Когда стемнело, у пулемета Лаенкова собрались смельчаки. Капитан каждому крепко пожал руку. Потом обнял и поцеловал Лаенкова.
Под покровом ночи в четырехстах метрах левее моста группа Лаенкова начинает переправу через реку. Впереди - старший сержант. Пятеро бесшумно поплыли к противоположному берегу, занятому врагом. Но остаться незамеченными не удалось. Над головой вспыхнули осветительные ракеты. Воздух прорезали трассирующие пули. К переправившимся присоединились еще трое. Восемь человек во главе с Лаенковым выбрались на берег и ушли в темноту.
К рассвету они добрались к северному крепостному валу. По сигналу Лаенкова, бросив по две гранаты, воины выскочили на вал. Спереди, слева и справа раздались автоматные очереди. Бойцы скатились вниз. В живых осталось трое.
- Днем нам не прорваться, - сказал Филипп Лаенков, - надо дождаться ночи.
Они спрятались в развалинах офицерских домов. Четыре ночи пытались бойцы прорваться через огненное кольцо врагов, но это им не удавалось. Четверо суток были без воды и пищи бойцы. Все смертельно устали. Кончались боеприпасы. Нужно было отходить к своим.
Старший сержант штыком вырыл яму. Потом бережно уложил в нее полковую святыню и сверху заложил камнями. "Надо запомнить место", - подумал Лаенков, осматриваясь в развалинах дома.
Это было последнее, о чем он успел подумать. Перед глазами вспыхнули оранжевые молнии взрыва. Воздушная волна бросила его плашмя на камни разрушенного дома…
А когда Лаенков открыл глаза, увидел свастику. Она была на рукаве фашиста, который стоял над ним. Лаенкову представилось, что бой продолжается, что он лишь на время выключился из него. Вскочив на ноги, старший сержант вцепился в грудь врага. Удар пистолетом в лицо отбросил Лаенкова на землю, и он снова потерял сознание.
Так начались дни плена. Так начался длинный и трудный путь одного из защитников Брестской крепости, путь, который посеребрил его виски. Так началось большое испытание духовных и физических сил советского патриота, советского спортсмена.
Изнуренных и обессиленных военнопленных пригнали в лагерь Бело-Подляску - открытое песчаное поле, огороженное в два ряда колючей проволокой. Доведенные до отчаяния голодом и издевательствами, военнопленные в одну из ночей бросились на конвоиров. Сотни пленных остались на проволоке, сраженные автоматным и пулеметным огнем. Немногим, в том числе и Филиппу Лаенкову, удалось вырваться на свободу.
Долго бежал он вместе с Григорием Герасимовым. Выбившись из сил, они свалились в глухом кустарнике и заснули… Днем беглецы прятались в лесу, отсиживались в неубранном подсолнухе. Питались лесными ягодами. А по ночам упрямо двигались на восток, надеясь пройти линию фронта, пробиться к своим. Так шли целый месяц. Недалеко от реки Буг Филипп Лаенков отправился в село за хлебом. Долго лежал в зарослях конопли, внимательно изучая незнакомое селение. Немцев не было. Тогда он смело зашел в крайнюю хату и… наткнулся на полицейских.
Опять плен. Карцер, побои, допросы. Полуживого Лаенкова немцы отправили в Демблин - лагерь военнопленных.
В концлагере действовала подпольная организация. Руководил ею командир-коммунист Сергей Николаевич Гузиков. Эта организация устраивала побеги, поддерживала слабеющих людей, доставала продукты. По поручению центра Лаенков подготовил побег полкового комиссара Чередниченко. Комиссара запрятали в тендер паровоза, и свои поляки-машинисты вывезли его из лагеря.
Второй раз Лаенков бежал глубокой осенью. Едва оправившись от перенесенного тифа, спортсмен использовал благоприятный момент. Преследователи почти настигли беглеца, когда путь преградила Висла. Не раздумывая, Лаенков бросается в ледяную воду. Немцы открыли огонь. Собрав все силы, Лаенков переплывает широкую реку. На противоположном берегу его поджидают гитлеровцы. Пришлось делать длинные нырки, уходить вниз по течению. Вот где сказалась тренировка! Спортивные навыки, приобретенные в занятиях на водной станции, пригодились. Преследователи, решив, что беглец погиб, прекратили погоню. Но Лаенков не утонул. Проплыв несколько километров, он вышел на берег и спрятался в заброшенной конюшне. Крестьяне поляки его покормили, дали старую одежду. Немного отдохнув, Лаенков снова двинулся на восток и… был снова схвачен фашистами.
Все повторялось, как в страшном сне: карцер, побои, допросы. Из Демблина его переправляют в Лимбург, оттуда в знаменитый Черный лагерь, предназначенный для уничтожения военнопленных. Но и здесь, в чудовищных условиях, закаленный организм и воля помогли спортсмену перенести издевательства и голод. Оставшихся в живых военнопленных после "карантина" в Черном лагере направили в город Алгринген на одну из шахт Эльзас-Лотарингии.
Советский патриот верен своему долгу. Он отвинчивает гайки, ослабляет болты рудопогрузчика, ломает врубовую машину.
Тяжелые испытания не ослабляли, а закаляли дух спортсмена, крепла воля к сопротивлению. Он подготавливает новый побег. Дважды Лаенков пытался его совершить и дважды проходил через карцер и избиения.
Наступил 1944 год, год полного освобождения советской земли от захватчиков. На Западе наконец высаживается десант союзников, открывается второй фронт. Гитлеровцы поспешно эвакуируют лагерь военнопленных из Франции на территорию западной Германии.
Лаенков во время марша неподалеку от поселка Эльзаса совершает свой третий побег. Расчет Лаенкова был прост: боясь растерять колонну военнопленных, фашисты не погонятся за одним-двумя смельчаками. Выбрав удобный момент, Лаенков убивает конвоира, захватывает его оружие и вместе с товарищем Михаилом скрывается в лесу.
В эльзасских лесах они встречаются с французскими партизанами, отрядом неустрашимых маки, появление которых наводило ужас на фашистов. Мечта советского патриота наконец сбылась - он снова с оружием в руках сражается с заклятым врагом.
Во многих боевых операциях участвовал старший сержант. Он взрывал склады, вершил суд над предателями, пускал под откос поезда с гитлеровцами, отбивал обозы, взрывал мосты. Меткими выстрелами бывшего чемпиона Брестской крепости были уничтожены десятки нацистов.
В кипучей партизанской жизни ему некогда было заниматься изучением французского языка. Но на всю жизнь Лаенкову запомнилась одна фраза, которую он услышал в один из майских дней 1945 года: "Ля гер финн!". Это означало: "Окончилась война!". Русского солдата, бойца Сопротивления, французы везде встречали как брата, обнимали, целовали, чествовали. Филипп Иванович побывал в Лионе, Вердене, Нанси, Клермон-Ферране, Меце и Париже.
А через несколько недель он наконец ступил на родную землю…
Филипп Иванович Лаенков живет в Ташкенте. Он работает токарем в тресте "Водоканал", ежедневно дает две-три нормы. Лаенков - один из лучших производственников.
Недавно по приглашению музея Брестской крепости он посетил памятные для него места боев, откопал боевое знамя, рассказал экскурсантам о героизме и мужестве участников знаменитой обороны. В музее хранятся фотокарточки Лаенкова, снятого накануне Великой Отечественной войны, удостоверение участника французского движения Сопротивления, выданное ему в городе Нанси в 1944 году, а также личные вещи и тетрадь с его воспоминаниями.
Филипп Иванович не расстается с физической культурой. Он любит мотоспорт, любит порыбачить.
- Мне пришлось пройти через тяжелые испытания, - говорит Лаенков, - и выдержать их я смог только благодаря моим спортивным навыкам, тренировкам, закалке организма. Физкультура и спорт спасли мне жизнь. Не только детям своим, но и внукам я буду прививать любовь к спорту.
К. ПУШКАРЕВ
Красноармеец тонул. Судорога свела мышцы ноги, он изо всех сил колотил по воде руками, надеясь как-то добраться до берега. Со стороны казалось, что он просто забавляется, и только отчаянный крик "Спасите!" привлек внимание подростков, застывших у берега над удочками. Они подхватили сигнал бедствия:
- Леня, быстрее! Тонет!..
Высокий широкогрудый паренек уже мчался к месту происшествия. Благо и он коротал время над удочками. Не теряя и секунды, с разбега бросился в воду, поплыл мощными саженками. Скорее, скорее! Уже лишь редкие пузырьки воздуха лопались на поверхности воды…
Алексеи Бесклубов - это его называли Леней - с ходу нырнул. Прошло несколько томительных секунд. Вынырнул, крикнул подплывавшим друзьям:
- Видел! Не смог достать. Сейчас!
Он снова скрылся под водой. Снова потянулись мучительно долгие секунды. Наконец Алексей всплыл. Но теперь уже не один. Левой рукой он крепко держал безжизненное тело красноармейца. Повернулся на правый бок, поплыл к берегу. Туда бежали из армейского лагеря военврач, санитары, бойцы.
А потом был вечер в красноармейском лагере, и командир со шпалами в петлицах вручил смущенному пятнадцатилетнему пареньку подарок. Обнял его за широкие плечи, сказал:
- Жаль, что годками не вышел. Такого парня мы бы с радостью приняли в наш полк. Но ничего, мы подождем. Только обязательно приходи служить к нам…
Командир не льстил юноше. Был Алексей высоким и сильным - хоть сейчас ставь на правый фланг любой роты. А плавал и нырял он с детства здорово. Впрочем, это никого не удивляло: в Киеве - и не уметь плавать! Днепр, Ирпень, пруды!
К 11 годам жизнь уже вывела Алексея на трудовую стезю. Он рано потерял отца, который так и не смог залечить раны империалистической войны. Мать не имела специальности, а что она могла заработать стиркой или уборкой чужих квартир? Закончив восьмилетку, Алексей поступил в ФЗУ при Киевском паровозоремонтном заводе. И остался работать на нем котельщиком.
У них подобралась дружная бригада крепких ребят, комсомольцев. Юноши не только ударно трудились. Они были сильны и во всем показывали свой задор. Когда появился комплекс ГТО, комсомольцы-котельщики первыми получили алые значки на цепочках. Когда нужно было провести воскресник или субботник, они приходили первыми. И когда решалось, кого премировать путевкой в однодневный дом отдыха, первыми тоже часто называли имена молодых котельщиков.