– Это не я! – возмутилась Эрида. – Ай!
Возня усилилась. Было ли это на самом деле или нет, но, казалось, тьма стала еще гуще. Глаза Аннабет были так широко раскрыты, что она испугалась, как бы они не вывалились из глазниц.
Она сжала руку Перси.
– Готов?
– К чему? – помедлив секунду, он застонал. – Подтяжки Посейдона, скажи, что ты шутишь!
– Кто-нибудь, посветите мне! – закричала Нюкта. – О нет! Поверить не могу, что я это сказала!
– Это ловушка! – взвыла Эрида. – Полубоги пытаются сбежать!
– Я держу их! – крикнула араи.
– Нет, это моя шея! – прохрипел Герас.
– Прыгай! – шепнула Аннабет Перси.
И они ухнули в темноту, устремившись к проходу далеко, очень далеко внизу.
LV. Аннабет
После падения в Тартар прыжок в какие-то триста футов в Поместье Ночи должен был показаться кратким мгновением.
Но вместо этого сердце Аннабет словно замедлилось. Настолько, что между ударами она успела продумать собственный некролог:
«Аннабет Чейз, умерла в возрасте 17 лет.
ТУ-ДУМ!
(Стоит заметить, что ее день рождения, 12 июля, пришелся как раз на период ее пребывания в Тартаре, о чем она так и не узнала.)
ТУ-ДУМ!
Погибла в результате многочисленных ранений, несовместимых с жизнью, после того как прыгнула, будто последняя идиотка, прямо в бездну Хаоса и разбилась в лепешку об пол входного зала Поместья Ночи.
ТУ-ДУМ!
Покойная оставила после себя отца, приемную мать и двух сводных братьев, которые едва ее знали.
ТУ-ДУМ!
Вместо цветов просим направлять пожертвования на адрес Лагеря полукровок, если, конечно, Гея уже его не уничтожила».
Ступни ударились об пол. Боль пронзила ноги, но девушка наклонилась вперед и бросилась бежать, таща за собой Перси.
Где-то над ними в темноте Нюкта и ее дети продолжали свою громкую потасовку:
– Я поймал их! Моя нога! Перестань!
Аннабет продолжала бежать. Она все равно ничего не видела, так что решила закрыть глаза и сосредоточиться на других чувствах – вслушиваться в эхо открытого пространства, ощущать на коже лица давление встречного ветра, принюхиваться к любому запаху, могущему предвещать опасность – дым, яд или вонь демонов.
Ей и раньше приходилось перемещаться в полной темноте. Она вспомнила свой путь по туннелям под Римом в поисках Афины Парфенос. Сейчас ее путешествие в пещеру Арахны казалось прогулкой по Диснейленду.
Ссорящиеся голоса детей Нюкты становились все отдаленнее. То был хороший знак. Перси бежал рядом, не выпуская ее руки. Что тоже было хорошо.
Откуда-то спереди до слуха Аннабет начал доноситься странный ритмичный звук, прямо как эхо от стука ее собственного сердца, но усиленный во многие разы, так что пол под ногами вибрировал. Этот звук наполнил ее ужасом, из чего девушка сделала вывод, что туда им и надо. И она ускорила шаг.
Стук становился все громче, и Аннабет унюхала дым и услышала по бокам потрескивание факелов. Она подумала, что пламя означает свет, но неприятное щекотание вокруг шеи дало понять: открыть сейчас глаза стало бы большой ошибкой.
– Не смотри, – предупредила она Перси.
– Даже не собирался, – ответил он. – Ты тоже это чувствуешь? Мы все еще в Поместье Ночи. Я не хочу его видеть.
«Ты мой умница», – подумала Аннабет. Она не раз дразнила Перси за его тугодумие, но, если уж на то пошло, инстинкты его никогда не подводили.
Какие бы ужасы ни поджидали в Поместье Ночи, они точно не предназначались для глаз смертных. Увидеть их было идеей еще хуже, чем взглянуть прямо в лицо Медузы. Лучше уж бежать в темноте.
Стук стал таким громким, что вибрации от него пробегали по позвоночнику Аннабет. Словно кто-то бил по дну мира, пытаясь прорваться наружу. Она почувствовала, как стены по обе стороны расступились. Воздух посвежел – ну или уже не был столь сильно насыщен серой. Появился другой звук, ближе, чем глухая пульсация… звук текущей воды!
Сердце Аннабет бешено забилось. Выход был рядом, она знала это. Если им удастся вырваться из Поместья Ночи, возможно, они смогут оставить толпу порождений тьмы позади.
И она ринулась со всех ног вперед, что закончилось бы гибелью, не останови ее вовремя Перси.
LVI. Аннабет
– Аннабет! – Перси дернул ее назад в тот самый миг, когда ее нога коснулась обрыва. Она едва не рухнула в совсем не прекрасное далеко, но Перси успел схватить ее и сжать в объятиях.
– Все хорошо, – шепнул он.
Девушка прижалась лицом к его футболке, так и не открыв глаза. Ее била дрожь, но не только из-за страха. Объятия Перси оказались такими теплыми и успокаивающими, что ей захотелось стоять так вечно, под его защитой… но это желание было слишком далеко от реальности. Ей нельзя было позволять себе расслабляться. Нельзя еще больше полагаться на Перси. Он тоже в ней нуждался.
– Спасибо… – она мягко высвободилась из его рук. – Сможешь сказать, что перед нами?
– Вода, – ответил он. – Я все еще не смотрю. Не уверен, что это уже безопасно.
– Согласна.
– Я чувствую реку… а может, ров с водой. Он преграждает нам путь, течет слева направо по каналу, пробитому в скале. До противоположной стороны где-то двадцать футов.
Аннабет мысленно отругала себя. Да, она услышала течение, но даже не подумала, что могла выбежать прямо в него.
– Здесь есть где-нибудь мост или?..
– Не думаю, – сказал Перси. – И с этой рекой что-то не так. Прислушайся.
Аннабет навострила слух. За рокотом течения послышались крики тысяч голосов – вопли боли, мольбы о прощении.
– Помогите! – стонали они. – Это вышло случайно!
– Как больно! – выли другие. – Пусть эта боль прекратится!
Аннабет не нужно было открывать глаза, чтобы представить себе эту реку – черный соленый поток, заполненный подвергающимися пыткам душами, несущий их в самые глубины Тартара.
– Река Ахерон, – догадалась она. – Пятая река Царства Мертвых.
– Флегетон мне нравился больше, – пробормотал Перси.
– Река боли. Худшее наказание для падших душ – преимущественно убийц.
– Убийцы! – взвыла река. – Да, прямо как вы!
– Идите к нам, – шепнул другой голос. – Вы ничем не лучше нас.
Разум Аннабет затопили образы всех тех монстров, что она убила за прошедшие годы.
«То не было убийство! – возразила она. – Я защищала себя!»
Река в ее мозгу сменила тактику и показала Зою Ночную Тень, погибшую на горе Тамалпаис, куда она пришла, чтобы спасти Аннабет от титанов.
Она увидела сестру Нико, Бьянку ди Анджело, умершую во время схватки с бронзовым гигантом Талосом, и она тоже пыталась спасти Аннабет.
Майкл Ю и Силена Богард… погибшие в Битве за Манхэттен.
– Ты могла это предотвратить, – шептала река Аннабет. – Ты должна была найти способ.
И самое болезненное воспоминание: Лука Кастеллан. Перед внутренним взором Аннабет мелькнул образ крови Луки на ее кинжале после того, как он пожертвовал собой, чтобы не дать Кроносу разрушить Олимп.
– Его кровь на твоих руках! – взвыла река. – Должен был быть другой путь!
Аннабет многие часы провела, убивая себя похожими размышлениями. Она пыталась убедить себя, что в смерти Луки не было ее вины. Лука сам избрал свою судьбу. И все же… Она не знала, нашла ли его душа покой в Царстве Мертвых или он переродился, а может, оказался сброшен в Тартар за свои преступления. Вдруг он был среди тех звенящих мукой голосов, что текли мимо нее?
– Ты убила его! – кричала река. – Так спрыгни и раздели с ним наказание!
Перси схватил ее за руку.
– Не слушай!
– Но…
– Знаю, – его голос был ломким, как корочка льда. – Они говорят мне то же самое… Думаю, этот ров является границей территории Ночи. Перейдем ее – и все будет в порядке. Придется прыгать.
– Ты сказал, здесь двадцать футов!
– Ага. Придется тебе мне довериться. Обхвати меня за шею и держись крепко.
– Но как ты собираешься…
– Вон они! – послышался крик позади. – Убить неблагодарных туристов!
Дети Нюкты нашли их. Аннабет обвила руками шею Перси.
– Давай!
С закрытыми глазами ей оставалось лишь гадать, как у него получилось. Может, он каким-то образом воспользовался течением. А может, от страха совсем потерял голову, и его затопил адреналин. Перси вложил в прыжок столько силы, что в других обстоятельствах она бы засомневалась, возможно ли подобное. Они неслись сквозь поток ветра, а река под ними заходилась водоворотами и стонала, обрызгивая голые лодыжки Аннабет жалящими каплями.
Затем – БУХ! И они вновь на твердой земле.
– Можешь открыть глаза, – тяжело дыша, сказал Перси. – Но тебе не понравится то, что ты увидишь.
Аннабет моргнула. После тьмы Нюкты даже красный полумрак Тартара ослеплял.
Перед ними простиралась долина, размеры которой позволяли разместить здесь всю Область залива Сан-Франциско. Грохочущий стук сотрясал ландшафт, будто под землей гремел гром. Прикрытая ядовитыми облаками холмистая местность поблескивала пурпурным с темно-красными и синими прожилками-шрамами.
– Выглядит прямо как… – Аннабет подавила подступающую тошноту. – Как огромное сердце.
– Сердце Тартара, – пробормотал Перси.
В центре долины темнело живое пятно из движущихся черных точек. Они были так далеко, что Аннабет не сразу поняла, что смотрит на войско – тысячи, может, десятки тысяч монстров собрались вокруг центральной черной точки. С такого расстояния нельзя было ничего рассмотреть, но Аннабет точно знала, что там. Даже находясь на самом краю долины, девушка чувствовала неодолимое притяжение.
– Врата смерти.
– Угу, – хрипло откликнулся Перси. Юноша все еще был очень бледен и казался худым как скелет… то есть выглядел так же хорошо, как хорошо было на душе Аннабет.
Она вспомнила о преследователях.
– А что с Нюктой?..
Она обернулась. Каким-то образом они умудрились приземлиться в нескольких сотнях ярдов от берега Ахерона, текущего по руслу, пробитому в черных вулканических холмах. За рекой не было ничего, кроме тьмы.