Резкое расхождение образа имиджевого героя-кумира, искусственно создаваемого культового героя и образа подлинного героя – живого человека вызывало и вызывает у многих выдающихся деятелей искусства, науки, политики резкую отрицательную реакцию и осуждение. Сопротивлением любым поползновениям сделать из них кумиров масс (толпы) отмечены жизнь и творчество Фридриха Ницше, Льва Толстого, Николая Рериха, Михаила Шолохова, Александра Солженицына. Таким был и В. И. Ленин, по поводу которого Владимир Маяковский писал: «За него дрожу, как за зеницу глаза, чтоб конфетной не был красотой оболган». Гениальный поэт очень вовремя подметил развивающуюся тенденцию имиджинации героического образа, показательную для современной массовой культуры. Именно по этой причине вели затворническую жизнь У. Фолкнер, Э. Колдуэлл, Дж. Сэлинджер, М. Дитрих и многие другие выдающиеся личности.
Героизм как социальная мера отклоняющегося поведения. Героическая эпоха и героический народ
Мы установили, что героизм, героическое – это, говоря словами Э. Дюркгейма, «коллективные представления» о человеческом поведении, не укладывающемся в общие, обычные рамки повседневной жизни, представления, закрепленные в соответствующих культурных статутах. Сделаем же следующий логический шаг: покажем, что они, эти преставления, представления-образы, выполняют не только отражательно-познавательную функцию, но и функцию меры человеческого поведения, а то и всей человеческой жизни, меру специфическую и имеющую глубоко социальную природу. Рассмотрим эту функцию более подробно.
I. Героизм – мера человеческого поступка, под которым в социологии и психологии понимается ограниченный достаточно узкими пространственно-временными рамками акт личностной реализации, индивидуального самоутверждения в окружающем мире. Поступок характеризуется атомарностью, то есть он неразложим на какие-либо частные составляющие. Поступок – сугубо целостный акт, хотя его свершение и связано с целым рядом специфических психических механизмов. Не менее важна и другая особенность поступка – это сугубо социальный акт, что принципиально обусловлено социальной природой его субъекта – личности. Наконец, поступок соотнесен с индивидуальными особенностями его субъекта, которые находят изоморфное или гомоморфное отражение и выражение в поступке.
Как социальный феномен поступок отличается многомерностью. Так, в различных ситуациях речь может идти о нравственном измерении поступка, его пользе или вреде, конструктивности или деструктивности, нормальности или ненормальности, коммуникабельности или аутизме, гуманности или античеловечности и т. д. Обращая внимание на то, что в числе социальных мер значится героизм, необходимо осознать природу и смысл этого факта. А в действительности, констатируя героизм поступка, мы эпистемологически примериваем героический образ, показательный для данной культуры, исторической эпохи и хранящийся в социальной памяти, к индивидуальному реальному бихевиальному акту, или, другими словами, общество, его уполномоченные институты сопоставляют поступок, выделивший субъекта из массы сообщников, со сформированным в данной культурной системе героическим статутом. Можно сказать и так: сложившийся и закрепленный (принятый и легитимированный) в данной культурной системе героический образ с соответствующим ему семантическим статутом проецируется на отдельные жизненные ситуации с целью их познания и оценки на предмет героизма (героического). Это, собственно, и означает меру, измерение поступка индивида, выделившего его из общей среднестатистической массы людей, то есть здесь имеет место измерение бихевиальной аномалии, а вместе с тем и необычности самой личности. Для примера можно указать на хорошо известные героические поступки Александра Матросова, закрывшего своей грудью амбразуру вражеского дзота, и Николая Гастелло, совершившего таран фашистского самолета в самый начальный период Великой Отечественной войны.
II. Героизм – социальная мера поведения как одного человека, так и группы людей. В отличие от поступка, который по своей природе атомарен, поведение имеет сложносистемный, молекулярный (молярный) характер. Поведение – чрезвычайно динамичная, развернутая в пространстве и времени интегральная система, которую детерминируют не только психические, биологические и физические механизмы, но и социальные законы и закономерности и, что особенно важно, социальные нормы, посредством которых человеческое поведение определяется либо как нормальное, либо как аномальное (ненормальное).
Рассматривая героизм как меру человеческого поведения, мы вынуждены указать, что и здесь имеет место тот же процесс проецирования некоего героического стандарта (образа), легитимированного в данной культуре как «героизм», на особенности субъекта (индивида, группу людей), его деятельность и поведение в целом.
Рассуждая таким образом, нельзя вместе с тем упускать из виду, что поведение как сложный интегральный процесс подвергается оценке (измерению) по весьма многочисленным показателям (критериям) – энергетическим, биологическим, психическим, социальным. В частности, мы говорим о моторике, противоречивости, инстинктивности, мотивированности, необычности, эйфоричности, агрессивности, разумности, интеллигентности, эстетичности, правомерности поведения, подразумевая, что каждый из этих аспектов имеет свою меру (метрику). И героизм – только одна из многочисленных и достаточно специфичных мер (мерок) поведения человека, причем, что очень важно подчеркнуть, мера (мерка) сугубо социальная, сугубо культурная. Антиподами героизма выступают трусость, слабость, малодушие, неуверенность и, конечно, в первую очередь неразвитость социальных чувств, социальных качеств субъекта, его эгоизм.
Социальная природа героизма как сугубо социальной меры (метрики) субъективного поведения воплощена в его статуте и статусе. Статусное измерение героизма как меры поведения (поступка) обычно находит свое выражение в рангах наград и званий, закрепленных не только в обычаях (ритуалах) и в общественном мнении (de facto), но и законодательно (de jure). Статутное бытие героизма уже изначально заключает и имплицитно содержит героическую мерку, то есть меру подвига как формы человеческого поведения, не забудем, являющегося отклонением от обычного поведения широких масс, поведения рядовых личностей.
Примером одновременно индивидуального и группового героического поведения может служить поведение в условиях фашистской оккупации «молодогвардейцев» Олега Кошевого, Ивана Земнухова, Сергея Тюленина, Ульяны Громовой, Любови Шевцовой и других комсомольцев, описанное в многочисленных исторических и литературных источниках.
III. Героизм – мера человеческой жизни. В исторической и биографической литературе довольно часто встречаются описания «героически прожитой жизни». Примером здесь может служить отшельничество, которое рассматривается в христианстве, в православной русской культуре как героическая жизнь, доступная лишь немногим избранным. В энциклопедическом словаре «Христианство» в статье «Анахореты» (от гр. anachõẽrẽtẽs – удалившиеся от мира, отшельники, пустынники) описывается жизнь некоторых представителей этого религиозного движения: «Некоторые анахореты подвергали свою грешную плоть ужасным мучениям, обременяли себя цепями, железными кольцами и т. п. веригами, уединялись почти в необитаемые местности, пещеры, отказывали себе в необходимом пропитании и одежде, или же, принимая самые неестественные позы, оставались в них в продолжение многих лет (столпники-стилиты)»[39].
В числе героев-отшельников видное место занимают святой Антоний, его ученики и последователи святой Илларион и святой Евстафий. Мерой их героизма служит целый образ жизни – отшельничество.
Если говорить о примерах светской героической жизни, то тут уместно вспомнить имена революционеров Марата, Гарибальди, Че Гевары, в молодости народовольца Николая Морозова, двадцать лет отсидевшего в застенках Шлиссельбургской крепости и тем не менее нашедшего в себе силы заниматься наукой, литературой. В годы Советской власти он одним из первых был избран почетным академиком АН СССР.
IV. Героизм – характеристика личности. На основе вышесказанного можно заключить, что индивид, проживший героическую жизнь, имеет полное право именоваться «героической личностью». Героическая личность – личность исключительная. Способность и возможность совершить подвиг, тем более прожить героическую жизнь, даны немногим. Это личности, отличающиеся от других людей не только своими особыми индивидуальными характеристиками, но и, что для нас особенно важно, это личности, оказавшиеся в совершенно особых социальных, культурных и исторических, нередко экстремальных условиях. В истории Великой Отечественной войны зафиксирован совершенно уникальный случай. Зимой в мороз фашисты облили ледяной водой «старца Иванова» и заставили его обнаженным ходить по снегу. Хладнокровно созерцая эту чудовищную картину, оккупанты думали, что имеют дело с «русским святым». Так они впоследствии и прозвали этого малоизвестного героя[40]. В высшей степени показательным примером гармоничного единства героической жизни и героической личности служит протопоп Аввакум. Мы еще вернемся к этой важной и интересной теме.
V. Героизм – мера исторической эпохи. Еще Дж. Вико выделял в человеческой истории «героическую эпоху», следующую за «эпохой богов» и предшествующую «эпохе людей». Существование героического времени, героической эпохи в человеческой истории признавал и Гегель. При этом он придерживался той точки зрения, что «в государстве нет больше места героям: последние встречаются только в период нецивилизованного… состояния»[41]. Сквозь «героическую» призму рассматривал древнегреческую эпоху Ницше. Героической эпохой в истории России, несомненно, является эпоха социализма. Более обстоятельно этот серьезный вопрос мы рассмотрим специально.