елковая бригада, части укрепрайона и усиления.
Когда командарму-64 был задан вопрос о самом радостном для него дне Сталинградской битвы, то Шумилов ответил так: «31 января 1942 года, когда передо мною сидел Паулюс, первый генерал-фельдмаршал гитлеровской армии, взятый в плен Красной армией, точнее, воинами 64-й армии».
Штаб 6-й немецкой армии 24–25 января располагался в здании больницы Водников, а 27 января переместился в здание универмага на площади Павших борцов. 29 января из опроса пленных Шумилову стало известно о новом местонахождении штаба и самого Ф. Паулюса — подвал универмага. Шумилов приказал командиру находившейся в резерве 38-й мотострелковой бригады полковнику И. Д. Бурмакову[69] окружить универмаг и захватить командование немецкой группировки. Выполняя приказ командарма, соединению Бурмакова пришлось подавить сопротивление немцев на северном берегу реки Царица, после чего к 30 января части бригады продвинулись от улицы Краснознаменской к площади Павших борцов. Среди захваченных в этих боях пленных были три командира батальонов, которые сообщили, что Ф. Паулюс находится в большом здании севернее площади. Комбриг Бурмаков отдал распоряжение к утру 31 января овладеть укрепленными пунктами противника в зданиях обкома ВКП(б), городского театра и дома по восточной стороне улицы Островского.
В это время поступила информация о том, что А. Гитлер присвоил командующему 6-й армией звание генерал-фельдмаршала. Советское командование понимало, что по сути этот жест фюрера означал требование не сдаваться ни при каких обстоятельствах и драться до последнего солдата. 30–31 января в районе площади Павших борцов занимали позиции следующие советские части: 36-я гвардейская стрелковая дивизия (в районе драмтеатра имени Максима Горького и Комсомольского сада), 97-я стрелковая бригада (в районе улицы Советской), 38-я мотострелковая бригада, 329-й инженерный батальон, 422-я стрелковая дивизия в районе привокзальной площади. Бойцы последней дивизии 30 января водрузили Красное знамя на крыше железнодорожного вокзала «Сталинград-1», ожесточенные бои за который с 15 сентября 1942 года вели бойцы 1-го батальона 42-го полка 13-й гвардейской стрелковой дивизии: практически все они погибли, но не отступили.
В ночь на 31 января Шумилов не спал. Телефоны звонили беспрерывно: докладывали командиры дивизий, бригад, штаб фронта запрашивал данные о положении дел. Особенно нетерпеливо Михаил Степанович ждал вестей от полковника Бурмакова. При наступлении на улице Ломоносова его бригада столкнулась с яростным сопротивлением немцев, засевших в подвалах двух зданий, которые являлись опорными пунктами на подступах к универмагу. По указанию Шумилова туда срочно подтянули артиллерию, которая разбила вражеский опорный пункт, после чего здание универмага удалось блокировать.
Командарму доложили, что на рассвете 31 января завязалась перестрелка с охраной немецкого штаба. С минуты на минуту Шумилов ожидал новостей из 38-й бригады. Напряжение нарастало, командарм не отходил от рабочего стола, время от времени пил крепкий чай. В пепельнице росла гора окурков. Перестрелка на улице Ломоносова продолжалась.
После ожесточенных боев к 6.00 31 января советским частям удалось овладеть домами около универмага. При беглом опросе, который проводил заместитель начальника штаба бригады старший лейтенант Ф. М. Ильченко[70], пленные подтвердили, что Паулюс находится в здании на другой стороне площади. Это было здание бывшего универмага.
В ходе завязавшегося нового боя универмаг был частично окружен. С советской стороны поступило предложение немецкому гарнизону сложить оружие, но оно в очередной раз было отклонено. После этого по зданию универмага был открыт минометный огонь. Через 15–20 минут представитель немецкого командования попросил кого-нибудь из советских офицеров спуститься в подвал для ведения переговоров. Командир бригады отправил в универмаг старшего лейтенанта Ильченко в сопровождении заместителей командиров батальонов по политчасти старшего лейтенанта Н. Г. Рыбака, капитанов Л. П. Морозова и Н. Ф. Гриценко и нескольких бойцов. Они встретились с командующим Южной группой немецких войск генерал-майором Ф. Роске[71] и начальником штаба 6-й немецкой армии генерал-лейтенантом А. Шмидтом[72], которые предложили, чтобы переговоры о капитуляции с советской стороны вел представитель штаба фронта.
Получив эти сведения, командир бригады Бурмаков распорядился усилить кольцо блокады вокруг универмага и представил доклад Шумилову. Одновременно к штабу 6-й немецкой армии был прикомандирован заместитель командира бригады по политчасти подполковник Л. А. Винокур[73]. Немецкая сторона попросила о прекращении огня на время переговоров.
Для переговоров Шумилов назначил группу в составе начальника Оперативного отдела армии полковника Г. С. Лукина[74], начальника разведотдела майора И. М. Рыжова, заместителя начальника штаба армии по политчасти подполковника Б. И. Мутовина; возглавил группу начальник штаба армии генерал-майор И. А. Ласкин.
Ласкин вместе с Бурмаковым спустились в подвал универмага, где их встретил Винокур, ознакомивший их с ходом предварительных переговоров. По прибытии непосредственно в расположение штаба 6-й немецкой армии Ласкин потребовал от ее командования немедленно прекратить огонь и капитулировать. Начальник штаба 6-й армии генерал А. Шмидт заявил, что в связи с расчленением окруженной немецкой группировки на две части Паулюс снял с себя командование окруженными войсками, назначив командующим Северной группой войск командиpa XI армейского корпуса генерала К. Штреккера[75], а Южной — командира 71-й пехотной дивизии генерал-майора Ф. Роске.
Один из участников пленения Паулюса, подполковник Мутовин, записал в своем дневнике: «Отправляя нас, в качестве ответственных парламентеров, для ведения переговоров о капитуляции войск и штаба 6-й немецкой армии, командарм М. С. Шумилов дал нам предельно четкие указания: «Надо принять все меры предосторожности и в то же время проявить настойчивость и, если хотите, дипломатическую сметку, чтобы взять фельдмаршала Паулюса живым. Повторяю — живым».
В результате проведенных переговоров командование Южной группы 6-й немецкой армии приняло условия капитуляции и подчиненные ему войска сложили оружие. На требование Ласкина передать документы и карты минных полей Сталинграда Шмидт ответил, что требование о передаче оперативных документов невыполнимо, так как все они уничтожены, радиопереговоры с высшими командными инстанциями уже не ведутся, поскольку все радиостанции выведены из строя огнем советской артиллерии. Одновременно Ф. Роске и А. Шмидт отказались отдавать приказ о капитуляции в отношении Северной группы, сославшись на то, что не командуют ею. Ф. Паулюс во время переговоров с генералом Ласкиным также отказался отдать распоряжение о сдаче, отговорившись тем, что более не командует армией.
Ласкин и Бурмаков встретились с Паулюсом в его комнате в подвале универмага, официально уведомив его о пленении. После завершения всех формальностей генерал-фельдмаршал, а также начальник его штаба генерал-лейтенант А. Шмидт и 1-й адъютант полковник В. Адам[76] были доставлены на командный пункт 64-й армии, который располагался в деревянном доме на улице Красноуфимской в Бекетовке. Во время переезда на КП 64-й армии Ласкин, обращаясь к Паулюсу, заметил: «Вы, генерал, неважно выглядите». На что Паулюс ответил: «Да, это ужасно… Позорная капитуляция, страшная трагедия солдат. А ведь до сих пор шестая армия считалась лучшей сухопутной армией вермахта…»
Примерно в 12 часов 31 января в кабинет командарма Шумилова ввели Паулюса, Шмидта и Адама. Шумилов с большим интересом смотрел на стоявшего перед ним генерал-фельдмаршала, немецкого военачальника, одного из тех, кто непосредственно разрабатывал план «Барбаросса». Все трое вошедших подняли правую руку в нацистском приветствии со словами «Хайль Гитлер!». Михаил Степанович достаточно резко ответил, что здесь нет Гитлера, а перед ними командование 64-й армии, войска которой их пленили, и потому, сказал он: «Извольте приветствовать так, как положено». Вошедшие в кабинет командующего 64-й армией пленные военные подчинились. Шумилов попросил их предъявить личные документы. Паулюс протянул командарму солдатскую книжку, заявив, что он солдат германской армии. На это Шумилов ответил, что он, являясь солдатом Красной армии, занимает в ее рядах определенную должность, после чего Паулюс предъявил ему удостоверение командующего 6-й армией. Затем Шумилов попросил его подтвердить ставшую ему известной информацию о том, что Паулюсу присвоено звание генерал-фельдмаршала. На этот вопрос ответил Шмидт, сообщив, что по радио был получен приказ Гитлера о присвоении Паулюсу звания генерал-фельдмаршала. Командарм уточнил, может ли он об этом повышении Паулюса в звании доложить советскому Верховному командованию. Последовал короткий ответ: «Да».
Шумилов потребовал от Паулюса отдать приказ Северной группировке немецких войск прекратить огонь во избежание лишних жертв. Однако Паулюс вновь повторил, что он ею не командует и отдать подобный приказ не может. На вопрос о том, почему не был принят ультиматум о прекращении сопротивления, Паулюс ответил: «Русский генерал поступил бы так же, как и я. Я имел приказ драться и не должен был нарушать этот приказ».
Весь допрос плененных Шумилов провел с большим искусством. О его содержании достаточно подробно писалось в военно-исторической и мемуарной литературе. По окончании допроса пленных пригласили на обед. За столом Паулюс весьма осторожно прикасался и к содержимому бокала, и к еде. На вопрос Шумилова, почему фельдмаршал так осторожен к пище, Паулюс ответил, что за последнее время он очень мало ел и сейчас боится перегрузить желудок.