Шезму перевел свои золотистые глаза на Картера и наклонил голову. Его ноздри задрожали.
— Чую кровь фараонов. Приятно познакомиться. Ну как, осмелишься назвать мое имя?
— Н-назвать т-твое имя? — заикаясь, повторил Картер. — Ты имеешь в виду твое тайное имя?
Демон засмеялся. Он схватил торчащую рядом скалу и раскрошил ее, словно кусок старого гипса.
— Где ты рассчитываешь найти его имя? — в отчаянии спросила я.
— Возможно, в «Книге мертвых». Я забыл там посмотреть.
— И что теперь?
— Займи его чем-нибудь, — торопливо бросил мне Картер и помчался в рулевую рубку.
«Занять демона, — подумала я. — Интересно чем? Наверное, с ним давно никто не играл в блошки».
— Что, сдаетесь? — вопросил Шезму.
— Нет! — крикнула я. — Не сдаемся. Мы назовем твое имя. Вот только… Слушай, какой ты мускулистый. Наверное, много тренировался?
Я оглянулась на Баст. Та одобрительно кивнула.
Шезму горделиво засмеялся и продемонстрировал свои здоровенные бицепсы. Лесть безотказно действует на мужчин. Даже если их рост двадцать метров, а голова больше похожа на львиную.
— Я — Шезму! — проревел он.
— Да. Кажется, ты уже представлялся. Я вот думаю, а какие почетные звания ты получил за многие годы? Например, повелитель чего-то. Или властелин.
— Я — главный палач Осириса! — завопил он и шмякнул кулаком по воде, заставив наш пароход раскачиваться на волнах. — Я — повелитель крови и вина!
— Замечательно, — сказала я, боясь, как бы меня не вытошнило. — Слушай, а вино с кровью как-нибудь сочетаются?
— Гарр! — зарычал Шезму.
Он оскалил зубы, которые вблизи были ничуть не лучше, чем на расстоянии. В косичках его волос я заметила куски дохлой рыбы и комья речной тины.
— Мой повелитель Осирис дозволил мне обезглавливать грешных! Я давлю их в своем винном прессе и делаю вино для мертвых!
Я мысленно завязала узелок: никогда не пить вино мертвых.
«Ты правильно ведешь себя», — услышала я внутри голос Изиды.
Она так давно молчала, что я почти забыла о ней.
«А теперь спроси насчет других его обязанностей».
— Могущественный Шезму, наверное, у тебя есть и другие обязанности?
— Я — повелитель… — Для большего впечатления он снова продемонстрировал мне свои мускулы. — Повелитель благовоний!
Шезму зловеще улыбался, явно рассчитывая, что этим здорово меня напугал.
— Потрясающе, — сказала я. — Должно быть, это заставляет твоих врагов трепетать от ужаса.
— Ха-ха-ха! Да! Кстати, хочешь попробовать образец?
Он развязал осклизлую кожаную сумку у себя на поясе и достал оттуда глиняный горшок, полный сладковато пахнущего желтого порошка.
— Это благовоние называется… «Вечность»!
— Какое замечательное название, — подавляя рвоту, сказала я.
Я оглянулась. Картер не возвращался.
«Говори не умолкая», — требовала Изида.
— Я так понимаю… благовония — это часть твоей работы. Ты ведь сам их делаешь? Наверное, выжимаешь из растений, как выдавливаешь вино…
— Из крови! — загоготал Шезму.
Хуфу вскрикнул и закрыл глаза.
— Стало быть, ты служишь Осирису? — спросила я демона.
— Да! Точнее… — Он зарычал, решая, говорить ли правду. Однако желание покрасоваться перевесило. — Я служил Осирису. Сейчас трон Осириса пуст. Но он вернется. Обязательно вернется!
— Конечно, — подыграла я. — И тогда твои друзья назовут тебя… Кстати, а как они тебя называют? Шеззи? Кровавчик?
— У меня нет друзей! А если бы были, они бы называли меня Шезму Свиреполицый, Истребитель душ. Но у меня нет никаких друзей, и потому никто не знает мое тайное имя. Ха-ха-ха!
Я бросила взгляд на Баст. Та просто сияла от радости.
Наконец явился Картер вместе с «Книгой мертвых».
— Нашел! Где-то здесь. Правда, мне эту часть не прочитать, но…
— Довольно разговоров! — потерял терпение демон. — Назовите мое тайное имя, или будете съедены!
— Изволь! — крикнула я. — Шезму Свиреполицый, Истребитель душ!
— ААААААХХХХХ! — Шезму корчился от боли. — Ну почему они всегда знают?
— А теперь пропусти нас! — потребовала я. — Да, и вот еще что. Мой брат хочет получить образец твоих благовоний.
Я благоразумно отошла. Картер успел лишь недоуменно поглядеть на меня. Демон дунул и осыпал его желтым порошком. После этого Шезму скрылся под водой.
— Какой приятный парень, — сказала я.
Картер отплевывался и лихорадочно счищал с себя порошок. Мой братец был похож сейчас на кусок рыбы, зажаренной в сухарях.
— Что это за гадость?
— Тебе не нравится? Это благовоние. Называется «Вечность». Подарок тебе от демона.
Я гордилась собой и наслаждалась этой гордостью, пока пароход не повернул вместе с изгибом реки. Неожиданно красноватое сияние на горизонте превратилось в ослепительный свет. В рубке ударил тревожный колокол.
Вся река впереди была объята пламенем. Над порогами поднимались клубы пара, а то, что простиралось дальше, напоминало кратер вулкана с бурлящей лавой.
— Огненное озеро, — сообщила Баст. — Теперь начинается самое интересное.
28. СВИДАНИЕ С БОГОМ ТУАЛЕТНОЙ БУМАГИ
Странная киса — наша Баст. И понимание слова «интересно» у нее тоже странное. Интересным для нее было кипящее озеро шириной в несколько миль, от которого воняло горящей нефтью и гнилым мясом. Наш пароход резко остановился там, где река впадала в озеро. Дальнейший путь преграждал огромный металлический диск, наполовину поднимавшийся из воды. Его ширина почти совпадала с шириной нашего корабля. Только что я ломала голову, думая, как мы поплывем по кипящему озеру, и где-то даже обрадовалась неожиданной преграде. Забыла добавить: на обоих берегах реки возвышались и здоровенные бронзовые павианы.
— Это что еще за штука? — спросила я.
— Врата запада, — ответила Баст. — Прежде через них проходила солнечная барка Ра. Ра оживлял огонь в озере, а затем, накануне нового дня, отплывал через Врата востока.
Я оглядывалась на бронзовых павианов. Может, Хуфу знает тайный пароль, которой сообщит стражам, и те нас пропустят? Но вместо этого он обтявкал статуи (другого слова не подберу), а потом героически свернулся клубочком возле моих ног.
— Как же мы пройдем?
Вопрос был обращен к Баст, но мне ответил другой голос:
— Лучше спроси меня.
Воздух задрожал. Картер быстро ретировался от перил, а Баст зашипела.
Передо мной возник светящийся силуэт ба. Человеческая голова соединялась с туловищем индюка. Крылья были сложены. Лицо этого духа показалось мне очень знакомым. Лысая старческая голова, морщинистая кожа цвета коричневого папируса, белесые глаза и добрая улыбка.
— Искандар? — промямлила я.
— Здравствуй, моя дорогая.
Голос мага звучал словно со дна колодца. Мне стало не по себе.
— Вы… получается, совсем умерли.
— Похоже, что так, — усмехнулся он.
— Что случилось? Это ведь не я…
— Ни в коем случае, девочка. Ты совсем не виновата. Просто настало мое время.
— Лучшего времени выбрать не могли! — закричала я. Удивление и печаль сменились злостью на старика. — Вы нас оставили, не успев ничему научить. А теперь Дежарден охотится за нами и…
— Дорогая, смотри, как далеко вы оба продвинулись. Как умело вы действуете. Я вам совсем не нужен, и дополнительная учеба — тоже. Мои собратья все равно скоро разузнали бы правду о вас. Они великолепно умеют распознавать потомство богов. Боюсь, они бы поняли это совсем не так, как я.
— Так вы всё знали про нас? Знали, что в нас вселились боги?
— Множество богов.
— Сколько бы ни было. Вы знали?
— Да. После второй нашей встречи. Жаль только, что я не понял это раньше. Тогда бы я сумел защитить тебя и твоего брата столь же надежно, как…
— Как кого?
Глаза Искандара сделались печальными. Они смотрели не на меня, а куда-то в далекое прошлое.
— За свою жизнь, Сейди, я принимал разные решения. Тогда они казались мне мудрыми. Но некоторые из них, если оглянуться назад…
Он захлопал призрачными крыльями.
— Ты должна понять, Сейди. Когда Египет пал под натиском римлян, мой дух был буквально раздавлен. Тысячи лет египетского могущества, наши давние традиции — все пошло прахом из-за глупой царицы Клеопатры. Она, видите ли, думала, что сможет стать хозяйкой богини! Кровь фараонов и так значительно ослабела и была разбавлена чужеродными вливаниями. А после Клеопатры эта кровь… перестала существовать. Так я тогда думал и обвинял всех подряд. Богов, заставлявших людей быть пешками в своих мелочных стычках. Правителей династии Птолемеев, приведших Египет к краху. Я винил своих собратьев по Дому жизни за слабость, алчность и забвение высоких принципов. Я долго совещался с Тотом, и мы с ним пришли к соглашению: отныне богам нужно запретить вмешиваться в дела смертных, а магам — запретить призывать богов. Маги должны искать другие пути действия и более не рассчитывать на помощь богов. Новые правила позволили Дому уцелеть и просуществовать еще две тысячи лет. Повторяю, в то время такое решение казалось мне правильным.
— А сейчас? — спросила я.
Сияние вокруг Искандара потускнело.
— Твоя мать предвидела великие потрясения. Предвидела день — теперь он совсем близок, — когда миропорядок будет разрушен и власть хаоса распространится на все Творение, Она утверждала, что противостоять хаосу можно лишь совместными усилиями богов и магов Дома жизни. Нужно восстановить прежние связи между людьми и богами. Признаюсь тебе, я повел себя как глупый старик. Сердцем я чувствовал: твоя мать права, но отказывался верить… И тогда твои родители решили действовать сами. Они пожертвовали собой, пытаясь выправить положение вещей. И все потому, что я был слишком упрям и не желал перемен. В этом, Сейди, я очень, очень виноват перед твоими родителями.
Как я ни пыталась злиться на этого старого индюка, у меня не получалось. Взрослые редко признаются девчонке вроде меня, что они неправы. А особенно удивительно, когда в неправоте признается мудрец, которому две тысячи лет. Такие моменты надо ценить.