Он хмуро покосился на Сейди и Уолта.
— Как вас угораздило прицепить портал ко мне? Я вам что, музейная реликвия?
Сейди и Уолт молча встали и принялись стряхивать с себя песок.
— Это была не наша идея! — запротестовала сестра. — Нас сюда отправил Птах. Вам на подмогу.
— Птах? Бог Птах?
— Он же — крестьянин, выращивающий финики. Потом расскажу.
— Сейди, а что с твоими волосами? — удивился я. — Такое ощущение, будто тебя облизывал верблюд.
— Да помолчи ты! — отмахнулась сестра, увидевшая Зию. — Боже мой, так это она? Настоящая Зия?
Зия отступила, пытаясь воспламенить свой посох.
— Прочь от меня! — бросила она Сейди.
Пламя было совсем слабым и трещало, как костер под дождем.
— Мы не сделаем тебе ничего плохого, — пообещала ей Сейди.
У Зии подкашивались ноги. У нее тряслись руки. То, что произошло затем, было логическим завершением трех месяцев, проведенных в кошмарном сне, и недавнего кошмара наяву. Глаза Зии закатились, и она потеряла сознание.
— Сильная девчонка, — одобрительно хмыкнул Бес. — Выдержала прямой удар моего «БУУ!». Надо увезти ее отсюда. Дежарден не будет здесь валяться до завтрашнего утра.
— Сейди, а вы нашли… третий свиток?
Сестра молча вытащила из сумки все три свитка. Я обрадовался и в то же время испугался.
— Надо поскорее попасть к Великой пирамиде, — сказала Сейди. — Надеюсь, вы сюда добирались не на верблюдах?
Мы вернули бедуинам их грузовичок, хотя и позже обещанного времени. Бедуины радовались, как дети, что снова видят нас, хотя мы привезли с собой еще троих людей, в том числе бесчувственную девчонку. Каким-то образом Бес сумел уговорить хозяев пикапа довезти нас до Каира. Он вел переговоры в их шатре, откуда вышел в новой одежде. Остатки гавайской рубашки бедуины разорвали на лоскуты, которые с непередаваемой тщательностью повязали себе на запястья и дополнительно прикрепили к автомобильной антенне и зеркалу заднего обзора. Коллекция талисманов пополнилась.
Ехали мы в кузове. Говорить во время тряской дороги, да еще под включенное в кабине радио, не хотелось. Клонило в сон. Бес уговаривал нас вздремнуть, пообещав, что будет нести вахту. В случае, если Зия очнется, он обещал больше ее не пугать и обращаться вежливо.
Сейди и Уолт моментально заснули. Я лежал с открытыми глазами и смотрел на звезды. Сбылось то, о чем я мечтал все три месяца: живая, настоящая Зия лежала рядом. Сбылось и то, о чем я даже не мечтал: в моей сумке лежали посох и цеп Ра. Но тело еще саднило после битвы с Меншиковым. Бес разрушил его заклинание, однако в моей голове по-прежнему звучал голос русского мага, пытавшегося превратить меня в рептилию с холодной кровью. Во что-то подобное ему самому.
Потом глаза сами собой закрылись, и я уснул. Поскольку магической защиты в кузове грузовичка не было, мой ба сразу же выпорхнул из тела.
Я оказался в Зале эпох, рядом с троном фараона. По обеим сторонам от трона, между колоннами, мерцали голографические изображения. Как и говорила Сейди, их цвет менялся от красного к темно-пурпурному, знаменуя новую эпоху. Пурпурные картинки было трудно разглядеть, но я все-таки увидел две фигуры, сцепившиеся возле огненного трона.
— Да, — послышался голос Гора. — Битва приближается.
Бог явился мне в брызгах света. Гор стоял на ступенях подиума, где обычно сидел верховный чтец. Сейчас я видел бога в человеческом облике: мускулистый парень с бронзовой кожей и гладко выбритой головой. На кожаных доспехах блестели драгоценные камни. У пояса висел хопеш. Глаза Гора сияли: один был золотистым, другой — серебристым.
— Как ты сюда попал? — удивился я. — Зал эпох тщательно охраняется от проникновения богов.
— Я не здесь, Картер. Это ты здесь. Но когда-то мы уже соединялись с тобой. Я — эхо в твоем мозгу. Часть Гора, которая всегда была с тобою.
— Я что-то не понимаю.
— Слушай внимательно. Твое положение изменилось. Ты находишься на пороге величия.
Он указал на мою грудь. Вместо обычного для ба облика птицы я увидел себя человеком. Подобно Гору я был в египетских доспехах. Мои руки сжимали посох и цеп.
— Эти атрибуты — не мои, — сказал я. — Они были положены в гробницу, где спала Зия.
— Они могли бы стать твоими. Они — символы власти и могущества фараона, в сто раз могущественнее посоха и жезла любого мага. То, чего ты достиг, обычно требует многих лет учебы и тренировок. А ты уже умеешь обращаться с посохом и цепом и направлять их силу. Только представь, какого могущества мы бы достигли, действуя вместе.
Гор махнул рукой в сторону пустого трона.
— Ты бы смог объединить Дом жизни, став его главой. Мы бы сокрушили наших врагов.
Не буду отрицать: слова Гора меня взволновали. Несколько месяцев назад от самой мысли возглавить Дом жизни я был бы напуган до смерти (простите за непроизвольный каламбур). Но с тех пор многое изменилось. Возросло мое понимание магии. Почти три месяца я обучал юных магов, превращая их в единую команду. Сейчас я отчетливее сознавал грозящую нам опасность и начинал понимать, как можно управлять магической силой Гора, не попадая к нему в зависимость. Что, если Гор прав и я действительно смог бы повести богов и магов против Апофиса? Мне понравилась идея бога: сокрушить врагов и обуздать силы хаоса, которые и так перевернули наши жизни вверх тормашками.
Потом я вспомнил взгляд Зии в тот момент, когда собирался убить Влада Меншикова. Она смотрела на меня так, словно я — чудовище. В памяти всплыли слова Дежардена о старых, но недобрых временах, когда маги воевали друг с другом. Если Гор являлся эхом моего разума, возможно, я поддался его желанию властвовать. Я достаточно хорошо знал Гора. Во многом он мне нравился: смелый, справедливый, великодушный. Однако все эти прекрасные качества не мешали ему быть амбициозным, алчным, ревнивым и упрямым, если это касалось его целей. А самым большим и заветным желанием Гора было повелевать богами.
— Посох и цеп принадлежат Ра, — сказал я. — Мы должны найти его и пробудить.
Гор склонил голову набок.
— И Апофис хочет того же. Ты в курсе? А ты знаешь, что пробудишь слабого и дряхлого старца? Еще неизвестно, понравится ли ему это. Я предупреждал тебя насчет раскола среди богов. Ты видел, как Нехбет и Баби пытались пробраться к власти. Пробуждение Ра лишь добавит всем нам страданий. Хаос питается слабыми правителями и цветет на раздорах. Такой вариант на руку Владу Меншикову.
Зал эпох задрожал. Завесы пурпурного света между рядами колонн стали шире. Голографическая картинка увеличилась, и теперь я отчетливо различал трон огня. Такой же видела Сейди на барке Ра. Возле трона сцепились двое. Их поза напоминала поединок двух борцов. Тени скрывали их лица. И я совершенно не понимал, в чем смысл схватки: каждый то ли пытался затолкать противника на пылающий трон, то ли, наоборот, хотел оттолкнуть другого и не дать ему там оказаться.
— А что, Меншиков и впрямь пытался уничтожить «Книгу Ра»? — спросил я.
Серебряный глаз Гора сверкнул. Он всегда казался мне светлее золотого. Золотой вызывал у меня странное ощущение, будто весь мир накренился в одну сторону.
— Меншиков всегда говорит лишь часть правды. Когда-то он придерживался тех же убеждений, что и ты сейчас. Верил, что может вернуть Ра и восстановить Маат. Меншиков представлял себя верховным жрецом в великолепном новом храме, надеялся могуществом превзойти своих предков. Гордость застилала ему глаза, а его самоуверенность не знала границ. Он вообразил, что сможет восстановить «Книгу Ра» из одного свитка, который был передан ему на хранение. Но русский маг просчитался. Ра надежно обезопасил свой сон. Особые заклинания, содержавшиеся в свитке, обожгли Меншикову глаза. Удивительно, что он вообще не лишился зрения. Солнечный огонь едва не испепелил ему горло, поскольку Меншиков дерзнул прочитать слова заклинания. После этого он озлобился. Вначале Меншиков собирался уничтожить «Книгу Ра», но, как говорят у смертных, такое оказалось ему не по зубам. Тогда он придумал новый план: решил пробудить Ра с целью мести. Все эти годы он дожидался подходящего момента. Вы с Сейди подвернулись ему весьма кстати. Меншиков решил вашими руками добыть свитки и восстановить «Книгу Ра». Он спит и видит, как Апофис поглотит древнего бога. Меншиков мечтает погрузить мир во тьму и хаос. Этот человек не просто озлоблен. Он безумен.
— Ого!
[Понимаю, мой ответ не впечатляет. А как бы вы ответили, услышав подобную историю?]
Пустой трон за спиной Гора подернулся пурпурным огнем. Если честно, я всегда побаивался этого трона. В давние времена египетские фараоны были самыми могущественными властителями. Они управляли империей, история которой длилась тысячи лет, тогда как история моей страны — Соединенных Штатов — не насчитывала и двухсот пятидесяти. Откуда у меня право занять трон древних фараонов?
— В тебе течет кровь фараонов, — сказал Гор, прочитав мои мысли. — Ты — достойный наследник. Ты сможешь управлять. Зачем рисковать, пробуждая Ра? Ты же знаешь, твоей сестре еще нужно прочитать «Книгу Ра». Ты видел, что случилось с Меншиковым, когда вспыхнул свиток. А это был лишь один свиток. Представляешь, что будет, когда на Сейди обрушится тройная сила?
У меня пересохло во рту. Разыскивая третий свиток, Сейди и Уолт могли не вернуться из катакомб. Все опасности поисков меркли перед тем, чем могла обернуться для сестры попытка прочитать «Книгу Ра». Неужели я позволю ей рисковать?
— Теперь ты видишь, с чем сопряжено пробуждение Ра, — продолжал Гор. — Заяви о своих правах на посох и цеп. Займи трон. Вместе мы одолеем Апофиса. Мы сможем вернуться в Бруклин и защитить твоих друзей и твой дом.
Дом. Это звучало так маняще. По сути, мы бросили учеников на еще не окрепшего Амоса. Они не представляли, на что способен Влад Меншиков. А я не только представлял. Я видел. Разве справится малыш Феликс или робкая Клео с его страшной магией? В кого Меншиков превратит наших учеников? Наверное, в беспомощных змей, которые и кусаться-то не могут. Вряд ли Амос выстоит против русского мага. А оружие Ра навсегда отбило бы у Меншикова охоту соваться в Бруклин.