Редко бывает, чтобы какой-нибудь Фридрих или Наполеон воспитывались с целью подготовить их к последующей деятельности. Чаще всего даже их подготовка осуществляется совсем иным путем, в одиночестве и страдании, нужде и при неблагоприятных обстоятельствах. В наше время мы видим двух гениальных людей: Байрона и Бернса. Оба они по велению природы должны были стремиться к зрелому мужеству и бороться, преодолевая бурю и натиск тридцать шесть лет. Все же один только даровитый земледелец добивается частичной победы. Гениальный же дворянин борется, не жалея труда, и умирает, когда лишь в отдалении слышится обещание успеха его деятельности. Правда, как сказано где-то: только артишок не может расти вне сада; желудь бросают куда попало, а он питается на невспаханной почве и вырастает в виде дуба. Каждый лесовод подтвердит, что жирная земля губительна для желудей. Чем легче почва, тем крепче и плотнее дерево, но тем оно и ниже.
То же самое происходит и с духом человеческим: он будет чист, лишится своих недостатков, если станет страдать за них. Кто боролся хотя бы только с бедностью и тяжким трудом, тот оказывается сильнее и более сведущим, чем тот, кто удалился с поля битвы и осторожно спрятался между обозами с провиантом. В этом смысле один опытный наблюдатель нашего времени сказал: «Если мне нужно было отыскать человека с определенно развитым характером (развитым определенно и искренно, в рамках своих границ), с умом проницательным, мужественного, сильного духом и сердцем – а не с исковерканным характером, надменностью, заменяющей мужество, спекулятивным мышлением и призраком силы вместо проницательности и мощи, я обратился бы скорее к низшим, а не к высшим сословиям и там стал бы его искать».
Другое резкое мнение, что тот, чьи потребности определены наперед, чьим способностям предстоит только одна задача – развиться как можно лучше, достигает меньшей степени истинной образованности, чем другой человек, задача и долг коего состоит не в достижении образования, а в добывании хлеба насущного тяжелым трудом. Что за печальная превратность судьбы выражается в многообещающих начинаниях. Задерживается и искусство, при всем богатстве своих средств, ничего не в состоянии совершить даже там, где природа сама дает материал.
Но жизнь полна зла, точно так же, как и добра, богатство средств и путей может дойти до опасных размеров, укрепить дурные склонности, вместо того чтобы направить их по верной колее. Но что значит необразованность с тех пор, как у нас есть книги, которые составляют часть домашней утвари в каждой квартире цивилизованных стран? В беднейшей хижине вы найдете книги, во всяком случае, одну книгу, из которой дух человеческий веками черпает свет, пищу, ответ на глубочайшие свои запросы. В ней и по сей час для зрячего глаза заметно отражение тайны бытия, если и не поясненной, то хоть открытой и представленной в виде пророческих символов; если и не удовлетворяющей разум, то хоть доступной внутреннему пониманию, что гораздо важнее. «В книгах скрыт творческий пепел Феникса всего нашего прошлого». Все, что люди думали, открыли, перечувствовали и придумали, записано в книгах; и кто научился секрету чтения, может все это найти и усвоить.
Но что из этого следует? Разве образование человека, то, что мы называем образованием, бывает закончено в университетах, библиотеках и аудиториях? Разве живая сила нового человека пробуждается исключительно или главным образом мертвой буквой и повествованием о силе других людей, разве иначе она не может загореться, и очиститься, и дойти до побеждающей ясности? Ты, неразумный педант, с сожалением распространяющийся о неведении Шекспира! Шекспир проник глубоко в бесчисленное множество вещей, природу с ее божественной красотой и ужасами ада, хорами светлых ангелов и таинственными жалобными стонами. Он проник глубоко в людские дела, искусство и уловки искусства.
Шекспир знал многое («знал» [kenned] в его время было почти тождественным «смог» [canned]) о людях и мире. О том, к чему люди стремятся, добивались веками в различных странах света. Обо всем было у него ясное представление и умение передать все понятое в новых образах. В этом и состояло его знание; что же знаешь ты? Ничего из того, что мы только что назвали, быть может, вообще ничего. Ты знаешь только собственные дипломы, документы, академические почести; только слова да буквы алфавита и то не все. Ясный взгляд на вещи и свежая сила для деятельности – вот величайший успех обучения; упражнение – лучший учитель.
В наше время «знать» и «мочь» стали различными терминами; а ведь в этом первая причина всей человеческой культуры, краеугольный камень подлинного образования. То, что человек прежде всего должен быть подготовлен к труду, ряд поколений совсем не затронуло, и мы видим последствия этого! Подумайте, какое преимущество имеют необразованные трудящиеся классы над образованными и нетрудящимися только вследствие того, что они должны работать.
Работа! Что это за неизмеримый источник образования! Как захватывает работа всего человека, не только его спокойное теоретическое мышление, но всего деятельного, действующего, решительного и терпеливого человека! Как шаг за шагом пробуждает она дремлющую силу, искореняет старое заблуждение! Кто ничего не делал, тот ничего не знает. Сидеть, строить планы и умно говорить ни к чему не ведет: встань и действуй! Если знания твои верны, то применяй их, борись с живой природой, испытай свои теории и посмотри, как они выдержат искус. Сделай что-нибудь, в первый раз в жизни сделай что-нибудь! Тогда ты сразу станешь лучше понимать всякую деятельность вообще. Работа имеет неограниченное значение. При ее помощи скромнейший ремесленник добивается великого и необходимого, чего не может сделать высокопоставленный человек, не умеющий трудиться. Примись за практику, и заблуждение с истиной перестанут идти рука об руку. Успех заблуждения заставляет тебя запутаться в квадратном корне отрицательной величины; постарайся извлечь его, добыть из него какое-нибудь земное содержание и жизненную поддержку.
Почтенный член парламента может открыть, что «существует реакция», верить этому и утомительно доказывать это наперекор всему миру, сколько ему угодно. Он не будет испытывать от этого недостатка в пище. Но если медник откроет, что медь – зеленый сыр, то он должен действовать сообразно со своим открытием и потому должен прийти к заключению, что, как это ни странно, медь нельзя жевать, а из зеленого сыра никак нельзя получить огнеупорной посуды. Его открытие поэтому не имеет под собой твердой почвы, и о нем надо забыть. Проведите эту основную разницу через всю жизнь обоих людей и постарайтесь уяснить себе ее последствия. Необходимость, нужда, которая в данном случае приходится матерью точности, давно уже известна как мать изобретательности. Тот, кому многого недостает, кто во многом нуждается, должен много знать, много трудиться, чтобы только чего-нибудь достигнуть. В противоположность тому, кому необходимо только знать, что для того, чтобы позвонить, нужно пальцем нажать на кнопку звонка.
Мы приходим к заключению, что жизнь человеческая – школа, в которой глупые от природы – хоть бы ты стал толочь их в ступе – останутся при своей глупости. Умные от природы, несмотря на самые неблагоприятные обстоятельства, становятся все умнее. Однако же каково должно быть состояние эры, когда величайшие преимущества превращаются во вред! Это знаменательно. Вот двое гениальных людей, один из них ведет плуг, другой катается на четверке с гербами в карете. Они развиваются – из одного вырастает Бернс, из другого – Байрон. Вот двое талантливых людей, один стоит в типографии, вымазан в саже, живет в тяжелых условиях, исполняя трудную работу; другой работает в Оксфордском университете среди словарей и библиотек, наемных толкователей и прекрасных условий труда. Первый известен миру как доктор Франклин, второй – как доктор Парр.
17. Гении – наши настоящие люди, великие люди, вожди тупоумной толпы, следующей за ними, точно повинуясь велениям судьбы. Они – избранники света. Они обладали редкой способностью не только «догадываться» и «думать», но знать и верить. По натуре они склонны были жить, не полагаясь на слухи, а опираясь на определенные воззрения. В то время как другие, ослепленные одной наружной стороной вещей, бесцельно неслись по великой ярмарке жизни, они рассматривали сущность вещей и шли вперед, как люди, имеющие перед глазами путеводную звезду и ступающие по надежным тропам.
18. Сколько есть в народе людей, которые могут вообще видеть незримую справедливость неба и знают, что она всесильна на земле, – столько людей стоит между народом и его падением. Столько, и не больше. Всемогущая небесная Сила посылает нам все новых и новых людей, имеющих сердце из плоти, не из камня, – а довольно тяжелое несчастье – окажется учителем людей!
19. Жизнь великого человека, сказал кто-то, похожа на Библию, Евангелие свободы, проповедуемое всем людям, посредством которого мы узнаем, что среди стольких неверующих душ возвышенный дух еще не сделался невозможным. Это служит признаком того, что, хотя мы окружены пошлостью и презренными делами, природа человеческая неугасимо божественна. Поэтому мы должны придерживаться самой главной веры, веры в нас самих.
20. Подобно тому как величайшее Евангелие было биографией, так и история жизни всякого хорошего человека, несомненно, является Евангелием и проповедует глазу, сердцу и всему человеку, так что сами дьяволы должны дрожать от этих слов. «Человек рожден божественным, не рабом условий и нужды, а победоносным их покорителем. Смотри, как он сознает собственное достоинство и свою свободу и, как сказал один мыслитель, является “мессией природы”».
21. Начинают понимать, что настоящая сила, которой должно подчиняться все на свете, это – проницательность, духовное созерцание и решительность. Мысль – мать деятельности, она – живая душа ее, не только зачинщица, но и охранительница. Мысль поэтому служит основанием, началом и сокровенной сущностью всей человеческой жизни на земле. В этом смысле было сказано, что слово человека, высказанная мысль – магическое изречение, благодаря которому он покоряет мир. Разве не покорны ему ветры и волны и все бушующие силы, безжизненные точно так же, как и живые? Жалкий, совершенно механически действующий волшебник говорит, и по его слову окрыленные огнем суда пересекают океан. Народы разделены раздорами и несогласиями, погружены в отчаяние и мрачную хаотическую злобу, но раздается тихий голос древнееврейского мученика-освободителя, и он успокаивает, мирит людей. Земля становится приветливой и прекрасной, ужасающая жестокость заменяется миролюбивым отношением людей друг к другу. Настоящий властитель мира, по своему желанию преобразующий свет, как мягкий воск, это тот, кто с любовью взирает на мир, это вдохновенный мыслитель, в наше время называемый поэтом.