с отысканием примеров гламурных героев не приходится. Откроем журналы. Тут и маркиза Помпадур, и Мадонна, и Стивен Кинг, и Энди Уорхол, и Владимир Высоцкий, и Алла Пугачева, и Владимир Жириновский и многие другие.
Образ жизни культовых героев другого рода отличается от предыдущих естественностью, самостийностью, органичностью, стихийностью, натуральностью, и главное, подлинностью, истинностью. Именно такими героями в человеческой истории выступают Конфуций, Сократ, Джордано Бруно, Петр Великий, О. Бисмарк, А. Пушкин, А. Эйнштейн и другие. Помимо прочего, этим героям присуще долгожитие. В этом случае историческое время – едва ли не главный показатель подлинности культового героя в отличие от искусственного, привнесенного, используемого в манипулятивных целях.
Рассмотрев наиболее интересные для нас теоретические вопросы социального феномена «культовый герой», обратимся теперь к его, культового героя, феноменологии. Первым в этом списке, вне всякого сомнения, значится СВЯТОЙ. Вл. Даль в «Толковом словаре» дает следующее определение этого понятия: «Духовно и нравственно непорочный, чистый, совершенный; все, что относится к Божеству, к истинам веры, предмет высшего почитания, поклонения нашего, духовный, божественный, небесный».
В энциклопедическом словаре «Христианство» (Т. 2) отмечается, что утверждение статуса «святой» (Sanctus) в христианстве имеет свою достаточно долгую и сложную историю, уходящую корнями в язычество. В абзаце «Почитание и призывание святых» читаем о том, что относится, в частности, к православию: «Православная церковь почитает праведников не как богов каких, а как верных слуг, угодников и друзей Божиих; восхваляет их подвиги и дела, совершенные ими при помощи благодати Божией во славу Божию, так что вся честь, воздаваемая Святому, относится к величеству Божию, которому они благоугождали на земле своей жизнью; чествуют Святого ежегодными воспоминаниями о них, всенародными празднествами, созиданием во имя их храмов и т. п.»[38].
В каждой религиозной культуре обязательно имеет место своя галерея святых. В православии: святой князь Владимир – Креститель Руси, Нил Сорский, Максим Грек, Серафим Саровский и другие, в католицизме: святой Бенедикт – основатель монашеского движения в Западной Европе, папа Григорий I – «один из наиболее выдающихся понтификов всех времен» (как его представляют ныне) и другие, в исламе: Ахмад ибн Ханбаль – создатель правового учения ханбалитов, в более позднее время ставшего обычно-правовой основой ваххабизма.
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВОЖДЬ. Мы уже отмечали, что областью общественной жизни, где наиболее часто встречаются культовые герои, служит политика. Здесь они выступают в роли политических вождей, заявляя о себе и как подлинные герои, и как антигерои, и как лжегерои, и как отрицательные герои. Причем, заметим, в отношении подлинных героев всегда ощущается явный дефицит. К числу таких героев ученые почти единодушно, что является большой редкостью, относят римского императора Марка Аврелия Антонина – главу огромного и противоречивого государства, политического лидера, жившего по принципу: быть императором, не переставая быть человеком.
Классическим примером культового героя – политического вождя служит И. Сталин, интересный для нас, помимо всего прочего, универсальным сочетанием всех героических образов: и героя подлинного, и антигероя, и лжегероя, и героя отрицательного. Как политический вождь Сталин представлял собой поразительное сочетание: это был и «кумир», и «легенда», и «идол», и «злодей», и «авторитет». Кроме того, Сталин интересен и как герой-имидж. Он – гениальный исполнитель роли, за которую взялся еще будучи сравнительно молодым, роли политического вождя.
ПОДЛИННЫЙ ГЕРОЙ. Далеко не все подлинные герои становятся культовыми героями. Достаточно вспомнить хотя бы приблизительную цифру удостоенных звания Героя Советского Союза и даже дважды Героя Советского Союза и число героев, ставших в истории СССР культовыми. Даже среди маршалов Советского Союза к культовым героям можно отнести разве что Г. Жукова. К культовым героям периода Великой Отечественной войны причисляются летчик А. Маресьев и подводник А. Маринеско. Среди советских космонавтов – всех без исключения подлинных героев – культовым героем выступает, пожалуй, только Ю. Гагарин. И причиной такого положения в превосходящей степени является искусственно создаваемый героический имидж, о чем мы еще поговорим специально.
ГЕРОЙ-КУМИР. Мы уже говорили о герое-кумире как о личности, которая выделяется из общей массы значительным количеством восторженных поклонников. Можно сказать: герой-кумир – он потому и герой, что направленные на него почитание, обожание, влюбленность, поклонение превосходят таковые, проявляемые по отношению к просто кумирам. На определенной ступени своего развития эти чувства переходят в культ, и тогда мы имеем дело не просто с героем-кумиром, а уже с культовым героем. Следует признать, однако, что оба эти понятия – «герой-кумир» и «культовый герой» очень близки по смыслу. В определенном отношении культовый герой – это герой-кумир, а герой-кумир заключает в той или иной мере элементы культа, культового почитания.
Культовый герой, и в этом заключается его чрезвычайно существенная феноменологическая особенность, непременно предполагает существование (наличие) публики, толпы. Вне широкого круга поклонников культового героя как социального феномена не может быть принципиально. И этим культовый герой-кумир отличается от героя-кумира, допускающего почитание со стороны отдельного индивида. Вспомним, как порой нас удивляет неожиданное признание: «Это мой кумир!», относящееся к лицу, далеко не избалованному мирской славой.
Другая феноменологическая особенность героя-кумира, наиболее отчетливо проявляющаяся в его культовом варианте, – доминирование неосознанного отношения к нему со стороны поклонников. И тут мы должны отметить следующее не всегда учитываемое обстоятельство. Современной наукой открыт и исследован весьма значимый для понимания обсуждаемой нами проблемы психический механизм криптомнезии. В дословном переводе с греческого (criptos – тайный, скрытый; mnesis – воспоминание) криптомнезия означает «скрытое воспоминание». По ряду причин (отнюдь не имеющих непременно патологического характера) в сознании субъекта стирается различие – обычно за давностью – между реальным событием и воспоминанием о нем. И то и другое в голове субъекта предстают (представлены) как единый неразделимый образ: с современной научной точки зрения как информационный процесс (событие), аудио- и видеоинформация. Соответственно, обсуждая проблему героя-кумира, тем более культового героя-кумира, необходимо, во-первых, отличать имиджевого героя, созданного намеренно, искусственно, с сознательными целями, от героя в образе-криптомнезии и, во-вторых, помнить о возможности в определенной жизненной ситуации их слитности в субъективном сознании.
Вводя в свои рассуждения о культовом герое психологическое понятие о криптомнезии, мы получаем в свое распоряжение еще одно достаточно убедительное объяснение истинного механизма формирования феномена героических кумиров, тем более что этот механизм осознанно или неосознанно широко используется в условиях массовой культуры. В эпоху бурного развития средств массовой информации (СМИ), особенно телевидения, криптомнезия становится едва ли не чудодейственной находкой в тайниках человеческой психики. Этот психический механизм задействован в первую очередь в политической сфере. С его помощью у электората создается совершенно превратное убеждение в том, что на выборах (президента, депутатов и т. д.) он свободно и добровольно распоряжается своей волей и выносит собственное «сознательное» решение в отношении «своего кумира».
В числе других психических механизмов поклонения героям-кумирам и превращения их в культовых героев видное место занимает вера и связанные с нею фетишизация и идолизация (поклонение идолам). Сущность этих процессов заключается в приписывании массовым сознанием герою сверхъестественных (гениальных) способностей и возможностей, действительную природу и происхождение которых простой смертный не в состоянии объяснить. И здесь мы логично подходим к вопросу «истинного» и «ложного» поклонения, к вопросу, имеющему жизненные основания и прямо связанному с извечной проблемой подлинных и фиктивных героев в человеческой истории.
Рассматривая этот вопрос, необходимо учитывать ряд нюансов. Во-первых, уточним, что в отличие от истинного поклонения ложное – это поклонение «мифу», «фантому», «иллюзии». Во-вторых, субъект должен отдавать себе отчет, с кем и с чем имеет дело в действительности: с образом реального героя или с его имиджем, который может быть, и это в-третьих, адекватным и не адекватным. В-четвертых, в большинстве случаев имидж героя создается, как говорится, «на потребу толпы» и, как правило, с целью управлять ею. Поэтому имидж должен отвечать определенным требованиям, запросам, вкусам, интеллектуальному и культурному уровню масс. Поэтому имидж героя-кумира, как правило, упрощается, огрубляется, «омассовляется», отчего в конечном счете имеет мало общего с подлинным героем, что, впрочем, в условиях массового общества и массовой культуры мало кого заботит. В-пятых, субъективная оценка героя на предмет его «истинности» и «ложности» обусловлена не только индивидуальными особенностями самой личности, характером и содержанием совершенного ею подвига, но и личностью оценщика-судьи, его просвещенностью и осведомленностью, культурой, нравственными установками и т. д. В-шестых, оценка героя и его подвига, занесение в число культовых героев и вообще иерархическое ранжирование сопряжены в конечном счете с особенностями эпохи, культуры, социальной и политической ситуации. В-седьмых, неизмеримо возросшие в результате использования высокоэффективных информационных средств и общих достижений научно-технического прогресса возможности имиджевого манипулирования позволяют в наше время гибко и тонко проводить политику с «культовыми героями». Жертвами этой политики становятся многомиллионные массы. Они составляют специфическую социальную среду со своими интересами, идеалами, языком. Их называют в наше время «фанатами». Их культовый мир – шоу, футбол и прочее с населяющими этот мир «звездами». Фанатичное поклонение имиджевым героям-кумирам есть, и это можно смело утверждать, исторически новая (современная) форма аддикции. Но можно пойти и дальше, уподобив имиджевых героев-кумиров наркотикам.