[45].
Героический ореол, будучи продуктом массового творчества, отличается стихийностью. Напротив, в его целенаправленном искусственном формировании, неразрывно связанном, подчеркнем это чрезвычайно существенное обстоятельство, с политикой, активно участвуют различные социальные институты: государство, церковь, общественные организации, средства массовой информации, которые, как правило, наполняют ореол славы героя имиджевыми чертами. Кроме того, искусственно созданный героический ореол, как правило, соотносится напрямую с идеологией, идеологическим сознанием. В обоих случаях окружающий героя ореол славы неизбежно содержит более или менее явные элементы мифа, если не сказать, что он может быть мифическим в целом, о чем уже шла речь ранее.
С точки зрения социальной психологии ореол славы героя призван вызвать общественный душевный подъем, праздничное настроение, всеобщее воодушевление и тем самым объединить массы в некоторую общность – не только психическую, но и идеологическую. Посредством героического ореола достигается ощущение всечеловечности, обеспечивается социальная (классовая, этническая, религиозная и т. д.) идентификация индивидов.
Подвиг и награда как ценности (благо). Истинный смысл оценки «по справедливости»
Общественное отношение к герою и героизму, героическому поведению имеет целый ряд аспектов. Некоторые из них мы уже рассмотрели: познание и оценку, адекватное конкретной культурной системе обозначение, поклонение и т. д. Что же касается общественного отношения к подвигу, то необходимо признать, что здесь важное место занимают ценностные моменты. Подвиг – безусловная ценность, и такое отношение к нему со стороны общества имеет место во всех без исключения культурах. Ценность подвига измеряется его положительными последствиями для общества. Данное утверждение является краеугольным, и к нему можно добавить лишь то, что подвиг представляет собой вообще исключительно положительное явление в общественной жизни, которое называют «благом». Подвиг есть благо для общества, и в этом его подлинная – нравственная – природа. И иного представления о подвиге быть не может. То, что подвиг – благо, социальное благо, – это принцип!
Несколько иначе решается вопрос о ценностной природе награды. Тут надо иметь в виду, что хотя награда как социальный феномен и обусловлена социально-онтологически подвигом, в культурном контексте она рассматривается, и мы уже отмечали это, как вполне суверенное явление. Другими словами, в различных социальных, культурных условиях награда имеет свое собственное бытие, точнее, она существует одновременно и по законам культуры, по законам исторической эпохи, и по своим особым законам.
Первое, что бросается в глаза, награда детерминирована не только наличием и особенностями подвига и его субъекта, но и особенностями субъекта-оценщика как подвига, так и совершившей этот подвиг личности, то есть наличием и особенностями некоего субъекта-судьи, а вместе с ним и субъекта наградного акта, исследующих содержание, масштабы, направленность, последствия, одним словом, ценности подвига и санкционирующих его не только как реальный (свершенный) факт, но и определенную социальную ценность.
Далее, как ценность награда имеет целый ряд измерений. Причем эти измерения осуществляются как в индивидуально-личностном, так и в коллективном масштабах, как официальными органами, так и неофициально, с участием общественного мнения. В коммуникативном плане ценность награды заключается в том, что она, выполняя знаковую функцию, позволяет выделять индивида как героя и отличать его от всех прочих, ничем о себе не заявивших людей. В моральном аспекте ценность награды состоит в обеспечении уважения, расположения, почтения к герою со стороны широких масс. Даже в случае смерти героя в награде сохраняется память о нем и его подвиге (подвигах). И здесь можно говорить о мемориальной ценности награды. Память – это область духовности, но награда может быть и материальной ценностью. Иногда она выступает товаром, в частности, антиквариатом, а может стать бесценным музейным экспонатом. Наконец, она может служить неопровержимой уликой в процессе судопроизводства. И так далее.
Как уже было сказано, в награде находит свое специфическое выражение общественное отношение к подвигу и его субъекту, и именно мерное, метрическое (оценочное) отношение. И здесь большое значение имеют не только культурная среда и эпохальная специфика, то есть объективные условия названного отношения, и не только характер, масштабы самого подвига, но и субъект-оценщик, его мировоззренческая позиция, то есть субъективный фактор. Мы по опыту знаем, как часто расходятся оценки подвига с точки зрения религиозной идеологии и научного мировоззрения, политических и военных противников, приверженцев «одной» и «другой» морали. Отсюда вытекает первозначимый методический принцип оценки подвига, а именно ее сугубой относительности, что неизбежно находит выражение в награде, ее качественных и количественных характеристиках. Отсюда следует и другой вывод, касающийся понятия «справедливости», которая, заключая смысл не только формальной оценки, но и нравственный, не может быть раз навсегда данной и неизменной. Оценка подвига и награда «по справедливости» подчиняются не только общим диалектическим законам познания (гносеологии), но и конкретно-историческим законам знания (эпистемологии). Стало быть, принцип награды «по справедливости» в действительности выражает не более как субъективное отношение к подвигу, являющемуся моментом объективной реальности, которая в обществе облекается естественно и необходимо в культурно-исторические формы.
Социальные статус, атрибуты и рейтинг героя. Героическая элита
Мы уже выяснили, что «герой» – не только знак, стигма, обозначение индивида, совершившего подвиг, средство его особого социально-культурного легитимированного выделения из общей массы людей, но и определенным образом узаконенный в данной культурной системе социальный статус личности. Героический статус имеет место практически во всех культурах и есть не только непременный специфический их элемент, но и продукт культурной истории. Одним словом, он ковариантен культуре и исторической эпохе. Герои социалистического труда выделялись и славились на государственном уровне только в условиях советского социалистического строя в СССР. Этот героический статус показателен исключительно для социалистической эпохи. Нечто подобное можно сказать и о средневековой рыцарской культуре. Ее герои и главные действующие лица, лица, репрезентирующую данную культуру, занимали особое социальное положение. Они принадлежали к дворянскому роду, имели соответствующие титулы (графа, маркиза, барона и пр.), отличительные регалии (доспехи, оружие), особые права, но вместе с тем и обязанности: беззаветную преданность сюзерену, почитание дамы сердца и другие.
Подчеркнем еще раз, что героический статус совершенно не связан с конкретным лицом и тем более с конкретным героическим актом. Последний лишь инициирует изменение социального статуса личности (приблизительная ситуация доступно описана Сергеем Михалковым в знаменитом стихотворении «Дядя Степа»). А теперь обратим внимание на нечто противоположное, а именно на связь статуса с героической атрибутикой. Действительно, в каждой культурной системе, в каждую историческую эпоху складываются адекватные им системы героических атрибутов, изучение которых составляет важную задачу сравнительной культурологии (культурологической компаративистики). И здесь нельзя обойти вниманием, в частности, тематику, семиотику и семантику героизма, которые не только относительно строго соответствуют особенностям и закономерностям каждой отдельной культурной системы, но и репрезентируют ее. Нельзя не заметить и того, что по героическим атрибутам мы во многих жизненных ситуациях вообще идентифицируем культурную систему, более того, выделяем особый тип культуры – героическую культуру, о чем пойдет речь ниже. Что же касается героических атрибутов, специфичных для отдельных культурных систем, то их можно рассмотреть на примере социалистической культуры, в которой продолжительное время героическая тематика была доминирующей. Вот лишь некоторые ее сюжеты: высокопроизводительный труд, защита от внешней агрессии, освоение Севера, героизм в экстремальных ситуациях (пожар, кораблекрушение, природная стихия и пр.), культурные и научные достижения, спорт, демография, товарищество и взаимопомощь. Что же касается семиотики, то в социалистическую эпоху это звания «героя труда», «героя-полярника», «матери-героини» и т. д. Символика – ордена и медали, иерархические отличия и привилегии. По этим и другим подобным атрибутам в СССР осуществлялась идентификация героев.
Однако отметим и тот факт, что в обществе имеют место героические атрибуты экзистенциального порядка, которые мы и называем феноменологическими. Другими словами, статус героя во всех случаях и при всех условиях органично сопряжен с некоторым рядом социально значимых явлений, имеющих место во всех цивилизованных странах на протяжении всей известной нам истории: меняются только их количество, формы и содержание.
Продолжая краткий анализ героических атрибутов, на этот раз феноменологических, вспомним уже сказанное о героическом ореоле, славе и легенде. И если награда, как мы знаем, отнюдь не всегда венчает подвиг, то легенда, слава – непременные социальные атрибуты каждого героя. Спартанские герои, сражавшиеся под предводительством царя Леонида и все как один положившие свои жизни в бою с персами при Фермопилах, не были удостоены награды в ее современном значении, но легенда и слава о них дошли до живущих ныне поколений.
Не менее существенным героическим атрибутом, который относится к числу феноменологических, является престиж. Это формальный атрибут героя, ибо исторически и в зависимости от культурных особенностей содержание престижа меняется. Престиж (фр. prestige