И вот сигнал ракетой. Взревели моторы. Истребители промчались по полю, поднялись в воздух и взяли курс на запад.
Пока летели к линии фронта, все было спокойно. Когда долетели до переднего края и сделали разворот, увидели на горизонте черные точки.
Фашисты быстро приближались. Вот уже хорошо видны среди туч шесть «юнкерсов». Над ними столько же «мессершмиттов».
Как было условлено еще на земле, Клочко стал набирать высоту, чтобы связать боем вражеские истребители. Лисконоженкс и Зуев, прибавив моторам оборотов, устремились к бомбардировщикам.
Но молниеносная атака не удалась. Слишком неравными были силы. Да и фашисты, видимо, попались опытные. Клочко оттянул на себя три «мессера». Остальные набросились на Зуева и Лисконоженко. Завязался бой на горизонталях. Истребители усиленно старались зайти один другому в хвост. Потом бой перешел на вертикали. Фашистам удалось разбить нашу пару, оттянуть ее от бомбардировщиков. Бомбардировщики беспрепятственно приближались к нашим войскам. Казалось, вот-вот полетят вниз бомбы.
Но что это? Один из «лаггов», начав камнем падать на «мессера», вдруг сломал линию, круто отвернул и оказался позади «юнкерса».
Командующий 52-й армией генерал-лейтенант Н. К. Клыков внимательно наблюдал со своего командного пункта, расположенного в землянке у села Каменка, за воздушным боем.
— Смотрите, какой молодец! — воскликнул генерал.— Сейчас он ему даст!
Но выстрелов не было слышно. Командующий и находившиеся рядом с ним работники штаба армия поняли, что у нашего летчика кончился боезапас я что теперь ему нечем помешать врагу сбросить бомбы.
И вдруг советский истребитель, вплотную приблизившись к бомбардировщику, ударил его винтом по стабилизатору. «Юнкере» беспорядочно закружил в воздухе и рухнул с бомбами на землю.
ЛаГГ-3 продолжал лететь. Он выдержал таран. Но теперь его атаковали три «мессера». Меткие очереди прошили кабину. И тогда случилось такое, чего не ожидали ни фашистские летчики, ни те, кто наблюдал за боем с земли: советский летчик пошел на второй таран. Своим самолетом он ударил ближайшего из атаковавших его «мессершмиттов». Фашистский истребитель вошел в пике, закончившееся ударом о землю.
— Смотрите: летит! Он летит! — возбужденно воскликнул командарм.
Действительно, советский истребитель продолжал лететь, странно пошатываясь.
А фашисты, потеряв два самолета, несмотря на численное преимущество, позорно покинули поле боя.
ЛаГГ приземлился невдалеке от командного пункта. Генералу доложили:
— Приземлился, товарищ командующий, командир звена лейтенант Лисконоженко. Тяжелое ранение в голову и плечо. Отцравлен в госпиталь.
— Проверьте, чтобы немедленно была оказана помощь. Подготовьте ходатайство о присвоении звания Героя Советского Союза! — приказал командарм.
На воинском кладбище в городе Малая Вишера Новгородской области стоит высокий мраморный обелиск. На нем золотыми буквами высечено: «Герою Советского Союза лейтенанту Николаю Гавриловичу Лисконоженко, совершившему два тарана в одном воздушном бою».
Летом у подножия обелиска всегда лежат букеты живых цветов. В праздничные дни к могиле героя идут благодарные горожане. Идут по улице, которая носит его имя.
В такие же дни и тоже по улице, которая носит имя героя-земляка, идут в праздничных колоннах мелитопольцы. Идут дети и внуки тех, с которыми начинал свою трудовую деятельность, с которыми, расправив орлиные крылья, поднялся в небо молодой производственник депо станции Мелитополь. Идет во главе колонны локомотивного депо передовая бригада слесарей-ремонтников, в списки которой занесен навечно Герой Советского Союза Николай Лисконоженко. Бегает по стальным магистралям Приднепровской ордена Ленина железной дороги тепловоз, носящий имя героя. Работать на нем доверено лучшей комсомольско-молодежной бригаде. В Малой Вишере и в Мелитополе имя Николая Лисконоженко носят пионерские дружины.
А когда в первой эскадрилье воинской части, продолжающей славные традиции 513-го истребительного авиационного полка, старшина, начиная на вечерней поверке перекличку, первым называет имя Николая, правофланговый отвечает:
— Герой Советского Союза лейтенант Лисконоженко пал смертью храбрых в боях за свободу и независимость нашей Родины!
Герои не умирают.
В. ПУЗЕЙКИН
НЕ ЧИСЛОМ, А УМЕНИЕМ
Александром Петровичем Савченко я познакомился в начале войны. Тогда наш полк перевели под Ленинград для прикрытия «воздушного моста», связывавшего блокированный фашистами город с Большой землей.
Помню, прибыло пополнение — несколько летчиков-истребителей из другой части. Среди них и Саша Савченко. Молоденький, худенький парнишка производил впечатление школьника, надевшего военную форму. На самом же деле это был бесстрашный воздушный боец. В этом мы сумели убедиться с первых , же дней его пребывания в полку.
На похвалу за умелое и смелое выполнение боевого задания он отделался шуткой:
— Мечта летать родилась вместе со мной!
В этой шутке крылся глубокий смысл — в Александре Савченко чувствовался прирожденный летчик.
Родина Саши — станция Алмазная Ворошилов градской области. После восьми классов он поступил в Кадиевское горнопромышленное училище, одновременно занимался в аэроклубе. Успешно окончив то и другое, начал работать на шахте. В 1939 году по комсомольской путевке был направлен в школу летчиков.
Время тогда было тревожное. Уже полыхал огонь второй мировой войны. Срок учебы сокращался. За несколько месяцев курсанты овладели теорией и практикой пилотирования современного по тому времени военного самолета. И вот они уже стоят в строю выпускников. В новой форме — «кубики» и крылышки в петлицах.
Начальник школы полковник Ухов зачитал приказ народного комиссара обороны о присвоении выпускникам школы военных летчиков звания младших лейтенантов и назначении их на должности. Особо были отмечены те, кто окончил школу на «отлично». Среди них — Саша Савченко. Им было предоставлено право выбора места службы.
Младший лейтенант Савченко выбрал Ленинградский военный округ.
Позади остались отпуск в Москве, встречи и расставание с родными и близкими. Впереди — служба в истребительном авиационном полку. И всего несколько дней до начала Великой Отечественной...
С первых же дней войны полк включился в боевую работу.
Александру хорошо помнится день, когда ему довелось участвовать в налете тремя истребительными полками на аэродром противника. Там находилось несколько десятков фашистских самолетов различных типов. Аэродром располагался километрах в тридцати за линией фронта, который проходил по реке Луге.
Два полка, один на самолетах И-153, другой на самолетах И-16, составляли ударную группу. Их действия прикрывали «ЛаГГи» третьего полка.
В четыре часа утра три советских истребительных авиационных полка перелетели линию фронта. Несмотря на жестокий обстрел зенитной артиллерией, летели как на параде — в колонне девяток. И лишь перед атакой перестроились в пеленг.
Александр впервые участвовал в таком полете. Он не думал об опасности, да и не представлял себе ясно, чему подвергается в воздушном бою каждый из летчиков. Все его внимание было направлено на выполнение боевой задачи. Савченко четко держался в строю, внимательно следил за действиями командира.
Вот и аэродром.
По сигналу командира Александр, как и все летчики, открыл огонь по вражеским самолетам. Он видел огненные трассы наших истребителей, видел и разрывы зенитных снарядов. Но главное — как горят фашистские машины. И ему хотелось бить по ним снова и снова.
При выходе из пикирования после третьего захода он почувствовал резкий толчок и услышал какой-то треск. Поняв, что самолет подбит, Александр прекратил атаку и взял курс на свою территорию.
Мотор работал с перебоями.
— Тяни, дорогой! Тяни!
Хорошо, что рядом нет самолетов противника. Впрочем, если с того аэродрома, на который был совершен налет, то их и не должно быть — аэродром был буквально разгромлен.
Мотор по-прежнему работал с перебоями, а до земли оставалось всего несколько десятков метров. Если мотор сдаст, придется садиться на территории, занятой врагом.
Но вот показалась светлая лента: река Луга — линия фронта. Александр облегченно вздохнул. Теперь не страшно и падать. Ведь внизу свои. Если что — помогут.
Александр пристально всматривался вниз, зная, что где-то поблизости находится аэродром авиаторов-балтийцев. Он увидел его невдалеке от Финского залива и с ходу пошел на посадку. У самой земли мотор заглох Но теперь это было не страшно: ведь внизу свои!
Самолет благополучно приземлился, и Саша попал в объятия морских летчиков и их боевых друзей-авиационных техников. Осматривая самолет, они удивленно пожимали плечами: как он только долетел до аэродрома? Хвостовое оперение побито, повреждены мотор и бензопровод, перебит трос правой «ноги».
Александр не представлял, какой он нанес противнику урон, но ему было очень жаль своего «ишачка».
Позже стало известно, что при налете на вражеский аэродром советские летчики полностью уничтожили тридцать немецких самолетов. Наши полки потерь не имели. Неплохая плата за поврежденного «ишачка»!
В тот жаркий июльский день 1941 года в летной книжке Александра Савченко появилась первая запись о боевом вылете.
Случилось так, что Александра вскоре перевели в другой истребительный авиационный полк, базировавшийся северо-западнее Ленинграда, в звено лейтенанта Николая Кузнецова. В этом звене служил лейтенант Николай Савченков. Местные острословы называли Николая «Савченко большой», а Александра — «Савченко маленький».
Саша не обижался. Ничего не поделаешь, он действительно был меньше Николая — по росту, по весу — и скорее походил на полкового воспитанника, нежели на боевого летчика.
Впрочем, эти несколько «заниженные» данные нисколько не мешали ему воевать наравне со всеми летчиками полка — умело, храбро, мужественно. Как и другим пилотам, в августе — сентябре 1941-го, когда враг бросал на Ленинград все новые и новые силы, ему приходилось вылетать по четыре-пять раз в день для отражения налетов фашистской авиации. А каждый вылет — это жестокий воздушный бой.