Наша подруга Баст тоже пока не добилась больших успехов. Она ловко вспрыгивала Змею на голову, полосовала ее своими ножами и успевала соскочить обратно на землю прежде, чем Апопу удавалось стряхнуть ее, но Змей почти не обращал на нее внимания: сейчас его интересовала только одна мишень.
Зия стояла между Великой пирамидой и Сфинксом, окруженная до того ярким золотистым сиянием, что на нее было почти невозможно смотреть. Однако огненными шарами она палила с равномерностью римской свечи, и каждый такой шар, взрываясь, разрушал тело Змея. Змей отвечал молниеносными выпадами, выкусывая огромные куски пустыни, но никак не мог найти Зию. Ее светящийся силуэт все время смещался, как мираж, и каждый раз оказывался в нескольких футах от того места, где Апоп наносил удар.
Но вечно так продолжаться не могло. Погрузившись зрением в Дуат, я увидел, что у всех четверых богов ауры потускнели и ослабли, в то время как Апоп становился все крупнее и сильнее.
– Что будем делать? – нервно спросила Жас.
– Ждите моего сигнала, – ответил я.
– Какого сигнала-то? – встряла Сейди.
– Пока не знаю. Ждите, я скоро вернусь.
Я закрыл глаза и отправил свой ба в небеса. В следующий миг я обнаружил себя в тронном зале богов. Вокруг возвышались резные каменные колонны, у стен горели магические светильники, отбрасывая блики на сверкающий мраморный пол. В центре зала на сходнях покоилась солнечная барка Ра с пустующим огненным троном.
Я был здесь совершенно один – пока не прозвучал мой призыв.
– Все спешите сюда, – хором произнесли мы с Гором. – И исполните свою клятву верности.
Боги откликнулись на зов, прибывая кто в виде сияющих комет с хвостами из мерцающего дыма, кто в виде вихрей света среди колонн и материализуясь вокруг меня.
По полу прокатилась лавина скорпионов, которая быстро собралась в силуэт высокой женщины. Богиня Серкет недоверчиво воззрилась на меня из-под короны в виде огромного скорпиона с загнутым хвостом. Баби, бог павианов, ловко спустился с ближайшей колонны и оскалил клыки. Нехбет, богиня стервятников, примостилась на носу солнечной барки. Бог ветра Шу ворвался в зал в виде пыльного смерча, а затем принял облик пилота времен Второй мировой войны, целиком состоящего из мусора, сухих листьев и обрывков бумаги.
Набралось и с десяток других богов: среди них был бог луны Хонсу в своем серебристом костюме, богиня неба Нут, на синей коже которой сверкали созвездия, развеселый хиппи Хапи в зеленой юбке из рыбьей чешуи и со слегка безумной улыбочкой. Еще там была сурового вида женщина в охотничьем камуфляже, с луком за спиной, с разрисованным грязью лицом и двумя торчащими над головой пальмовыми листьями, которые в тронном зале смотрелись довольно нелепо, зато позволили мне догадаться, что это Нейт.
Я надеялся увидеть больше дружеских лиц, хотя понимал: Осирис едва ли сможет покинуть Нижний мир, Тот наверняка застрял в своей пирамиде, осажденной демонами, да и многие другие боги, которые с охотой пришли бы мне на помощь, тоже вынуждены держать оборону против сил Хаоса. Что ж, значит, придется обойтись теми, что есть.
Я оглядел собравшихся богов, надеясь, что они не заметят, как трясутся у меня коленки. Я все еще чувствовал себя неуверенным мальчишкой, хотя понимал: они в моем лице видят не Картера Кейна, а Гора-Мстителя.
Я воздел посох и цеп и заговорил:
– То, что вы видите – это символы власти фараона, которые вручил мне сам Ра. Он же назвал меня вашим предводителем, в то время как сам сейчас ведет поединок с Апопом. Мы должны присоединиться к этой битве. Идите за мной и исполните свой долг.
– Мы последуем только за сильным вождем, – прошипела Серкет. – Достаточно ли ты силен?
Я с быстротой молнии взмахнул боевым цепом и обрушил его на богиню, мгновенно превратив ее в дымящуюся кучку горелых скорпионов.
Несколько уцелевших членистоногих поспешно отползли прочь и начали громоздиться друг на друга, снова формируя силуэт богини, съежившейся за бронзовым светильником с голубым пламенем.
– Он силен, – прокаркала Нехбет, встряхивая черными крыльями. – Силен.
– Тогда вперед, – приказал я и открыл глаза. Мой ба вернулся на землю.
Над пирамидой Хафры сгустились грозовые тучи. Ударила молния, проткнув тучи, и боги ринулись в атаку – кто на боевых колесницах, кто на летающих кораблях, а кто на спинах огромных соколов. Павианий бог Баби спрыгнул с неба прямо на верхушку Великой пирамиды и оглушительно заревел, барабаня себя лапами в грудь.
Я повернулся к Сейди.
– Как по-твоему, это сойдет за сигнал?
И мы полезли вниз с пирамиды, чтобы подключиться к сражению.
Хотите совет по поводу драки с исполинским Змеем Хаоса? Не делайте этого.
Даже имея в союзниках богов и магов, вы вряд ли сможете рассчитывать на победу. Чем ближе мы оказывались к полю сражения, тем больше я в этом убеждался. Казалось, весь мир трещит по швам. Только сейчас я осознал, что Апоп пронизывает своими кольцами не только пустыню вокруг пирамид – он пронизывает и весь Дуат, разбивая реальность на разные слои. И пытаться найти среди них настоящего Змея было все равно что бежать через бесконечную «комнату смеха» с тысячами кривых зеркал, каждое из которых ведет в другую такую же комнату, наполненную еще большим количеством зеркал.
Наш отряд начал распадаться. Повсюду вокруг нас боги и маги сражались сами по себе, погружаясь на разные уровни Дуата. Вроде бы враг у нас был один, но каждый из нас бился лишь с небольшой частью его силы.
В основании пирамиды змеиные кольца опутали Уолта. Он пытался вырваться, поражая Змея лучами призрачно-серого цвета, от которого его чешуя обращалась в пепел, но Апоп почти сразу восстанавливался, сжимая кольца все плотнее. В паре сотен футов от него Джулиан призвал боевого двойника Гора – исполинского зеленого воина с головой сокола и мечом-хопешем в каждой руке. Ему удалось отсечь змеиный хвост – точнее, ту его версию, которая существовала в данном осколке реальности, но хвост не успокаивался, а извивался и хлестал воздух, пытаясь пронзить воина насквозь. Еще глубже в Дуате богиня Серкет стояла почти на том же самом месте. Она превратилась в гигантского черного скорпиона и сражалась с другой копией змеиного хвоста, отражая его удары собственным жалом. Апоп умудрился заморочить даже Амоса: дядя смотрел в пустоту (по крайней мере, так это выглядело для меня) и грозно размахивал посохом, выкрикивая заклинания, хотя перед ним никого не было.
Я надеялся, что наш объединенный натиск хотя бы ослабит Апопа, но Змей пока не подавал ни малейших признаков усталости.
– Он разделяет нас! – крикнула Сейди. Она стояла рядом со мной, но ее голос доносился как будто из невообразимой дали.
– Хватайся! – Я протянул ей конец посоха фараона. – Мы должны держаться вместе!
Она ухватилась за него, и мы одновременно ринулись вперед.
Чем ближе мы подбирались к голове Змея, тем труднее нам было двигаться. Ощущения были такие, словно мы прокладывали себе путь через слоистый прозрачный сироп, каждый новый слой которого плотнее предыдущего. Оглядевшись, я обнаружил, что почти все наши союзники оказались где-то очень далеко от нас. Некоторых я уже и не видел – до того Хаос исказил окружающее пространство.
Впереди приглушенно, как сквозь воду, сиял яркий свет.
– Мы должны добраться до Ра, – сказал я. – Сосредоточься на нем!
Про себя я подумал немного иначе: «Я должен спасти Зию». Но я почти не сомневался, что Сейди догадалась об этом без всяких пояснений.
Я уже слышал голос Зии, призывающей на своего врага волны огня. Значит, она не может быть далеко. По меркам смертного мира – футов двадцать, не больше. Хотя в Дуате это может быть расстояние в тысячи миль.
– Почти дошли! – крикнул я.
«Вы опоздали, ничтожества, – грянул в моей голове голос Апопа. – Сегодня Ра послужит мне завтраком».
Кольцо змеиного тела толщиной с поезд едва не сокрушило нас, вздыбив песок у наших ног. От энергии Хаоса, которую излучала красная чешуя, меня чуть не вырвало. Наверное, если бы Гор меня не прикрывал, я бы просто-напросто испарился от такой близости к Змею. Я с силой замахнулся цепом, и три огненных хлыста рассекли змеиную шкуру, превратив часть рептильей плоти в красно-серый туман.
– Ты в порядке? – спросил я Сейди.
Она кивнула, хотя видок у нее был бледный. Мы двинулись дальше.
Несколько самых могучих богов продолжали сражаться неподалеку. Павиан Баби оседлал змеиную голову (точнее, очередного ее двойника), и яростно молотил ее пудовыми кулаками между глаз, но у Апопа это вызывало разве что легкое раздражение. Богиня-охотница Нейт притаилась за грудой камней, расстреливая другую копию головы из лука. Должен сказать, маскировка при помощи пальмовых листьев скорее выдавала ее среди пустыни, чем скрывала, и к тому же она оглушительно орала что-то насчет мирового заговора желебонов. Чуть дальше еще одна змеиная голова вонзила клыки в Нехбет, которая пронзительно заверещала от боли и взорвалась облачком черных перьев.
– Так у нас скоро все боги закончатся! – воскликнула Сейди.
В конце концов мы проникли в самое сердце песчаной бури. Вокруг нас со страшной скоростью вращались стены из красно-серого тумана, но здесь, в центре циклона, было неожиданно тихо: рев бури отступил, воздух утратил свою вязкость. А прямо над нами возвышалась настоящая голова Змея – или по крайней мере та ее копия, в которой сосредоточилась основная сила Хаоса.
Откуда мне это известно? Ну, эта голова казалась более материальной, что ли: гладкая красная чешуя сверкала золотым отливом, пасть напоминала оснащенную клыками розовую пещеру. Глаза змеи горели, а когда она раскрыла свой капюшон кобры, он заслонил четвертую часть неба.
Прямо перед Змеем стоял Ра – сияющий силуэт, на который, как на солнце, невозможно было смотреть. Но если поглядеть уголком глаза, то можно было увидеть в центре этого ослепительного сияния Зию. Теперь на ней был наряд египетской принцессы – белое с золотом шелковое платье, золотое ожерелье и браслеты. Даже ее посох и жезл сверкали позолотой. Ее образ дрожал и расплывался от жара, так что змея никак не могла попасть в нее, все время промахиваясь.