Он хищно улыбнулся, глядя на меня, как на живую закуску.
— К вашим услугам. Не желаете ли сыграть со мной?
— Только не с тобой, — прорычал Бес.
Хонсу раскинул руки, показывая, что готов обнять гнома.
— Бес, старый дружище! Как поживаешь?
— Я тебе, жулик и мошенник, не «старый дружище»!
— Не успел появиться, как меня уже оскорбляют!
Хонсу сел справа и наклонился ко мне.
— Бедняга Бес не может простить мне своего проигрыша, — тоном заговорщика произнес лунный бог. — Когда-то давно мы с ним играли. Он хотел подольше быть с Баст и решил выиграть время. А на кон поставил несколько футов своего роста. И вовсе не моя вина, что он проиграл.
— Все было совсем не так! — зарокотал Бес.
— Уважаемые гости! — одернул их отец. — У себя за столом я не потерплю никаких ссор и стычек.
— Я и не намерен ссориться, Осирис, — улыбнулся Хонсу. — Я польщен приглашением. А это, насколько я понимаю, — твои знаменитые дети? Прекрасно! Ребятишки, вы готовы сыграть со мной?
— Джулиус, дети не понимают, насколько это опасно, — вмешалась мама. — Нельзя позволить им играть.
— Погоди, мама, — прервала ее Сейди. — Во что ты предлагаешь нам играть?
Хонсу щелкнул пальцами. Все угощения исчезли со стола. Вместо них там лежала теперь серебряная доска для игры в сенет.
— Неужели ты никогда не слышала обо мне, Сейди? — удивился Хонсу. — И болтливая Изида тебе ничего не рассказывала? А Нут? Пожалуй, никто не мог сравниться в азарте с богиней неба! Она играла с размахом и однажды выиграла у меня целых пять дней. Ты знаешь о… некоторых особенностях, они проявляются, когда кто-то выигрывает такую пропасть времени? Я говорю об астрономических особенностях. Нут ведь с головы до пят покрыта звездами. Так что у нее все особенности астрономические.
Хонсу засмеялся собственной шутке. Остальные лишь молча смотрели на него. Лунного бога это ничуть не смутило.
— Я знаю эту историю, — сказал я. — Ты играл с Нут, и она выиграла у тебя столько лунного света, что из него создала пять дополнительных дней. Их назвали днями демонов. Это позволило Нут обойти запрет Ра. Бог солнца не хотел, чтобы она рожала пятерых своих детей, и запретил ей это делать во все дни года.
— Дети Нут, — произнес дремавший Ра и вдруг добавил: — Всех сомнут.
Бог луны покосился на него.
— Бедный Ра. Кто бы мог подумать… Но ты прав, Картер Кейн. Ты абсолютно прав. Я — лунный бог. Вдобавок я обладаю некоторой властью над временем. Я могу удлинять или укорачивать жизнь смертных. Даже боги подвластны моей силе. Все знают, насколько переменчива луна. Она растет и убывает. Вот так и время в моих руках способно расти и убывать. Сколько времени вам нужно? Дополнительных три часа? Я могу вам соткать их из лунного света. Но не за просто так, а если ты и твоя сестра сыграете со мной в сенет. Я могу передвинуть время назад, и тогда врата восьмой области окажутся открыты.
Я не понимал, каким образом Хонсу может втолкнуть в ночь три дополнительных часа. Но у меня появилась маленькая искорка надежды.
— А почему мы должны играть на время? Почему бы тебе просто не дать нам эти три часа? Мы же просим их не для себя. Судьба всего мира поставлена на карту.
Хонсу засмеялся.
— Ты меня умиляешь! Дать вам три часа! Нет, детишки. Если я начну раздавать время, Маат рассыплется в прах. И потом, сенет — игра азартная. В нее без ставок не играют. Спросите вашего гнома. Он подтвердит.
Бес выплюнул шоколадную ножку кузнечика.
— Картер, не вздумай с ним играть. Знаешь, что в древности говорили про Хонсу? На камнях пирамид осталось стихотворение. Оно называется «Каннибальский гимн». В нем описываются все, так сказать, подвиги Хонсу. А смысл стихотворения такой: за хорошую мзду Хонсу поможет фараону убить любого бога, который мешает правителю. Хонсу проглатывает души и забирает их силу.
Лунный бог закатил глаза, демонстрируя удивление.
— Бес, ну что ты вспоминаешь древние времена? Сколько тогда дикостей творилось. И потом, я глотал души не в каждом месяце. Кстати, какой сейчас месяц? Конец марта? Только не в марте… И вообще с тех пор я сильно изменился. Я приспособился к современной жизни и стал вполне цивилизованным богом. Видел бы ты мой пентхаус в Лас-Вегасе! Между прочим, он называется «Луксор». Я благодарен Америке. Вот где настоящая цивилизация!
Хонсу улыбнулся мне, и его серебристые глаза хищно сверкнули.
— Ну так что, Картер и Сейди? Сыграем в сенет. Три фишки мои, три фишки ваши. Вам требуется три часа лунного света. Стало быть, вам понадобится еще один игрок. За каждую мою фишку, которую вам удастся сбросить с доски, вы получите час дополнительного времени. Если выиграете, три часа — вполне достаточное время, чтобы пройти через врата восьмой области.
— А если проиграем? — спросил я.
Хонсу раздраженно махнул рукой, будто речь шла о пустяках.
— За каждую вашу фишку, сбитую мною, я заберу рен одного из вас.
Сейди подалась вперед.
— Ты заберешь наши тайные имена? Мы должны будем назвать их?
— Назвать…
Хонсу теребил свой конский хвост, будто старался вспомнить значение этого слова.
— Нет. Мне не нужно, чтобы вы их называли. Я проглочу ваш рен, только и всего.
— Сотрешь часть нашей души? — ужаснулась Сейди. — Заберешь наши воспоминания? Нашу… неповторимость?
Лунный бог неопределенно пожал плечами. Он не подтверждал и не отрицал ее слова.
— Но есть и светлая сторона. Вы не умрете. Просто…
— Просто превратимся в овощи, — догадалась Сейди. — Как Ра.
— Не хочу овощей, — сердито заявил Ра.
Вместо них он попытался закусить рубашкой Беса, но гном поспешно отодвинулся.
— Значит, три часа против трех душ? — спросил я, уточняя условия.
— Дети, не соглашайтесь на игру, — сказала мама. — Мы не хотим, чтобы вы рисковали.
Я помнил маму в жизни, видел на снимках. Но только сейчас меня поразило, насколько она похожа на Сейди. Точнее, как Сейди начинает походить на нашу маму. У обеих глаза горели решимостью. Обе задирали голову, ожидая сражения. И обе плохо умели скрывать свои чувства. Мамин голос прерывался. Она понимала, чем это может кончиться. Она пыталась сказать, что у нас есть выбор, но прекрасно знала: выбора у нас нет.
Я взглянул на Сейди, и мы пришли к молчаливому соглашению.
— Мама, все идет так, как должно, — успокоил ее я. — Ты пожертвовала жизнью, чтобы запереть Апофиса в его тюрьме. Неужели мы можем отступить?
Хонсу радостно потирал руки.
— Да, тюрьма Апофиса! Она трещит по всем швам. Ваш враг Меншиков уже там. Помогает змею избавляться от пут. А сколько ставок уже сделано на возможное развитие событий! Как вы думаете: сможете добраться туда вовремя, чтобы помешать Апофису? Вы вернете Ра в мир? Вы одолеете Меншикова? Ставлю сто против одного, что нет.
Мама была в отчаянии.
— Джулиус, скажи им! Это очень, очень опасно.
Отец держал в руках тарелку с недоеденным куском торта. Он смотрел на тающее мороженое как на самое печальное событие в его жизни.
— Дети, — наконец сказал он. — Я позвал сюда Хонсу, чтобы дать вам выбор. Но в любом случае я горжусь и буду гордиться вами. Даже если наступит конец света, мое мнение о вас не изменится.
Наши глаза встретились. Я понимал, насколько тягостна для отца мысль потерять нас. Чуть больше трех месяцев назад, в Британском музее, он пожертвовал собой, чтобы освободить Осириса и вернуть Дуату равновесие. Он бросил меня и Сейди, и я долго не мог ему этого простить. Сейчас я понимал, каково оказаться в его положении. Отец не пожалел ничего, даже своей жизни, ради большой цели.
— Пап, я все понимаю, — сказал я ему. — Мы же Кейны. Наш выбор легким не бывает.
Он не ответил. Только кивнул. Но в глазах его светилась гордость за нас.
— В данном случае Картер прав, — поддержала меня Сейди. — Хонсу, мы будем играть в твою дурацкую игру.
— Превосходно! — воскликнул Хонсу. — Итак, две души. Два дополнительных часа в случае выигрыша. Но ведь вам требуется три, чтобы успеть пройти через врата. Надо найти третьего игрока. Ра не подойдет, поскольку старик не в своем уме. Ваша мать — призрак, а призраки к игре не допускаются. Ваш отец — судья Нижнего мира. За участие в подобных играх он лишится своего поста…
— Я буду третьим, — решительно заявил Бес.
— Старый дружище! — обрадовался Хонсу. — Я польщен.
— Подотрись своей польщенностью, — буркнул гном. — Я не люблю такие штучки, но сделаю это.
— Бес, ты уже столько раз нам помогал. Баст и не предполагала…
— Я это делаю не ради Баст, — взревел Бес и судорожно глотнул воздух. — Я хочу помочь вам, малыши. Сколько мы с вами знакомы? Каких-то два дня. Но впервые за многие века я почувствовал свою нужность для кого-то. Это очень важно. Я говорю про то, что вы делаете. Это не балаганный трюк. Если события повернут не в ту сторону, скажите Таурт…
Гном кашлянул и многозначительно посмотрел на Сейди.
— Скажите ей, что я пытался повернуть часы назад.
Сейди вскочила на ноги, подбежала к Бесу и поцеловала его в щеку.
— Ладно, хватит, — засмущался он. — Сентиментальничать будем потом. Сначала сыграем.
— Время — деньги, — согласился Хонсу.
Наши родители встали.
— Мы не можем остаться, — сказал отец. — Но, дети…
Он не знал, как закончить фразу. Стандартное «желаю удачи» вряд ли годилось. В отцовских глазах читалась тревога. Он и сейчас считал себя виноватым, хотя тщательно это скрывал. Говоря словами Гора, наш отец был хорошим полководцем.
— Мы любим вас, — закончила за него мама. — Вы выиграете.
Через мгновение родителей уже не было на веранде. Сама веранда теперь напоминала сцену. Вокруг нее, как в зрительном зале, стало темно. Доска для сенета тоже засветилась ярче.
— Светло, — сказал Ра.
— Три голубые фишки ваши. Три серебристые — мои, — пояснил Хонсу. — Осталось лишь увидеть, на чьей стороне окажется удача.